ENGLISH
11:37 18.01.2022 • 
The Washington Post: Страх и утрата. Портреты нового времени
Все точки зрения, изложенные в данном обзоре, являются личным мнением автора публикации и не отражают позицию редакции журнала «Международная жизнь».
Для многих афганских женщин, жизнь которых была перевернута с ног на голову прошлым летом, все изменилось самым кардинальным образом. Пространства, занимаемые ими раньше в Кабуле и других городах – классные комнаты, должности и даже сами улицы – больше не принадлежат им. Теперь к власти пришел «Талибан» (здесь и далее - запрещенная в РФ организация).
Женщины, принимавшие активное участие в общественной жизни, теперь вынуждены скрываться. С развалом экономики мечты об открытии собственного бизнеса или получении высшего образования сменились на ежедневную борьбу за выживание.
Ограничения проникли практически в каждый уголок женской жизни, несмотря на обещания «Талибана» защитить их права.
Двери средних школ остаются закрытыми для девочек и женщин.
В прошлом месяце водителям такси было дано распоряжение не принимать заказы от женщин, желающих совершить поездки на расстояние, превышающее 45 миль, без сопровождения мужчин.
Это повествование основывается на личном опыте нескольких женщин, который отражает более масштабную картину введенных талибами ограничений.
Некоторые женщины пытались отстоять свои права после прихода к власти «Талибана». Спустя неделю после падения Мазари-Шарифа 27-летняя Алия, университетский лектор по профессии, стала ощущать как ее прежняя жизнь ускользает сквозь пальцы.
«Я жду, уставившись в потолок. Жду того, какое решение за нас примут».
Во время учебы в Иране в 2019 году она приняла участие в розыгрыше американской грин-карты. Когда годом позднее удача улыбнулась ей, Алия испытала смешанные чувства. Грин-карта несла в себе обещание большей свободы, но ее не оставляло ощущение необходимости обучения женщин в родной стране.
Однако, возобновив преподавательскую деятельность, она обнаружила, что ее ученики не смогли вернуться к обучению. Некоторые покинули учебные заведения, некоторые были слишком напуганы.
В Кабуле 27-летняя поэтесса и студент фотошколы Пахлаван вместе со своими друзьями организовывала протесты против «Талибана», используя Facebook, Telegram и WhatsApp для координации действий.
«Я хотела организовать мирный протест», - говорит Пахлаван. Она не сказала родителям о том, что собирается участвовать в первой демонстрации. В тот раз талибы применили слезоточивый газ, но избиений не последовало, и ее уверенность в своих силах возросла.
8 сентября она вновь участвовала в протестах, несмотря на просьбы отца отказаться от этой идеи. На этот раз бойцы «Талибана» использовали резиновые шланги для избиения толпы.
К слышала об ограблении соседей вооруженными людьми. Ее тетя шепотом поведала о знакомых, которых увели под покровом темноты, и никто их больше не видел. Ее дядя рассказал об отрубленной голове, которую он обнаружил в канаве за домом. Они считают, что убитый работал на прежнее правительство.
До прихода к власти «Талибана» К занимала должность воспитательницы в детском саду и работала на Министерство внутренних дел. Она посещала званые ужины и занималась в спортзале.
Одним октябрьским днем она видела, как двоих мужчин забрали из соседского дома. «Они даже не работали на правительство. Но они были хазарейцами», - поведала К о судьбе представителей шиитского этнического меньшинства.
«Не думаю, что в Афганистане еще осталось безопасное место для шиитов», - сокрушалась К после прогремевших в середине октября взрывов, унесших десятки жизней людей, молившихся в шиитских мечетях Кандагара и Кундуза.
16 августа студенты университета получили сообщение на электронную почту: «Занятия будут отменены, поскольку боевики «Талибана» вошли в Кабул».
«Я переживаю за вас так же, как за собственную семью», - написал в электронном письме один из профессоров своим студентам. Саджида поделилась этим посланием с «The Post». «Пожалуйста, берегите себя пока мы проходим через эти неожиданные перемены», - говорилось далее в письме.
«Теперь моя мечта – просто выжить в Афганистане», - говорит Саджида.
Она проводит большую часть времени дома, занимаясь готовкой, пока ее братья каждый день ходят в школу. Ей удалось продолжить работать на негосударственную организацию, которая помогает беременным женщинам получать образование и уход.
Музыка, некогда звучавшая на улицах афганских городов, исчезла из динамиков мороженщиков и ресторанов.
Однажды в ноябре страхи Пахлаван материализовались, когда она вышла из дома со своей матерью. Они передвигались без сопровождения мужчин(махрама).
Один из мужчин направился к Пахлаван и ее мать занесла руку с бутылкой воды, чтобы оттолкнуть его. Но он первым ударил женщину прямо в лицо, тут же налился фиолетовый синяк. По словам самой Пахлаван, ее мать умоляла мужчин простить их, а талиб ответил: «Это последний раз, когда вы шляетесь по округе без махрама. Убирайтесь».
Ситуация, в которой оказались кабульские женщины, ухудшается по мере наступления зимы. Запасы продовольствия сократились, а цены на отопление выросли. Сбережения семьи Пахлаван почти полностью истощились. Они стараются потреблять меньше пищи и покупать меньше хлеба, поскольку тот стал слишком дорогим. Из своего окна К наблюдает за тем, как люди сжигают пластик и старую обувь, поскольку у них нет другого топлива.
Теперь все их будущее свелось к воспоминаниям о потерянных мечтах.
https://www.washingtonpost.com/world/interactive/2022/women-life-taliban-afghanistan/
The Washington Post: Этой осенью колледжи потеряли 465000 студентов. Продолжающееся снижение количества обучающихся вызывает беспокойство
Новое исследование выявило падение количества обучающихся в колледжах этой осенью, что вызывает беспокойство у тех, кого тревожит вероятность преобразования подобных отклонений, возникших в период пандемии, в долгоиграющий тренд.
Согласно данным Clearinghouse, более 1 млн студентов отказались от высшего образования в результате распространения коронавирусной инфекции.
Эксперты беспокоятся, что непрекращающееся снижение количества студентов сигнализирует об общем изменении в отношении к получению высшего образования и может угрожать экономической траектории развития целого поколения.
«Чем дольше это продолжается, тем больше оборотов набирает это явление, уже как культурный сдвиг, а не краткосрочные последствия пандемии», - заявил в интервью Дуг Шапиро, исполнительный директор Национального студенческого исследовательского центра Clearinghouse. «Студенты задаются вопросами касательно ценности обучения в колледже. Они могут обращаться к опыту друзей, которые окончили школу в прошлом или позапрошлом году, не пошли в колледж и, кажется, дела у них идут хорошо. Они работают, их оклады растут».
Государственные колледжи, предлагающие двухлетнюю программу обучения, остаются наиболее пострадавшим сектором. С 2019 года количество студентов в этих заведениях упало на 13,2%. Руководители общественных колледжей заявили о трудностях перехода на дистанционное обучение с началом кризиса здравоохранения в связи с невозможностью осуществлять регулярный выход в интернет. Другие же отказались продолжать обучения из-за семейных обязанностей.
Поскольку общественные колледжи по большей части дают образование людям из семей с низким и средним достатком, эксперты в области высшего образования озабочены тем, что продолжение снижения количества обучающихся из этой среды, может подорвать потенциальные возможности получения экономических выгод для этих людей в будущем. Шапиро сильно обеспокоен тем, что столь слабый набор в высших учебных заведениях обернется долгоиграющими последствиями для всей нации в целом.
https://www.washingtonpost.com/education/2022/01/13/fall-college-enrollment/
The Economist: Саудовская Аравия, на протяжении десятилетий запрещавшая работу кинотеатров на своей территории, теперь снимает фильмы
В начале 1980-х годов, под давлением религиозных консерваторов, кинотеатры в Саудовской Аравии были запрещены. Но сегодня страна делает неожиданный ход, намереваясь стать пустынным Голливудом. Повсеместно открываются кинотеатры. В начале декабря в Джидде прошел инаугурационный кинофестиваль «Red Sea». А зарубежные продюсеры соблазняются перспективой снимать фильмы, пока государство тратит миллиарды на новую местную индустрию с международными амбициями.
У происходящих сегодня изменений есть три мотива. Саудовской Аравии необходимо снять свою экономику с нефтяной иглы. Правительство стремиться удовлетворить запросы молодежи в условиях политических репрессий, а также улучшить плохую репутацию в международном сообществе. Таким образом, консервативное государство внезапно серьезно заинтересовалось индустрией развлечений. Планируемый объем инвестиций до 2030 года составляет $64 млрд.
Первой задачей, стоящей перед королевством, желающим сформировать собственную киноиндустрию, является развитие домашней аудитории. К 2030 году государство намерено вчетверо увеличить количество кинотеатров и сформировать кассу в $1 млрд. По мнению Дэвида Хэнкока из исследовательской лондонской фирмы «Omdia», цель эта будет достигнута раньше установленных сроков. Такие сети как AMC и VOX (эмиратский бренд) готовы инвестировать в один из немногих кинорынков, который растет в условиях пандемии. Ограниченное предложение и высокотехнологичные кинозалы с роскошными сидениями и ледяным воздухом из системы кондиционирования воздуха, позволяют операторам запрашивать самую высокую в мире цену за 1 билет, которая в среднем составляет $18.
Следующим шагом должно быть привлечение зарубежных киноделов, в том числе и с целью обмена опытом.
Одной из привлекательных черт Саудовской Аравии являются пейзажи. Как выразился Стивен Стрэчен, британец, управляющий государственным учреждением «Film AlUla», бесконечные дюны Аль-Улы, перемежающиеся суровыми утесами и оврагами, складываются в картину «Аравии из наших грез».
Еще одним заманчивым фактором являются деньги. 14 декабря Саудовская комиссия по кинематографии объявила о том, что готова предложить киноделам компенсационные выплаты, покрывающие до 40% затрат на кинопроизводство, что само по себя является одним из самых щедрых стимулирующих пакетов в мире. Местные производственные партнеры также готовы оказать внушительную финансовую поддержку.
Саудовская Аравия все сильнее приближается к статусу полноценного соперника таких локаций, как Иордания (Вади Рам – невероятная иорданская долина – служила декорацией для многих голливудских фильмов, таких как, например, «Дюна») и Египет, где некогда процветающая киноиндустрия была уничтожена рыночной конъюнктурой и авторитаризмом.
Однако Саудовской Аравии необходимо стать чем-то большим, чем красивая декорация и богатый спонсор. Большие надежды страна возлагает на Неом – поселение недалеко от границы с Египтом. Правительство ожидает, что Неом трансформируется в город с населением 2 млн человек, основной специализацией которого будут цифровые индустрии. И все это должно произойти до 2030 года.
Самыми серьезными препятствиями на пути развития остаются культурные и политические аспекты. Привлечение иностранных талантов из Лос-Анджелеса представляет собой непростой вызов для страны, где гомосексуализм до сих пор считается преступлением, а абайа – естественной повседневной одеждой для женщин. Направлявшиеся из Аль-Улы на кинофестиваль в Джидде руководители были удивлены, когда развлекательная программа для пассажиров была прервана призывом к молитве, а на экранах появилась карта, указывающая путь к Мекке.
Сохраняются и репутационные риски, связанные с ведением дел в Саудовской Аравии. Впервые Саудовский продакшн показал себя на Каннском кинофестивале 2018 года, но отказался от участия в следующем году в условиях шумихи вокруг убийства Джамала Хашогги, журналиста-диссидента, по данным западных шпионов, убитого по приказу Мухаммада бин Салмана – наследного принца королевства (сам принц отрицает свою причастность).
Готовность голливудских компаний взглянуть в другом направлении совпала со стремлением некоторых представителей властных структур Саудовской Аравии в каком-то смысле поступиться своими принципами. Неом станет полуавтономным штатом с собственным правительством: «во многом тем, чем был Гонконг для Китая», - прокомментировал ситуацию господин Борг. Скорее всего местное законодательство предоставит возможность получения модернизированных виз, поспособствует формированию упрощенной системы импорта, а также, вполне вероятно, позволит создать более свободную социальную политику. «Мы должны создать правильные условия для привлечения талантов».
Мечта о новом Голливуде в пустыне все еще может оказаться лишь миражом. Но инвестиции Саудовской Аравии уже предоставили в ее распоряжение орудие мягкой силы, которое может быть применено, как дома, так и на территории других государств. Страна получит возможность сочинять собственные истории на своих условиях. «Наконец-то мы получили возможность создавать собственные истории, похожие на нас», - говорит Абу Алсамх.
В любом случае, с премьерой «Воина Пустыни» в 2022 миру будет явлено зрелище, которое может оправдать все вложения Саудовской Аравии в это предприятие: удивительная картина того, как сам Капитан Америка сражается на стороне арабов.
New York Times: Воспоминания юной девушки о выживании среди ужасов войны
В 1942 году в лесах за польским Тарноградом осиротевшая 14-летняя еврейская девочка и кошка прячутся в тени между упавших стволов деревьев, в то время как неподалеку расположилась на отдых пара бойцов СС, наслаждаясь свежим лесным воздухом, поедая печенье с вином, распевая победные песни и злорадствуя по поводу украшений, снятых с жертв в тот самый день. Наконец, СС-овцы оседлали лошадей и ускакали, так и не узнав о том, что за ними кто-то наблюдал.
Наблюдателем был Мала Каценберг, шестилетняя борьба за выживание которой легла в основу переизданных недавно мемуаров (оригинал был издан в СНГ в 1995 году под более метким названием «Одна в лесу»). «Кошка Малы» представляет собой освежающую, несентиментальную и совершенно непредсказуемую историю.
Став свидетельницей хладнокровного убийства старшего брата, а вскоре после этого и жестоких облав и депортаций, как ее собственной семьи, так и любых евреев, обнаруженных в ее родном городе, Мала сбегает в лес и сама о себе заботится на протяжении многих месяцев, рассчитывая на доброту жителей окружающих городков, помогавших ей едой и одеждой. С наступлением холодов Мала, назвавшись чужим (христианским) именем, присоединяется к числу предназначавшихся для принудительной работы в Германии людей. Там она и прячется у всех на виду, выполняя обязанности горничной в небольшом отеле-ресторане до самого конца войны в Европе.
Мемуары есть ничто иное, как хроника, отражающая невероятную изобретательность, ум, отвагу и дерзость Каценберг. Она умна не по годам и точно знает, когда время есть и спать, а когда скорбеть.
Чувствительная к миллионам практически незаметных угроз и возможностей, Мала замечает все: враждебный взгляд предполагаемого союзника, чересчур дружелюбное поведение коллеги-разнорабочего, тщеславие надзирателя-украинца. Однако самой серьезной угрозой, вновь и вновь, становится собственное отчаяние, то и дело захватывающее разум.
Направляет и составляет ей компанию по ночам сильное и непоколебимое ощущение собственной значимости и несправедливости той ситуации, в которой она оказалась. Это основной источник ее свирепого сопротивления. Это и вера в божественное провидение, лишь малой частью которого является она сама. А также желание сохранить собственный опыт для будущих поколений, чтобы «быть уверенной в том, что мир будет помнить о том, что натворили немцы. Я отчаянно хотела выжить, пусть даже ради одной этой цели».
Как отметила не так давно на этих страницах Ребекка Франкель – автор книги «В лес: история выживания, триумфа и любви, посвященная Холокосту», истории 25000 евреев, выживавших во время войны в лесах Восточной Европы, только начинают становиться достоянием гласности. Эти мемуары, спасенные от забвения благодаря усилиям пятерых детей Малы Каценберг, должны быть прочитаны и бережно хранимы, как новый, жизненно необходимый исторический документ, который не должен быть утерян.
https://www.nytimes.com/2022/01/12/books/review/malas-cat-mala-kacenberg.html
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
