«Серая зона» - к вопросу об ирано-израильских отношениях

Немного истории

Иран – Израиль. С VI века до нашей эры ведёт своё начало история отношений персов и евреев.

Царь Персии Кир (перс. Курош) Великий, основатель империи Ахеменидов, завоевав Вавилонское царство, в 558 г. до н.э. издал указ, освободивший евреев из вавилонского плена и позволивший им вернуться в Палестину, в Иерусалим и восстановить там свою главную святыню - Иерусалимский храм. Кир стал единственным зарубежным правителем, о котором сохранились почтительные упоминания в иудейской канонической литературе. Иудеи определили его как посланника Бога Израиля.Кир Великий обнародовал первую в своем роде «декларацию прав человека». И когда английский лорд Артур Бальфур в 1917 году издал собственную «Декларацию», которая содержала идею создания государства Израиль, евреи благодарно назвали его «новым Киром».

Персидские цари имели все основания доверять евреям и активно привлекали их к государственной и военной службе. Евреи расселились по всей территории Персидской империи, основывая свои общины в самых отдалённых её уголках. Хотя они чувствовали себя в Персии вполне благополучно, но именно здесь над еврейским народом нависла угроза полного истребления. Первый вельможа персидского царя, правившего в V веке до н.э. Ксеркса (Ахашвероша) Аман задумал уничтожить всех евреев. Но замысел Амана был сорван царицей Эстер (Эсфирь), которая переубедила супруга. Злодея Амана казнили, и евреи были спасены. В память об этом чудесном избавлении от смертельной опасности установлен праздник Пурим.

С приходом в VII в. н.э. ислама положение немусульманских меньшинств в регионе стало определяться общемусульманскими правовыми нормами. Евреи, вместе с христианами, были признаны «людьми Книги», что давало им защиту жизни и имущества и право исповедовать свою религию. В то же время они не имели никаких политических прав и были значительно ущемлены в гражданских правах.

Улучшение жизни евреев в Персии связано с установлением в стране новой династии Пехлеви в 1925 г. Основатель династии Реза Шах провёл серию социально-политических реформ, которые коснулись в благоприятном отношении, в том числе, и евреев.

Именно тогда, при шахе Мохаммаде Реза Пехлеви (1941 – 1979), достигла определенного расцвета жизнь евреев в Иране. Еврейская община укрепила свои политические и экономические позиции. Наблюдалось потепление отношений с мировым еврейством, а после создания государства Израиль и его признания де-факто началось бурное развитие экономических, политических и военных связей между Тегераном и Иерусалимом. Государства обменивались технологиями в области науки, медицины, сельского хозяйства. Существовало воздушное сообщение. Многие специалисты и ученые Израиля работали в Иране, в том числе, по мирной ядерной программе. Сейчас в это трудно поверить, но во время войны Судного дня 1973 года Иран передал Израилю, нуждающемуся в боевых самолетах, 25 истребителей «Фантом».

К 1979 году Израиль являлся для Ирана одним из ведущих поставщиков военных технологий и снаряжения, а Израиль, в свою очередь, покупал в Иране 75 % всей нефти. В 70-х годах ХХ века Израиль входил в десятку важнейших партнеров Ирана в сфере торговли.

По сути эти две неарабские страны вместе с членом НАТО Турцией стали союзниками в широком арабском окружении. Не будем забывать также, что господствующая в Иране идеология – «пехлевизм», основывалась на прославлении доисламской истории Персии, в том числе, эпохи правления Кира Великого.

Всё резко изменилось после исламской революции в Иране в 1979 г. Лидер революции и основатель Исламской Республики Иран (ИРИ) аятолла Хомейни еще задолго до её создания сформулировал в своих сочинениях основополагающие принципы своей идеологии, которое впоследствии стала именоваться «хомейнизм» или «неошиизм», где одним из основных постулатов стал антисионизм и антиизраилизм.

Разрабатывая свое учение в 60-70 гг. ХХ века о мировой исламской революции, шиитский аятолла Хомейни, понимая, что шииты составляют только 15% мусульман в мире, выбрал объект политико-идеологического противостояния – Израиль, к которому, как вражескому, относилось подавляющее большинство мусульман. Тем самым Хомейни попытался сгладить шиитско–суннитские противоречия.

Израиль достаточно хорошо вписывается в эту роль: неисламская страна в исламском окружении, недавний партнер свергнутого шаха, американский стратегический союзник и узурпатор третьего про важности, после Мекки и Медины, города мусульманского мира – Иерусалима. Главное – эти идеологические постулаты полностью совпадают с идеями радикально-консервативных представителей суннизма, в первую очередь арабов. Это, по мнению Хомейни, должно создавать политико-идеологическую общность шиитов и суннитов.

Хомейни утверждал, что Израиль, лежащий в сердце исламского мира, является важнейшей преградой на пути мировой исламской революции и создания всемирного исламского государства под эгидой ИРИ. А стратегическую задачу по борьбе с ним он сформулировал как «освобождение Иерусалима». Все государственные и военные деятели ИРИ в течение десятилетий в своих официальных выступлениях импровизировали на темы «смерть Израилю!».

Вполне корректным будет констатировать, что учение хомейнизма, ставшее основополагающим, государствообразующим идеологическим базисом исламского режима в ИРИ, а также вытекающая из него военно-политическая доктрина подразумевают уничтожение Государства Израиль.

В силу этого нынешние отношения ИРИ и Израиля можно описать одним словом — вражда. Уже многие годы между ними идет война. Пока, слава богу, без широкомасштабного применения вооруженных сил, проведения войсковых операций на суше, в воздухе, на море и главное – без массовых жертв. Но от этого не менее ожесточенная. Ирано-израильскую войну сегодня правомерно назвать и политико-дипломатической, и жестко пропагандистской, и гибридной, и прокси, и кибер, и диверсионной. В комплексе это соответствует войне в «серой зоне».

Немного теории

Российский военный исследователь А.А.Бартош пишет: «Стратегия «серой зоны» преследует политические цели, которые достигаются посредством проведения интегрированных разнородных операций с использованием в основном, но не исключительно, невоенных инструментов. <…> Действия в ней подобны войне, потому что позволяют достигать стратегических результатов. Однако это не война, поскольку используемые в «серой зоне» методы интегрируют в себе уникальные способы запугивания, принуждения, шантажа и агрессии, позволяющие пошагово подавлять сопротивление, завоевывать локальные или региональные преимущества и манипулировать рисками в свою пользу. Это означает, что «серая зона» представляет собой новое пространство, не описанное в традиционных концепциях войны и мира».[1]

Это, можно сказать, промежуточное состояние между классической войной, то есть, по всей видимости, «черной зоной», и белым, безоблачным, поэтому голубым состоянием мира.

Известный американский политолог из Вашингтонского института ближневосточной политики Майкл Айзенштадт (Michael Eisenstadt) в своей работе «Сдерживание Ирана в «серой зоне»: выводы из четырех десятилетий конфликта»[2] полагает, что тактикой деятельности ИРИ в «серой зоне» является управление рисками, не допускающее эскалацию противостояния и, в первую очередь, традиционную, классическую войну. При этом основой иранской стратегии в зоне «ни мира, ни войны»  Айзенштадт определяет как устрашение противников, которое «расширяет возможности Ирана и предоставляет ему большую свободу действий». Он выделяет четыре главных инструмента осуществления этой стратегии: 1) военно-морские силы Ирана и отдельно - ВМС Корпуса стражей исламской революции (КСИР), включающие специальные подразделения, контролирующие экспорт нефти из Персидского залива; 2) ракетный потенциал и арсенал беспилотных летательных аппаратов (БПЛА или дронов), готовые наносить дальние высокоточные удары; 3) подконтрольные Ирану шиитские иностранные формирования, способные оказывать нужное Тегерану влияние по всему ближневосточному региону; 4) возрастающий и усиливающийся кибер-потенциал Ирана.

Не вызывает сомнения, что Израиль, находящийся уже почти 75 лет в состоянии враждебного окружения, не в меньшей степени, чем Иран оснащен отработанными и проверенными на практике стратегическими и тактическими методами, соответствующим специальным арсеналом ведения действий (будем говорить – боевых) в «серой зоне». Так что в этом отношении обе стороны оснащены весьма основательно.

Немного практики

Главные противоречия между Ираном и Израилем, помимо философско-идеологических, базируются на том, что ИРИ отказывает Израилю в праве на существование как независимому государству. Отсюда - стремление Тегерана создать невыносимые условия «пока ещё существующему» Израилю внутри и по периметру его границ.

Израиль видит в Исламской Республике экзистенциональную угрозу, которая усугубляется не только пропагандистской войной, но и конкретными действиями Тегерана, в первую очередь развитием его ядерного потенциала (хотя все понимают, что Израиль, никогда не подтверждая это, владеет ядерным оружием). Исходя из этого, можно констатировать, что первостепенная тактическая задача Израиля – обеспечить безопасность по периметру своих границ (Сирия, Ливан), прежде всего в противовес военной активности ИРИ.

Стратегическая цель Израиля – лишить Иран возможности создать ядерное оружие. Особую остроту эта тема приобрела в 2020 - 21 гг. в связи с резкой активизацией Тегераном своей ядерной программы, уровень развития которой во многом превзошел 2015 г., когда был утвержден Совместный всеобъемлющий план действий по иранской ядерной программе (СВПД).

Жесткая, а временами жестокая борьба Ирана и Израиля во многих сферах ведётся по возможности скрытно и негласно, не допуская ее переход в классическую войну.

В силу этого теория «серой зоны» возникла не из абстрактных умозаключений высоколобых мужей, а из повседневной практики соперничества, конфронтации, а иногда и кровавых спецопераций и боевого столкновения израильских и иранских вооруженных формирований и спецслужб в течение последних 10 – 15 лет.

Именно о нынешнем противостоянии Ирана и Израиля в «серой зоне» пойдет речь. Журнал «Международная жизнь» никогда не оставлял эту важнейшую для безопасности Ближнего Востока, а, быть может, и всего мира, тему.[3] Но противоречия двух соперников не исчезают, а с каждым днём приобретают всё новые и новые аспекты и нюансы, которые отнюдь не безобидные, а имеют тенденцию к обострению и даже переходу из «серой», увы, в «чёрную зону».

«Серая зона» на суше, в воздухе, на море и в киберпространстве

Сухопутный театр ирано-израильской войны в «серой зоне» распространяется практически по всему Ближнему Востоку, то есть, на те территории, где в том или ином оформлении проявляются или иранские, или проиранские силы, или их интересы. Но ныне они концентрируются, конечно, в самом Иране, в самом Израиле, а также в Ираке, Сирии, Ливане, Палестинской автономии и других частях региона.

Иран имеет значительные шиитские союзнические силы во многих странах Ближнего Востока. Это и Ирак, и Сирия, и Ливан, и Йемен, другие страны, где действуют или находятся в «спящем состоянии» общины и ячейки местных шиитов. Тегеран использует некоторые из них не только для укрепления своего влияния в регионе в целом, но и для формирования боевых сил, противодействующих Израилю.

Уже неоднократно отмечалось, что сегодня важнейшим для ИРИ является укрепление и интенсификация «шиитской цепи», простирающейся от Ирана к Средиземному морю. Эффективное использование этой цепи, то есть создание гарантированного сухопутного пути из ИРИ в Ливан, формирование на сирийской территории системы военных баз, складов, перевалочных пунктов, предприятий по производству вооружения, прежде всего ракетного. Это позволило бы Тегерану доминировать во всем ближневосточном регионе и оказывать постоянное мощное давление на Израиль, а также всесторонне поддерживать антиизраильскую Хезболлу. Поэтому в Тегеране считают, что Сирия, которая граничит с Израилем и Ливаном, является «золотым звеном» в этой цепи. Таким образом, эта страна оказалась центром прямого боевого противостояния ИРИ и Израиля.

Иран периодически бьёт по израильским объектам на Голанах, именно по этим высотам, которые являются оккупированной Израилем сирийской территорией. Тем самым Тегеран демонстрирует, что не покушается собственно на Израиль.

В свою очередь Израиль подвергает ударам иранские или проиранские объекты на территории Сирии. Причем практически каждую неделю. По словам начальника генерального штаба Армии обороны Израиля Авива Кохави, только с начала 2020 года Израиль нанес авиаудары более чем по 500 связанным с Ираном объектам на сирийской территории.[4]

Боевое соприкосновение Ирана и Израиля, можно сказать, охватывает и воздушную среду, поскольку израильские удары наносятся самолетами и ракетами, а иранские – в основном ракетами, причем иногда руками боевиков ХАМАС, Хезболлы или «Исламского джихада» из Сектора Газа или из Ливана.

Ирано-израильское противостояние охватывает и мировой океан. Американская газета The Wall Street Journal в марте утверждала, что Израиль атакует суда Ирана и другие корабли с иранскими грузами с 2019 года. В публикации издания говорилось, что Израиль нанёс удары с использованием мин и другого оружия, по меньшей мере, по десяткам кораблей, направляющимся в Сирию, большинство из которых перевозили иранскую нефть в нарушение международных санкций, а также оружие. Примечательно, в результате атак корабли не были потоплены, но как минимум двум судам пришлось срочно вернуться для ремонта в порт в Иране.[5]

В феврале, марте и апреле 2021 г. появлялись сообщения и об атаках Ирана на израильские торговые суда в Аравийском море.

Нападения на танкеры с иранской нефтью ранее не разглашались. Но происходили они и до 2019 г., хотя интенсивность атак приходится именно на 2019 и 2021 гг.

Известные захваты судов и атаки на них, осуществленные Израилем и Ираном на море [6]

Нынешнее противостояние Ирана и Израиля не ограничивается традиционными сферами – сушей, воздухом и водой. В последние годы в нем всё большее место уделяется киберпространству.[7]24 и 25 апреля 2020 г. шесть насосных станций в центре Израиля подверглись кибератаке. Подозрения пали на Иран. Израильские специалисты подоспели вовремя и, ликвидировав последствия, в кратчайшие сроки вернули контроль над станциями.

Две недели спустя Израиль, избегая прямых обвинений в адрес Тегерана, ответил нападением на компьютерные сети портового комплекса «Шахид Раджаи», входящего в состав пассажирско-торгового порта Бендер-Аббас на юге страны, нанеся его работе значительный ущерб. Американские официальные источники с доступом к секретной информации сообщили, что за атакой стоит Израиль.

Обе страны официально отрицают факт причастности к кибератакам на объекты инфраструктуры друг друга.

Таким образом, факты свидетельствуют: между Ираном и Израилем в «серой зоне» на суше, море, воде и в киберпространстве идёт жесткое противостояние часто с применением военного и специального потенциала на грани фола, на грани психологического срыва, на грани классической войны. Однако (и это существенно), при всём этом стороны стараются действовать очень осторожно, с оглядкой и нежеланием обострять и так острую ситуацию.

«Серая зона» вокруг иранской ядерной проблемы

Многообразный комплекс проблем, связанных с иранской ядерной программой, пожалуй, является сегодня наиважнейшим в списке претензий Израиля к Ирану. ИРИ столько раз провозглашала целью своего существования ликвидацию Израиля, что в Иерусалиме в это поверили и особенно обеспокоились этим, представив яркую картину: Иран обладает ядерным оружием.

Известно, что ИРИ, являясь подписантом Договора о нераспространении ядерного оружия (ДНЯО), членом МАГАТЭ с вытекающими из членства обязательствами, имеет все юридические права осуществлять свою ядерную программу в полной мере (кроме, конечно, военной составляющей) под контролем МАГАТЭ.

Израиль после вскрытия в 2002 -2003 гг. тайной деятельности Ирана в ядерной сфере, в том числе и в военном аспекте, основываясь на позиции Тегерана по «израильскому вопросу», стал выступать против ядерной программы ИРИ.

В первую очередь, в Израиле не приемлют создания в ИРИ ядерной инфраструктуры полного цикла, то есть производственной цепочки, начиная от добычи урановой руды до обогащения урана, изготовления металлического обогащенного урана с последующим его возможным использованием в самом широком диапазоне вплоть до создания ядерного оружия.

Израиль не скрывает своего критического отношения к СВПД, который, по мнению израильтян, так и не смог обеспечить ликвидацию возможности создания Ираном ядерного оружия. Хотя, по мнению мирового сообщества,  Договор работал до выхода из него США.

В Иерусалиме полагают, что контроль МАГАТЭ также не может обеспечить гарантии мирного характера иранской ядерной программы. Израильтяне не особенно верят в эффективность контроля со стороны Агентства, ссылаясь на то, что оно «проворонило» ядерную активность и в Северной Корее, и допустило контрабанду ядерных технологий из Пакистана (да и сам Израиль?). По мнению израильтян, ИРИ много раз за последние годы обходила контроль МАГАТЭ и к весне 2021 г., значительно снизив уровень сотрудничества с Агентством, уже накапливает уран, обогащенный до 60%, и грозит приступить к 90-процетному обогащению.

Поэтому израильская разведка уже давно решила взять на себя контрольные функции МАГАТЭ, по сути, сопрягая их с активными действиями против ядерной деятельности ИРИ.

В апреле 2021 г. министр иностранных дел Израиля Габи Ашкенази заявил, что его страна полна решимости остановить Иран в деле создания ядерного оружия после того, как Тегеран активизировал процесс обогащения урана. «Мы сделаем все возможное, чтобы экстремисты [в Иране] не достигли успеха, и, безусловно, не допустим, чтобы у этого режима было ядерное оружие», – заявил Ашкенази во время своего недавнего визита на Кипр.[8]

В настоящее время в Вене идут сложные переговоры по реанимации СВПД. Аналитики Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ) утверждают, что независимо от итога переговоров в Вене, у них есть пять стратегических вариантов, чтобы остановить Тегеран. Это:

1) настаивать на более эффективном, чем СВПД, соглашении между Ираном, США, Россией, Китаем, Францией, Германией и Великобританией;

2) продемонстрировать Ирану, что цена слишком велика с точки зрения санкций и дипломатии, чтобы продолжать идти по нынешнему пути;

3) использовать «стратегию С» - тайные атаки, скрытные действия и кибератаки, то есть пробовать всё, кроме традиционной, классической войны;

4) бомбить ядерные объекты Ирана;

5) добиваться смены режима в Иране.[9]

На сегодняшний день маловероятно, что Израиль применит какие-либо из четырёх вариантов воздействия на Иран. Остаётся один. И это – «стратегия С», то есть многоплановая борьба в «серой зоне».

И надо отметить, что Израиль уже с 2003 г. активно осуществляет этот вариант. Вот только несколько наиболее впечатляющих и известных миру специальных акций по разрушению ядерных объектов ИРИ и уничтожению известных физиков – ядерщиков:

- сентябрь 2010 г. в Иране на заводе по обогащению урана в г. Натанзе внезапно вышли из строя и были разрушены 1368 из 5000 работающих центрифуг IR-1 по обогащению урана. Причина – заражение вирусом Stuxnet всей компьютерной системы ядерного объекта, которое совершил с помощью USB флэш-накопителя иранский инженер – агент голландской разведки. Это был итог многолетней операции «Олимпийские игры», осуществленной «Моссадом» и ЦРУ при поддержке разведок Нидерландов, Германии, Великобритании и Франции (отсюда – такое название операции). Диверсия затормозила развитие иранской ядерной программы на несколько лет.[10]

- ноябрь 2011 г. - взрыв секретного исследовательского ракетного арсенала Бид Канех (46 км от Тегерана), в результате которого были убиты 17 офицеров КСИР, в том числе отец ракетной программы Ирана генерал Хасан Мокаддам, уничтожена перспективная ракетная техника, способная стать носителем ядерного оружия. Иранцы отрицали диверсию врагов, но западные СМИ утверждали, что за взрывом стоял «Моссад».

- январь 2007 г. - при странных обстоятельствах отравился газом известный иранский физик-ядерщик Ардешир Хасанпур.

- январь 2010 г. - от взрыва бомбы погиб профессор физики Масуд Али Мохаммади.

- ноябрь 2010 г. - два подрыва под машинами иранских ученых Маджида Шахриари и Ферейдуна Аббаси Давани, первый погиб, а второму удалось выжить.

- июль 2011 г. - застрелен специализирующийся на энергетике доктор Дариуш Резаи.

- январь 2012 г. - от взрыва бомбы погиб Мостафа Ахмади Роушан, сотрудник ядерного центра в Натанзе.

- в 2011 – 2012 гг. военно-политическая ситуация вокруг ядерной проблемы Иран достигла наивысшей точки, и Израиль был готов даже без США нанести удар по ядерным объектам ИРИ. Президент США Барак Обама сделал всё, чтобы остановить израильтян. Одновременно Евросоюз ввел серьёзные финансово-экономические санкции против Тегерана, к которым присоединились США и много других стран мира. Это был шанс, чтобы не допустить войны, принуждая Иран к компромиссам на ядерных переговорах и к согласию на сделку, которую впоследствии назвали СВПД. В итоге под давлением обстоятельств Иран заключил ядерную сделку, опасность удара по ИРИ была отведена.

СВПД, который поддержал весь мир, в Израиле был встречен критически, но всё же Иерусалим снизил свою антииранскую, антиядерную активность в «серой зоне».

После вывода Трампом США из СВПД израильская активность против ядерного потенциала ИРИ вновь усилилась.

В январе 2018 г. «Моссад» провел сложнейшую спецоперацию в Тегеране, в ходе которой из иранских спецархивов было изъято 110 тысяч документов по ядерной программе Ирана - 50 тысяч секретных документов на бумаге, в оригинале, и 163 компьютерных диска. Агенты «Моссада» отключили сигнализацию в здании, вскрыли двери, взломали 32 сейфа. Операция заняла 6 часов и 29 минут. Израиль тогда взял на себя прямую ответственность. Премьер-министр Нетаньяху провел пышную пресс-конференцию.

Через три года Мохсен Резаи, секретарь Совет по определению политической целесообразности (совещательный орган при верховном лидере ИРИ), признал похищение этих архивных документов.[11]

- 28 июня 2020 г. – подозрительный взрыв произошёл в районе Парчина, где, как полагали спецслужбы иранцы проводили испытания, связанные с созданием ядерного оружия. База Парчин входила в список ядерных объектов Ирана, инспектирования которой многие годы безуспешно добивались эксперты из МАГАТЭ. Минобороны ИРИ утверждает, что взорвалось газохранилище. Однако иностранные аналитики не исключают, что взрыв мог быть следствием израильской кибератаки. «Моссад» хранил молчание.

- 2 июля 2020 года на новом ядерном объекте в Натанзе произошел взрыв, который, как заявил официальный представитель Организации по атомной энергии ИРИ Бехруз Камальванди, нанёс значительный ущерб. Было разрушено почти три четверти главного цеха по производству усовершенствованных центрифуг. Американское издание New York Times со ссылкой на сотрудника разведки сообщило, что за атакой на иранский завод по обогащению урана стоит Израиль.[12]

- ноябрь 2020 г. - застрелен знаменитый физик-ядерщик генерал КСИР Мохсен Фахризаде, который возглавлял проект «Амад» по разработке ядерной боеголовки для баллистической ракеты.

- 11 апреля 2021 г. в Натанзе вновь взрыв. Он разрушил энергосистему завода, питающую подземные центрифуги, и нанес серьезный ущерб, для восстановления которого может потребоваться не менее девяти месяцев. Сам Израиль никогда не подтверждал и не отрицал, что проводил такие спецоперации в Иране. Однако на этот раз Израиль прозрачно намекнул, что за операцией в Натанзе действительно стоит именно он. А исполнителем акции был сотрудник Натанза гражданин ИРИ Реза Карими, который установил взрывное устройство в систему распределения энергии. За час до взрыва он успел убежать из страны.

Удар Израиля по Натанзу не только затормозил производственный процесс, но и нанес моральный ущерб Ирану. Глава исследовательского центра при меджлисе ИРИ доктор Али Реза Закани рассказал о реакции руководства страны на этот диверсионный акт: «Они плакали кровавыми слезами» и расценили его как покушение на престиж Ирана.[13]

Газета «Кейхан», официальный орган радикально-консервативного крыла иранского истеблишмента так предлагает ответить на израильскую провокацию: в настоящее время у Ирана нет большого выбора в способах противодействия израильским агрессивным действиям. «Необходимо, во-первых, разрушить сеть израильских агентов внутри страны. Во-вторых, осуществить акцию возмездия против Израиля. Наконец, следует выйти из переговоров по СВПД в Вене».[14]

Однако, на мой взгляд, сегодня маловероятно, что Тегеран выйдет из переговоров в Вене. Как отметил в своём интервью иранскому информационному агентству Mehr известный американский политолог и специалист по ядерному нераспространению Марк Фитцпатрик, «Израиль не доверяет дипломатии в решении вопроса о ликвидации возможности создания Ираном ядерного оружия и, таким образом, очевидно, решил взять дело в свои руки, применив взрывные устройства для замедления ядерного прогресса Ирана.

Я считаю, - продолжает Фитцпатрик, - что основной целью атаки было замедление иранской программы обогащения. Трудно сказать, было ли это также направлено на саботаж дипломатии [имеется в виду переговоры в Вене по СВПД, В.С.]. В любом случае, я не думаю, что Иран проглотит наживку и прекратит переговоры. В интересах Ирана получить выгоду от отмены санкций, которая последовала бы за возобновлением ядерной сделки».[15]

При этом второй пункт предложений «Кейхан» Иран может осуществить. Поступали, правда, непроверенные сведения о том, что в Ираке 13 апреля неизвестными было совершено нападение на специальный информационный и оперативный центр «Моссад». В результате 10 израильтян были ранены и убиты, трое из которых были опознаны.[16]

Можно также вспомнить, что в декабре 2020 года в Тель-Авиве «неизвестными» был расстрелян в своей машине Фахми Хинави, которого ближневосточная пресса называет высокопоставленным сотрудником «Моссад», причастным к организации покушения на иранского физика генерала Фахризаде.

Но всё же основные ответные шаги Тегерана на подрывные действия Иерусалима направлены на укрепление ядерной мощи. Так, сразу после последней диверсии в Натанзе Иран объявил о замене поврежденных центрифуги IR-1 на модель IR-6 нового поколения и установке еще 1000 новейших центрифуг в Натанзе, а также об увеличении обогащения урана с 20% до 60%.

Конечно, уровень спецопераций, проводимых Израилем против Ирана в «серой зоне», по своему масштабу не сопоставим с ответной деятельностью ИРИ. И здесь есть объяснение – Израиль наступает на иранскую ядерную программу, Иран – обороняется.

Между тем, полускрытая израильско-иранская конфронтация продолжается - каждая атака теперь создает повышенный риск эскалации, что еще больше осложняет не только любой прогресс в усилиях по возрождению СВПД, но и в целом является источником перманентного кризиса, чреватого непредсказуемыми взрывами. Что касается СВПД, то, как отметил доктор Раз Зиммт, специалист по Ирану в Институте национальной безопасности Израиля, «если США и Иран не смогут найти способ плодотворно вести переговоры, шансы на прорыв в ядерной сделке уменьшатся, и это может заставить Израиль рассмотреть другие варианты - в конечном итоге военные».[17]

Резюме

Напряженность в отношениях между Ираном и Израилем в последние месяцы постоянно возрастает. Гибридная ирано-израильская война в «серой зоне» во всех сферах – на земле, в воздухе, на море, в киберпространстве - ужесточается. Израиль на фоне ускоренного развития иранской ядерной программы усиливает свою борьбу против ядерной инфраструктуры ИРИ. Безопасность на Ближнем Востоке во многом будет зависеть от успеха или неуспеха переговоров в Вене и в конечном итоге – от судьбы СВПД.

Времена Кира Великого и шаха Пехлеви в отношениях персов и евреев, Ирана и Израиля вряд ли вернутся, но мудрость и прагматизм двух древнейших народов Ближнего Востока должны восторжествовать и исключить роковые ошибки.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs