«Листки Черчилля» или как была разделена Европа (Часть 5)

(Продолжение публикации. Часть 1,Часть 2, Часть 3, Часть 4)

Война закончилась, решения были приняты. Но чтобы понять, что произошло в первые годы сразу после войны в Польше и других странах Восточной Европы, необходимо еще раз вернуться на несколько лет назад. К тому, как происходило польско-украинское этническое «размежевание» на практике.

Начиная с 1942 года, в тылу у германских войск, затем в тылу у отступающих германских войск и даже какое-то время уже в тылу Красной Армии, проходили кровавые разборки между украинскими (ОУН-УПА, запрещена в России) и польскими (АК) боевиками, в которых с каждой из сторон участвовала и вспомогательная полиция, составленная по этническому признаку. В конечном итоге разборки привели к массовому убийству 50-60 тысяч «кресовых» (окраинных) поляков, прежде всего на Волыни. При этом следует отметить, что в Галиции, Холмщине (Забужье), Полесье и даже Буковине жертвы тоже были, но их было существенно меньше.

Попробуем ответить на несколько принципиальных вопросов.

Почему и Зачем? Здесь мы должны вернуться к «мифу Керзона», к идее территориального размежевания поляков и украинцев. Дело в том, что польско-украинская этнически смешанная зона (как это сложилось к началу ХХ века и сохранялось вплоть до 2-ой мировой войны) вовсе не ограничивается Галицией (как часто считается и где, собственно говоря, Линия Керзона была нарисована). Этническая чересполосица шла от линии Любачев – Перемышль – Санок на западе (даже несколько западнее) до западных районов Киевской области на востоке. С естественным для таких зон вектором. С запада на восток количество украинцев росло, поляков падало. Что касается Полесья, то там все было ясно. Поляки, которых там было в пределах 10-15%, «сидели тихо», ни на что не претендовали, а вся эта территория вошла в состав России еще в конце XVIII века. В Галичине все-таки поляков было больше чем украинцев, и ОУН-УПА, применявшая в основном партизанские методы, часто попадала под ответные действия поляков. Ситуация здесь было примерно «равной», акции «устрашения» производились с обеих сторон, но массовых жертв не было.

А вот на Волыни, которая в межвоенный период входила в состав Польши, все было гораздо страшнее. Здесь было примерно 75-80% украинцев, которые таким страшным образом «боролись» за «Украину». Для них идея этнической чистоты (на взгляд боевиков ОУН-УПА) полностью коррелировала (прошедшее время только по факту, ничего не поменялось до сих пор) с государственной принадлежностью территории. Т.е. «Если мы убьем поляков, то оставшиеся испугаются и убегут. Евреев уже убили, останутся только украинцы, значит эту территорию обязательно вернут Украине. Поляки испугались, украинцы выиграли». Волынь для поляков была самым слабым местом, так и произошло.

Уже к второй половине 1944 года восточные кресы покинуло около 300000 поляков (суммарная цифра по Галиции, Волыни и Полесью). Фактически цель «волынской резни» была достигнута, значительная часть зоны совместного проживания украинцев и поляков была «освобождена» от польского населения.

Дальнейшие события происходили уже после 9-го сентября. 9 сентября 1944 года ПКНО заключил три международных соглашения (Республиканские договоры) с тремя республиками: Белоруссией, Украиной и Литвой. Официальное название договора: «Соглашение между Правительством Украинской Советской Социалистической Республики и Польским Комитетом Национального освобождения об эвакуации украинского населения с территории Польши и польских граждан с территории Украины»[26]. Договор предоставлял возможность выезда украинцам, белорусам и русским в УССР и БССР и возвращение в Польшу для поляков и евреев, которые по состоянию на 17 сентября 1939 г. были гражданами Польского государства. Сразу следует оговориться что обмен населением в Белоруссии и Литве был минимальным в сравнении с Украиной, хотя также имел место.

Договор содержал «тайную» часть — подробную инструкцию выполнения, которая была передана польскому правительству 22 сентября 1944 г. Всего по данному «договору» было переселено в Польшу несколько более 1 млн. человек, на Украину около 480 тысяч. Для тех украинцев, кто остался с польской стороны «линии Керзона» (после этих событий для польских украинцев термин «Закерезонье»[27] стал основным для идентификации территории их исторического проживания) и не захотел выезжать в Украину, была проведена в 1947 году «операция Висла»[28]. Примерно 140 тысяч (поляки сначала говорили, что 20, потом что 80 тысяч) украинцев из западных районов Галиции и Забужья были насильственно переселены в западные и северные регионы, входившие до войны в состав Германии.

Главное в «операции Висла» - это ее абсолютная бессмысленность. Даже если считать, что это месть за Волынь или за убийство генерала Сверчевского боевиками ОУН-УПА. По данным польской стороны на 1947 год в Украину выехало более 90% украинцев (в действительности около 75%). Даже в ближайшей перспективе оставшиеся никакой угрозы для Польши уже не несли. В самом деле ни Волынские события, ни убийство генерала не могли стать основанием для переселения 150 тысяч человек, которые на момент депортации составляли уже не более 15-20% в Закерзонье и никак не могли оказывать влияние на ситуацию в регионе.

Плюс. Коммунистическое руководство Польши обязано было получить санкцию на «Вислу» от Советского руководства. Во всяком случае никаких возражений с Советской стороны не было и осуждения тоже. Остается вопрос, «зачем» это все было?

Дело в том, что на тот момент Закерзонье оставалось последним более или менее серьезным регионом Польши с иноэтническим (непольским) населением. Горная Силезия (Ополе) и Белостокский регион в этот список не входят. Белорусские села между Белостоком и Пущей невелики и особого влияния на ситуацию оказывать не могли.  Силезское населения Ополе на тот момент демонстрировало «лояльность» и идентифицировало себя как поляков, официально они (как поляки) депортации не подлежали. Многие из них «вдруг вспомнили», что они «оказывается немцы», а не поляки только после коллапса социализма.

По мнению новых властей, которое безусловно поддерживалось из Москвы, «неполяков» в Польше «больше не должно было быть». Только немножко белорусов и временно и на «неопределенных правах» некоторое количество чудом выживших евреев. Достаточно сказать, что первый манифест ПКНО подписали только этнические поляки и несколько евреев. Среди подписавших нет ни одного украинца, немца или белоруса. Интересно, если их депортации (насильственное переселение) не планировались на момент подписания, то почему за серьезное (по военным меркам очень серьезное, все происходило еще до Варшавского восстания) время до депортаций и обмена населением их лишили права на участие в строительстве новой Польши.

Ответ понятен. И это говорит о том, что все это было частью «плана» Сталина, «видения» Сталина о том, «как нам переустроить Восточную Европу».

Подытоживая мы можем достаточно точно определить, что Сталин «хотел получить» и в большой мере «смог получить».

1. 15-го мая 1943 был распущен Коминтерн. «В заключительном слове» Сталин сказал, что «компартии, входящие в Коминтерн, лживо обвиняются, что они являются якобы агентами иностранного государства, и это мешает их работе среди широких масс. С роспуском Коминтерна выбивается из рук врагов этот козырь». В действительности Коминтерна (как центра чего-то) уже давно не существовало, он не пережил 1937 год, когда многие руководители зарубежных компартий были репрессированы на территории СССР. И конечно же не по причине того, что «они являются якобы агентами иностранного государства (то есть СССР)». На процессах их обвиняли в прямо противоположном (что они агенты иностранных спецслужб), что, скорее всего, тоже никогда не было правдой.

Правда в другом. «Эволюция» политической мысли Сталина уже в конце   20-ых – начале 30-х окончательно привела его к теории «построения социализма в отдельно взятом государстве».

Что предполагало:

- Коминтерновцы никак не борются за власть в своих странах. «Сидят в Москве и занимаются интригами».

- Коминтерновцы (в основном революционеры первого поколения) не разделяли идей Сталина «об отдельно взятом государстве», а продолжали крамольно верить в «мифы мировой революции», и тем самым только мешали быстрому и неканоническому (с точки зрения коминтерновцев) переустройству СССР.

- Идеи «вненациональных» (полиэтнических) сообществ никогда Сталину не нравились, а тут он прямо начал считать их «вредоносными».

2. Еще в 20-е годы Сталин был одним из главных «архитекторов» быстрой «национализации» союзных республик. Впоследствии он вынужден был свою позицию скорректировать. Чересчур быстрая национализация стала ему мешать, национальная бюрократия формировалась слишком быстро, и постоянно заявляла «свои особые права».

Очень многие из слишком активных сторонников «национализации» не пережили 1937 год. Более того, Сталин все активнее становился на позиции великорусского национализма. Однако для восточноевропейских стран (великорусский национализм там был совершенно не уместен, это, конечно, Сталин понимал) это не имело принципиального значения. Сталин уже «выбрал» вариант для «социалистической системы» - это смесь социализма (в варианте близком к советскому с полной или почти полной отменой частной собственности) и национализма. Понимая под национализмом безусловный приоритет титульного этноса.

Фактически (и об этом еще в 50-ые и 60-ые говорила украинская эмиграция) Советский союз санкционировал дискриминацию украинцев (и русинов, если придерживаться самоидентичности) в Польше, Словакии, Румынии. Во всех тех «Закерзоньях», которые там остались. Эмигранты правда «не замечали», что благодаря Сталину появилась реально Великая Украина с 50 миллионами населения, развитой промышленностью и географией, которая доходила до центра Европы. На то они и эмигранты. Главное здесь в том, что именно это было основной идеей Сталина, и именно это он и сделал. Не обращая внимание на «издержки» метода.

3. Миколайчик во время своих многочисленных поездок в Москву каждый раз тщетно пытался убедить советское руководство в том, что не надо в Польше «рисовать советскую модель социализма». Естественно его никто не слушал. Все должно быть одинаково, варианты не предусмотрены. Кроме мелких и не очень существенных деталей.

Все это «одна из обратных сторон» истории с «листками Черчилля». Сталин все время пытается полностью «определить» ситуацию. Ему не нужны варианты с 50% или 60%, он хочет полного влияния там, где это получается. И готов все отдать (Греция) там, где не получается. Это и есть «компромисс» в его понимании.

Опыт общения Сталина и Тито показывает нам, что происходит в ситуации, где 50 на 50. Пока существовала возможность превратить 50 в 80 или 90, Сталин активно пытался это сделать. Как только стало ясно, что не получится, Тито был объявлен «ревизионистом», «врагом» и одновременно «кровавым мясником», а 50 превратились в 0.

Национализм – это простой и естественный элемент того «упрощения», которое Сталин считал обязательным. Идея о том, что «украинцы, поляки и русские станут дружить тогда, когда пройдет обмен населения и полная делимитация этнических территорий» - это идефикс, который у Сталина был еще до войны. Достаточно вспомнить малоизвестный факт из последствий пакта Молотова – Риббентропа. По одному из соглашений все русские старообрядцы (поморского толка), которые исторически проживали на северо-запад от Белостока (преимущественно в районе Сувалок) должны были быть депортированы в …Литву. Обмен действительно состоялся, но ввиду того, что Литва к тому времени еще была независимой, депортация состоялась не в 1939 г, а весной 1941[29],[30] года. Нацисты не возражали.  Сейчас в уезде Августов Подляского воеводства осталось только 3 маленьких поморских хутора и только в одном (Габовы Гронды, Gabowe Grady) старообрядцы составляют абсолютное большинство.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs