НАТО, коронакризис и позавчерашние идеи

Генсек НАТО Йенс Столтенберг заявил о том, что «Страны НАТО вложили дополнительные средства в закупку систем ПВО и истребителей для сдерживания России», - сообщает РБК. Между тем, практически все государства, входящие в альянс, сталкиваются со второй волной эпидемии коронавируса. На фоне новых угроз, повестка Североатлантического альянса выглядит всё менее адекватной и всё более устаревшей.

По данным на конец октября, 6 стран-членов НАТО входят в 20-ку государств мира с наибольшим числом подтвержденных случаев коронавируса. Пандемия создала непосредственную угрозу жизни и благополучию населения стран-членов организации, семьдесят лет называющей себя ключевым элементом безопасности Запада. При этом в июне генсек Столтенберг назвал подготовку операционного плана действий на случай второй волны эпидемии «лакмусовым тестом надежности альянса».

Признаки нарастающего кризиса в НАТО стали отчетливо проступать еще 30 лет назад, вскоре после распада «Варшавского договора». Альянс в одночасье потерял сразу оба ключевых элемента, долгие годы оправдывавших его существование - врага и миссию. К концу 1990-х фактически стал достоянием истории фундаментальный принцип "коллективной обороны". Глубина деградации военной составляющей организации наглядно проявилась после 11 сентября 2001 года. Начиная антитеррористическую кампанию в Афганистане, Соединенные Штаты почти демонстративно отказались от использования большей части натовского потенциала. Затем Германия и Франция и вовсе выступили против вторжения в Ирак.

Формальных успехов НАТО добилась лишь на ниве расширения. В остальном, организация демонстрировала либо непригодность, либо неспособность своих многочисленных структур к реагированию на вызовы современности. В первую очередь, таких угроз безопасности, как организованная преступность и международный терроризм. Официально существующий в первую очередь для «защиты Европы», альянс принес мало пользы европейцам, когда лавинообразный наплыв сотен тысяч беженцев поставил Европейский Союз на грань раскола, если не полного краха.

Финансовый кризис 2007-2009 годов вновь показал Западу, что основные угрозы его стабильности лежат в невоенной плоскости. Глубина негативных социально-экономических последствий усилила сомнения Вашингтона в целесообразности сохранения существующего объема военных обязательств Америки. Приход Дональда Трампа в Белый дом стал выражением той озабоченности критическим перенапряжением сил, которая охватила широкие слои американского общества. И хотя нынешний президент даже нарастил американское военное присутствие в Европе до максимального уровня с момента окончания «холодной войны», на практике вопрос об участии США в делах НАТО превратился в главную угрозу существованию не только этой организации, но и всей нынешней модели «Запада» в целом.

Буквально на днях, бывший помощник Трампа по национальной безопасности Джон Болтон и вовсе предположил, что если действующий глава Белого дома будет переизбран на новый срок, США могут покинуть НАТО. И предрек, в случае реализации такого решения, распад альянса. Такое мнение не вызывает удивления, если принять во внимание несколько обстоятельств.

Во-первых, пандемия поставила под сомнение сугубо военную дееспособность НАТО. Главной «жертвой» коронавируса стали запланированные на март нынешнего года манёвры “Defender 2020”. Целью одних из крупнейших учений альянса после 1991 года была заявлена проверка способности США оперативно перебросить на европейский театр, а затем развернуть у границ России, целую дивизию в 20 тысяч бойцов. Эпидемия с пугающей для западных наблюдателей легкостью перечеркнула эти планы. Были отменены и большинство других учений.

Одновременно, европейцы начали сокращать свои контингенты в зарубежных миссиях альянса, мотивируя это необходимостью концентрации всех ресурсов на борьбе с COVID-19. А также из опасения, что военные, расквартированные в регионах с плохими санитарными условиями, могут стать распространителями болезни. Пандемия потребовала масштабной корректировки госрасходов стран-членов, включая перераспределение средств в рамках военных бюджетов. Деньги пошли на карантинные мероприятия, мобилизацию военных медиков, меры внутренней безопасности, а также усиление охраны границ.

Во-вторых, на фоне коронакризиса, стала «болезненно очевидной» несостоятельность ожиданий союзников относительно готовности и способности Вашингтона взять на себя роль лидера. Вместо того чтобы принять на себя ведущую роль в борьбе с пандемией, по меньшей мере, в масштабах сообщества западных стран, США ввели односторонний запрет на въезд людей из стран Европы, своих «ближайших (как считается) союзников». А затем и вовсе продемонстрировал «постыдную попытку» присвоить исключительно себе разрабатываемую в Германии перспективную вакцину против коронавируса[i].

Наконец, нынешний кризис отличается для НАТО от всех предыдущих и тем, что динамика пандемии «непредсказуема». Кроме того, европейский фланг и без того оказался сильно ослаблен целым рядом кризисов, имевших место в последние десять лет. А в США на кону нынешних президентских выборов, как отметил Генри Киссинджер - «общественное доверие к способности американцев управлять собой».

Пандемия также продемонстрировала безусловный приоритет суверенных государств как с точки зрения легитимности, так и с точки зрения ресурсов, которые могут быть направлены на борьбу с угрозой безопасности катастрофических масштабов. Евросоюз несколько месяцев мучительно согласовывал пакет мер восстановления. С целью спасения экономики, сокращению подверглись расходы на общую внешнюю политику и политику безопасности, включая программы, призванные расширить военную кооперацию стран Сообщества. В подобных обстоятельствах НАТО будет крайне сложно рассчитывать на то, что Европа согласится увеличить расходы на оборону «еще больше».

Между тем, неравномерность бремени военных расходов, которые несут государства-члены стала в последние годы главным камнем преткновения среди членов НАТО. Трамп взял четкий курс на монетизацию союзнических отношений. Однако, по мнению европейцев, увеличение государственного долга или повышение налогов ради роста военных расходов способны вызвать незамедлительную отрицательную реакцию в обществе. Это также бьет по конкурентоспособности экономик европейских государств. Таким образом, политика Трампа ослабляет позиции европейцев в глобальной конкурентной борьбе. В Вашингтоне, в свою очередь, сложилось твердое убеждены: затягивание вопроса с увеличением оборонных расходов – сознательная политика европейцев, рассматривающих США как безотказного спонсора своей безопасности.

Что касается более общего геополитического контекста, то в ходе лондонского саммита в конце прошлого года, в число стратегических приоритетов НАТО был впервые включен Китай. И вот, перед лицом коронавируса реально обозначился водораздел между странами, включая КНР, продемонстрировавшими способность быстро и эффективно реагировать на эпидемию, мобилизовав на борьбу с коронавирусом хорошо вымуштрованный военный и гражданский госаппарат, «и теми странами Запада, которые оказались неподготовленными», - указывает в интервью Le Figaro Пьер Лелуш, бывший госсекретарь Франции по европейским делам.

В настоящее время Пекину явно лучше Запада удается держать эпидемию под контролем. А в экономическом отношении Пекин и вовсе «находится в сильной позиции», обладая крупнейшими в мире резервами, значительными ликвидными активами, промышленными мощностями, способными не только быстро компенсировать потери последних месяцев, но и придать новый мощный импульс расширению геополитического присутствия Пекина практически по всему миру. При этом, Европа и США, повторяющие как мантру слова о намерении «противостоять Китаю», экономически «ослаблены» и финансово «чрезмерно закредитованы»[ii] и балансируют на грани масштабного кризиса, который может спровоцировать повторная остановка их экономик. Запад сталкивается с дилеммой, прежде характерной для стран «третьего» мира: что важнее, «пушки» или «масло»?

Европейское крыло НАТО, несмотря на все свои амбиции одного из ведущих центров силы, «сегодня стала буферной зоной для конфронтации между Китаем и США»[iii]. Ослабленная коронакризисом, Европа уже вынуждена ограничивать свою внешнеполитическую активность по большей части областью политической риторики. Нельзя исключать, что европейцы и вовсе будут вынуждены «замкнуться в себе» на весь период восстановления от гуманитарных и финансово-экономических последствий эпидемии.

На фоне масштабных провалов в сфере здравоохранения, а также экономического ущерба, который сегодня просто невозможно оценить, европейским политикам будет чрезвычайно трудно убедить избирателей в необходимости увеличения военных расходов в ближайшем будущем. Это будет трудно и политикам в США. Особенно после предвыборной кампании нынешнего года, невероятный политический накал которой, вкупе с эпидемией COVID-19 лишь усугубили глубочайший раскол между демократами и республиканцами.

Еще труднее будет обосновать сохранение прежних приоритетов в политике НАТО. Изменение характера и масштаба угроз становятся всё более очевидны даже для рядовых граждан. Традиционно в качестве «вызовов» и «растущего давления» многие в НАТО пытаются представить общественному мнению укрепление суверенитета России и Китая. Однако даже в Европе «угрозы со стороны Москвы» «очевидны» разве что для Польши и стран Балтии. Остальные европейцы оценивают ситуацию гораздо более реалистично. К примеру, выступают за смену приоритетов в направлении обеспечения безопасности на южном фланге альянса.

Тем временем, якобы «угрожающая» НАТО Россия, последовательно выступала за сохранение Договора РСМД. 26 октября Президент России Владимир Путин вновь призвал НАТО объявить, совместно с Москвой, «мораторий на развертывание в Европе ракет средней и меньшей дальности наземного базирования». Руководство РФ также делает всё, что в его силах, выступает с новыми конструктивными предложениями, для сохранения Договора СНВ-3. Наконец, уже много лет именно Россия призывает европейских соседей рассматривать безопасность континента в соответствии с принципами «неделимости безопасности» и равноправия всех участников.

В целом, основные меры преодоления как нынешнего коронакризиса, так и потенциальных угроз будущего, либо только косвенно затрагивают область военной организации, либо вовсе лежат вне ее. Кроме того, Америка и Европа всё сильнее расходятся во мнениях относительно будущего НАТО. Ряд стран Центральной и Восточной Европы все больше полагаются на развитие двусторонних военно-стратегических отношений с США. При этом часть американской элиты видит в НАТО едва ли не замену ЕС в роли нового «объединителя» континента. Другие эксперты, напротив, полагают, что «лучшим способом для шага вперед является реорганизация НАТО, при которой нагрузка будет больше смещена на Европу».[iv]

В целом, необходимо признать, коронакризис нанес мощнейший удар по репутации едва ли не всех наднациональных институтов. Что может, в будущем, и вовсе отодвинуть их на задний план мировой политики. НАТО не стала исключением: многочисленная бюрократия альянса с ее планами ускоренной и дорогостоящей модернизации систем вооружений явно не вписывается в цели укрепления национальной самодостаточности и автономии в экономическом отношении. Поэтому к моменту преодоления пандемии, восприятие альянса его членами может оказаться еще более неопределенным, чем сегодня.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs