Мифы и рифы демографической политики: российский опыт в контексте мировых практик

Фото: openviz.ru.

По итогам 2018 года впервые за долгое время миграционный прирост не покрыл в России естественную убыль населения. Демографы объясняют это тем, что в репродуктивный возраст входит немногочисленное поколение, рожденное в 1990-е годы. В результате специалисты прогнозируют длительный период снижения рождаемости. Есть ли возможность роста населения России? Влияет ли на его прирост привлечение в страну иностранных мигрантов? Должно ли государство пытаться регулировать репродуктивное поведение граждан? Эти вопросы осветил в своей лекции доцент, научный сотрудник Института демографии НИУ ВШЭ Владимир Козлов. Это мероприятие было организовано при поддержке Российского совета по международным делам (РСМД).

По словам Владимира Козлова, СМИ и специалисты-демографы не всегда находят взаимопонимание. Люди, работающие в средствах массовой информации, показывают, что они не слишком хорошо разбираются в специфических вопросах, на которые не так просто дать однозначный ответ.

По словам эксперта, в России в настоящее время происходит естественная убыль населения, что связано с его значительным старением и, как следствие, снижением фертильности общества. Последний показатель в ближайшие годы продолжит снижаться. Однако называть это демографической катастрофой было бы неправильно.

Предпосылки к подобной ситуации возникли еще в советскую эпоху, ее причинами стали многочисленные социальные катаклизмы, включая революции, гражданскую войну, репрессии, Вторую мировую войну, которая повлекла за собой резкую убыль мужского населения. Тем не менее даже в 1970-х годах, когда последствия всех этих событий стали очевидны, население продолжало расти. Пожилых людей было не так много, а процент женщин фертильного возраста снижался, но не существенно. В конце 1980-х годов на волне антиалкогольной кампании и ряда мер демографической политики ситуация даже несколько улучшилась. В эти же годы старение в странах Азии (в частности, в Японии и Корее) происходило быстрее, чем в РСФСР. Сейчас все демографы сходятся во мнении, что Корея уже на грани старения, а Япония отличается сильным преобладанием пожилого населения и резким сокращением репродуктивных возрастов.

Население большинства стран Европы старше, чем российское. В Германии медианный возраст составляет 49,6 лет, Италия – 45,9, в Испании – 43,2, в Нидерландах – 42,5, в Венгрии – 42,3, во Франции – 41,4, в Швеции – 40,8, в Польше – 40,3, в Великобритании – 40, в России – 39,6, в Ирландии – 36,9, в Исландии – 36,3. Последние две страны в этом списке характеризуются высокой рождаемостью, сохранявшейся на протяжении очень длительного времени. В большинстве государств Западной и Восточной Европы по разным причинам население значительно старше, чем в России, причем для многих из них свойственна относительно низкая рождаемость и высокий уровень эмиграции молодежи.

Таким образом, давая оценку демографической и семейной политике, вряд ли целесообразно использовать значения, зависящие от структуры населения.

На протяжении последних десятилетий в России общий коэффициент рождаемости снижался за счет двух показателей - структуры и за счет интенсивности. Увеличилось число рожениц, стали больше рожать. С 2010 года мы можем увидеть, что структура стала вносить негативный вклад. С 2016-2017 годов мы видим и падение интенсивности.

Согласно определению, данному специалистами Французского института демографии, демографическая политика – это комплекс мероприятий, проводимых государством для изменения режима воспроизводства населения. Она может включать меры по увеличению численности семьи (роста рождаемости либо снижения смертности), за счет привлечения мигрантов или, напротив, за счет ограничения рождаемости (в качестве примера можно вспомнить такие страны, как Пакистан, Бангладеш, Нигерия, Египет). Демографическая политика также может иметь целью изменение структуры распределения населения внутри страны.

В свою очередь, демографическая политика, направленная на контроль над рождаемостью, бывает пронаталистская (направленная на стимулирование роста) и антинаталистская (ограничение рождаемости; «одна семья – один ребенок» в Китае, Индия, Бангладеш).

Под семейной политикой подразумевают систему мер, направленных на то, чтобы семья оптимально выполняла свои функции. Если мы поощряем рождаемость, нам надо быть уверенными в том, что меры, предпринимаемыми нами, действительно действенны.

Главной проблемой России остается сравнительно низкая продолжительность жизни. В то же время по суммарному коэффициенту рождаемости мы находимся на среднем уровне.

Если же, как говорят демографы, оценить показатели рождаемости в реальных поколениях, то выше они у женщин, проживающих в национальных республиках, прежде всего на Северном Кавказе. Поэтому пронатальная демографическая политика, направленная на повышение рождаемости, необходима. Вопрос остается в том, как ее связать с социальной политикой. Ребенка мало родить. Его необходимо воспитать как полноценного гражданина и работника.

В России история демографической политики в той или иной мере началась после революции 1917 года. Первые декреты в этой области были посвящены тому, чтобы женщина была привлечена к процессу труда. Активно строились сады, ясли, велась работа по нормированию графика беременных женщин и женщин, находящихся в отпуске по уходу за ребенком. Обеспечение детским питанием сыграло важную роль в снижении детской смертности. Было либерализовано законодательство в области разводов и абортов.

В 1930-х годах ситуация несколько изменилась. В условиях индустриализации невозможно было обеспечить население яслями и детским питанием в нужных объемах. Было введено пособие на седьмого ребенка, во время Великой Отечественной войны были введены небольшие пособия для матерей-одиночек. В 1936 году были запрещены аборты и резко ограничена возможность развода.

В послесталинское время, с 1955 года, аборты были вновь легализованы. В 1956 году был увеличены отпуска по беременности и родам, с 1955 по 1980-е проводилась политика доступности жилья и детских садов. Аналогичная политика проводилась в ряде стран социалистического блока: Чехословакии, Венгрии, ГДР. Пик подобных мер пришелся на 1970-1980-е годы.

Однако увидеть их реальное влияние на состояние общества мешает ряд факторов. Среди них - антиалкогольная кампания, которая поначалу привела к росту численности населения, и кризис 1989- 1991 годов, в ходе которого рождаемость резко сократилась.

В 1990-х годах резко снижаются все социальные затраты. Была попытка утвердить стандарты, на основе которых выплачивались бы пособия, но они не индексировались. В 1996 году, перед президентскими выборами, был принят Указ «Об основных направлениях государственной семейной политики», в котором были прописаны меры, очень похожие на те, которые реализуются в настоящее время в Скандинавии. Однако ни денег, ни политической воли реализовать их до конца не хватило.

По словам В.Козлова, вплоть до 2007 года попытки проведения семейной политики предпринимались, но существенных эффектов было мало. Помимо ежемесячного пособия по уходу за ребенком до 1,5 лет, выплачивалось много региональных пособий, в том числе на третьих детей, компенсации за детские сады.

Двадцатый век стал переломным в социальной политике многих стран Запада. Впрочем, предпосылки были созданы еще раньше. Например, возникновение пенсионной системы современного образца ассоциируется с политикой Бисмарка в Германии, а введение основ социальной политики во Франции связывается с поражением этой страны в войне с Пруссией. Первая мировая война привела к убыли трудоспособного населения Европы, что повлекло а собой увеличение социальных выплат для оставшихся работников. После Второй мировой войны в развитых странах Запада были введены как универсальные семейные пособия, так и продолжительные материнские отпуска, меры по предотвращению бедности, получили распространение кассы взаимопомощи. Одновременно во многих странах происходит либерализация законодательства в области абортов, контрацепции и семейного кодекса.

В 1960-х годах в условиях общества «всеобщего благосостояния» введены пособия для бедных. В США в период бэби-бума, пришедшийся на 1930-1960-е годы, какой-либо целенаправленной социальной политики не проводилось, но развивалась инфраструктура, благоприятная к большим семьям.

В практике проведения пронаталистской политики есть примеры откровенно неудачные, используемые в качестве идеологического жупела. В основном это опыт Германии и Италии, предпринятый в 1930-х годах. В частности, в Германии 1930-х годов были введены беспроцентные займы для молодых семей из налогов на бездетных на 8 лет (при списании 25% после рождения каждого ребенка). Долгое время такая политика ассоциировалась с Гитлером и до сих пор вызывает в ФРГ очень спорные оценки.

Что же касается итальянского подхода («количество как сила»), то он считается откровенно провальным, поскольку механические меры по приросту населения не остановили снижение рождаемости на севере страны.

Сколько же тратят на воспитание детей в развитых странах? По данным на 2013 года, в Великобритании – почти 4%. Близки к ней по показателям Дания, Франция, Швеция. Во всех этих странах рождаемость относительно высокая. В качестве аутсайдеров – Канада, Южная Корея, США и Мексика. Причем в последних двух государствах списка сохраняется высокая рождаемость, тогда как в Республике Корея она резко снизилась.

Какие суммы тратит на содержание семей Россия? Здесь мнения расходятся, поскольку у нас, в отличие от ЕС, подсчет затруднен из-за отсутствия единого стандарта. Доля семейных пособий (по данным на 2016 год) достигает 0,8% от ВВП, затраты на дошкольные учреждения – 0,8% , а расходы на материнский капитал – 0,4%.

По данным на 2018 год, всего было выдано 8,5 млн. сертификатов материнского капитала. Часть из них уже потрачена (по разным данным, от 5 до 7,8). 90% этой суммы было использовало россиянами для улучшения жилищных условий семьи (причем 2/3 – через досрочное погашение ипотечных кредитов). Вопрос в том, помогло ли это семьям или больше банкам, остается открытым.

Материнский капитал долго не индексировался, однако эту ситуацию намерены изменить в 2020 году. Объем регионального материнского капитала, выплачиваемого на третьих, четвертых и пятых детей, варьируется в зависимости от субъектов федерации и используется на самые разные социальные нужды.

Неоднозначна ситуация с дошкольными учреждениями. Если проанализировать показатели, касающиеся яслей (до 2 лет), то Россия скорее окажется в числе аутсайдеров. Если же речь пойдет об охвате городов сетью детских садов (возраст от 3 до 5 лет), то ситуация не настолько однозначна и находится на уровне большинства развитых стран.

Однако необходимо учитывать, сколько часов реально проводят дети в дошкольных учреждениях. Во многих скандинавских странах этот показатель составляет 20 часов в неделю. В России – 30-40 часов. При этом занятость женщин в нашей стране значительно ниже. Нередко российские женщины пребывают 1,5 года в оплачиваемом отпуске по уходу за ребенком, затем – столько же в неоплачиваемом, после чего выходят на работу. Такой сценарий повышает риск бедности населения. При этом на вопрос, нужно ли вводить гибкий отпуск по уходу за ребенком для того, чтобы увеличить рождаемость, очень многие респондентки, независимо от уровня образования, отвечают отрицательно. В свою очередь, отечественные врачи, педагоги и психологи выступают против слишком раннего устройства детей в ясли.

В России есть определенные успехи в проведении семейной политики. Скорее всего, ее эффективность довольно высока, но необходимо подождать около 10 лет и посмотреть рождаемость в реальных поколениях. Тем не менее, нашей стране есть к чему стремиться и по финансированию, и по сети дошкольных учреждений, и по развитию удобной инфраструктуры для семей с детьми.

При этом у нас изменилась модель рождаемости. Прежняя, так называемая восточноевропейская, заключалась в том, что по достижении совершеннолетия женщина выходила замуж, рожала первого ребенка, а остальных – в зависимости от обстоятельств. В современном обществе нормой стало активное откладывание деторождения. . При этом показатели бездетности и внебрачной рождаемости в России относительно небольшие, но имеют тенденцию к росту. Одновременно растет число семей с тремя-четырьмя детьми.

Как обстоит ситуация в Европе? Для сравнения: по данным Евростата, в Италии и Испании около 7,5% первых рождений и около 10% всех рождений происходит у матерей после 40 лет. В этом же возрасте происходит почти экспоненциальное возрастание доли детей, зачатых с помощью вспомогательных репродуктивных технологий (в США после 44 лет до половины всех рождений связано только с ними). В Евросоюзе лидерство принадлежит по этим показателям Дании и Словении (в 2010 году более 6%, в настоящее время более 10% рождений).

Внебрачная рождаемость в России пока низкая. Во Франции она, напротив, очень высока. Более 50-60% детей в Европе рождается в незарегистрированных браках. Ряд стран Центральной и Восточной Европы (Болгария, Румыния, Польша, Сербия) перешли в число стран, где этот показатель также очень высок. Это не означает, что растет число матерей-одиночек, просто брак не регистрируется. В той же Франции доля семей с неизвестными отцами колебалась от 3 до 6%.

В. Козлов отметил, что в кратко- и среднесрочной перспективе население России продолжит расти за счет миграции. При проведении активной демографической политики вырастет нагрузка на трудоспособное население, а ее эффект для экономики будет ясен примерно через 25 лет.

Подводя итог своего выступления, социолог отметил, что при проведении семейной политики важно быть реалистами, учитывать сложившиеся в обществе ценности и тенденции, а также демографическую структуру общества. Не стоит торопиться преследовать долгосрочные цели и принимать радикальные решения. В случае проведения мер, направленных на поощрение рождаемости необходимо не забывать вкладывать значительные средства в воспитание и трудовую подготовку граждан.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs