От Триполи до Бенгази: «ливийский гамбит» Анкары?

На фоне интенсификации турецкого взаимодействия с властями Восточной Ливии ряд обозревателей увидели в этом тенденцию к совершению Анкарой «ливийского гамбита», заключающегося в том, чтобы пожертвовать прежними связями с международно признанным правительством в Триполи для скорейшего наращивания своего влияния на Ливийскую национальную армию (ЛНА) под руководством Х. Хафтара. По их мнению, Турция готова вкладывать деньги в строительный сектор, развивать технологии и инфраструктуру в обмен на доступ к природным богатствам и стратегически выгодным объектам, которые можно использовать в энергетических и военных целях. Вместе с тем, далеко не все склонны согласиться с тем, что «Турция отворачивается от западной Ливии», а череда турецко-ливийских контактов только усугубляет поляризацию мнений в экспертной среде.

Справедливости ради следует отметить, что, судя по сообщениям в открытой печати, перемены в отношениях Анкары и политических сил восточной части Ливии начались не в последние месяцы. Первые признаки появились в октябре 2024 г., когда Саддам Хафтар — сын Халифы Хафтара и начальник штаба сухопутных войск, а ныне заместитель главнокомандующего ЛНА — посетил международную оборонную выставку SAHA EXPO в Стамбуле, где провел переговоры с министром обороны Турции Я. Гюлером. В начале этого года авиакомпания «Turkish Airlines» впервые за десять лет возобновила рейсы в подконтрольный Х.Хафтару город Бенгази. Некоторые азербайджанские источники[1] также сообщают о том, что рассматривается возможность развертывания в г. Гат турецкой военной базы. В апреле с.г. состоялись переговоры С. Хафтара с командующим сухопутными войсками Турции (ныне – глава Генерального штаба) С. Байрактароглу, а в июле «на полях» Международной выставки оборонной промышленности IDEF 2025 в Стамбуле – очередная встреча с Я. Гюлером. Весной силы Х. Хафтара приняли участие в совместных с турецкой армией военных учениях «Анатолийский феникс 2025»[2]. Кроме того, турецкие строительные компании Libco Inşaat и Cevahir Yapı подписали контракты с Фондом развития и реконструкции Ливии на реализацию в четырёх ливийских городах (Бенгази, Эль-Байда, Шаххат и Тобрук) проектов в области строительства и технического обслуживания дорог, модернизации городской инфраструктуры, реконструкции медицинских учреждений. Турецкая сталелитейная компания Tosyalı объявила о планах построить в Бенгази крупнейший в мире завод по производству железа прямого восстановления.

Первыми контактами высокого уровня между Анкарой и восточноливийскими властями стали состоявшиеся в конце августа с.г. переговоры Х. Хафтара и главы Национальной разведывательной организации Турции И. Калына. Встрече предшествовал символичный заход турецкого корвета «Kınılıada» в порты Триполи и Бенгази, что также создало первый прецедент посещения военным кораблем Турции двух конкурирующих центров силы. Министерство обороны Турецкой Республики сообщило, что программа включала также совместные учения с ливийскими патрульными катерами и переговоры между турецкой и ливийской делегациями под лозунгом «Одна Ливия, одна армия», что, по оценкам турецкой прессы, было призвано продемонстрировать, что Анкара более не связана ни с одной из группировок и открыта для отношений со всей Ливией. Примечательно, что, по информации американской прессы[3], в тот же день, помимо турецкой делегации, Х. Хафтар принял представителей Франции, США и Италии, что, вероятно, может указывать на то, что предпринятые турецкой стороной шаги не только вписываются в стратегию присутствия НАТО в регионе, но и во многом могут координироваться ее соратниками по альянсу.

Многие западные СМИ со ссылкой на публикацию Bloomberg[4] сообщили о том, что шаги по сближению между Анкарой и Бенгази следует рассматривать как подготовку к ратификации Палатой представителей Ливии меморандума о делимитации морских границ, подписанного еще в конце 2019 г. Анкарой и признанным ООН ливийским временным правительством в Триполи. Однако уже в начале сентября греческие источники[5], цитируя директора Фонда развития и реконструкции Ливии Б. Хафтара (также сын Х. Хафтара), поспешили заверить, что меморандум не будет ратифицирован. В любом случае, несколько прояснить ситуацию сможет, очевидно, официальное заявление самого Х. Хафтара, визит которого в Турцию, по данным аналитического портала Middle East Eye[6], возможен уже в конце этого месяца.

Таким образом, сигналов о сближении становится все больше. В контексте турецких интересов некоторые эксперты полагают, что в основе «восточноливийского поворота» лежит понимание Анкарой того, что исключительная зависимость от Триполи имеет свои пределы. Хотя Турция продолжает поддерживать Правительство национального единства (ПНЕ), её активы в западной Ливии остаются уязвимыми из-за возросшей нестабильности, вызванной усилением локальных вооруженных столкновений в результате не всегда дальновидной политики председателя ПНЕ А. Дбейбы. В долгосрочной перспективе более активное участие Анкары в делах как восточной, так и западной Ливии отражает не только стремление к управлению рисками, но и желание позиционировать себя в качестве центрального посредника и способствовать национальному объединению. Цель состоит в том, чтобы использовать своё «срединное» положение для влияния на ключевые процессы, включая восстановление национального объединения, реформу сектора безопасности и возможное политическое урегулирование. С этой точки зрения расширение турецкого присутствия в восточной Ливии — это не отступление из Триполи, а стратегический ход, нацеленный на инкорпорирование интересов Турции в формирующийся политический ландшафт все еще раздробленной Ливии и обеспечение легитимности своего долгосрочного присутствия в обеих частях страны.

Пересмотру турецкой позиции способствует и меняющаяся в более благоприятную для Анкары сторону региональная конфигурация межстрановых контактов: нормализация отношений Турции с ключевыми региональными державами — Египтом, ОАЭ и Саудовской Аравией — способствует устранению ряда политических барьеров, которые когда-то ограничивали её политику в Ливии. Прагматичная позиция Египта в отношении Турции и сокращение военного присутствия ОАЭ снизили накал опосредованной конкуренции, превращая Ливию из поля столкновения национальных интересов в пространство многосторонней дипломатии.

В Ливии же, как отмечают международные обозреватели, становится все более очевидным, что Турция, вместо того чтобы сотрудничать с конкретными игроками, сосредоточена преимущественно на достижении результатов в своих прагматичных целях: обеспечение принятия меморандума о взаимопонимании по исключительной экономической зоне, получение контрактов на восстановление ливийской инфраструктуры и использование Ливии в качестве стратегического противовеса усилиям Греции и Кипра по изоляции Турции в Восточном Средиземноморье. В свою очередь, Х. Хафтар и его единомышленники стремятся использовать эти устремления в свою пользу и, в частности, расширить своё влияние в западной Ливии при поддержке Анкары. По неподтверждённым данным грузовые самолёты уже совершают челночные рейсы между Турцией и Бенгази, занимаясь, по мнению некоторых аналитиков[7], доставкой оружия. Отдельные исследователи подчеркивают, что «для ливийских игроков многополярность означает умение лавировать между конкурирующими иностранными интересами, а не выбирать между ними»[8], то есть наблюдаемые нами шаги навстречу – это скорее часть стратегии балансирования, нежели коренной поворот в политическом поведении. Некоторые обращают внимание на то, что альянсы в Ливии традиционно носят ситуативный характер, а потому если Х. Хафтар и сочтет нужным перейти «на сторону Турции», то только в том случае, если увидит более выгодные условия, предварительно получив от египтян и «эмиратцев» максимум в своих интересах.

К слову о Египте, некоторые наблюдатели задаются вопросом, откроет ли сближение Турции с восточноливийскими властями дверь для трехсторонних договоренностей с участием Каира, Анкары и Х. Хафтара. Эта возможная координация рассматривается как часть попыток сбалансировать внешнее влияние в Ливии, в частности со стороны России и ОАЭ. По их мнению, «сближение турецко-египетских позиций, если оно укоренится, уменьшит границу влияния этих сил и заново перетасует карты на ливийской арене, особенно в свете ослабления международных усилий по объединению разделенных ливийских институтов»[9]. Данный вопрос приобретает особую актуальность на фоне состоявшихся в начале сентября переговоров главы египетской военной разведки Х. Рашада с его турецким коллегой И. Калыном, на которых стороны, согласно официальному заявлению для прессы[10], уделили особое внимание ливийскому сюжету.

На перспективу можно предположить, что стратегическое сотрудничество между Анкарой и Бенгази, скорее всего, по-прежнему будет определяться прагматизмом: оно основано на совпадении интересов и стремлении к приумножению взаимной выгоды при сохранении определённой степени взаимного недоверия. Если меморандум 2019 г. будет ратифицирован, Турция, вероятно, попытается воплотить его в жизнь, заключив предметные контракты в сфере безопасности, энергетики и развития инфраструктуры как в восточной, так и в западной части Ливии, а также расширив своё присутствие в Восточном Средиземноморье. С другой стороны, Х. Хафтар может продолжить идти на выборочные уступки, используя фактор меморандума в своих целях, с одной стороны углубляя связи с Анкарой, а с другой диверсифицируя внешние альянсы для утверждения своей легитимности при сохранении определенной «свободы рук». При этом вслед за многими аналитиками подчеркнем роль России на ливийском поле. Несмотря на ехидные комментарии отдельных западников о снижении ее участия на фоне специальной военной операции на Украине, подчеркнем, что Россия на данном этапе по-прежнему остается значимым стабилизирующим фактором, с которым турецкая дипломатия не может не считаться, не располагая в настоящее время достаточными ресурсами для того, чтобы решать многие вопросы по ливийскому досье в одностороннем порядке.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[1] https://theins.ru/politika/281397

[2] https://mecouncil.org/blog_posts/growing-ties-between-eastern-libya-and-turkiye-increase-tensions-in-the-mediterranean/

[3] https://www.atlanticcouncil.org/blogs/menasource/haftars-long-game-dynastic-power-and-diplomatic-leverage-in-libya/

[4] https://www.bloomberg.com/news/articles/2025-08-21/turkey-set-for-gas-exploration-deal-after-wooing-ex-libya-foes

[5] https://www.ekathimerini.com/politics/foreign-policy/1280275/benghazi-wont-ratify-turkey-deal/

[6] https://www.middleeasteye.net/news/khalifa-haftar-plans-visit-turkey-ties-thaw

[7] https://maghrebi.org/2025/07/31/revealed-libyas-new-love-affair-with-turkey/

[8] https://iari.site/2025/05/28/turkeys-strategy-towards-libya-analysis-of-regional-dynamics-and-future-perspectives/

[9] https://www.iimes.ru/?p=123364

[10] https://libyaupdate.com/report-egyptian-and-turkish-intelligence-meeting-a-step-to-coordinate-positions-on-libya/

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs