Обзор зарубежных СМИ

Далай Лама и Артур Брукс: каждый из нас может разорвать порочный круг ненависти.

Автор: the Dalai Lama, Arthur C. Brooks.

Четырнадцатый Далай Лама Тэнцзин Гьямцхо – духовный лидер Тибета и лауреат Нобелевской премии мира. Артур Брукс – президент Американского института предпринимательства, колумнист «Washington Post» и автор книги «Любите врагов ваших» («Love your enemies»).
Глубоко внутри каждого человека лежит стремление жить в гармонии с окружающими. Ощущение полноты жизни испытывают только люди, связанные узами любви друг с другом. Каждый, исповедующий любую религию или вовсе атеист, знает эту истину, а большинство открыто об этом заявляют.
И, тем не менее, человечество находится в состоянии непрестанной вражды. Несмотря на то, что в большинстве стран сегодня не ведутся открытые боевые действия, настали времена полны диаметрально противоположных позиций. Высказывания часто полны презрения; философские разногласия походят на вооруженное противостояние; те, кто просто не согласны друг с другом считаются «врагами». Часто мы можем наблюдать подобное в сети интернет – который изначальной запускался как объединяющий форум – где люди нападают друг на друга под покровом анонимности.
Однако и в этом кризисе кроются возможности. Поляризация несет в себе семена для личностного роста и духовного совершенствования.
Решение проблемы не в том, чтобы люди просто согласились друг с другом или в предотвращении возникновения разногласий вовсе. Нет ничего неправильного или деструктивного по своей сути в том, чтобы иметь мнение отличное от других. Напротив, разногласия необходимы для того, чтобы прийти к наилучшему решению проблем в плюралистическом обществе. Возможность открыто высказывать противоположную точку зрения является одним из благ современной демократии.
Решение – и возможность для каждого из нас – лежит не в том, чтобы меньше возражать, но в понимании приемлемого способа высказывания несогласия, даже в том случае, когда к нам самим относятся с ненавистью.
Задача состоит не в том, чтобы истребить того, кого я считаю своим врагом; она в том, чтобы, в первую очередь, уничтожить иллюзию того, что он или она вообще является моим противником. И способом достижения такой цели является преодоление моих собственных негативных эмоций.
Возможно, такой подход кажется вам нереалистичным, чем-то вроде практик, которые может постичь лишь монах, посредством многолетних медитативных практик. Но это не так. Вы тоже можете это сделать, невзирая на вероисповедание. Секрет в том, чтобы отвечать добросердечие, доброту и великодушие даже будучи несогласным с чем-то – и, в особенности, когда другие демонстрируют вам презрение или ненависть.
Когда кто-либо оскорбляет вас, вы не обязаны отвечать добротой; вы человек, который может делать осознанный выбор. Вы можете соблюдать морально-этические принципы.
Иисус учил нас: «Любите врагов ваших.» У вас есть власть поступать таким образом, потому что любовь – это позиция, которую вы можете выбирать. Избрав такой путь, вы обнаружите, что тот человек, по большому счету, и не был никогда вашим врагом.
Как это может помочь преодолеть широко распространившийся кризис неуважительного отношения друг к другу? Добросердечие заразительно. Так же, как люди подражают плохому примеру, они следуют и хорошему. Все мы хотим быть более счастливыми и хорошими людьми. И Лучший способ для каждого из нас улучшить общество, это смоделировать модель, которая предлагает путь вперед. Другие последуют. Процесс изменения социума может занять много времени, но он не произойдет быстрее, если мы сами не начнем действовать в индивидуальном порядке.

Источник: The Washington Post, March 11, 2019.
https://www.washingtonpost.com/opinions/2019/03/11/dalai-lama-arthur-brooks-each-us-can-break-cycle-hatred/?utm_term=.9d9a5c47bc6e

Властные лидеры наносят ответный удар.

The Opinions Essay.

Автор: Robert Kagan

Из всех геополитических изменений, с которыми сталкивается либерально-демократический мир в наши дни, меньше всего мы подготовлены к идеологическому и стратегическому возрождению авторитаризма. Мы не привыкли рассматривать авторитаризм в качестве самостоятельного мировоззрения, которое предлагает реальную альтернативу либерализму. Коммунизм представлял собой идеологию, которая предлагала комплексное понимание человеческой натуры, политики экономики и управления с целью формирования поведения и образа мысли всех членов общества в каждом аспекте их жизни.
Мы считали, что «традиционные» авторитарные государства были лишены грандиозных теорий касаемо общества и, по большей части, не вмешивались в жизни своего населения. В отличие от коммунизма, у них не было универсалистских претензий, они не экспортировали никакой анти-либеральной «идеологии». Несмотря на враждебное отношение к демократии на своей территории, они оставались безразличны к тому, что происходит за их границами. Они даже могли эволюционировать в демократии, в отличие от «тоталитарных» коммунистических государств. Мы даже привыкли рассматривать их как «друзей», стратегических партнеров в борьбе с насущным радикализмом: коммунизмом в период «холодной войны» и исламским экстремизмом в настоящее время.
Сегодня авторитаризм представляет собой величайший вызов либеральному демократическому миропорядку. Или, если выражаться точнее, он появился вновь, так как авторитаризм всегда представлял собой самую мощную и непреходящую проблему для либерализма, с самого зарождения идеи либеральной идеи как таковой. Он вернулся в качестве идеологической силы, предлагая давно известную критику либерального мироустройства, как раз в тот момент, когда либеральный мир переживает величайший с 1930-х гг. кризис доверия. Он вернулся, вооруженный новыми и до настоящего времени невообразимыми способами социального контроля и дезорганизации, которые укрепляют авторитарное правление на родине, распространяют за пределы границ и достигают самого сердца либеральных обществ, подрывая их изнутри.
Нам, живущим в либеральном мире, еще предстоит постигнуть когерентность этого вызова. Мы не знаем как обращаться с новыми технологиями, которые ставят либерализм в невыгодную позицию в этой борьбе. Многие из нас вовсе не видят необходимости вести борьбу. Одни считают критические замечания сторонников авторитаризма в адрес либерального мироустройства весьма убедительной; другие слишком мало ценят либерализм, чтобы переживать из-за того устоит ли мировой порядок, его установивший. В этой новой идеологической борьбе мы безоружны, прежде всего, пожалуй, потому что забыли, что поставлено на кон. Мы не помним о том, какова была жизнь до либерализации.
Население могло быть предоставлено само себе в вопросах «привычного ритма» работы и отдыха, но их тела и души оставались на милости светских и религиозных правителей.
Только с приходом просвещенного либерализма люди стали верить в то, что сознание каждого человека, так же как и тело, должны оставаться неприкосновенными и защищенными от вмешательства государства и церкви.
Лишь несколько автократий пережили эру либеральной гегемонии. И у них были либо сила и независимость, чтобы пережить неодобрение со стороны либерального сообщества, либо они располагали тем, в чем Соединенные Штаты и их демократические союзники нуждались – или думали, что нуждались.
Примеры таких авторитарных государств, как Китай и Россия, успешно противостоящих давлению либерального сообщества, дали надежду и другим на то, что либеральную бурю можно перетерпеть. Авторитарное «сопротивление» получило глобальное распространение, от Египта до Турции, Венесуэлы, Зимбабве. Оставшиеся авторитарные режимы, подражая Путину, начали систематически ограничивать гражданское общество, отрезая его от зарубежной поддержки, а также пресекая свободу выражения и ограничивая независимые СМИ.
Люди стремятся не только к свободе. Они также жаждут ощущения безопасности – не только физической безопасности перед лицом нападения, но того ощущения надежности, которое происходит из семьи, клана, расы или культуры. Часто люди с радостью принимают сильного, харизматичного лидера, который может предложить такой вид защиты. Либерализм не может полностью удовлетворить такие потребности. Хотя либеральные нации порой производили на свет харизматичных лидеров, основной целью либерализма никогда не являлось предоставление того уровня безопасности, который люди находят в своем клане или семье.
Превознесение прав индивидуума ослабляет авторитет церкви и прочих авторитарных сил, которые диктуют отдельно взятым людям во что они должны верить и как себя вести. Это ослабляет традиционную иерархическую систему, основанную на праве рождения и классовой принадлежности, и даже вопросах принадлежности к семье или полу. Таким образом, либерализм не может не угрожать «традиционным ценностям» и культурам, которые управляются либо силой традиционного авторитета, либо давлением со стороны общественного и главенствующего мнения. В либеральном же мироустройстве права меньшинства, однажды признанные, превосходят предпочтения большинства.
Порой нелегко было отличить попытки консерваторов защитить политические и культурные традиции от нападок прогрессивного либерализма с одной стороны, и защиту господства белого населения, исповедующего христианство от требований расовых, этнических и прочих меньшинств с другой. Сегодня многие в Соединенных Штатах – в большинстве своем (хоть и не исключительно) белые христиане – вновь встали на защиту себя и своих «глубоко укоренившихся обычаев и нравов», выступая против решения судов США предоставить права и преференции меньшинствам, женщинам, ЛГБТ сообществам, мусульманам и прочим нехристианским религиям, а также иммигрантам и беженцам.
Всегда бытовал миф о том, что традиционные авторитарные правительства оставляли частную жизнь индивидуумов в покое. Сейчас мы вступаем в мир, в котором частная жизнь сама по себе может стать мифом. В таком мире все антилиберальные правительства будут стремиться стать «постмодернистскими тоталитарными режимами.» То, что мы рассматривали, как неизбежный прогресс на пути к демократии, подстегиваемый экономикой и наукой, перевернулось с ног на голову. В нелиберальных обществах экономика и наука направлены на идеализацию диктаторства.
Для многих либерализм сегодня представляет собой некую размытую амальгаму идеализма, которую можно превозносить или оценивать в зависимости от того чей бык ее все же забодал.
Они так поступают потому, что безоговорочно верят в то, что либеральное мироустройство продолжит выживать, что их право критиковать либерализм будет и впредь защищено тем самым либеральным устройством, которое они критикуют.
Кажется, мы потеряли связь с простой и очень практичной реалией: что бы мы ни думали о сохраняющихся проблемах нашей жизни, о приемлемом балансе между правами и традициями, между процветанием и равенством, верой и доводами рассудка, только либерализм гарантирует нам право таким образом мыслить и высказываться, отстаивая подобную точку зрения в обществе. Либеральное устройство - это то, что ограждает нас, и всегда ограждало, от того, чтобы быть сожженными на костре за наши убеждения.

Источник: The Washington Post, March 14, 2019.
https://www.washingtonpost.com/news/opinions/wp/2019/03/14/feature/the-strongmen-strike-back/?utm_term=.abd18b98f56b