Экономики стран Балтии: от транзитных маршрутов к периферии Евросоюза

Фото: wikidata.org.

В российском информационном агентстве ТАСС (Санкт-Петербург) состоялся круглый стол в онлайн-формате, посвященный изучению эволюции экономики стран Прибалтики со времен Российской империи до наших дней. В нем приняли участие известные эксперты и ученые – специалисты по изучению балтийского региона, а также представители СМИ.

Постсоветские трансформации Прибалтики: пример Латвии

По признанию директора Балтийского форума Александра Васильева, сама тема, вынесенная на рассмотрение, настолько масштабна, что ее невозможно осветить в рамках одного круглого стола. «До 1991 года в республиках Прибалтики проходила ускоренная индустриализация и формирование слоя квалифицированных специалистов. После распада СССР новыми политическими элитами стран Балтии был взят курс на вступление в европейские структуры и разрыв прежних экономических связей. После 1998 года, когда в России произошел дефолт, произошел окончательный разрыв еще сохранявшихся связей между нашими странами», - констатировал А.Васильев.

По словам эксперта, к 1990 г. более 95% рынка в Латвии приходилось на остальные республики СССР. Через территорию республики проходил один из магистральных маршрутов транзита в страны Западной и Северной Европы. К моменту выхода из СССР республика располагала развитой инфрастуктурой и высококвалифицированными инженерно-техническими кадрами. Однако общий кризис системы управления в Советском Союзе и многочисленные политические факторы как внутреннего, так и внешнего характера привели к коренному слому советской системы управления, а конъюнктурные политические соображения предопределили ее быстрый развал и стремительный переход к рынку. Для латвийской экономики это означало примерно семь лет болезненной трансформации, сопровождаемой гиперинфляцией и форсированной приватизацией госсобственности. Стабилизация и новый экономический рост пришелся на рубеж 1990-2000-х годов.

Важным маркером дееспособности экономической системы страны стало место Латвии в международной миграции трудовых ресурсов. Только в 1992 году из страны уехало почти 54 тыс. человек в основном квалифицированных специалистов: рабочих, инженеров, ученых. Причем эмигранты направлялись не только в западные страны, но и в Россию. Например, значительная часть специалистов конструкторского бюро Рижского вагоностроительного завода переехала в Тверь, сыграв важную роль в сохранении там производства электропоездов. С тех пор Латвия стабильно теряла по 10-14 тыс. человек ежегодно. Сейчас в республике опасаются, что пандемия коронавируса и вызванный ею экономический спад приведет к новому резкому оттоку населения из страны. По самым пессимистичным прогнозам, уровень безработицы в стране к 2021 году может достичь 15-16%. В настоящее время эта цифра составляет около 7,4%.

Еще один важный показатель, указывающий на состояние экономики в Латвии – резкое снижение уровня потребления и производства электроэнергии, а также снижение объемов грузоперевозок, в том числе железнодорожных. Сокращение этих показателей идет ежегодно и ударными темпами. В настоящее время объем грузоперевозок составляет 38% от прежнего объема. 12-14% перевозок приходится на страны СНГ, а более 70% - на страны Евросоюза (в основном электротехника и изделия из древесины). При этом две трети современной экономики Латвии приходится на сферу услуг, и только треть на реальное производство. Произошедшие изменения вполне объяснимы: если в СССР через Латвию проходил магистральный путь в Европу, то теперь страна стала северо-восточной окраиной ЕС. Республика не обладает серьезными запасами полезных ископаемых, а напряженные отношения с соседями на востоке от ее границ (прежде всего, с Россией) также не способствует формированию сбалансированной экономики. Значительной статьей дохода стал туризм, поскольку Латвия располагает богатым историческим и культурным наследием.

Российско-прибалтийские связи: от имперского и советского опыта к настороженному соседству

Президент Российской ассоциации прибалтийских исследований, профессор Санкт-Петербургского государственного университета Николай Межевич отметил, что, сколько бы ни предпринималось попыток развести по разные стороны политику и экономику, сделать это не представляется возможным. Тем более это невозможно в ситуации с прибалтийскими республиками. Ученый напомнил, что экономические связи России с Прибалтикой начали формироваться еще в допетровскую эпоху. В частности, завоевав Нарву в ходе Ливонской войны 1558-1583 годов, русский царь Иван IV Грозный создал в здесь своеобразную экономическую зону, через которую намеревался торговать с Европой. Эти надежды не сбылись, но они нашли свое воплощение спустя полтора столетия, когда Лифляндия и Эстляндия вошли в состав Российской империи, и уже при Петре I Ревель (ныне Таллин) и Рига стали важными транзитными портами.

Во второй половине ХХ века Эстонская, Латвийская и Литовская ССР находились на самом верху рейтинга советских республик. Однако это не был бескорыстный подарок партийного руководства. Во-первых, производительность труда здесь была выше, чем в других регионах Союза. С экономической точки зрения деньги «движутся» туда, где они обеспечивают более высокую отдачу. Например, в Литве существовали предприятия по производству телевизионных преемников. В 1970-1980-х годах наличие в советской семье телевизора марки «Schiljalis», выпущенного в Каунасе, считалось символом ее зажиточности с некоторыми претензиями на элитарность. В свою очередь, партийное руководство Литвы, несмотря на скептическое отношение к вопросам трудовой миграции из других республик, понимало, что на построенных при участии союзного центра предприятиях будет выпускаться товар с высокой добавленной стоимостью, а это, в свою очередь, будет способствовать развитию республики. Не менее важно, что на этих предприятиях работали сами литовцы. Последний масштабный объект, построенный в республике в советский период – Мажейкяйский нефтеперерабатывающий комбинат, который до недавнего времени считался самым передовым предприятием подобного рода на постсоветском пространстве.

Активное развитие шло и в Эстонии: для развития этой республики важное значение имела инфраструктура, введенная в эксплуатацию в Таллине в рамках подготовки к проведению Олимпиады-80.

Первые попытки построить межреспубликанские балансы были предприняты задолго до знаменитых реформ, предпринятых в 1965 году председателем Совета Министров СССР Алексеем Косыгиным. Это произошло в период подготовки семилетнего плана развития народного хозяйства при первом секретаре ЦК КПСС Никите Хрущеве. Значительная часть документов, посвященных развитию прибалтийских республик, хранится в Российском государственном архиве экономики и представляет собой сотни томов, наглядно свидетельствующих о передвижении каждого винта и копейки в огромной стране. При этом балансы последних лет пребывания прибалтийских республик в составе СССР, остаются недоступными для исследователей. С другой стороны, развитие экономик этих стран не было бы возможным без постоянного поступления сырья, деталей и компонентов из других республик Советского Союза. Поэтому, считает эксперт, делать глобальные выводы об устройстве советской экономики, которая якобы была направлена на развитие Прибалтики в ущерб остальным республикам СССР, стоило бы очень сдержанно, поскольку многие документы до сих пор не введены в научный оборот.

В 1990-х годах к опыту стран Балтии постоянно апеллировали российские реформаторы, но теперь уже совершенно по другому поводу. Теперь Прибалтику приводили в пример как иллюстрацию успешного осуществления экономических реформ, интеграции в европейские структуры и сбалансированного сотрудничества с Западом и Востоком. Однако к началу-середине 2000-х годов экономическая ситуация начала меняться, и баланс сменился приоритетным сотрудничеством Вильнюса, Риги и Таллина с ЕС и НАТО. «В конце 1980-х годов сторонники выхода этих республик из союзного государства говорили: вряд ли может быть нормальной ситуация, при которой 94% идет в СССР, и только 6% на Запад. Однако теперь ситуация изменилась зеркальным образом, что привело к прямо противоположному дисбалансу», - отметил Н.Межевич.

В доказательство своей полной независимости от восточного соседа прибалтийские страны (прежде всего Литва) заявляют о своем намерении выйти из энергетического кольца БРЭЛЛ. Так называется синхронный режим работы электроэнергетических систем Беларуси, России, Эстонии, Латвии и Литвы (на единой частоте тока в 50 Гц), сложившийся на основе соглашения от 7 февраля 2001 года. Он предполагает связь линий электропередач всех пяти государств на основе общих принципов организации совместной работы, обмен электроэнергией и поддержку друг друга резервами в случае аварийных ситуаций. «Технически это возможно, но будет стоить дорого. Более того, в Брюсселе, на поддержку которого рассчитывают в Вильнюсе, существуют свои сложности. Поэтому деньги на выход дать могут, а на строительство новых проектов, направленных на преодоление новой зависимости – вряд ли», - заметил Н.Межевич.

Энергетические разногласия балтийских стран

Главный редактор портала IMHOCLUB.LV Юрий Алексеев посвятил свое выступление состоянию электроэнергетики в странах Прибалтики. Он напомнил, что на момент выхода из СССР Литва располагала самой мощной атомной электростанцией не только в регионе, но и в мире – Игналинской АЭС. Тепловая мощность одного ее блока достигала 4800 МВт, а электрическая мощность — 1500 МВт. В Эстонии был построен каскад тепловых электростанций в Нарве, действовавших на горючих сланцах, а в Латвии – сеть больших и малых гидроэлектростанций. При этом Игналинская АЭС оставалась крупнейшим предприятием региона, поставляя избыточную электроэнергию в соседние республики, включая Белоруссию. Вблизи от АЭС был построен город ядерщиков. Сначала он был назван Снечкус в честь первого руководителя советской Литвы, а в 1992 году переименован в Висагинас.

Однако в конце 1990-х годов Литва взяла курс на интеграцию в Европейская союз и обязалась в соответствии с требованиями Еврокомиссии прекратить работу Игналинской АЭС. В 2003 году первый энергоблок, выработавший с 1984 года 137 миллиардов кВт/час, прекратил выработку энергии, что нанесло сокрушительный удар по экономике города и страны. 31 декабря 2009 года прекратил свою работу и второй блок. В результате Литва из крупнейшего производителя электроэнергии превратилась в крупнейшего ее потребителя. Однако теперь ситуация изменилась: на белорусско-литовской границе, в 50 км от столицы Литвы Вильнюса, возводится новая атомная электростанция силами российских и белорусских специалистов. Этот факт сильно беспокоит литовские власти, которые пытаются убедить своих соседей по региону (Эстонию, Литву, при ведущей роли Польши) противодействовать новому строительству. Критики апеллируют к экологическим последствиям, которые повлечет строительство АЭС, но фактически боятся того, что возведение нового объекта изменит соотношение сил в регионе в пользу Белоруссии и России. Такая позиция Вильнюса немало раздражает Таллин и Ригу, которые придерживаются в этом вопросе политики лавирования между Западом и Востоком, не желая отказываться от лазеек, позволяющих им в случае чего воспользоваться возможностями для нормализации отношений с Москвой. Скажем, предприятие Latvijas Gāze имеет тесные связи с ПАО «Газпром», а Эстония была единственной страной Европы, энергетически действительно «независимой» от России. Таллин сохранил в государственной собственности не только Нарвские электростанции, но и добычу и переработку горючих сланцев, да еще сумел построить еще одну электростанцию на том же топливе. Разумеется, в подобной ситуации осложнять отношения с Минском и Москвой из-за новой АЭС и политических амбиций Вильнюса им совсем не хочется. «Парадокс в том, что, добившись независимости от СССР, страны Прибалтики потеряли свою экономическую и энергетическую независимость», - заметил Ю.Алексеев.

Эстония и «постгуманистическое» общество современной Европы

Эстонский политолог, доктор философских наук Эдуард Тинн считает, что главные проблемы его республики лежат не в экономике, а в политике и идеологии. «По показателям ВВП из всех постсоциалистических стран мы находимся на третьем месте. Нас опережают только Чехия и Словения. Мы впереди Польши, Венгрии, Греции, Португалии и немного отстаем от Испании. Конечно, валовой внутренний продукт – это, в первую очередь, количественный показатель, но кое-что он все-таки демонстрирует», - заявил он.

«В царское время Лифляндия и Эстляндия активно развивались. В межвоенный период Эстонская Республика не слишком сильно отставала от Финляндии. Что же касается советского периода, то и в этот период наша экономика показывала неплохие результаты. Правда, хвастаться здесь не слишком уместно: мы выпускали конечный продукт, а сырье для него получали из России», - отметил Э.Тинн.

В последние годы Эстония добилась немалых успехов на ниве цифровизации. «Мы нашли свою нишу. Большие заводы после распада СССР стали нерентабельны и не могли конкурировать с европейскими предприятиями. Поэтому в трудное время мы стали развивать инфотехнологии», - заявил эксперт.

Главной опасностью для Эстонии стало культивирование современных европейских неолиберальных ценностей. «Самое главное – исчез гуманизм. То, что происходит с молодежью, не может не вызывать у нас тревогу. Конечно, политика ЕС и США носит во многом антирусский характер, но мы-то шагаем в их рядах и пытаемся быть первыми учениками. Зачем нам поддерживать санкции против России на основании того, что русские строят мост в Крым? Какое нам до этого дело?», - заметил Э.Тинн.

По словам Э.Тинна, основной причиной обострения отношений между Таллином и Москвой стала самоуверенность нового поколения эстонских политиков. «В свое время в Санкт-Петербурге было больше эстонцев, чем в Ревеле. Наши страны связаны многочисленными историческими и культурными связями. Конечно, для португальца некоторые события в истории России могут быть не до конца понятными, но мы-то жили в СССР, и должны понимать, что такое Великая Отечественная война для русских и память о тех, кто погиб в эти годы. Если наши политики постоянно плюют русским в душу – то чего нужно ожидать взамен? Конечно, в ходе советизации было немало обиженных новой властью, были и жертвы репрессий, но мое поколение, становление которого произошло в 1960-1970-е годы, видит, что наш политический класс ведет себя недостойно. Надеюсь, что отношения Москвы и Таллина рано или поздно будут нормализованы, потому что глупость не должна длиться бесконечно», - констатировал Э.Тинн.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs