Экономические санкции в 2020 году: основные риски и прогнозы

Фото: pronedra.ru.

Международная информационная группа «Интерфакс» совместно с юридической компанией Dentons провели вебинар «Экономические санкции в 2020 году: изменения, риски и прогнозы». В нем принял участие практикующий советник Dentons Итан Хайнц, специализирующийся на вопросах санкционных программ США, Евросоюза и других юрисдикций. Он рассказал о текущей ситуации с зарубежными санкциями в отношении России, а также поделился взглядами на возможные варианты её развития в будущем. Его выступление дополнил Илья Семенов, представитель компании «Акрон». Он рассказал о последствиях нарушений санкционных положений для компаний и обозначил необходимые шаги для защиты бизнеса от санкционных рисков. Соорганизатором мероприятия выступил Российский совет по международным делам (РСМД).

Санкционные механизмы США и ЕС

По словам И.Хайнца, значительным событием прошедшего 2019 года стало снятие санкций с трех компаний российского бизнесмена Олега Дерипаски - En+, Русал и ЕвроСибЭнерго, попавших под рестрикции в апреле 2018 года. В марте 2019 года санкции были сняты после того, как Дерипаска уменьшил свою долю в En+ до 45% (без оплаты в денежной форме), а большинство членов совета директоров этой компании и Русал теперь становятся независимыми, половина их состава представлена гражданами США и Великобритании. Теперь, после понесенных потерь, компании нуждаются в проведении строгой отчетности и комплаенс-аудита.

Прошлый год был также отмечен вторым раундом санкций США против России по обвинению в несоблюдении закона США 1991 года о химическом и биологическом оружии (CBW Act). Напомним, что изначальным поводом для введения рестрикций стало инспирированное дело по обвинению российской стороны в отравлении в Лондоне экс-сотрудника ГРУ Сергея Скрипаля, возбужденное в марте 2018 года. Санкции были введены в августе того же года, а второй раунд последовал ровно через 12 месяцев после первого и через восемь месяцев после отсрочки, предоставленной для российской стороны. В Вашингтоне остановились на следующих мерах: запрет на кредитование финансовыми учреждениями США Правительства Российской Федерации в иной валюте помимо рублей и презумпция отказа в разрешении на экспорт товаров двойного назначения. Однако не было введено торговое эмбарго или запрет на полеты самолетов «Аэрофлота».

В 2019 году, несмотря на категорические возражения Германии и ряда других стран, по инициативе Конгресса США был принят Закон о защите энергетической безопасности Европы (PEES Act), представляющий собой, по сути, санкции против строительства магистрального газопровода «Северный поток-2» (СП-2).Этот документнаправлен против судов для глубоководной укладки труб, членов их экипажей и их владельцев, но не предусматривает санкций против самого СП-2 и Газпрома.

Кроме того, последовало официальное разъяснение Управления по контролю иностранных активов (OFAC) по программам контроля за соблюдением санкций. В нем было заявлено, чтопо отношению к иностранным работникам американских дочерних предприятий, которые скрывают информацию о деятельности от контролирующего персонала и регулирующих органов, будут применяться необходимые меры принуждения.

Новые разъяснения ЕС по вопросам контроля

В 2020 году в процесс уточнений санкционных мер включились структуры Европейского союза. В частности, в Заключении Европейской Комиссии от 19 июня 2020 года по статье 2 Регламента Совета (ЕС) №269/2014 (Commission Opinion of 19 June 2020 on Article 2 of Council Regulation (EU) No 269/2014) утверждалось, что:

- предоставление экономических ресурсов организации, находящейся под управлением, но не в собственности лица, против которого введены санкции, может быть признано нарушением санкций ЕС;

- блокирование активов, как правило, должно распространяться на все активы (хотя возможно и блокирование определенных активов);

- в качестве ограничительной меры возможен запрет на предоставление финансовых и банковских услуг.

Эти меры развивали подходы, намеченные в Заключении Комиссии по пункту 1 статьи 5 Регламента Совета (ЕС) № 833/2014 от 17 октября 2019 года (Commission Opinion of 17 October 2019 on Article 5 (1) of Council Regulation (EU) No 833/2014).

Таким образом, находящиеся в ЕС дочерние предприятия российских банков, против которых введены секторальные санкции, следует считать подпадающими под действие санкций, если они «действуют от имени или по поручению» банка в соответствии с пунктом (1) (с) Статьи 5;

Чтобы определить, действует ли предприятие «от имени или по поручению» некоего банка, наличие права собственности или контроля является значимым элементом, но недостаточно само по себе; необходимо принимать во внимание все обстоятельства, имеющие отношение к делу.

В свою очередь, наличие права собственности и контроля определяется по критериям, указанным в разделе 53 «Правил осуществления и оценки ограничительных мер (санкций) в рамках Общей внешней политики и политики безопасности ЕС» (5664/18) [EU Council’s Guidelines on implementation and evaluation of restrictive measures (sanctions) in the framework of the EU Common Foreign and Security, 5664/18].

Нововведения коснулись и сферы экспортного контроля. Возможно, вследствие того, что администрация президента США Дональда Трампа уделяет особое внимание протекционистским мерам поддержки экономики, усиливается использование правил экспортного контроля США (которые также применяются к реэкспорту за пределами США товаров с существенным содержанием материалов американского происхождения) для достижения целей внешней политики.

Эти меры уже привели к серьезному обострению отношений между Вашингтоном и Пекином. Достаточно вспомнить внесение компании Huawei (крупнейшего в мире производителя телекоммуникационного оборудования) в «черный список» Министерства торговли США и ужесточение ограничений в мае и в августе 2020 года.

Презумпция отказа в разрешении на экспорт товаров двойного назначения в Россию была введена США в рамках санкций по Закону о ХБО. После этого (в период с 29 июня 2020 года) появились более строгие правила экспортного лицензирования и отчетности в отношении экспортных поставок в Россию, КНР и Венесуэлу для конечного использования вооруженными силами и правоохранительными органами, а также лицами, оказывающими им поддержку, в число которых могут входить предприятия, осуществляющие любую деятельность в оборонной сфере. Перечень подконтрольных товаров расширен за счет включения в него, например, шифровального (криптографического) программного обеспечения для массового рынка.

Ранее товары, экспорт которых контролируется по соображениям национальной безопасности, ранее можно было экспортировать пользователям для гражданских нужд в ряд стран, включая Россию, Украину и КНР, в соответствии с исключением из правил лицензирования. Теперь для их экспорта требуется лицензия.

Санкции и Brexit

Отдельным и сложным вопросом остается воздействие Brexit на санкции Великобритании против России. Напомним, что 21 января 2020 года Великобритания вышла из Европейского союза.Санкции ЕС будут продолжать непосредственно действовать на территории этой страны в полном объеме до 31 декабря 2020 года.При этом нормативно-правовую базу для собственных прямых санкций Великобритании обеспечивает Закон о санкциях и противодействии легализации преступных доходов 2018 года [Sanctions and Anti-Money Laundering Act 2018]. На основании этого документа также были приняты нормативные акты для ряда конкретных санкций, включая, в частности, Положения о санкциях в отношении России в связи с выходом из ЕС [Russia (Sanctions) (EU Exit) Regulations]. Они во многом повторяют санкции Евросоюза, но в некоторых отношениях проработаны более детально. Кроме того, они строже санкций Брюсселя в некоторых отношениях, например, в части запрета на банковские переводы для обслуживания запрещенных сделок организаций, против которых введены секторальные санкции.

Отдельно стоит отметить, что заморские территории Соединенного Королевства, такие как Британские Виргинские острова и Каймановы острова, соблюдают введенные Великобританией санкции.

Прочие события в сфере рестрикций

В июле 2020 года Государственный департамент США выпустил обновленное разъяснение по статье 232 Закона о противодействии противникам Америки посредством санкций (CAATSA) (предусматривающей возможность санкций против трубопроводов для экспорта энергоносителей из России). В нём содержится прямая угроза применения санкций за участие в проекте «Северный поток-2», в частности, к кредиторам, инжиниринговым фирмам и другим лицам (то есть в более широком объеме, чем предусмотрено законом PEES).

В соответствии с предыдущими разъяснениями подразумевалось, что «Северный поток-2» находится вне сферы действия статьи 232. Тем не менее, в текст разъяснения включено требование CAATSA о согласовании принимаемых мер с союзниками, а Германия (в числе прочих стран) решительно возражает против санкций в отношении «СП-2».

В Конгрессе не было предпринято никаких решительных шагов по законопроектам «О защите выборов от троллей недружественных режимов» (DETER) и «О защите американской безопасности от агрессии Кремля» (DASKAA).

В то же время наблюдалась более высокая активность по другим программам санкций США, которые, тем не менее, могут иметь важные последствия для компаний в России.

Отметим, что лица, аффилированные с Россией, могут стать объектами санкций по упомянутым другим программам. Примером может служить внесение в список «граждан особых категорий» (SDN) компаний Rosneft Trading S.A. и TNK Trading International S.A. в феврале-марте 2020 года за операции с венесуэльской нефтью.

В сентябре 2019 года OFAC заключило мировое соглашение с Британским арабским коммерческим банком («БАКБ»), лондонским банком «без каких-либо офисов, хозяйственных операций или присутствия под юрисдикцией США», в отношении имевших место в прошлом «нарушений», отмененных санкций против Судана, связанных с расчетами в долларах США, которые проводились полностью за пределами США.

Растет и давление на КНР, как по другим программам, так и по новым, нацеленным конкретно на официальный Пекин. Как отметил в своем докладе И.Хайнц, существенное воздействие на развитие ситуации могут оказать введение санкций против китайских судов, также обслуживающих российских рынок, и внесение компании Huawei в «черный список» Министерства торговли США.

Санкции и «подводные камни» для трансграничного бизнеса

И.Хайнц привел в пример три наиболее типичных ситуации, с которыми сталкиваются компании и фирмы, оказавшиеся под рестрикциями.

Наиболее типичная из них - задержка платежей предприятием, против которого введены секторальные санкции. Скажем, предприятие в США поставляло разрешенные законом товары своему партнеру, против которого введены секторальные санкции. Подсанкционное предприятие было готово произвести оплату, но для этого ему требовались налоговые документы от американского контрагента. Один счет на оплату был успешно пополнен через 9 месяцев после его выставления. Но банки отказались обрабатывать остальные счета, поскольку задержка оплаты потенциально может считаться кредитом. Поэтому американская компания повторно выставила «свежие» счета, которые были должным образом оплачены.

В этих условиях OFAC посчитало повторное выставление счетов и отсутствие программы контроля за соблюдением санкций отягчающими факторами, однако отметила в качестве смягчающего обстоятельства, что оно, вероятно, выдало бы лицензию на получение платежей, если бы американская компания к ней обратилась. Пример такой ситуации и ее разрешения - мирное соглашение между OFAC и компанией HaverlySystems, заключенное 25 апреля 2019 года.

Ситуация в Евросоюзе несколько отличается от США. В частности, задержка платежа не считается кредитом, если он не используется для обхода ограничений на кредиты на срок свыше 30 дней. Но сроки оплаты, не соответствующие обычной коммерческой практике или продленные существенным образом, могут породить предположение о попытке обхода указанных ограничений и, соответственно, вызвать определенные проблемы.

Не менее распространена ситуация, связанная с ошибкой при изучении контрагента и использовании программных средств проверки. Например,американское предприятие осуществляло продажу товаров дистрибьютору за пределами России для их перепродажи конечному пользователю – ООО «Алмаз-Антей Телекоммуникации», которое само по себе не внесено в санкционный список SDN, но на 51% принадлежит АО «Концерн Алмаз-Антей», внесенному в этот список.

Предприятие в США выполнило поиск по всем ключевым словам, в результате которого не обнаружилось соответствие для АО «Алмаз-Антей», поскольку поиск велся по словам «Алмаз-Антей Телеком».

OFAC согласилось на сравнительно скромную сумму мирового урегулирования (87 тыс. долларов США против максимального возможного штрафа в размере почти 2 млн. долларов США), отчасти исходя из того, что американское предприятие приобрело новое программное обеспечение для целей контроля с улучшенными функциями нахождения соответствия между аналогичными наименованиями. Кроме того, компания приобрела систему проверки предприятий, способную выявлять известные связи между юридическими лицами.

Со своей стороны, американское предприятие довело данный случай до сведения работников, отвечающих за соблюдение правовых норм и экспортные поставки, в качестве примера урока, который необходимо извлечь. Наиболее яркий пример - мировое соглашение между OFAC и компанией CobhamHoldings, заключенное 27 ноября 2018 года.

И, наконец, среди ситуаций, с которыми сталкиваются предприниматели в условиях режима рестрикций, И.Хайнц назвал применение так называемого «правила 50%». Эксперт перечислил сопутствующие факты. Согласно им, российский дистрибьютор американского производителя пытался продать товары предприятию, которое на 49% принадлежало физическому лицу, внесенному OFAC в список SDN 6 апреля 2018 года, на 2% - компании, которую в докладе условно назвали «X», и на 49% - лицам, не подпадающим под действие санкций.

Упомянутая компания «X» приобрела свою долю в размере 2% у подсанкционной компании после решения от 6 апреля. Руководство компании «X» по большей части состоит из бывших или нынешних работников группы, в которую входит эта подсанкционная компания, а официальный адрес компании «Х» совпадает с официальным адресом одной из компаний этой группы.

По настоянию американского производителя российский дистрибьютор воздерживался от делового сотрудничества с потенциальным контрагентом до тех пор, пока компания «Х» не продала принадлежащую ей долю в размере 2% посредством добросовестной сделки другим акционерам, в отношении которых не были введены санкции.

И.Хайнц отметил, что в соответствии с разъяснением OFAC, организации, в которых совокупная доля одного или нескольких блокированных лиц уменьшилась до уровня ниже 50%, не считаются блокированными. Однако ] необходимо провести надлежащую проверку, чтобы установить, что заявленное уменьшение долей действительно состоялось и что отчуждение долей не было лишь «притворной» сделкой.

Затишье перед бурей?

Можно ли сказать, что ситуация в сфере рестрикций, которую мы в настоящее время наблюдаем, представляет собой своего рода затишье перед бурей? С ответом на этот вопрос эксперт был корректен и осторожен. По его словам, в ЕС с 2015 года поддерживается статус-кво. В США, несмотря на важные инициативы Конгресса (CAATSA, закон PEES, а также более радикальные законопроекты, как DETER и DASKAA), действующая администрация не демонстрирует склонности к усилению санкционного давления на Россию.

Однако на горизонте постепенно сгущаются грозовые тучи. Сложная ситуация вокруг итогов президентских выборов в Республике Беларусь, попытка разыграть политическую карту с отравлением Алексея Навального, а также предвыборная кампания в США и предстоящие президентские выборы в этой стране принадлежат к числу значимых факторов, которые могут напрямую оказать влияние на санкционную политику США и ЕС.

С учетом совокупности этих факторов планирование действий на случай обострения международной обстановки становится важнее, чем когда-либо ранее.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs