Совет экономической взаимопомощи: опыт прошлого, полезный для будущего

Липкин М.А. Совет Экономической Взаимопомощи: исторический опыт альтернативного глобального мироустройства (1949-1979). – М.: Весь мир, 2019. – (Мировая система социализма и глобальная экономика).

В издательстве «Весь мир» вышла монография доктора исторических наук, директора Института всеобщей истории РАН Михаила Липкина, на страницах которой впервые делается попытка системного анализа развития Совета Экономической Взаимопомощи (СЭВ) за первые три десятилетия его существования с позиций глобальной и транснациональной истории. Текст основан на анализе впервые вводимых автором в научный оборот источников из российских архивов (РГАЭ, РГАСПИ, РГАНИ, АВП РФ), а также Исторических архивов ЕС во Флоренции.

Перед тем, как эта книга вышла в свет, ей предшествовало множество обсуждений, в том числе опубликованных статей, а среди проведенных мероприятий – масштабная международная конференция «Мировая система социализма: глобальные и региональные аспекты», прошедшая 3-4 октября 2019 года в трех примечательных зданиях Москвы: ИМЭМО РАН, Института всеобщей истории РАН и, собственно, бывшем здании СЭВ («доме-книжке») на Новом Арбате (тогда – Калининском проспекте), где сейчас здесь находится мэрия Москвы. Длительное время оно было одной из доминант города, поскольку небоскребов в таком количестве в столице еще не существовало.

История СЭВ многим нашим современникам, особенно молодому поколению, почти не известна. Более того, несмотря на тот факт, что от момента прекращения существования Совета Экономической Взаимопомощи нас отделяет более тридцати лет, можно пересчитать по пальцам те публикации, которые посвящены исследованию этой важнейшей структуры. Нет ни одной монографии, которая комплексно и доступным языком рассказывала бы об этой организации. Правда, есть труды, вышедшие в ряде стран Восточной Европы, посвященные различным аспектам их деятельности в Совете. Но они выходили исключительно на национальных языках и в России незнакомы никому, кроме узких специалистов.

Единственная монография, вышедшая на эту тему на Западе – «Сателлиты и комиссары» – была выпущена в США в 1995 году в издательстве Принстонского университета и принадлежит перу американского политолога Рэндалла Стоуна. У него была возможность работать в архиве СЭВ в самом начале 1990-х годов, когда он находился еще в здании на Новом Арбате. Во время трагических событий 3-4 октября 1993 года, связанных с противостоянием сторонников президента Бориса Ельцина и Верховного Совета России, в этом здании был пожар, и некоторая часть архива погибла, правда, как утверждают специалисты – сравнительно небольшая. В настоящее время он в виде отдельного фонда находится в Российском государственном архиве экономики (РГАЭ). Сам Р.Стоун в декабре 2019 года приезжал в Москву и выступал в семинаре в Институте всеобщей истории РАН.

Как отмечает сам Михаил Липкин, до сих пор во многих справочных изданиях продолжает существовать немало фактологических ошибок, касающихся этой организации. Их перечень начинается с даты основания СЭВ. Достаточно сказать, что сообщения об этом в прессе появились спустя месяц после фактического основания Совета. При этом переговоры об образовании оргнаизации шли довольно трудно.

Ценность труда Михаила Липкина заключается в том, что ему удалось не только поработать с архивами СЭВ в РГАЭ, но и дополнить их данными Российского государственного архива новейшей истории (РГАНИ) и Российского государственного архива социально-политической истории (РГАСПИ), а также Архива внешней политики Российской Федерации, По утверждению самого автора, важнейшие решения, касающиеся СЭВ, вызревали именно в недрах советского внешнеполитического ведомства.

Изначально Совет Экономической Взаимопомощи задумывался советским руководством как региональная организация. Название новой структуры в процессе обсуждения несколько раз менялось. Изначально ее хотели назвать «Координационным комитетом», затем «Экономическим комитетом» и «Экономическим советом». В итоге было избрано наиболее обтекаемое название, которое впервые прозвучало 8 января 1949 года на приеме в Кремле для представителей ряда стран Восточной Европы (Румынии, Болгарии, Венгрии, Польши и Чехословакии), принявших участие в закрытом совещании, где обсуждались дальнейшие перспективы хозяйственного взаимодействия. И только в период 1950-1980-х годов СЭВ, по выражению автора, «стал одним из столпов единства Восточного блока в период холодной войны, сердцем «мировой системы социализма», согласно геополитическому видению капитанов восточной альтернативы капиталистической глобализации».

Через всю монографию автор последовательно проводит мысль, подкрепляемую архивными свидетельствами, о том, что устоявшийся в массовом сознании стереотип о диктате Советского Союза в рамках СЭВ – не более чем публицистический штамп, который крайне далек от реальной ситуации. На самом деле все было намного сложнее. Активную работу в процессе создания, развития и совершенствования Совета проводили другие страны-участницы, особенно восточноевропейские.

Впервые возможность работы с фондами СЭВ появилась у автора в 2005 году. Поначалу разобраться в этом было сложно: мешал бюрократический и казуистический язык. Необходимо было определить логику исследования, а также исторический контекст, в котором осуществлялся научный поиск. Одновременно возник вопрос, касающийся периодизации истории организации и совместимости этапов ее развития с теми циклами реформ и преобразований, которые происходили в СССР и странах-союзницах. При И.В. Сталине СЭВ рассматривался как региональная альтернатива плану Маршалла. Но, уже, начиная с середины 1950-х годов, отношение к Совету меняется: выдвигаются предложения войти в организацию Китаю, а с 1962 года и Монголии. Н.С. Хрущев, учитывая меняющуюся политическую карту мира и международную обстановку, рассматривал СЭВ как ядро мировой системы социализма с участием всех стран, симпатизирующих СССР и встающих на социалистический путь в рамках процесса деколонизации. Наконец, при Л.И. Брежневе, особенно в период «разрядки», СЭВ приобрел особое значение: в его рамках осуществлялось как сотрудничество, так и противодействие на международной арене. Важное значение для СЭВ имели события 1968 года в Чехословакии и их отголоски, причем те тенденции, которые прекратились на внутриполитическом уровне, продолжали поддерживаться на уровне внешнеполитическом и межгосударственном. Бывший заместитель министра иностранных дел СССР, секретарь СЭВ в 1967-1983 годах Николай Фадеев, начиная с 1969 года, придал этой организации особое звучание и продвигал ее именно как глобальную организацию. Последний аспект особенно важен: при всех событиях «холодной войны» организация была призвана играть важную роль в международных экономических отношениях.

 Согласно позиции М.Липкина, хотя статистические данные роста и снижения товарооборота между странами-членами, реализованных крупных и инфраструктурных проектов имеют важное значение для понимания логики развития Совета, но нельзя забывать о том, что ключевым элементом в развитии СЭВ были не цифры, а убежденность в способности построить альтернативную интеграционную модель и распространить ее на весь мир.

Изначальный замысел создания СЭВ был совершенно очевиден. В условиях начинающейся холодной войны нужна была контрорганизация, которую можно противопоставить в рамках экономического объединения Западной Европы по плану Маршалла. Важным фактором была и «внутренняя холодная война»: в 1948 году начался советско-югославский конфликт. Задача Москвы была в том, чтобы способствовать переориентации балканских государств, прежде всего Болгарии и Албании, в условиях обострившихся отношений с Белградом. Но уже через год после смерти Сталина, в 1954 году Югославия начинает участвовать в деятельности ряда структур СЭВ: экономические интересы оказались выше разногласий.

Напомним, что интеграция Западной Европы началась с основания в 1951 году Европейского объединения угля и стали (ЕОУС), а в 1957 году - Европейского экономического сообщества. К интеграции стремились и к востоку от Одера и Нейсе, но если на Западе в основе лежала конкуренция, в ходе которой выяснялось, кто из участников процесса наиболее успешен, и чья модель развития станет основной, то в рамках СЭВ все время предпринимались попытки убрать параллелизм. Проще говоря, необходимо было определить, какая страна будет специализироваться на определенной отрасли производства, чтобы не дублировать усилия друг друга. Конечно, в процессе обсуждения путей развития страны проявляли и определенную долю национального эгоизма: им всем хотелось выстроить сбалансированную и уравновешенную экономику. Подобные обстоятельства не могли не вносить существенные коррективы в планирование.

В свою очередь, Советский Союз не был полностью самостоятельным в своих действиях. Имея в своем распоряжении СЭВ, и будучи связан с ним целым пулом союзников, он вынужден был постоянно согласовать с ними свою линию. Подобных ограничений не было, например, у Китая, который был гораздо более свободным в своих действиях на внешнеполитической арене. Исходя из этого, М.Липкин считает, что доктрина «ограниченного суверенитета» распространялась не только на страны-участницы СЭВ, но и на сам СССР.

Что дал СЭВ мировой экономике? Страны-участницы Совета в конце 1960-1970-х годах выступали реципиентами западных передовых технологий, применяли их у себя, а свои разработки, вполне конкурентоспособные, поставляли на рынки Азии, Северной Африки, Латинской Америки, взамен получая достаточно дефицитные сырьевые ресурсы и пытаясь развивать там совместные предприятия, иногда даже с посредничеством некоторых западных стран, например, ФРГ.

У современных исследователей существует два взаимоисключающих взгляда на СЭВ. Согласно первому из них, который распространен среди представителей старшего поколения – это был провальный проект, изначально безнадежный, и предмета для обсуждения тут нет. М.Липкин считает иначе. Он утверждает, что Совет экономической взаимопомощи вовсе не обязательно сравнивать с Европейским союзом, поскольку он изначально не замышлялся как наднациональное образование, как это утверждалось, например, в основополагающих документах ЕОУС, Евратома и ЕЭС. Как ни парадоксально, в чем-то логика существования СЭВ напоминает форматы АТЭС или даже БРИКС, не покушающиеся на суверенитет стран-участников. Как раз в этом и заключалась притягательная сила СЭВ: в 1970-е годы туда стремились вступить десятки стран.

Вопрос международного права особенно остро встал перед СЭВ в 1970-х годах. Еще при Л.И. Брежневе была предпринята попытка одновременно поднять статус этой организации и вести переговоры с Европейским сообществом о равноправном сотрудничестве. Но тут же выяснилось, что нужно поднимать вопрос о наднациональных структурах. По этому вопросу страны-участницы СЭВ разделились, поскольку у них изначально был разный стартовый уровень развития. Например, Румыния и Болгария были заинтересованы в том, чтобы через механизмы СЭВ добиться больших привилегий в торговле с западноевропейскими странами, но они понимали, что позиции их слишком слабы для того, чтобы они смогли делегировать свои полномочия некоей внешней силе. Напротив, такие страны, как Польша и Венгрия, были готовы к этому, и даже настаивали на том, чтобы был выбран именно этот вариант интеграции.

За время своего существования СЭВ пережил несколько волн реформ. В 1962 году их инициатором выступила Варшава, причем ее инициатива была предпринята вовсе не по указанию Москвы. Наоборот, Советский Союз тормозил эти преждевременные, по его мнению, усилия Польши, а также более поздние предложения, направленные на формирование в рамках Совета единой внешнеполитической линии, обязательной для соблюдения всех ее членов. Материалы обсуждения Комплексной программы социалистической экономической интеграции в 1968-1969 годах, которые были малоизвестны в самом Советском Союзе, показывают, что Варшава и Будапешт хотели привязать Москву к этим коллективным решениям. Они видели в углублении интеграции возможности для сохранения и укрепления собственного суверенитета, а более слабые страны, такие как Румыния, Монголия, напротив, опасались, что могут оказаться в позиции сельскохозяйственного придатка. Поэтому София и Бухарест оставляли за собой свободу рук в различных внешнеполитических акциях. В конечном итоге СССР, обсуждая эту Комплексную программу в течение нескольких лет, пошел на массу уступок союзникам, отказавшись, в частности, от подписания обязывающего международного договора.

Помимо масштабной комплексной программы на 100 страниц была и закрытая часть, где были отражены наиболее спорные документы. Следы этого документа впервые обнаружила в архивах бывшей ГДР финская исследовательница Суви Кансикас, а затем был найден и сам документ, который не существовал в описи. В нем оказались не только спорные вопросы, но и те из них, которые не хотелось излишне светить: отношения с третьими странами, развитие электроники и перспективы создания единой электронно-вычислительной системы стран СЭВ.

Современные исследователи привыкли сравнивать СЭВ с ЕС. Но при анализе итогов развития Совета можно зайти совершенно с другого ракурса. Например, с 1960 года существует Европейская ассоциация свободной торговли (ЕАСТ), которая изначально предполагала более свободную, без жесткого администрирования, форму интеграции, чем Евросоюз. Можно сравнивать СЭВ и с основанной в 1948 году Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). Тогда ситуация выглядит вполне успешной. Более того, изучение рабочих записей и дискуссий, отложившихся в архивах СЭВ и свободных от бюрократической и идеологической казуистики, показывает, насколько откровенно и подчас жестко шло обсуждение сложнейших вопросов, насколько неоднозначным был процесс интеграции в рамках СЭВ.

Приведем в качестве примера экспорт образования в страны третьего мира. Существовал отдельный фонд СЭВ по этому вопросу. В процессе развития и его корректировки встречались все заместители министров образования стран-участниц. Постоянно шел сбор и обобщение статистических данных: где, когда и какой специальности обучались иностранные студенты. У каждой из стран Совета были свои интересы в странах Азии, Африки и Америки, которые они продвигали через СЭВ. Существуют статистические данные о технической помощи странам третьего мира. Речь далеко не только о нефти и газе. Плоды этих усилий – построенные университеты, лаборатории и промышленные корпуса. Фактически в 1960-1970-х годах СЭВ внес значительный вклад в развитие мировой экономики.

Деятельность СЭВ имела огромное значение для стран с более низким уровнем развития. Можно сказать, что Совет занимался экспортом индустриализации. В частности, огромная помощь была оказана Албании до ее выхода из организации в 1962 году, Польше, Монголии (последняя стала в своем роде экспериментальной площадкой: в ее развитии участвовали все страны СЭВ). Значительной была и роль стран, которые имели в Совете статус наблюдателей: Финляндии, Ирака и Мексики. ГДР, Чехословакия, Венгрия, Польша фактически поставляли заводы «под ключ». Организация способствовала экономическому развитию Турции, Ирана, ряда стран Африки. Другое дело, что понимание концепции научно-технологической революции в восточном блоке было ограниченным, в том числе по идеологическим причинам, поэтому возможности перехода к новому технологическому укладу не были востребованы в полной мере.

Из всех аспектов история холодной войны наименее изучена и наиболее интересна. Но уроки СЭВ полезны и нашим современникам, которые интересуются международной историей второй половины ХХ века, а также современными проблемами глобального мироустройства и интеграции. В конце концов, мы все являемся свидетелями сложностей, связанных с примирением противоречий в рамках даже таких моделей интеграции, как считавшийся до недавних пор успешным Европейский союз. От того, насколько успешны будут уроки, вынесенные из недавнего прошлого, будет зависеть наше общее будущее. Поэтому книга Михаила Липкина вполне достойна того, чтобы стоять на книжной полке любого историка, экономиста и политолога.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs