Журнал Международная жизнь - Старые новые «стратегические рамки»

12 января 2021 администрация Дональда Трампа неожиданно рассекретила (с небольшими изъятиями) и разместила в открытом доступе документ «Стратегические рамки США для Индо-Тихоокеанского региона» от февраля 2018 г[1]. При этом, исходя из текста приложенного к документу заявления советника по национальной безопасности Роберта O'Брайена, материал был готов к публикации ещё 5 января, накануне беспорядков в Вашингтоне[2].

К авторам документа относят бывшего советника президента США по национальной безопасности Герберта Макмастера, а также Мэтью Поттинджера, занимавшего в 2018 г. должность директора по Азии в Совете национальной безопасности США. М. Поттинджер отвечал за китайский, вернее «антикитайский» вектор американской внешней политики, и в 2017 г. представлял США на международном экономическом форуме «Один пояс, один путь»[3]. М. Поттинджер, в прошлом офицер морской пехоты и журналист, поднялся в администрации Д. Трампа до должности заместителя советника президента США по национальной безопасности, с которой демонстративно подал в отставку 7 января после беспорядков в Вашингтоне. Не исключено, что некоторые наработки М. Поттинджера будут использованы и администрацией нового президента.

Документ первоначально планировалось держать в засекреченном виде до 2043 г. В качестве официальной причины размещения документа в открытом доступе указывается стремление показать союзникам и партнёрам приверженность Вашингтона стратегическим обязательствам по обеспечению свободы и открытости Индо-Тихоокеанского региона (ИТР).

Вместе с тем, факт публикации документа преподнёс союзникам и партнёрам США и неприятные сюрпризы. В частности, значительное внимание в его тексте уделяется вопросам сотрудничества с Нью-Дели. На первый взгляд, это вполне логично, поскольку статус Индии как «Основного партнёра США по обороне» был окончательно утверждён ещё в декабре 2016 г., и в официальных комментариях пресс-службы Пентагона тогда подтверждалось взаимодействие с Нью-Дели в сфере борьбы с терроризмом и другими угрозами. Вместе с тем, в разделе «Стратегических рамок», посвящённом Индии, противодействие терроризму уже не упоминается. Помимо военной и военно-технической кооперации, значительное внимание уделяется вопросам сотрудничества в инфраструктурной и энергетической сферах. Речь идёт и о поддержке, которую следует оказывать Индии через дипломатические, военные и разведывательные каналы с целью содействия в реагировании на актуальные для Индии «континентальные вызовы», исходящие из Китая - пограничные споры и конфликты вокруг водных ресурсов[4]. Подобная «честность и открытость» Вашингтона будет с настороженностью воспринята в Нью-Дели, где традиционно опасаются слишком тесного сближения с Вашингтоном на антикитайской основе - одной из базовых установок внешней политики Индии является «стратегическое балансирование», уходящие своими корнями в движение Неприсоединения.

Вопросам сотрудничества с Японией - главным региональным союзником Вашингтона и ключевым партнёром по ИТР, внимания уделено заметно меньше. В то же время, бывший премьер-министр Японии С. Абэ и его единомышленники являются инициаторами концепции «Видения свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона». О слиянии «двух морей» С. Абэ говорил ещё в 2007 г., выступая с речью в индийском парламенте. После возвращения С.Абэ в кресло премьера в 2012 г. идея ИТР вернулась не только в японский, но и в более широкий внешнеполитический дискурс и в дальнейшем была принята администрацией Д. Трампа за основу собственной Индо-Тихоокеанской стратегии. Япония была не просто «поставщиком нового термина», США также стали уделять значительное внимание не только военно-стратегической, но и экономической, прежде всего, инфраструктурной составляющей мегапроекта, что является «визитной карточкой» именно японского взгляда на ИТР. Подобные изменения в позиции США подтверждаются и содержанием рассекреченного документа, где говорится, в частности, о продвижении модели интегрированного экономического развития в ИТР, которая будет предлагать значимую альтернативу для «Одного пояса, одного пути»[5].

Однако в Токио полагают очень важным, чтобы идея ИТР в целом, и, в частности, её инфраструктурная составляющая, не противопоставлялась (по крайней мере, открыто) китайскому «Поясу и Пути», поскольку это может, например, отпугнуть некоторые государства АСЕАН от участия в концепции из-за опасения оказаться втянутыми в соперничество между Пекином и осью Вашингтон-Токио.

Кроме того, новый премьер-министр Японии Ёсихидэ Суга намерен, по всей видимости, избегать подобных поводов для провоцирования Китая, в том числе, из-за нежелания рисковать экономическими интересами страны, которые сильно зависят от отношений с Пекином. Также, одну из ключевых ролей в утверждении правящей Либерально-демократической партией Японии кандидатуры Ё. Суга на должность премьер-министра сыграл японский политический тяжеловес Тосихиро Никай, который считается главой «прокитайской» фракции в японском парламенте. А «долг платежом красен».

Что касается предположений относительно того, почему «Стратегические рамки» решили вдруг обнародовать, то высказываются, например, мнения, что это «крик отчаяния», обращённый к Байдену, который может быть не заинтересован в жёстком реагировании на вызовы, связанные с китайским доминированием[6].

В текущий момент сложно оценивать эффективность действий администрации Д. Трампа по реализации «Стратегических рамок», поскольку в момент утверждения документа её сотрудники, скорее всего, не ожидали, что Д. Трампу придётся покинуть Белый Дом после первого срока.

Однако, в 2020 г. военно-морские учения «Малабар» в Индийском океане впервые после 2007 г. прошли с участием флотов всех государств «Четвёрки». Возобновилось функционирование «Четырёхстороннего диалога безопасности» (Четвёрка): в ноябре 2020 г. министры иностранных дел США, Японии, Австралии и Индии специально встретились в Токио для обмена мнениями по значимым вопросам региональной безопасности. По сути это стало площадкой для обсуждения антикитайской повестки, хотя открыто признал это лишь М. Помпео, несколько обескуражив этим своих партнёров по форуму[7]. С марта 2020 г. начали проводиться консультации заместителей министров иностранных дел стран «Четвёрки» и их коллег из Новой Зеландии, Республики Корея, Вьетнама, упоминаемые как «Четвёрка плюс». Пока рассматривается преимущественно антиковидная повестка и некоторые экономические вопросы. Вместе с тем, не исключено, что после снижения актуальности проблемы COVID-19 «Четвёрка плюс» начнёт обсуждать и другие вопросы, в том числе, и затрагивающие интересы Китая.

Интерес к проблематике ИТР возник и со стороны европейских держав. В этом году французский военный корабль направится в Японию, где запланированы трёхсторонние совместные учения Японии, США и Франции с высадкой морского десанта на группу необитаемых островов, принадлежащих Японии. Это выглядит как проекция «серой зоны безопасности» вокруг островов Сэнкаку. Заинтересованность Франции можно объяснить наличием у неё заморских территорий. Германия, страна, политики и общественность которой крайне болезненно относятся к участию своих военных в зарубежных миссиях, также посылает фрегат в Индийский Океан. Глава оборонного ведомства ФРГ Аннегрет Крамп-Карренбауэр дала понять, что подобный шаг связан с ростом военной активности Пекина в Южно-Китайском море. Министр обороны Японии Нобуо Киси при этом выразил надежду, что немецкий фрегат присоединится к военно-морским учениям Сил Самообороны[8].

Но наиболее значимым событием может стать отправка британцами авианосца «Куин Элизабет» с авиагруппой, состоящей из истребителей F-35B, а также с кораблями сопровождения, к берегам Японии. Британский корабль, как ожидается, встанет на ремонт на верфях компании Мицубиси в префектуре Аити. Высказываются предположения, что и после ремонта авианосец задержится в Японии, чтобы принять участие в первых совместных военно-морских учениях в западной части Тихого океана (ранее подобные учения проводились в Атлантике). Похоже, так выглядит британский ответ на ситуацию в Гонконге[9]. Экономическая повестка в отношениях Японии и Западной Европы также активизировалась. В 2019 г. вступило в силу Соглашение о зоне свободной торговли между Японией и ЕС. Лондон ведёт переговоры о присоединении к т.н. «Всеобъемлющему и прогрессивному Транстихоокеанскому партнёрству», модератором которого фактически является Токио. В сентябре 2020 г., менее чем за неделю до встречи «Четвёрки», Лондон заявил о договорённости с Токио по соглашению о зоне свободной торговли[10]. Причём это связано не только с экономикой, то есть с поиском способов компенсировать издержки Брекзита, но и с политикой, в первую очередь, с ситуацией вокруг Гонконга, за которой в Лондоне всегда внимательно наблюдали.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции