Балтика: гарантии опасности

Работа выполнена в рамках государственного задания Министерства науки и высшего образования Российской Федерации (тема НИР №FMZS-2024-0013 «Системный анализ хозяйственно-политических рисков и возможностей Балтийско-Скандинавского макрорегиона»).

Американские писатели Юджин Бердик и Харви Уилер в 1962 году написали прекрасный роман «Гарантия безопасности» о технологической и военной катастрофе. В СССР его издали в 1991 году. Сюжет следующий: случайный сбой новейшей техники связи приводит к тому, что несколько бомбардировщиков, каждый с двумя атомными бомбами на борту, летят по направлению к СССР. Американцы понимают ошибку и ее цену, пытаются догнать и сбить свои бомбардировщики. СССР видит угрозу и пытается ее предотвратить, третьей мировой не началось, но Москвы и Нью-Йорка в новом мире не будет¹.

История вопроса

Автор в 90-х годах прошлого века работал в органах государственной власти Санкт-Петербурга Ленинградской области, ответственных за внешние связи, а также руководил миграционной службой Ленинградской области. Это был период эффективного развития двусторонних связей и межрегиональных контактов и даже определенной мифологии «Окна в Европу»². Впрочем, отношения с Финляндией, в меньшей степени со Швецией, но не Прибалтикой, действительно были очень хорошими. Обе стороны проявляли определенную активность в этом направлении, в том числе на региональном уровне, к примеру в Санкт-Петербурге. «Налаживание партнерских отношений между Россией и ЕС изначально понималось всеми сотрудниками Комитета по внешним связям как сложный процесс, требующий нестандартных подходов и решений. Определенные успехи были достигнуты именно в сфере парадипломатии, на основе высокой степени взаимной заинтересованности в сотрудничестве и достаточно эффективного механизма взаимодействия на региональном уровне, где «национальные» политические ограничители отсутствуют или смягчены»³.

В этом контексте следует вспомнить высказывание экс-посла России в Финляндии, выдающегося советского и российского дипломата Ю.Дерябина: «Регион Северной Европы в общеевропейских рамках является по критериям безопасности, пожалуй, наименее проблемным и наиболее стабильным, во всяком случае по сравнению со многими другими частями континента. Опасность возникновения открытых конфликтов, а тем более военной конфронтации пока представляется мало реальной»⁴. Обратим внимание на выверенность формулировок и ключевое слово «пока».

В начале 1990-х годов регион Балтийского моря и особенно его Восточная часть превратился в один из наиболее динамично развивающихся регионов мира. Объединив недавних противников в холодной войне, страны с весьма сложными двусторонними отношениями, процесс регионального строительства на Балтике за десятилетие привел к развитию многоуровневых связей в экономической и политической сферах, установлению прочных контактов в области безопасности, возникновению атмосферы доверия⁵.

В рамках своих полномочий автор регулярно посещал МИД Финляндии. В начале 1990-х годов в формальных и неформальных беседах сотрудники этого ведомства демонстрировали не только НАТО-скепсис, но даже пессимизм по отношению к ЕС. Предлагаемая аргументация была практически бесспорна: «Мы достигли стабильности и даже процветания в рамках послевоенной модели, и у нас нет желания отказываться от ее достижений». Замечания российских представителей о том, что Прибалтика позиционирует нас как врагов непонятно на каком основании, также не встречали адекватной реакции. Уже в 1992 году заместитель председателя Верховного Совета Латвии Андрейс Крастиньш заявил, что необходимо сделать Россию основным объектом разведывательной деятельности спецслужб республики, поскольку, по его мнению, именно Россия является главным потенциальным врагом Латвии, угрожающим ее независимости⁶.

В дальнейшем в Финляндии идею вступления в ЕС объясняли решением Швеции, но при этом делалась отсылка к вековым традициям шведского нейтралитета. К концу 1990-х годов продвигался новый формат: «НАТО - универсальная организация, игнорировать которую, мы, финны, не можем, однако вступать в нее не планируем». Этот подход закрепился, как минимум, на 20 лет нового века.

В одном из своих интервью весной 2010 года А.Стубб, в настоящее время действующий Президент Финляндии, охарактеризовал отношения между Финляндией и НАТО как «гражданский брак». Отвечая на вопрос о возможности вступления в НАТО, он заявил, что Финляндия относится к этому вопросу очень прагматически и вряд ли в ближайшее время станет членом альянса. «Мы [Финляндия и НАТО] очень хорошие и близкие партнеры и в каком-то смысле мы больше страна НАТО, чем некоторые члены альянса… Мы не закрываем дверь в НАТО, но пока и не открываем ее», - отметил глава финского МИД⁷.

Действительно, в 2000-х годах в финских политических кругах высказывалась мысль о том, что Россию можно институционально интегрировать в Запад, и таким образом, демократизируя Россию, Финляндия обезопасит себя, так отсюда возникла идея создания Финляндией проекта «Северное измерение» (СИ), различных региональных организаций, схожих по целям и задачам.

По инициативе Пааво Липпонена, премьер-министра Финляндии, было внесено предложение по созданию «Северного измерения» в Европейском союзе. История проекта уходит в прошлый век и изначально была ориентирована на повышение роли Финляндии в Северной Европе, что не встречало критики со стороны России⁸. Целью инициативы было развитие и определение интересов Евросоюза в Северной Европе - от Исландии до Северо-Запада России, от Баренцева моря до Южного побережья Балтийского моря.

Этот проект был ориентирован в основном на Россию (Северо-Запад), Литву, Латвию, Эстонию и Северо-Восточную Польшу. Не только Финляндия, но и остальные северные страны, то есть Швеция, Норвегия, Дания и Исландия приняли участие в реализации проекта «Северное измерение». Идея проекта была вполне рациональна и могла бы стать основой для новой архитектуры безопасности, однако в Хельсинки и Стокгольме, не говоря уже о Таллине, Риге, Вильнюсе, был выбран курс интеграции в НАТО, первоначально медленный и осторожный⁹.

5 сентября 2014 года Финляндия и Швеция подписали на саммите НАТО в Уэльсе Соглашения о поддержке войск НАТО в стране пребывания (HNSA)¹⁰, которые позволяют по согласованию с принимающей стороной размещать силы НАТО в Швеции и Финляндии, а также осуществлять транзит сил НАТО через территорию этих государств в мирное время, в условиях кризиса или в военное время. В 2015 году соглашение было ратифицировано парламентом Финляндии, 1 июня 2016 года его ратифицировал и шведский парламент¹¹. Россия проявила максимальную сдержанность в оценке данной позиции. Развитие ситуации привело к вступлению Финляндии в НАТО, которое произошло 4 апреля 2023 года. Швеция вступила в НАТО 7 марта 2024 года. Сегодня, как сказал заместитель министра иностранных дел России А.Грушко, «вот этот регион превращен в зону острого военного соперничества и это очень опасная вещь. Со своей стороны хорошо известно, что мы принимаем все необходимые меры для обеспечения нашей безопасности и обороны»¹².

Рассмотрим некоторые моменты, связанные с потенциальным Балтийским театром военных действий (ТВД). Стратегия наших противников - форматирование региона в так называемую «серую зону». «Серая зона» - явление, связанное с асимметричными конфликтами, где одна сторона значительно уступает по количеству и качеству вооружения. Здесь не очень удобно вести активные боевые действия (к примеру, риски поражения крупных городов). В «серой зоне» особо значимы такие факторы, как пропаганда, активная разведка с переходом к террору, психологические операции и использование гражданских объектов для военных целей. Все это - способы получение конкурентного преимущества в «серой зоне»¹³.

«Серая зона» - это пространство повышенной опасности, не только для собственно военных, но и прокси-конфликтов. Конфликты в «серой зоне» могут неожиданно вспыхнуть, но, как правило, имеют солидные исторические предпосылки. В «серой зоне» происходит соперничество не за отдельные объекты тактического и оперативно-тактического значения, а за общие преимущества информационного характера, а также достижения экономических целей. Особенностью «серых зон» является отсутствие легальных способов достижения поставленных целей.

Современное международное морское право, наверное, в меньшей степени пострадало от политических практик последних десятилетий (в сравнении, к примеру, с правом войны и мира) и в высокой степени продолжает работать. Это связано с тем, что морские державы заинтересованы именно в праве свободного и транзитного прохода. Инициативы Финляндии, Эстонии, Латвии, Литвы могут стать прецедентом для ограничения британского или американского судоходства, предположим в Южно-Китайском море.

Еще «в 1996 году Государственный департамент США в ответ на запрос Литвы относительно деятельности российских военно-морских сил в исключительной экономической зоне (ИЭЗ) подтвердил, что ст. 58 Конвенции 1982 года позволяет всем государствам пользоваться свободами судоходства, полетов, прокладками кабелей и трубопроводов при осуществлении деятельности в ИЭЗ. Для военных кораблей и самолетов это включает маневрирование, военные учения, наблюдение, сбор разведданных, стрельбы и испытания вооружений»¹⁴.

В 2024 году спецслужбы и министерства иностранных дел стран Северной Европы, а также стран Балтии провели ряд совещаний с целью собрать экспертные мнения по возможности юридически корректного перекрытия для России Финского залива и блокады Калининграда. Результаты работы были следующими: в условиях мирного времени, опираясь на существующие нормы международного морского права, сделать это невозможно. Иными словами, нужен полноценный и юридически оформленный военный конфликт. Альтернатива - диверсии и террористические акты. Именно этот вариант и был выбран. Более того, он был публично декларирован с целью оказания психологического воздействия на Россию. Началась охота на танкеры и сухогрузы под нейтральным флагом. При этом суда под российским флагом в 2024 году - первой половине 2025 года нападениям, незаконным досмотровым действиям и выводу в территориальные воды не подвергались.

Расчет был на то, что Россия не будет военной силой защищать суда под нейтральными флагами и/или осуществлять их конвойное сопровождение. События 13 мая 2025 года, попытка прямого захвата танкера в нейтральных водах, привели к появлению истребителя Су-35, который и пресек попытку авиации НАТО и военно-морских сил Эстонии захватить танкер «JAGUAR» в нейтральных водах Балтийского моря. Важно отметить, что политическое руководство Эстонии не было проинформировано о планах военных, которые, видимо, руководствовались формулой «победителей не судят», но победителями они не стали.

В столицах балтийских и северных стран были сделаны следующие выводы: 1. Необходимо ускорить работы по подготовке так называемых «правительств в изгнании». 2. Необходим переход от провокаций под своим флагом к прямым террористическим актам и «анонимным» диверсиям.

Кроме того, политическое руководство не только стран Балтии, но и Финляндии начало углублять контакты со странами, имеющими исторический опыт вмешательства во внутренние дела именно в этом регионе¹⁵. «Общая обстановка в балтийских провинциях является критической, в особенности с военной точки зрения. Требуются немедленные действия со стороны союзных и ассоциированных правительств. Значение Балтийских провинций и Литвы несоизмеримо больше занимаемой ими территории и населения»¹⁶. Это было написано 100 лет назад.

Сегодня страны  Балтии и страны Северной Европы активно развивают сотрудничество в области безопасности и обороны с Британией и Германией одновременно, что опять же соответствует историческому опыту региона вековой давности. Такое взаимодействие преследует стратегическую цель создания военной, политической и экономической угрозы для России и Беларуси. Логика понятна - получилось один раз, получится и второй, но условия логической пары не соблюдаются. Россия 1919 года, как, впрочем, и 1991 года, обладает другими параметрами, чем Россия 2025 года.

Тем не менее ситуация на Балтике для России сложная. «Пробить дорогу», предположим в Северном море, очень и очень сложно с военной точки зрения. Где-то лежат покрытые пылью планы оперативного развертывания Балтийского флота СССР в условиях нейтральных Финляндии и Швеции, а также участия флотов Германской Демократической Республики и Польской Народной Республики, но и там особого оптимизма не было. В текущих условиях даже выход в Северное море ничего не дает.

Действительно, Петр Великий в итоге выбрал Балтику стратегическим направлением развития России, но до этого «присматривался» и к северным морям, и к Черному с Азовским. И Балтика, и Черноморский бассейн перекрыты особыми экономическими режимами даже в мирное время, в военное время экономическая блокада становится законной и мгновенно реализуется. Замерзает легко блокируемый Санкт-Петербург, а не порт Мурманск, к которому идет железная дорога, а рядом проходит Беломорско-Балтийский канал в Белое море. На Северном театре можно выходить на диалог с Европой на наших условиях.

В Российской империи «балтийский» вопрос многократно становился особо актуальным. Правительственные чиновники, военные, политики отмечали, что до Кёнигсберга и Стокгольма море, конечно, наше, но далее - германские воды. Значит, в случае конфликта Санкт-Петербург, Гельсингфорс, Ревель, Рига, Либава никаким «окном в Европу» не являются.

В 1895 году Санкт-Петербургской Городской думой была создана Комиссия «О северных железных и водных путях», тесно работающая с правительственными министерствами. Несмотря на то, что решения о прокладке железных дорог принимались на высшем, а то и высочайшем уровнях, комиссия смело высказывала свою точку зрения по этим вопросам, в том случае если задевались интересы Санкт-Петербурга.

Так, в 1895 году комиссия представила доклад о необходимости проведения Санкт-Петербургско-Вятской железной дороги. Это было связано с тем, что в Думе стало известно о правительственных планах создания железнодорожных путей между Вяткой - Котласом и между Нижним Новгородом - Вяткой. При реализации этого плана складывалась возможность переориентации экспортных потоков в направлении Архангельского порта. «Архангельску или Петербургу быть главным исходным пунктом Сибирской железной дороги?» - такой вопрос поставила комиссия. И сама же предложила ответ: «Петербург должен быть, согласно завету Петра Великого, главным первоклассным портом Империи, и поэтому при настоящем состоянии дел Вятку следовало бы соединить не с Котласом, а с Вологдой, а Вологду с Санкт-Петербургом. При этом начальный участок Санкт-Петербургско-Вятской железной дороги должен был стать одновременно составной частью будущей Санкт-Петербургско-Уральской и Санкт-Петербургско-Мурманской линий¹⁷.

После неоднократных ходатайств, докладов и разъяснений Думы 6 мая 1901 года высочайшее повеление о постройке дороги Санкт-Петербург - Вятка было дано.

В 1899 году комиссия подготовила доклад «Значение Петербурга во внешней торговле России». Согласно выводам комиссии, Санкт-Петербург должен был сохранить за собой статус главного порта империи. В документе предложен конкретный набор мер, которые обязаны обеспечить особый статус Петербургского порта, однако при внимательном рассмотрении присутствует обеспокоенность возможного закрытия Балтики.

Надежды на эффективное разграничение зон влияния с Германией действительно были. «Вследствие желания е.в. императора всероссийского, е.в. императора германского, короля прусского, е.в. короля датского и е.в. короля шведского упрочить узы доброго соседства и дружбы, которые соединяют их государства, и тем способствовать сохранению всеобщего мира […]. В случае если какие-либо события стали угрожать теперешнему территориальному порядку вещей в странах Балтийского моря, четыре правительства, подписавшие настоящую декларацию, войдут в сношение, дабы уговориться насчет тех мер, которые они сочли бы полезным принять в интересах поддержания этого порядка»¹⁸. Первая мировая война быстро остановила торговое судоходство на Балтике, но германский флот, несмотря на очевидное преимущество, морскую крепость Петра Великого не преодолел.

Вступление Финляндии и Швеции в НАТО до настоящего времени комментируется местными СМИ как выдающийся успех дипломатии. Ключевой тезис: мы создали русским проблему охраны 1300 км границы, ремилитаризируем Готланд, усилим давление на Калининград. При этом игнорируется несколько важных положений.

Первое. В СССР и России граница с Финляндией уже оборудована системами непрерывного наблюдения и патрулирования. Собственно, «уже» - это период с начала 50-х годов прошлого века. С финской стороны граница охраняется патрулями, что существенно дешевле, но менее эффективно.

Второе. Готланд изначально рассматривался как быстро милитаризуемая территория. Предположение шведов о том, что мы сами не заметим свой опыт под названием «остров Змеиный», по меньшей мере странное. Что же касается Калининградской области, дискуссия о способах ее захвата в скандинавской открытой печати идет более 15 лет. Назвать это сюрпризом уже невозможно.

Третье. Крайне интересны финские, эстонские и латвийские планы минирования границы. Как минировать голый гранит, болота, озера, вообще-то, никто не знает. Методики, которые пригодны для херсонских степей, в рассматриваемом регионе не работают. Это еще раз позволяет предположить, что развернутая в финских и прибалтийских СМИ кампания носит базовое целеполагание - оказание информационного воздействия на Российскую Федерацию - и отталкивается от признания своей военной слабости.

Четвертое. Обратим внимание на вопросы финансов. Сплошное минирование плюс «забор» следует оценить как 3% от ВВП страны в дополнение ко всем другим военным расходам. Это абсолютно нереальные проекты, что прекрасно известно экономическому блоку правительств Эстонии и Финляндии.

Пятое. Укажем на то, что общая численность финских пограничников - около 4 тыс. человек. Вероятно, на российской границе может быть около 3400 человек. Учитывая соотношение между полевыми подразделениями и штабами, к непосредственной охране границы не может быть привлечено больше 2 тыс. человек. Граница между Финляндией и Россией примерно 1300 км. Даже для патрульного режима охраны границы это абсолютно малая величина, называемая в математике мнимой.

Шестое. Все города Восточной Финляндии устойчиво теряют население, этот процесс продолжается более 100 лет, частичное исключение - период 2005-2013 годов. Хамина, Лаппеенранта, Иматра, Савонлинна - города, с 1975 года потерявшие примерно четверть населения, причем наибольшая динамика потерь - 2022-2024 годы.

При этом к имеющейся численности населения только за 2024 год в Эспоо прибавилось 6700 человек, в Турку - 4200 человек, в Вантаа - 3826 человек, в Тампере - 5100 человек, в Оулу - 1519 человек и в Хельсинки - 9600 человек. Таким образом, население Финляндии продолжает смещаться с Севера на Юг и с Востока на Запад.

В Эстонии ситуация аналогичная - восточные районы стремительно пустеют. Население Нарвы за 35 лет сократилось практически в два раза. Северо-Восток стремительно пустеет, что давно не новость, но то же самое происходит и на Юго-Востоке Эстонии, при этом «Большой Таллин с Харьюмааом» неуклонно растет. В Латгалии (Юго-Восток Латвии) живет меньше населения, чем в XVIII веке. В этом контексте еще раз подчеркнем, что построить бетонные бункеры, барьеры и заборы, заминировать тысячи километров можно, но после этого потребуется непрерывное обслуживание построенных заграждений. Более того, существует прямая пропорция, известная любому курсанту второго курса военного инженерно-строительного училища: чем дороже строительство, тем дороже обслуживание.

Понимание ограниченности своих сил заставляет страны Балтийского региона продвигать концепцию «серых зон». У наших оппонентов существует предположение, что конфликты в «серых зонах» можно начинать и прекращать сравнительно легко¹⁹.

Относительно небольшая территория/акватория сочетается с высоким уровнем угроз, проецируемых в случае их захвата на удаленные стратегические территории. Символом такого подхода является формула «Гогланд - ключ к Котлину, Котлин - ключ к Ленинграду». Впервые с 1941 года на Балтике противник угрожает нам военной, а не только экономической блокадой. «Остров Гогланд вынужденно возвращает себе статус военного объекта, чего не было со времен хрущевской демилитаризации военных объектов в Финском заливе»²⁰.

События Великой Отечественной войны следует учитывать при анализе проблем «серых зон» на Балтике. Вспомним несколько важных моментов. Очень большие проблемы для СССР создали минные заграждения, поставленные в 1941-1943 годах немцами и частично финнами. Фактически они так и не были преодолены, а лишь обойдены через непосредственно примыкающие к Финляндии воды после выхода Финляндии из войны. Советский Балтийский флот, существенно более сильный, чем ВМС Финляндии, и немецкие корабли поддержки реализовать свое преимущество не смогли. При этом финский флот по состоянию на 22 июня 1941 года играл роль «прокси» для немцев, осуществляя минирование без объявления войны.

Особого внимания заслуживает вопрос об островах Финского залива. Фактически, за исключением острова Котлин, все они до 1940 года принадлежали Финляндии, что обеспечивало ей контроль на обширном надводном пространстве. Однако с 1940 года ситуация изменилась и в настоящее время выдвинутые глубоко на запад острова Гогланд, Мощный, Большой Тютерс, Малый Тютерс принадлежат России. Стратегическая роль островов очевидна, фактически они разделяют южный и северный фланги ТВД потенциального конфликта.

Финский залив сохраняет свои исходные географические очертания и путь, преодолевается в направлении север - юг за несколько часов, но в условиях военных действий этот путь нельзя назвать безопасным, как для движения из Петербурга в Калининград, этот тезис постоянно мы слышим из Прибалтики, так и для движения судов и кораблей, а также самолетов и вертолетов из Хельсинки в Таллин.

В отличие от политической ситуации 1939 года, Эстония, Латвия, Литва, с некоторыми оговорками Финляндия, открыто и даже демонстративно заявляют о том, что находятся в состоянии войны с Россией. Да, при этом добавляется слово «прокси» с неполностью ясным содержанием. Набор конкретных действий в экономической, военной, политической сферах, а также характер пропаганды подтверждают, что эти страны осуществляют свое текущее экономическое и политическое планирование исходя из своего военного состояния. Возможность демилитаризации сознания и экономических/политических практик для Прибалтики исключена. Взятый курс предполагает или «победу» (впрочем, без детализации данного тезиса), или капитуляцию. Вариант «русские нас завоюют, но потом проиграют» обсуждается не в прессе, а в органах власти, причем как «лучшая практика». 

Подведем итоги

К 2025 году ситуация в странах Балтии, Германии, Польше, странах Северной Европы стала необратимой. Внешняя политика стран Балтийского региона перестала зависеть от политических партий, формально пришедших к власти, более того, к власти теперь могут прийти только те партии, которые до выборов изначально будут поддерживать агрессию против России, это не просто ключевой, это практически единственный квалификационный вопрос для политика во власти стран Балтийского региона. По другим вопросам, таким как аборты в Польше, дизельные двигатели в Германии, земельный налог в Швеции или агарная политика в Латвии, будут устраиваться шумные дискуссии, отвлекающие внимание общественности от ключевого вопроса. 

Географическое положение и комплекс исторических нарративов заставляют нас и наших противников рассматривать Восточную часть Балтийского моря как потенциальный театр военных действий, возможно, в классическом, возможно, в «сером» форматах.

¹Гарантия безопасности: Роман / Юджин Бердик, Харви Уилер; [Пер. с англ. Ю.А.Зараховича]. Москва: «Кн. Дом» СП «Инметалл», 1991. 232, [2] с.; 20 см. (Англо-амер. детектив XX в.; вып. 2).

²Рассвет над Петербургом. Санкт-Петербург в мировом сообществе [сб. ст. / Отв. ред., проф. В.С.Ягья]. СПб.: Европ. дом, 2005. 269 с., [8] л. цв. ил.; 22. ISBN 5-8015-0171-1.

³Межевич Н. Владимир Чуров: память в контексте дипломатии и парадипломатии тридцатилетия // Международная жизнь. 2023. №4 // https://interaffairs.ru/jauthor/material/2815

⁴Дерябин Ю.С. Все ли так спокойно на севере Европы? (Некоторые проблемы военно-политической безопасности в регионе) // Современная Европа. 2003. №4. С. 68.

⁵Tassinari F., Williams L-K. Soft security in the Baltic Sea region: environmental cooperation as a pilot project for regional integration in the Baltic Sea Area. Humboldt University. Berlin, 2003.

⁶Пономарев С. Переговоры Козырева с прибалтами: не спешите, мужики, погодите // Коммерсантъ Власть. №132 от 10.08.1992 // http://www.kommersant.ru/doc/6176

⁷Стубб А. Финляндия и НАТО состоят в гражданском браке // http://rus.delfi.ee/daily/nato/stubb-finlyandiya-i-nato-sostoyat-v-grazhdanskom-brake.d?id=30629577 (29.05.2024).

⁸Ланко Д.А. «Северное» измерение как перспективная модель взаимодействия ЕС с крупными державами в условиях обострения дезинтеграционных процессов на европейском пространстве. Управленческое консультирование. 2021; (7):17-28 // https://doi.org/10.22394/1726-1139-2021-7-17-28

⁹Сологуб А.П. Роль проектной деятельности в общественно-политическом конструировании региона Балтийского моря. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук по специальности 23.00.04. Политические проблемы международных отношений, глобального и регионального развития. СПб. СПбГУ, 2015.

¹⁰Finland and Sweden sign Memorandum of Understanding with NATO // Supreme Headquarters Allied Powers Europe (SHAPE). 5 Sept. 2014 // URL: http://shape.nato.int/finland-and-sweden-signing-a-memorandum-of-understanding-with-nato-for-operational-and-logistic-support (дата обращения: 25.07.2014).

¹¹Relations with Finland // North Atlantic Treaty Organization (NATO). Last updated: 14 Jun. 2016 // URL: http://www.nato.int/cps/en/natohq/topics_49594.htm (дата обращения: 24.07.2016); Relations with Sweden // North Atlantic Treaty Organization (NATO). Last updated: 14 Jun. 2016 // URL: http://www.nato.int/cps/en/natohq/topics_52535.htm (дата обращения: 24.07.2016).

¹²Замглавы МИД РФ Грушко: РФ принимает все меры для безопасности и обороны Балтики // https://www.vesti.ru/article/4576937 02 июля 2025.

¹³Morris, Lyle J.; Mazarr, Michael J.; Hornung, Jeffrey W.; Pezard, Stephanie; Binnendijk, Anika; Kepe, Marta. Gaining Competitive Advantage in the Gray Zone // www.rand.org. RAND. Retrieved 18 February 2021.

¹⁴Гудев П.А. Свобода судоходства на Балтике (Риски и вызовы для Российской Федерации) // Современная Европа. 2023. №7. С. 103-104.

¹⁵Макаров, Е.Б., Межевич Н.М. Британская внешняя политика в Восточной части Балтийского региона как угроза для России: некоторые исторические предпосылки и современное состояние // Метаморфозы истории. 2024. №34.

¹⁶Штейн Б.Е. «Русский вопрос» на Парижской мирной конференции. М. 1949. С. 268.

¹⁷Значение Санкт-Петербурга во внешней торговле России. Историко-статистический очерк комиссии о северных железнодорожных и водных путях // Известия Санкт-Петербургской Городской думы. 1898 г. №23. С. 367-380.

¹⁸Декларация и меморандум России, Германии, Дании и Швеции по Балтийскому вопросу. Санкт-Петербург, 10-23 апр. 1908 г. // Сборник договоров России с другими государствами 1856-1917 гг. М., 1952. С. 400.

¹⁹Freier N.R. and others. Confronting Conflict in the «Cray Zone» // URL: https://breaking defense.com/2016/06/confronting-conflict-in-the-gray-zone (дата обращения: 25.03.2025).

²⁰Хлутков А.Д., Межевич Н.М. «Новая география» российского Северо-Запада - внешние вызовы для управленческих практик // Управленческое консультирование. 2024. № 6. С. 13.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs