Индо-Тихоокеанский регион - квазиальянсы и полусоюзники

Премьер министр Японии Фумио Кисида 6 января провёл виртуальный саммит со своим австралийским коллегой Скоттом Моррисоном, в ходе которого обсуждались вопросы двустороннего сотрудничества по вопросам безопасности, продвижение концепции «свободного и открытого Индо-Тихоокеанского региона», также были затронуты экономические и экологические кейсы. Вместе с тем, наиболее резонансной частью повестки саммита стало подписание Соглашения о взаимном доступе[1], открывающего дорогу для совместных мероприятий в оборонной сфере, предполагающих временное нахождение военного персонала одной из сторон вместе с вооружением и военной техникой на территории другого участника соглашения. К основным «сценариям» подобной кооперации Токио и Канберра относят совместные учения и операции по ликвидации катастроф природного или техногенного характера. Однако, документ делает возможным тесное взаимодействие Сил самообороны Японии и Сил обороны Австралии в случае «серьёзного ухудшения региональной среды безопасности»[2]. В целом, подобное соглашение рассматривается его участниками в качестве основы для более масштабного сотрудничества между Силами самообороны Японии и Силами обороны Австралии. Ф. Кисида заявил, что это «эпохальный» документ, который выведет сотрудничество в области безопасности между Японией и Австралией на новый уровень[3].

Стоит упомянуть, что отсутствие подобного соглашения не мешало Канберре и Токио участвовать в совместных военно-морских и военно-воздушных учениях. Так, в декабре прошлого года в ходе двухсторонних военно-морских учений «Нити-Го Трайдент», была отработана вводная, при которой морские Силы самообороны (ракетный эсминец «Инадзума»), получив соответствующий запрос от австралийских партнёров, взяли под своё сопровождение корабль Королевских ВМС (фрегат «Варрамунга»)[4]. После принятия в середине 2010-х гг. японским парламентом законодательства о серьёзном ослаблении самоограничений на участие страны в коллективной самообороне, подобная ситуация стала теоретически возможной, однако интрига состояла в том, каким странам, помимо США, Япония предоставит подобные привилегии. Теперь стало ясно, с подписанием Соглашения о взаимном доступе Австралия получает официально подтверждённый статус второго по важности партнёра Японии в сфере безопасности[5].

Работа над соглашением велась с 2014 года, в Японии за это время сменилось два премьер-министра. Японское общество в целом крайне негативно настроено даже ко временному нахождению на её территории вооружённых иностранцев. И здесь дело не только во впечатлениях от общения с расквартированными в Японии американскими морскими пехотинцами, но и в ассоциациях с поражением страны во Второй мировой войне. Да и так называемый «островной менталитет» также играет здесь важную роль.

При этом ключевой проблемой в период работы над соглашением явилось применение в Японии такого вида уголовного наказания как смертная казнь. Австралия настаивала на неприменении этого вида наказания в случае совершения её военнослужащими в период их пребывания на территории Японии особо тяжких преступлений. Однако японцы дали понять австралийцам, что подобные поблажки возможны только для американцев. Чтобы продемонстрировать «сплочённость рядов» в условиях роста напряжённости в отношениях двух стран с Пекином, Токио и Канберра как объявление в ноябре 2020 г. о готовности Соглашения к подписанию «в принципе»[6].

После чего сторонам потребовалось более года для того, чтобы согласиться с компромиссной формулировкой, суть которой сводится к тому, что законодательство принимающей стороны не будет применяться в случае совершения на её территории иностранными военнослужащими преступлений в ситуациях, связанных с исполнением ими служебных обязанностей. Это можно рассматривать как серьёзную уступку со стороны Австралии, позиционирующей себя в качестве страны, последовательно выступающей против смертной казни. При этом процесс ратификации Соглашения в японском парламенте может стать источником неприятных сюрпризов для Канберры. Соглашением предусматривается создание специального комитета по вопросам имплементации его положений[7].

По мнению Брэда Глоссермана, имеющего пятнадцатилетний опыт работы в качестве директора «Тихоокеанского форума» - одного из ведущих американских аналитических центров, Соглашение Австралии и Японии является показательным примером так называемого «полуальянса» или «квазиальянса»[8]. Подобные соглашения ещё должны стать системообразующими нитями в «паутине коалиций», выстраиваемой под патронажем Вашингтона в Индо-Тихоокеанском регионе (7 января, сразу после японо-австралийского саммита, Вашингтон и Токио «сверили часы», проведя виртуальную встречу в формате «два плюс два»)[9]. Помимо классических военных альянсов и новых квазиальянсов, в новую сетевую структуру безопасности, выстраиваемую вокруг «Quad», войдут и стратегические партнёрства (в первую очередь, AUKUS, к слову, имеющий признаки квазиальянса). Вместе с тем, перспективы того, что зоны свободной торговли также станут важной частью подобной «паутины» выглядят несколько туманными по причине скепсиса Вашингтона в отношении своего участия в подобных проектах. Хотя, успешное продвижение заявки Лондона на участие в «Прогрессивном и всеобъемлющем Транстихоокеанском партнёрстве» может придать «новое дыхание» этому сдающему свои позиции мегапроекту.

Японская сторона рассматривает Соглашение о взаимном доступе с Австралией в качестве модели для кооперации по вопросам безопасности, в частности, и со странами Старого Света, с целью расширения их вовлечённости в Индо-Тихоокеанскую повестку. Япония приступила в октябре прошлого года к переговорам с Великобританией по заключению аналогичного соглашения. Также, существует перспектива заключения подобного пакта с Францией[10]. У Парижа собственные интересы в Индо-Тихоокеанском регионе, оправдываемые, в частности, наличием заморских территорий, даже есть своя Индо-Тихоокеанская концепция. Франция сильно разочаровалась в своих англосаксонских партнёрах из-за скандала вокруг AUKUS, поэтому может переключить своё внимание на Токио. Япония и Франция планируют 20 января провести виртуальный саммит в формате «два плюс два», сфокусировав внимание на территориальных спорах в Восточно-Китайском и Южно-Китайском морях, а также по ракетно-ядерной программе КНДР[11]. Предыдущая встреча в подобном формате состоялась во Франции в июне 2019 г. Планировалось провести полноценный саммит в Японии ещё в конце 2021 года, но встреча не состоялась из-за рисков в связи с распространением нового штамма коронавируса. К слову, первые переговоры между Токио и Парижем в подобном формате состоялись во французской столице в январе 2014 г, Ф. Кисида участвовал в них в качестве главы МИДа.

Возвращаясь к теме японо-австралийских отношений, нужно упомянуть, что на поавестке дня теперь «глубокий апгрейд» Совместной декларации по безопасности от 2007 г. Что касается того обстоятельства, что появление японо-австралиского пакта не оказало столь значимого влияния на глобальную повестку, как учреждение «шокового партнёрства» AUKUS то это, возможно связано с тем, что здесь не затрагивается такая чувствительная тема, как «немирный атом». Тем не менее, оно стало важным дополнением к Индо-Тихоокеанской концепции заинтересованных стран западной коалиции.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs