Организация тюркских государств: стратегическое единство или тактическое маневрирование?

Прошедший на этой неделе саммит Организации тюркских государств (ОТГ), по словам Р.Т. Эрдогана, убедительно доказал, что объединение уже вышло за рамки категорий исключительно культурного сотрудничества и превращается в «платформу стратегического единства»[1]. Действительно, когда-то начинавший свою историю на основе лингвистического, исторического и духовного единства альянс тюркских республик к настоящему времени значительно трансформировался, включив в орбиту своей деятельности вопросы политики, экономики, безопасности. На прошедшей встрече лидеров в Габале прозвучали идеи о формате ОТГ+, значительное внимание было уделено вопросам кибербезопасности, поставлена задача ускорить производство и запуск совместного спутника. Вместе с тем, едва ли приходится говорить о кардинальном изменении характера объединения и уж тем более о его переводе в плоскость монолитного блока, предполагающего серьезные коллективные обязательства его участников.

Особое внимание привлекло предложение президента Азербайджана И. Алиева о проведении в 2026 г. совместных военных учений, что стало отправной точкой в экспертной среде для дискуссий о перспективах укрепления военного и военно-технического сотрудничество внутри ОТГ. Стоит заметить, что тема создания «тюркских сил реагирования» (неоднократно и ранее будируемая азербайджанской стороной) не первый год обсуждается как на политическом, так и на общественном уровне. Тем не менее, на данном этапе дальше создания многостороннего механизма гражданской обороны продвинуться не удалось. При этом регулярно организуемые военные учения на пространстве Центральной Азии и Южного Кавказа сложно назвать исключительно турецкой заслугой. Евроатлантическая зависимость Турции от своих партнеров по НАТО по-прежнему выступает определенным ограничителем «свободы рук» Анкары и выражается в данном случае в том, что зачастую разворачиваемые маневры проходят при участии других стран Альянса (например, «Зима», «Вечное братство»), что не позволяет записать их «в актив» только общетюркской организации. В ряде других случаев учения проходят исключительно на основе межстрановых договоренностей (в первую очередь, между Баку и Анкарой), что также не дает основания для их оценки в контексте деятельности ОТГ. Более того, еще год назад Р.Т. Эрдоган на саммите организации в Бишкеке заявил об отсутствии планов по созданию совместных вооруженных сил, подчеркивая, что говорить об этом преждевременно, а подписанное в рамках ОТГ соглашение о механизме гражданской защиты направлено на укрепление координации и улучшение реагирования на стихийные бедствия и чрезвычайные ситуации[2].

Такие осторожные заявления связаны, очевидно, с присутствием других весомых игроков в регионе (в первую очередь, России), которые не только готовы отстаивать свои интересы, но и давно реализуют собственные форматы военного сотрудничества, продемонстрировавшие свою жизнеспособность. В первую очередь это касается ОДКБ, в рамках которого Казахстан и Кыргызстан связаны определенными обязательствами. Кроме того, на днях стало известно о заключении представителями командования военно-морских сил Азербайджана, Ирана, России и Казахстана соглашения о сотрудничестве в области укрепления безопасности и развития взаимодействия в акватории Каспийского моря. Согласно положениям документа безопасность Каспия должна обеспечиваться исключительно самими прибрежными государствами, таким образом исключая участие внерегиональных игроков. Данный шаг в очередной раз демонстрирует, насколько все еще далеки попытки локомотивов ОТГ инкорпорировать военную компоненту в свою повестку.

В политическом плане по-прежнему краеугольным аспектом для Анкары остается вопрос признания Турецкой Республики Северного Кипра (ТРСК), по которому со столицами центральноазиатских республик продолжаются разногласия. В апреле 2025 г. «на полях» саммита Европейского союза и стран Центральной Азии лидеры Казахстана, Кыргызстана, Узбекистана и Туркменистана подписали декларацию, в которой фактически осуждалось провозглашение ТРСК и содержался призыв ее не признавать. При этом уже на майском неформальном саммите глав государств организации в Венгрии участники подписали Будапештскую декларацию, в которой, в частности, нашли отражение такие тезисы как признание Турецкой Республики Северного Кипра неотъемлемой частью тюркского мира, выражение солидарности в обеспечении неотъемлемых равных прав турок-киприотов, а также необходимость урегулирования кипрской проблемы с учетом существующих на острове реалий[3]. И хотя подобный пример, с одной стороны, свидетельствует о некой прагматичной маневренности стран-членов ОТГ, стремящихся соблюдать баланс между солидарностью с Турцией и собственным видением на международной арене, с другой стороны, он демонстрирует отсутствие единения взглядов несмотря на множащиеся связывающие проекты. На этом фоне новым моментом «на полях» прошедшего в Габале саммита стало выдвижение формулы «одна нация, три государства»[4], которая в развитие братских турецко-азербайджанских связей теперь добавила еще и ТРСК. Показательно, что и на этом направлении вновь на первый план выходит ось Анкара-Баку, что в очередной раз свидетельствует о неравномерной солидаризации внутри ОТГ.

В экономической плоскости значительное внимание предсказуемо уделялось развитию транспорта и логистики, а также фактору энергетики. С большим количеством инициатив выступил Казахстан (создание Центра цифрового мониторинга для оптимизации решения вопросов транзита, Центра цифровых инноваций с привлечением венчурного капитала, Совета передового опыта по энергоэффективности для сотрудничества в области разработки и освоения нефти, газа, урана, угля и редкоземельных минералов). Однако стоит отметить, что на практике многие инициативы по-прежнему сталкиваются с проблемой финансирования ввиду недостаточности материальных ресурсов стран-членов ОТГ. Более того, некоторые уже реализуемые проекты, которые преподносятся как сугубо турецкие, на деле софинансируются сторонними игроками (в первую очередь, западными), что опять-таки не позволяет говорить о полной независимости и экономической состоятельности ОТГ. В этой связи медийный образ многопланового партнерства порой оказывается несколько богаче, чем это подтверждается в реальности.

Таким образом, как представляется, заявленная стратегическая консолидация в рамках ОТГ на деле пока остается региональным объединением с динамично развивающимся и перспективным тактическим потенциалом. Разрабатываемые под эгидой структуры проекты укрепляют ее позиции, но в то же время и накладывают определенные ограничения, связанные с необходимостью сопрягать свои устремления с интересами других игроков и их инициативами на пространстве Евразии.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[1] https://www.trtrussian.com/article/264fc75397f0

[2] https://24.kg/vlast/310610_erdogan_otg_neplaniruet_sozdavat_sovmestnuyu_armiyu/ 

[3] https://www.aa.com.tr/ru/мир/турецкая-республика-северного-кипра-неотъемлемая-часть-тюркского-мира/3575384

[4] https://www.dailysabah.com/politics/erdogan-to-visit-azerbaijan-for-12th-turkic-states-summit/news

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs