Турция готовится «защищать» Идлиб?

Второго февраля Министерство обороны Турции заявило об обмене огневыми ударами между турецкими и сирийскими войсками приведешими к потерям с обеих сторон. Накануне СМИ сообщали о беспрецедентном количестве бронетехники - до 200 единиц, - направленной на усиление турецких гарнизонов в зоне деэскалации Идлиб.

Эти события не могут не вызывать обеспокоенности в Москве, хотя ситуативный характер российско-турецкого взаимодействия на сирийском направлении периодически приводит, если не к кризисам в отношениях, как это случилось в 2015 году, когда был сбит российский военный самолет, то к обмену упреками, чаще всего, с турецкой стороны. Причем в последнее время официальная Анкара все чаще выражает свое недовольство действиями (или, по определению турецкой стороны – бездействием) российских партнеров.

Когда в ноябре 2019 года Реджеп Таййип Эрдоган обвинил РФ в невыполнении обязательств по отводу курдских вооруженных формирований с севера Сирии, Москва предпочла не реагировать. Когда это же повторил глава турецкой дипломатии Мевлют Чавушоглу, еще и пригрозив возобновить боевые действия против курдских ополченцев, официальный представитель МО РФ Игорь Конашенков выразил недоумение по поводу слов турецкого министра, отметив, что подобные угрозы могут «привести только к обострению ситуации на севере Сирийской Арабской Республики, а не к ее урегулированию».

В ответ пресс-секретарь турецкого президента Ибрагим Калын, демонстрируя решительность внешнеполитической линии турецкого руководства, повторил тезис о невыполнении Россией своих обязательств. Впрочем, очень скоро Серегей Лавров сообщил: российского посла в Турции заверили в том, «что речь идет о недоразумении, что никто в Анкаре не подвергает сомнению работу, которую проделывает Россия, и ни о каком возобновлении операции «Источник мира» ни господин Чавушоглу, мой коллега и друг, ни господин Калын не говорили».[i]

Довольно странно, но всего через шесть дней заверения, полученные российской стороной от турецкого руководства, были фактически дезавуированы итоговым заявлением Совета национальной безопасности Турции, прошедшим под председательством президента страны. В документе было сказано о том, что операция продолжится «до полного достижения поставленных целей» и содержался призыв к странам, «заключившим соответствующие соглашения» полностью выполнить свои обязательства по отводу отрядов курдских «террористов» из приграничной зоны.

Очередное обострение недовольства Анкары пришлось на конец прошлого месяца и связано оно было теперь с Идлибом - единственным регионом Сирии, остающимся в руках вооруженной оппозиции и террористических формирований. В беседе с журналистами, сопровождавшими Реджепа Таййипа Эрдогана в ходе африканского турне, турецкий лидер обвинил партнеров по астанинскому формату в несостоятельности усилий по обеспечению перемирия в идлибской зоне деэскалации (напомним, Россия и Турция договорились об установлении там режима прекращения огня, начиная с 12 января). При этом он даже пригрозил: «Если обстановка в Идлибе не нормализуется, то мы перейдем к действиям. Мы искренне хотим добиться стабильности в Сирии. Политический процесс должен быть реализован быстро и справедливо. Мы не будем стесняться делать для этого все, что потребуется, в том числе применять военную силу».

В заключение турецкий лидер выразил сомнение в эффективности Астанинского процесса и добавил: «Турция надеется, что Россия в самое ближайшее время сделает соответствующее предупреждение режиму Асада».[ii] При этом проправительственные СМИ, уловив новые веяния, развернули соответствующую пропагандистскую кампанию.[iii]

Довольно широко распространенное сегодня в экспертном сообществе мнение в интервью Le Figaro высказал известный турецкий политолог Эмре Эрсен: для Турции сближение с Россией - вынужденное и коренится оно в ухудшении ее отношений с США и ЕС. Что удивительно, похоже, эту же точку зрения разделяет официальный представитель президента Турции Ибрагим Калын: по его словам, сближение Анкары и Москвы во многом стало результатом «политики изоляции (со стороны Запада – А.И.) в отношении Турции, которую можно увидеть в Сирии, Ираке, Восточном Средиземноморье и других регионах».[iv]

Впрочем, отношения нынешнего руководства страны и с западными «союзниками» (кавычки здесь становятся все более уместными) при этом отнюдь не улучшаются. «Американская внешняя политика не должна основываться на предположении, что мы можем вернуть Турцию. Она потеряна для нас, как и Иран», — считает американский историк и политолог Даниэль Пайпс. «Воинственность президента Турции Реджепа Тайипа Эрдогана вышла из-под контроля, и НАТО теперь будет рассматривать вопрос о том, принесет ли дальнейшее членство Турции пользу альянсу», - вторит ему эксперт Джеймстаунского фонда Теодор Карасик. А сам Эрдоган не так давно пригрозил «стоять на пути каждого шага» своих «друзей по НАТО», если они не признают «в качестве угроз тех, кого Турция считает террористическими организациями».[v]

Посылая упреки в адрес Москвы, о своих «грехах» Анкара предпочитает не вспоминать. Турция, как известно, не выполнила свою часть работы в Идлибе по изоляции и разоружению радикальных исламистов, что в итоге и стало причиной продвижения в Идлибе сирийских войск. Более того, Башар Асад регулярно обвиняет Анкару в поддержке террористической группировки ИГ (запрещенной в России). И списать его недовольство только на некую нелюбовь к Турции нельзя: на сотрудничество «время от времени с прокси-агентами ИГИЛ (запрещена в РФ)» указал Эрдогану и Эмманюэль Макрон.

Да и само присутствие турецких войск в Сирии легитимного основания лишено. Интересно, что при этом, оправдывая отправку своих военных в Ливию, Эрдоган «козырнул» приглашением со стороны триполитанского правительства национального согласия: «Мы направляемся только туда, куда приглашают нас законные власти страны».[vi] Заметим, что недавнюю высадку «наемников» с турецких военных кораблей в порту Триполи тот же Макрон назвал нарушением обещаний, данных Турцией на Берлинской конференции по Ливии.

Москва сдержанно отвечала и продолжает отвечать на эмоциональные высказывания президента Эрдогана. В частности, по Идлибу Дмитрий Песков сообщил, что Россия «полностью выполняет все обязательства по сочинским договоренностям в отношении Идлибской зоны», добавив: «Вместе с тем, мы с сожалением констатируем, что ситуация там оставляет желать лучшего».[vii]

Очевидно, в Кремле и на Смоленской площади считают, что риторика Анкары объясняется ее стремлением отвлечь внимание от неспособности или нежелания выполнять собственные обзательства. Так или иначе, говорить о пересмотре Турцией отношений с партнерами по Астанинской тройке, наверно, не приходится. Во всяком случае, пока.

Но дьявол, как всегда, в деталях. И одна из этих деталей в том, что сомнения Эрдогана по поводу астанинского процесса прозвучали вскоре после того, как лидеры Турции, Франции, ФРГ и Великобритании на полях декабрьского саммита НАТО в Лондоне провели переговоры по Сирии, обозначив контуры формирующегося нового, европейско-турецкого альянса. По окончании переговоров турецкий президент сообщил о совместно принятом решении сделать четырехсторонний саммит регулярным и провести следующую встречу уже в феврале 2020 года в Стамбуле.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs