ГЛАВНАЯ > События, факты, комментарии

Зелёные инициативы – вызов климатической политики?

09:48 23.01.2021 • Анна Ершова, редактор журнала «Международная жизнь»

Экологическая повестка – один из топовых трендов в современной общественной жизни. Понимание важности проблемы глобального потепления и необходимость противодействовать ей является приоритетной задачей практически во всех странах мира, правда, политические соображения препятствуют выработке международных механизмов регулирования и созданию общих подходов к этой проблеме.Как обстоят дела с  глобальной «зелёной» трансформацией, несмотря на противоречия между мировыми акторами? Кто станет «зелёным» лидером?  Как Россия может использовать этот тренд для получения глобальных конкурентных преимуществ и в чем заключается опасность экологической гонки? На эти и другие вопросы ответили участники дискуссии «Глобальная зелёная трансформация: как изменится мир?» во время презентации одноименного доклада в клубе «Валдай».

Как отметил основатель Фонда «Русский углерод» и Evercity, глава рабочей группы по финансам в Climate Chain Coalition Алексей Шадрин, на сегодняшний день очевидно, что мировые акторы осознали реальность антропогенного воздействия на климат, и теперь главный вопрос заключается в том, кто из них станет зелёным лидером, сможет быстрее прочих адаптироваться к новым условиям и предложить свои подходы для решения проблемы глобального потепления. Многие эксперты предполагают, что Евросоюз, заявляя о себе как о глобальном лидере в области продвижения климатической повестки, хочет заставить другие страны играть исключительно по их правилам.

«Россия должна задавать свои климатические тренды» (Алексей Шадрин)

Однако Алексей Шадрин считает, что противоречия, существующие между странами, в частности и по статье 6 Парижского соглашения, регулирующей финансовые механизмы его выполнения, по которой не удалось договориться на 25-й конференции Рамочной конвенции ООН об изменении климата, находятся в плоскости конкуренции, а не экодиктатуры.  «В этих условиях мы не должны стать объектом изменения извне. Россия должна лидировать в этой повестке, задавать свои климатические тренды, активно развивать партнерство и конкурировать. Конкуренция в этом случае не будет являться чем-то негативным –  именно так международное сообщество развивается, совершаются новые открытия и появляется все то, за что мы любим прогресс», – объяснил он.  

Официальный представитель РУСАЛа по внешним связям Сергей Честной также не видит между странами особых разногласий. По его словам, процесс климатических переговоров на глобальном уровне продвигается вполне успешно, а то, что пока остаются нерешенные вопросы является «штатным событием». «Несмотря на то, что в 2020 году было крайне тяжело переключиться на новый формат общения, удалось провести много важных мероприятий и выйти на какое-то понимание как двигаться дальше. То, что во время работы возникают трудности – это понятно, ведь вопросы, по которым предстоит договориться не только новые для мировой практики, но и очень сложные», – заметил официальный представитель РУСАЛа по внешним связям.

«В зелёной гонке не должно быть проигравших, выиграть должны все» (Сергей Честной)

Однако всё же логично предположить, что Евросоюз, используя климатическую повестку, надеется стать победителем «зелёной гонки»: усилить свои позиции на мировых рынках, снизить зависимость от импортируемых энергоносителей и стать новым экономическим центром, способным задавать стандарты на новых перспективных рынках. В свою очередь С. Честной уверен, что в данном случае не должно быть победителей и проигравших: «Цель климатических инициатив не про прибыль и экономическую выгоду, а в первую очередь про сохранение Планеты от перегрева. В ЕС ни в коем случае не должны дискредитировать климатические действия других стран. Ведь даже если страны Евросоюза станут углеродонейтральными к 2050 году, изменение климата не остановится при отсутствии аналогичных программ в других промышленно развитых странах».

Генеральный директор Orbita Capital Partners Евгений Кузнецов присоединился к мнению о том, что на глобальном уровне климатические договоренности продвигаются достаточно быстро. Однако выдели две другие проблемы. По его словам, из-за того, что раньше в России не до конца понимали масштабы и актуальность проблемы глобального потепления, сейчас мы наблюдаем некий дефект «невключенности» многих российских комьюнити в процесс регулирования изменения климата. «В России очень консервативно воспринимали новости о стремительном росте, например, электромобилей или солнечной и ветряной энергетики. Теперь получается, что мы остаемся в стороне и практически не участвуем в энергопереходе – ни как производители, ни как потребители. Россия по-прежнему живет в нефтегазовой парадигме экономики», – заявил эксперт.

«Климат – единственная повестка, по которой идет действительно глобальный диалог без разделения на блоки по интересам» (Евгений Кузнецов)

Вторая проблема, по мнению Е. Кузнецова, заключается в том, что между странами отсутствует формат диалога или даже понимание того, как решать проблемы влияния локальных климатических активностей тех или иных стран на другие. «В данном случае самый наглядный пример –  Китай, который сейчас очень активно проводит мероприятия в области геоинженеринга, влияя на объем выпадающей воды, как в засушливом Тибете, так и на своей основной территории, что лишает этой влаги Южную Сибирь. На данный момент отсутствует даже формат диалога, где такие проблемы можно было бы обсуждать», – пояснил он. Здесь, как отмечает эксперт, возникает некая интерференция единой глобальной и локальной повесток, связанная с действиями или, наоборот, бездействием конкретных стран. «В России эта история только начинает раскрываться – мы начинаем ощущать на себе «прелести» климатических налогов. Дальше эта ситуация будет только усиливаться, и постепенно климатическая повестка станет более проактивной и будет вторгаться во внутреннюю политику многих государств. Именно в этом отношении сейчас будет формироваться новый набор инструментов и новый набор политических практик.  Это действительно важный фактор, к которому мы как минимум ещё не готовы», – подчеркнул генеральный директор Orbita Capital Partners.

Евгений Кузнецов также фиксирует победу трендов на энергопереход: «Прошлый год стал в этом смысле решающим, потому что и ЕС, и КНР приняли очень крупные и масштабные программы по энергопереходу и самое главное, что они напрямую блокируют существующие инвестиционные программы в области традиционных методов энергетики. Это парадигмальные изменения». По его словам, этот переход по масштабам сопоставим с переходом от паровой энергии к энергии двигателей внутреннего сгорания, который в прошлый раз занял два десятилетия, а в этот раз продлиться 5-7 лет. Чтобы не оказаться среди отстающих, России необходимо действовать симметрично, эффективно используя имеющиеся конкурентные преимущества и главное – провести реформу электроэнергетической системы до конца текущего десятилетия.

Председатель F20, почётный председатель Germanwatch Клаус Мильке считает, что глобальный энергопереход должен быть не только зелёным, но и инклюзивным.  В этом контексте, по его словам, особенно важно укрепить доверие между Россией и Евросоюзом.

«Зелёный курс Европы должен сопровождаться сделкой между Россией и ЕС» (Клаус Мильке)

«В центре сотрудничества между Россией и Евросоюзом должны быть эффективность и трансформация. Под трансформацией я подразумеваю преобразование обеих экономик. Одним из примеров является переключение российского экспорта нефти и газа на нейтральный для климата водород. «Зелёный водород» может стать нефтью и газом будущего. Всё больше экспертов и чиновников в ЕС в настоящее время обсуждают, откуда в будущем импортировать «зелёный водород», и Россия является одним из важных кандидатов», – заметил председатель F20. Чтобы успеть занять этот рынок и сохранить лидирующие позиции в качестве экспортёра энергетических ресурсов в Европу Москве необходимо принимать своевременные меры. Позитивным сигналом здесь можно считать дорожную карту «Развитие водородной энергетики в России» на 2020–2024 годы, которую недавно приняли в Министерстве энергетики РФ.

В свою очередь менеджер Carbon Group, ПАО «Северсталь» Аграфена Котова заметила, что если несколько лет назад амбициозные климатические цели ставили страны ЕС, то в 2020 году к ним присоединились Китай, заявив о решении достичь углеродной нейтральности к 2060 году и США, опубликовав Zero carbon action plan, согласно которому планирует сократить выбросы парниковых газов до нуля к 2050 году. Причем, для достижения целей были составлены подробные планы, в которых не просто упоминаются приоритетные отрасли и пилотные экономические проекты, но и достаточно четко прописаны программы адаптации рабочих мест для компаний, деятельность которых планируется сократить или прекратить. В американском плане особенно важно то, что они проектируют пограничный налог. То есть, возможно, у нас появится еще одна страна, которая внедрит трансграничный углеродный налог. По мнению А. Котовой, главное здесь, чтобы любой механизм пограничного регулирования в первую очередь эффективно решал задачи и имел прозрачную систему администрирования.

«Парижское соглашение задало новую траекторию развития мировой экономики и сформировало макротренд на декарбонизацию» (Аграфена Котова)

А. Котова также подчеркнула изменение методологических подходов у аналитиков – отказ от сценария business as usual и рост значимости сценариев Stated Policies Scenario (STEPS) и Sustainable Development Scenario (SDS), отражающих траекторию, которая соответствует целям Парижского соглашения. По мнению эксперта, если говорить о российской климатической политике, то важно предусмотреть в её рамках меры по поддержке исследований низкоуглеродных технологий и стимулирование климатических проектов.

Директор Бюро экологической информации, наблюдатель на переговорах ООН в области изменения климатаАнгелина Давыдова считает, что несмотря на то, что в России климатическая повестка становится более популярной, климатические действия пока носят хаотичный и несогласованный характер.

«Интерес к климатической теме в России растет как со стороны государства, так и со стороны бизнеса» (Ангелина Котова)

«За последний год у нас вышел целый ряд законодательных инициатив и актов, как в области снижения выбросов, так и в области адаптации. В самом начале года был принят Национальный план первого этапа адаптации к изменениям климата на период до 2022 года, ближе к концу года появилась первая российская цель в рамках Парижского соглашения, которая предполагает, что к 2030 году количество выбросов составит минус 30% от уровня 1990 года (включая поглощение лесами, – прим. автора). Одновременно с этим были обновлены цели по энергоэффективности, за счет реализации которых к 2030 году общий объем выбросов парниковых газов в РФ совокупно снизится на 900 млн тонн СО2-эквивалента (от текущего уровня порядка 2 млрд тонн, без учета поглощения лесами, – прим. автора), что составляет около 48%. Очень много разных цифр и не всегда понятно, как они согласуются друг с другом», – пояснила она.

В тоже время А. Давыдова указала, что в России четко понимают тренд на декарбонизацию и на переход на возобновляемую энергетику, доказательством тому служат действия со стороны правительства, бизнеса и субнациональных акторов. По её словам, воздействие пандемии COVID-19 привело к укреплению климатической повестки дня. «Когда международный процесс был поставлен на паузу, в самих странах осуществлялось много экспериментов по системам углеродного регулирования. Это хорошо. Чем больше опыта появится у разных стран в области управления подобными системами, тем более четкими будут предложения, с которыми они будут выходить на переговорный уровень», – заключила она. Возможно, это положительно скажется на результатах крупнейшего саммита, посвященного климатическим проблемам – Конференции сторон Рамочной конвенции ООН об изменении климата (COP26), который пройдет с 1 по 12 ноября 2021 года в Глазго.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs

Версия для печати