Астанинский процесс продолжается даже на фоне COVID-19

Водопад информации о пандемии коронавируса COVID-19 захлестнул мир. Все проблемы, еще вчера казавшиеся сенсационными, ключевыми, отошли на второй план.

Однако на этом фоне, увы, не исчезают все мировые кризисы и горячие точки. В этих экстремальных условиях, похоже, политика во всех ее проявлениях не ушла на карантин, ее активность не снижается, а просто все чаще обретает форму дистанционно интернетовскую.

Примером тому может служить сирийская проблема, которая в последние дни вновь заявила о себе.

Вооруженный конфликт в Сирии продолжается уже почти 10 лет. В него прямо и косвенно вовлечены десятки сирийских военных и политических группировок, а также десятки региональных и нерегиональных государств. Причем сейчас, после разгрома в этой стране общего врага – террористической группировки ИГИЛ (запрещена в РФ), - интересы в Сирии этих многочисленных участников разошлись и стали зачастую прямо противоположны. И это не внушает оптимизма в светлое будущее сирийского государства.

В настоящее время в Сирии пересекаются интересы России, Ирана, Турции и США. Страна де-факто разделена на сферы влияния.

Север и северо-запад Сирии находится под контролем Турции. Там действует турецкое законодательство, в том числе в таких областях, как финансы, инвестиции, права и личный статус граждан. Турецкое командование продолжает наращивать военное присутствие в Идлибе. По официальным данным, в провинции развернуты уже 58 наблюдательных пунктов и блокпостов. В основном они концентрируются вдоль линии соприкосновения боевиков и правительственных сил и по трассе М4. Что касается количества военнослужащих, то тут звучат разные оценки — от 10 до 29 тыс. солдат и офицеров. Также в провинцию переброшено не менее 100 единиц тяжелой бронетехники, включая танки и самоходные орудия. При этом Анкара не признает легитимности сирийского режима.

К востоку от реки Евфрат курды и арабы, поддерживаемые США, управляют этой обширной территорией системой советов, независимых от Дамаска. Одна из задач американского двухтысячного контингента – перекрыть пути военных поставок, осуществляемых Ираном для «Хезболлы» и других проиранских боевых группировок через Ирак и Сирию. Помимо этого американцы контролируют не только социально-политическую и военную обстановку в этом регионе, но и нефтепромыслы. И это для них, похоже, даже важнее.

Иран, в свою очередь, стремясь укрепить и расширить эти пути, пытается обеспечить эффективность «шиитского полумесяца» от ИРИ до Средиземного моря, создающего Тегерану влияние и преимущества во всем ближневосточном регионе, в том числе (а быть может, прежде всего) – в Сирии.

В этой стране ИРИ помимо своей военной и специальной деятельности, осуществляет тактику широкого спектра экономических и социальных инициатив для укрепления своего влияния на территории, подконтрольной Башару Асаду. А это на апрель 2020 г. 65–70% сирийской территории.

В последние месяцы иранцы, дружески настроенные к ИРИ арабы активно скупают недвижимость в городах и селениях, основываясь на принятом в апреле 2019 г. Законе № 10. Этот документ обязывал сирийцев подтвердить свои права на недвижимость в течение 30 дней, начиная с 11 апреля прошлого года. Министерство местного управления составляло списки собственников жилья на основании документов, предоставленных самими собственниками или их родственниками. Та недвижимость, на которую документы не были поданы, была конфискована и передана новым владельцам.[i]

Примечательно, что только в районе Дамаска за последнее время более восьми тысяч объектов недвижимости были куплены «шиитами из других стран».[ii]

Ненавязчиво, но настойчиво Иран преобразует местные суннитские мечети в шиитские религиозные центры, а также повсеместно строит новые шиитские клубы, мечети и школы.[iii]

Власти Сирии открыли отделения языка фарси, иранской культуры в университетах, а также языковые школы и колледжи в крупных городах страны.

Вероятно, подобная широкомасштабная экономическая и идеологическая работа Ирана в Сирии, по мнению Тегерана, должна обеспечить ему привилегированное положение.

Россия идет другим путем. Безусловно, Россия имеет и отстаивает свои исторически сложившиеся интересы на Ближнем Востоке, в Сирии и настаивает на понимании этих интересов со стороны других игроков. Однако, дислоцируясь строго на военных базах в Хмеймим и Тартус, а также на пунктах российской военной полиции, Москва не претендует ни на сирийские земли, ни на сирийскую недвижимость, а только борется с террористическими группировками и стремится способствовать установлению мира в Сирии и обеспечить ее территориальную целостность и суверенитет. Более того, Россия привлекает на свою сторону сирийцев не идеологической их обработкой, а конкретной помощью – военной, гуманитарной. При этом сам факт победы над злейшим врагом человечества – Исламским государством (запрещено в РФ), одержанной в первую очередь с российской помощью, говорит сам за себя.

Причем главным подходом России является не военный, а путь переговоров, путь дипломатии, путь мирного диалога со всеми силами, которые не исповедуют террор в качестве своей политики.

В последние месяцы наиболее тревожной была обстановка в Идлибе. Но договоренности 5 марта президента России Путина и президента Турции Эрдогана позволили снизить уровень напряженности и в идлибском регионе, и в отношениях Москвы и Анкары. Однако быстро развивающаяся ситуация в Идлибе и во всей Сирии, в том числе и в связи с пандемией коронавируса, потребовали новых консультаций.

В этом плане чрезвычайно важны как двусторонние диалоги представителей России и Турции, России и Ирана, так и Астанинский процесс. Тем более, что между участниками этого процесса существуют несколько разные взгляды на настоящее и будущее Сирии, что естественно, поскольку их интересы не всегда совпадают.

22 апреля состоялась беседа в формате видеоконференции министров иностранных дел стран-гарантов Астанинского формата РФ, ИРИ и Турции С.Лаврова, М.Д.Зарифа и М. Чавушоглу.

Главы МИД трех стран обсудили состояние дел в Сирии и подтвердили настрой на продолжение эффективного взаимодействия в рамках Астанинского формата и сопряжение усилий России, Ирана и Турции в интересах достижения прочной стабильности и безопасности в Сирии и в регионе в целом. Также было подтверждено, что саммит Астанинской тройки состоится, но сроки будут определены дополнительно.

Накануне диалога министров иностранных дел президент РФ Путин имел важные телефонные беседы по ситуации в Сирии с президентами Ирана Х.Роухани и Турции Р.Эрдоганом. Ранее глава МИД ИРИ М.Д.Зариф посетил Дамаск, где провел переговоры с президентом Башаром Асадом и своим коллегой Валидом аль-Муаллемом. То есть видеопереговоры глав МИД Астанинской тройки были тщательно подготовлены.

Конечно, всё это, к сожалению, не исключает возможное в дальнейшем обострение ситуации в Сирии, слишком уж много привходящих моментов, объективно или субъективно воздействующих на нее. Но знание и учет позиций и мнений друг друга в определенной степени дает основным игрокам на сирийском поле возможность обходить расставленные там и тут «мины». И в этом огромная ценность диалога и консультаций России, Ирана и Турции.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs