ENGLISH
17:57 16.12.2020 • 
Фрэнсис Фукуяма – современный философ, известный всему миру своей концепцией «конца истории», в которой провозгласил, что распространение либеральных демократий во всём мире может стать конечной точкой социокультурной эволюции человечества, окончательной формой человеческого правительства, а также положить конец «историческим» конфликтам между государствами. Однако, как оказалось на практике, демократия не смогла воплотить все заложенные в нее идеалы, а авторитарные режимы с некоторыми вызовами современности справляются более эффективно. И как утверждает сам автор статьи: «Глобальная демократия столкнется с непрекращающимися проблемами».
The Wall Street Journal: Фрэнсис Фукуяма о состоянии демократии в 2020 году и после него
Автор: Ёсихиро Фрэнсис Фукуяма — американский философ, политолог, политический экономист и писатель японского происхождения.
Глобальные демократии, возможно, потеряли некоторые позиции в 2020 году относительно авторитарных правительств. Но есть основания надеяться, что ситуация начинает меняться к лучшему.
2020 год принес нам в основном плохие новости о состоянии глобальной демократии, хотя были некоторые предварительные признаки того, что все еще может измениться.
За последнее десятилетие мы столкнулись с тем, что эксперт по демократии Ларри Даймонд называет «демократической рецессией», когда процветают авторитарные правительства и подрывается верховенство закона - ситуация, которая, как он опасается, может перерасти в депрессию масштаба 1930-х гг. На геополитическом уровне две крупные авторитарные державы, Китай и Россия, укрепили свое правление и агрессивно поддерживают антидемократические инициативы по всему миру.
Пандемия Covid-19 укрепила позиции Китая во многих отношениях: хотя он был ответственен за первоначальную вспышку, его безжалостные меры сдерживания явно победили болезнь, и его экономика вернулась к допандемическому уровню. Внешняя политика Китая стала гораздо более агрессивной: Пекин начал борьбу с соседями, такими как Индия, и распространил свою диктатуру на Гонконг, в нарушение своих обещаний 1997 года. Он бросил миллионы своих уйгурских граждан в лагеря, что вызвало очень тихий международный протест.
Россия, со своей стороны, продолжала дестабилизировать демократические страны, от близких таких, как Украина и Грузия, до далеких в Европе и США, используя социальные сети. Москва якобы напала на оппозиционных политиков, таких как Алексей Навальный, который, по мнению правительства Германии, был, вероятно, отравлен, и оказывает решительную поддержку диктатору Беларуси Александру Лукашенко в подавлении массовых призывов к демократии.
Однако более коварные угрозы исходят из устоявшихся демократий, где демократически избранные лидеры стремились подорвать конституции и верховенство закона. Кризис Covid дал им прекрасную возможность расширить исполнительную власть, как это было тогда, когда парламент Венгрии проголосовал за наделение премьер-министра Виктора Орбана чрезвычайными полномочиями. Аналогичный захват власти или попытки отсрочить выборы имели место на Филиппинах, в Танзании, Сальвадоре и Боливии. Под прикрытием Covid премьер-министр Индии Нарендра Моди продолжил реализацию антимусульманской политики, начатой в 2019 году, например, новый закон о гражданстве, лишающий их гражданских прав, а также снижение статуса и автономии Кашмира.
За последние шесть лет в Украине, Никарагуа, Алжире, Судане, Армении и Беларуси прошел ряд массовых выступлений против диктатуры. Большинство этих движений застопорилось в прошлом году, поскольку Covid ограничил способность продемократических сил мобилизоваться и протестовать. Укоренившиеся авторитарные правители смогли переждать протестующих и вернуть себе власть в некоторых из этих стран. Многообещающая либерализация Эфиопии при премьер-министре Абии Ахмеде, которая принесла ему в прошлом году Нобелевскую премию мира, вылилась в гражданскую войну с мятежным регионом Тыграй. Демократическое движение Армении также было остановлено из-за неудачной войны с Азербайджаном из-за Нагорного Карабаха.
Серьезный экономический спад, вызванный эпидемией Covid, дестабилизировал политику многих стран. В Латинской Америке, например, большая часть рабочей силы находится за пределами формальной экономики, не имеющей доступа к медицинскому обслуживанию или государственным льготам. Правительства оказались не в состоянии поддерживать карантин, а существующая поляризация привела к серьезному кризису власти в Перу, Боливии, Эквадоре, Колумбии и других странах. Неспособность установить четкую государственную власть и финансовый кризис, в свою очередь, значительно затруднили контроль над пандемией.
Наконец, есть США, которые в определенном смысле возглавили глобальное популистское восстание после избрания Дональда Трампа в 2016 году. Как и другие популисты, президент использовал свой мандат, чтобы попытаться ослабить ряд институтов сдержек и противовесов, включая ФБР, разведывательное сообщество, государственную службу, федеральных судей и основные средства массовой информации, которых президент продолжал называть «врагами американского народа». Его самая серьезная атака на центральный демократический институт на сегодняшний день - это его отказ признать поражение в ноябрьском состязании с Джо Байденом и его ложные заявления о том, что выборы были «сфальсифицированы» или пронизаны фальсификациями.
Несоблюдение американцами правил и норм собственной демократии нанесло большой удар по демократии во всем мире. Россия, которая на самом деле проводит сфальсифицированные выборы, смеется над обвинениями Трампа в адрес американской системы, в то время как авторитарные правители во всем мире подражают г-ну Трампу, отвергая критические СМИ как поставщиков «фейковых новостей». Эпидемия Covid, ускорив ранее существовавший сдвиг центра тяжести мировой экономики с Северной Америки и Европы в сторону Азии, снизила относительный вес Америки в геополитике.
Угрозы глобальной демократии, которые возникли в 2020 году, разнообразны - от массовых нарушений закона до тонкого подрыва демократических норм. Все люди, которые отстаивают демократические ценности, должны быть очень обеспокоены надвигающимся кризисом.
Тем не менее, есть основания надеяться, что наше падение еще может повернуться вспять. В конце концов, американская система сдержек и противовесов устояла, и американский народ отверг претензии Трампа на второй срок. В то время как многие республиканцы продолжают оспаривать законность голосования, Джо Байден почти наверняка будет приведен к присяге в качестве президента 20 января и немедленно начнет возмещать ущерб, нанесенный за годы правления Трампа. Это произойдет наиболее быстро благодаря восстановлению демократического лидерства Америки на международном уровне, но, как мы надеемся, распространится и на усилия по восстановлению доверия к институтам.
Одно из самых больших недоразумений кризиса Covid - это представление о том, что авторитарные правительства обязательно лучше борются с болезнями, чем демократии. Это понятный вывод, если сравнить США и Китай как образцы их соответствующих форм правления: в первом случае погибло четверть миллиона человек, а во втором - менее 5000 человек. Но это обобщение не выдерживает более широкого исследования. Любое количество демократий, от Южной Кореи и Тайваня до Новой Зеландии, Канады и Германии, преуспели в сдерживании болезни так же или лучше, чем Китай. А основные демократические лидеры, такие как Мун Чжэ-ин в Корее, Ангела Меркель из Германии или Джасинда Ардерн из Новой Зеландии, были вознаграждены недавними голосами или цифрами опросов за эффективное преодоление кризиса.
Глобальная демократия столкнется с непрекращающимися проблемами, поскольку рецессия затянется до 2021 года, а люди будут страдать от ограничений связанных с пандемией. Люди во всем мире напуганы, не уверены в себе и несчастны, и это не есть формула политической стабильности. Но нам следует помнить, что предыдущие кризисы иногда приводили к положительным изменениям, разоблачая неудачи плохих лидеров и создавая спрос на реформы. В то время как демократия имеет недовольных, по всему миру продолжается народный отпор жестоким и/или коррумпированным правительствам, когда люди голосуют или выходят на улицы.
Нагорно-Карабахский конфликт начался в далёком 1988 году, когда произошли столкновения на этнической почве в азербайджанском городе Сумгаите. С того момента начался военный конфликт, периодически перераставший в кровопролитную войну, длившийся более 30 лет. Количество жертв исчисляется тысячами. 10 ноября Армения, Азербайджан и Россия подписали соглашение о прекращении войны в Нагорном Карабахе.
The National Interest: В Кавказской войне России удалось демонизировать демократию
Соединенные Штаты фактически утратили свое влияние в нагорно-карабахском конфликте и позволили Владимиру Путину властвовать в регионе.
Президент Турции Реджеп Тайип Эрдоган присоединился к своему азербайджанскому коллеге Ильхаму Алиеву на трибуне в Баку 10 декабря, чтобы посмотреть парад, посвященный «Победе в Отечественной войне». Шествие ознаменовало последнее празднование Алиева, закрепившего за ним свое наследие как человека, вернувшего территории, утраченные Азербайджаном Армении в ходе войны в Нагорном Карабахе 1988–1994 годов.
Алиев мыслит краткосрочно. Он еще не осознает огромную цену своей победы: суверенитет Азербайджана. Россия и Турция разместили войска на территории Азербайджана. Сообщается также, что Турция контролирует несколько тысяч наемников, переброшенных в Азербайджан из Сирии, Ливии и других арабских стран. Ни одна из этих сил не находится под контролем Алиева, и как Москва, так и Анкара могут легко использовать их против Алиева и его семьи, если он слишком далеко отойдет от диктата Эрдогана или президента России Владимира Путина.
Алиев может сосредоточиться на Нагорном Карабахе, но для Путина игра гораздо шире и распространяется на Кавказ, если не за его пределы. Это касается не территории, а, скорее, характера правительства. Увы, в последней войне на Кавказе Путин снова победил, поскольку он сигнализирует региону, что российский авторитаризм предлагает безопасность, в то время как либеральная демократия приносит только хаос и территориальные потери.
Ни администрация Трампа, ни администрация Обамы до этого особо не заботились о Кавказе. Их стратегическое пренебрежение было прискорбным не только из-за стратегической ценности региона, но и из-за его культурного веса. В 301 году нашей эры Королевство Армения провозгласило христианство своей официальной религией и таким образом стало старейшей христианской страной на земле. Что еще более важно, народы Южного Кавказа как рано, так и неоднократно принимали демократию, культурное отношение, которое не нравится Путину. Иранские демократы, действующие в основном из Тебриза, столицы иранского Азербайджана, смоделировали свою конституционную революцию 1905 года после успешной попытки России подчинить царя законодательному органу в начале того же года. В последующие годы Армения, Азербайджан и Грузия достигли независимости на фоне распада Российской империи, а затем потеряли ее в результате советской агрессии.
Каждая из трех независимых стран Кавказа уже имела опыт народной революции и демократии. Когда Азербайджан вышел из состава Советского Союза, Аяз Муталлибов, первый секретарь региональной коммунистической партии, просто занял пост президента, но был изгнан после серии катастрофических военных и экономических событий. 7 июня 1992 года азербайджанцы пришли на свои первые демократические выборы. Абульфаз Эльчибей получил 60 процентов голосов, а спустя девять дней пришел к власти как первый некоммунистический лидер Азербайджана. Эльчибей стремился увести внешнюю политику Азербайджана в сторону от России, но его попытки поставить Азербайджан на демократический путь потерпели неудачу, как перед лицом российской оппозиции, так и перед катастрофической военной кампанией в Нагорном Карабахе. Эльчибей пал в течение года и бежал в изгнание, когда к власти пришел бывший сотрудник КГБ и коммунистический функционер Гейдар Алиев, укрепив диктатуру и в конечном итоге передав власть своему сыну и нынешнему лидеру.
Грузия тоже пошла по тому же пути. Бывший диссидент Звиад Гамсахурдиа возглавил акции протеста и демонстрации, которые на фоне распада Советского Союза завершились восстановлением независимости Грузии. Однако Гамсахурдиа продержался недолго. Оппозиция выросла на фоне его диктаторских тенденций. Он стремился подавить югоосетинский национализм, в поощрении которого он обвинял Кремль. В конце концов, переворот, поддержанный Россией, свергнул Гамсахурдиа менее чем через год пребывания у власти, и менее чем через два года он умер при загадочных обстоятельствах в изгнании. Бывший министр иностранных дел СССР Эдуард Шеварднадзе стал президентом. Он понимал необходимость сбалансировать отношения между Россией и Соединенными Штатами, хотя и поощрял расширение НАТО на восток и стремился ориентировать Грузию в большей степени на западный лагерь. В конечном итоге в 2003 году после парламентских выборов, которые международные наблюдатели сочли сфальсифицированными, протестующие в ходе так называемой «революции роз» вынудили Шеварднадзе уйти в отставку. Михаил Саакашвили, лидер революции, доминировал в последующих опросах, выиграл с 96 процентной поддержкой на выборах, с явкой более 82 процентов. Саакашвили истолковал свою огромную победу как мандат от народа на более прочной связи Грузии с Западом. Путин презирал Саакашвили и в 2008 году напрямую вмешался в поддержку усилий по отделению, как Абхазии, так и Южной Осетии. Российская оккупация поставила под угрозу амбиции Саакашвили, и его популярность резко упала. В 2013 году, проиграв парламентские выборы, Саакашвили сбежал из Грузии и впоследствии переехал на Украину, где отказался от грузинского гражданства, чтобы избежать экстрадиции по обвинениям в коррупции и злоупотреблении властью. В эпоху после Саакашвили Грузия вернулась к более сбалансированной внешней политике, уважающей чувствительность Кремля и его красные линии.
Армения, возможно, самая близкая к России в идеологическом отношении страна на Кавказе, следовала той же схеме. Бывший журналист, ставший политиком, Никол Пашинян пришел к власти на фоне массовых протестов против попыток Сержа Саргсяна, давнего премьер-министра Армении, продлить свой срок полномочий в 2018 году. Пашинян стремился к большему внешнеполитическому нейтралитету. Хотя он не сделал ничего, чтобы бросить вызов влиянию России в Армении или присутствию российской базы в Гюмри, однако его готовность развивать отношения с Западом и его восхождение во власти народной революции были глубоко отвратительны Путину, для которого такие восстания являются кошмаром.
Источник: https://nationalinterest.org/feature/caucasus-war-russia-succeeded-demonize-democracy-174477
Не секрет, что современный человек сильно поменял планету. Климатические изменения, глобальные кризисы и даже пандемия Covid-19 – все это результат трансформации биосферы под воздействием человеческой деятельности. Сильно усугубляет кризисное положение и геополитическое соперничество, которое мешает взаимодействию, столь необходимому человечеству.
Chatham House: Антропоцен - это геологическая и политическая реальность
Хорошо известно, что экзистенциальные угрозы из-за утраты и быстрой трансформации глобальной биосферы, от которых зависят основные условия человеческого существования, растут, и что возможное пересечение «критических точек» изменения климата будет иметь катастрофические последствия из-за каскадных эффектов.
Но 2020 год является настоящим поворотным моментом, потому что общий вес искусственных материалов, который с середины прошлого века удваивался примерно каждые 20 лет, теперь превышает вес естественной биомассы планеты. Однако признаков того, что мировые лидеры осознают важность этой новой реальности, очень мало.
Понятие антропоцена - новой геологической эпохи, в которой человеческая деятельность доминирует и коренным образом меняет планету - уже широко используется в науках о Земле, но теперь ставит новые задачи перед международным сообществом, становясь новой темой в международных отношений и исследованиях.
Это связано с тем, что, если не принимать всерьез, динамика антропоцена резко ухудшит существующие проблемы безопасности, такие как революции, межгосударственное вооруженное насилие и войны. COVID-19 был назван болезнью антропоцена, потому что это прекрасный пример того, как деградация природной среды из-за эксплуатации дикой природы и добычи ресурсов способствует росту тенденций в зоонозных заболеваниях, которые затем серьезно подрывают социальные, экономические и политические системы.
С учетом таких проблем в будущем, переосмысление геополитической стратегии - в основном касающееся контроля над территорией, ресурсами и пространством - больше нельзя откладывать. Геополитические тенденции не возникают просто так, они создаются, поэтому необходимо изучить реальные экзистенциальные угрозы, с которыми мы сталкиваемся, и рассмотреть вопрос о том, как выглядит настоящая безопасность за пределами традиционной двойной политики, должным образом принимая во внимание взаимодействие человека и природы.
Использование геополитической теории в качестве инструмента анализа для ученых или руководства к практике государственными деятелями и политиками, сопряжено с огромными рисками, и одно из ее самых больших недостатков заключается в том, что политическая власть связана с географией национальных государств. В антропоцене более важно учитывать планетарные границы и безопасные рабочие пространства, биофизические процессы и петли обратной связи между взаимодействиями человека и природы.
Текущий подход к геополитическим вопросам не может предотвратить продолжающийся рост проблем безопасности в антропоцене. Ключевая организационная логика, на которой строится большая часть основных дискуссий о безопасности и геополитических стратегий - конкуренция стран в анархической системе - только торопит Великое ускорение, усиливает риски и дестабилизирует международное сообщество.
Оставить позади геополитическое соперничество - это ключ к успешному управлению планетой, которое имеет серьезные последствия для будущего международных отношений. Традиционные допущения и подходы, такие как акцент на доминирование, сдерживание и баланс сил, мешают созданию трансформирующих союзов и поиску совместных решений для реальных угроз существованию.
Реальность антропоцена означает, что необходимо сосредоточить внимание на стабилизации взаимодействий между человеком и окружающей средой и разработке практических способов эффективного распределения ресурсов на густонаселенной планете, трансформируемой действиями человека. Невозможно преодолеть эту сложность, сосредоточив внимание только на узких национальных интересах, но требуется сотрудничество для выявления общих стратегических уязвимостей и противодействия дестабилизирующим событиям, которые угрожают выживанию человечества.
Как три основных экономических блока, США, Китай и Европа несут ключевую ответственность за управление планетами. Они не только являются крупнейшими потребителями ресурсов и основными загрязнителями, на которые приходится около 50 процентов глобальных выбросов CO2, но и оказывают наибольшее влияние на других в меняющемся мире. Геополитическое соперничество между ними чревато подрывом усилий по всемирному сотрудничеству по устранению угроз глобального изменения окружающей среды.
Отношения между США и Китаем были описаны как «асимметричная биполярность», поскольку они стали центральным фактором в «расчетах» любой другой страны, поскольку мир борется с загадкой, заключающейся в том, что все и вся интерпретируется и оформляется как соперничество между США и Китаем. Многие анализы и дискуссии о новом мировом порядке предполагают, что он будет определяться и формироваться китайско-американским соперничеством, в котором роль глобальных институтов ограничена.
В недавнем отчете Европейского парламента о геополитических последствиях пандемии COVID-19 задается вопрос, какую роль Европа хочет играть в биполярном мире, сформированном китайско-американскими отношениями. Но вместо того, чтобы Европа просто встала на чью-то сторону, при более оптимистичном прогнозе Европа - в партнерстве с Великобританией - возьмет на себя ведущую роль в отстаивании основанного на правилах многостороннего подхода к устойчивому будущему, который решает проблемы антропоцена.
ЕС уже предложил активизировать новую всеобъемлющую трансатлантическую повестку дня, включив в нее множество «зеленых» элементов, и совместными усилиями возглавить амбициозные глобальные соглашения, такие как совместное обязательство по нулевым выбросам к 2050 году и альянс зеленых технологий. ЕС также договорился с Китаем об установлении диалога на высоком уровне по окружающей среде и климату для выполнения совместных обязательств по обеспечению климатической нейтральности.
Поскольку ключевые саммиты по вопросам устойчивого развития состоятся в 2021 году, это возможности преодолеть проблемы, создаваемые нынешней геополитикой. Китай, принимающий Саммит по биоразнообразию в Куньмине, дает стране шанс продемонстрировать лидерство и продемонстрировать всему миру, что он является ответственной державой, которая серьезно относится к защите глобальных товаров. Великобритания и Европа также должны сыграть ключевую роль не только в качестве соорганизаторов саммита по климату COP26, но и в качестве уравновешивающих голосов, представителей «нормативной силы» и сторонников основанной на правилах многополярности.
Биполярность угрожает основам многосторонней системы, необходимой для глобального сотрудничества, и поэтому, точно так же, как жизненно важно предотвратить разрушение систем биофизической поддержки планеты, крайне важно предотвратить политический биполярный мир, в котором доминирует усиливающееся соперничество США и Китая, которое будет мешать адекватной оценки динамики антропоцена.
Источник: https://www.chathamhouse.org/2020/12/anthropocene-geological-and-political-reality
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
