На Ближнем и Среднем Востоке наступили более чем тревожные времена. Под угрозу поставлена стабильность, пусть и хрупкая, всего региона и соседних с ним стран. Право на жизнь миллионов арабов и персов вроде и не существует. ООН отодвинута в сторону, ее потенциал в области безопасности в должной мере не используется.

То что политика с позиции силы в очередной раз подминает под себя силу права и дипломатию, уже никого не удивляет. К этому привыкли. Все задают себе вопрос, кто после Югославии и Ирака, Ливии будет следующий. И когда наконец закончится эта милитаристская вакханалия? Почему ее никто не в состоянии остановить?

Ответ на эти вопросы есть. Надо, используя человеческий опыт, в первую очередь ХХ века, встать на путь отказа от практики уничтожения одних людей другими, от нового укоренения в международных отношениях ситуации, когда война становится продолжением политики.

В свое время в научном и политическом мире гремело имя американского ученого Самуэля Хантингтона. Он предсказывал столкновение, вплоть до войны между ними, христианской и мусульманской цивилизаций. 30 октября 1997 года в столице Кипра Никосии я слушал лекцию этого ученого, а после нее с ним побеседовал. Поинтересовался его мнением о том, каким будет XXI век, временем сотрудничества или чередой конфликтов. Он ответил: «Конфликт между исламом и христианским Западом никуда не уйдет, так как обе цивилизации в основном распространялись с помощью завоеваний, концепций «джихада» и «крестовых походов». Это две воинственные религии». И вообще, заметил Хантингтон, термин «холодная война» (la guerra fria) появился еще в XIII веке и отражал отношение испанцев к исламистам. Если в 1920 году насчитывалось четыре исламских государства, то накануне XXI века их число возросло до 50. Это динамичная сила. Между тем Запад пытается навязать им свои ценности и культуру. Это опасная и конфликтная политика, особенно когда у Запада уменьшаются возможности ее проводить.

Вспомнил этот разговор с маститым ученым и подумал, а ведь он ничего не говорил о процессах глобализации, ослаблении государств. Напротив, подчеркивал, что в первой четверти XXI века возрастет влияние Китая и возродившегося ислама. Необходимо не допустить войны между государствами разных цивилизаций.

Сегодня популярным термином в научных исследованиях по международным отношениям стал «мировой порядок». Нередко говорят о «новом мировом порядке», процессах образования и развития мира людей, в том числе становления единого взаимозависимого глобального общества.

Человечество, мир Объединенных Наций вступили в мировое пространство, где нас ожидают острые противоречия и столкновения. О них говорят часто, нередко обреченно, без оптимизма. А вот о чем думают гораздо меньше, так это о необходимости сохранения и упрочения Правопорядка, такой Архитектуры международных отношений, которая основывается на международном праве, Уставе ООН и общечеловеческой морали.

Встает вопрос, будут ли люди в XXI веке жить в условиях силы права или  права силы?

Накануне наступления XXI века министр иностранных дел Российской Федерации И.С.Иванов произнес, на мой взгляд, ключевые слова о международной безопасности в эпоху глобализации, о значении Устава ООН: «Впервые в истории как непреложный был установлен принцип неприменения силы или угрозы силой в международных отношениях. Вне закона было объявлено разрешение международных споров «немирными» средствами. Фактически, был совершен перелом в развитии  цивилизации: на первое  место была поставлена сила права»1. Эта позитивная направленность дипломатии Москвы проявила себя в XXI веке в полную силу. Она стала ощутимым противодействием попыткам самочинно брать на себя роль вершителя судеб мира людей.

Идет атака на классические международные отношения авторитетами всех мастей, от либералов до неоконсерваторов. Они считают, что рухнула не только старая система времен Вестфальского мира середины XVII столетия, признававшая принципы суверенитета и равенства государств, но и, видите ли, устарела ялтинско-потстдамская система, утвердившаяся после победы стран антигитлеровской коалиции. Даже весьма далеким от политики людям становится ясно, что подобного рода подход направлен на принижение роли ООН в современном мире, а затем и на ее перерождение2.

Откуда такая прыть в стремлении антигосударственников (антиэтатистов) разрушить планетарную демократическую организацию? Она объясняется желанием сначала избавиться от ограничений на внешнюю политику, а затем разрушить многие государства. Немало политологов объявляют государство «низложенным», следовательно, исчезает и ООН как их объединение3. Такой антигосударственной парадигме противостоят те ученые, которые считают идею мирового правительства утопической. Под флагом «реализма» они выступают за усиление влияния государств на мировой арене, выделяя их роль как «мировых полицейских». При этом особая роль отводится «единственной супердержаве» - США. Оба этих подхода работают против ООН. Они, по сути дела, противоправны, ввергают мир в состояние неопределенности, стремятся перечеркнуть цели и принципы Устава ООН.

Антимилитаристское жало, запрет для любого государства проводить агрессивную внешнюю политику заложены в Уставе ООН, в закрепленных в нем принципах. Именно они все чаще не устраивают милитаристов с имперскими замашками и делают неубедительной политику двойных стандартов. Последняя у атлантистов в почете.

Обратимся к Уставу ООН как уникальному международному документу ХХ века, в первую очередь его великим принципам. Их сила в том, что они, как и библейские заповеди, неистребимы и не могут быть уничтожены ни временем, ни безразличием, ни даже стремлением вычеркнуть их из международной жизни. Эти принципы позволяют людям мыслить глобально и действовать, когда это необходимо, локально. Это принципы основополагающие, и, образно выражаясь, они являются тем «цементом», который пока не дает развалиться мировому порядку на зоны влияния, враждующие между собой.

Россия в отношении ООН занимает принципиальную и, главное, правильную позицию. Москва считает Объединенные Нации эпицентром мирового правопорядка и выступает за такую ООН, которая обеспечивает интересы всех государств. Россия, по сути дела, выступает против того, чтобы основы международных отношений менялись в спешке, впопыхах. Здание мира должно строиться основательно, кирпич к кирпичу, без использования военной кувалды.

10 февраля 2007 года Президент В.В.Путин на Конференции по вопросам политики безопасности в Мюнхене заявил: «Убежден: единственным механизмом принятия решений по использованию военной силы как последнего довода может быть только Устав ООН. […] Легитимным можно считать применение силы, только если решение принято на основе и в рамках ООН. И не надо подменять Организацию Объединенных Наций ни НАТО, ни Евросоюзом». Это мудрый подход.

12 мая 2009 года Президент России Д.А.Медведев утвердил Стратегию национальной безопасности Российской Федерации до 2020 года. В ней говорится: «Организацию Объединенных Наций Россия рассматривает в качестве центрального элемента стабильной системы международных отношений, в основе которой - уважение, равноправие и взаимовыгодное сотрудничество государств, опирающихся на цивилизованные политические инструменты разрешения глобальных и региональных кризисных ситуаций»4.

Придать международным отношениям более системный и управляемый характер призвал министр иностранных дел России С.В.Лавров. Он подчеркнул необходимость «ускорить затянувшийся переход от прежней, двухполюсной системы международных отношений к новому, более безопасному и стабильному мировому порядку»5.

Стабильный мировой демократический порядок, основанный на международном праве и Организации Объединенных Наций, принципах ее Устава, - основная цель российской внешней политики в XXI веке. Только на этой основе возможно создание единого пространства мира и безопасности. Такая стабильность не может основываться просто на балансе экономических и военных сил, влиянии идеологий. Последние склонны увядать, терять свою силу, а то и просто исчезать. Политический строй государства - это временный фактор политики, и только для правящей элиты он выглядит незыблемым.

Стабильным мировой порядок становится при условии решающего влияния на мировые дела постоянных базовых факторов, соблюдения политическими элитами классических норм международного права. Это помогает даже в сложных ситуациях понять друг друга, учитывать интересы партнеров по переговорам. Только в таких цивилизованных условиях мировое сообщество может сохранять, искать и укреплять свое равновесие, а не скатываться на тропу войны и самоуничтожения. Миру людей достаточно двух мировых войн первой половины ХХ столетия и холодной войны второй его половины. Тогда локальные и региональные силовые конфликты, случалось, подводили к опасной черте мирового пожара.

Чтобы этого не допустить, дипломатия Москвы уделяет значительное внимание международно-правовому обеспечению приоритетных направлений российской внешней политики. Ее позитивная дипломатия работает над тем, чтобы конфронтационная парадигма ушла в прошлое. К сожалению, в умах политиков, ослепленных «военными победами» над слабыми странами (распавшейся Югославией, отсталыми в военном отношении Ираком и Ливией), эта накаченная отнюдь не доблестными деяниями парадигма все еще существует, и было бы опасно ее не видеть. Эта работа не для одного поколения политиков, дипломатов и ученых. Скорее всего, создание и наладка механизмов мирового правопорядка и глобального управления займет весь XXI век6.

Проблема создания глобального управления в стенах ООН уже решается, правда, находится она еще на самой ранней стадии. Ею занимаются и на других международных форумах и уровнях. Именно ООН остается базой для поиска общих знаменателей как основы для совместных действий в международных делах. Тем более когда налицо финансово-экономический кризис, который никуда уходить не собирается и может с новой силой накрыть всю мировую экономику уже не только неопределенностью, в условиях которой и мудрецы бывают слепы, но и бессилием7. Могут быть, например, поставлены под угрозу невыполнения многие планы ООН, в том числе принятая в 2000 году в Нью-Йорке Декларация тысячелетия, где намечены восемь основных целей в области улучшения условий жизни 7 млрд. землян. На первом месте в ней поставлена цель - ликвидация крайней нищеты подавляющего числа людей.

Многие проблемы, стоящие перед народами, носят столь острый характер, что если к середине XXI века их не решить, мир содрогнется от новых социальных революций и войн. Эти вызовы реальны. Отбросив в сторону политкорректность, следует о них не просто рассуждать, надо бить в набат.

Что несет человечеству угроза духовной и физической деградации? Что за меч занесен над его головой, сработает ли гильотина конца человеческой цивилизации? Меч опустится в страшном ударе, гильотина сработает, и люди очутятся в ситуации, которой еще нет определения. У многих все чаще возникает ощущение бесплодности усилий по предотвращению непрерывной череды кризисов и силовых конфликтов.

Сегодня политики и ученые к месту и не к месту оценивают новую моду - глобализацию. Одни воспевают ее как «неизбежную реальность», которая обещает превратить человечество в единый организм. Английский исследователь Энтони Гидденс с тревогой отмечает, что процесс глобализации не только не становится управляемым, но и выходит из-под контроля, и мировое сообщество как бы живет в «ускользающем мире»8.

Глобализация, в основном на Западе, рассматривается с позиции экономики, интенсивности финансовых потоков и движения капиталов. Политические и особенно военные факторы часто обходятся стороной*. (*Российская наука уделяет большое внимание военным и военно-политическим конфликтам, опасности их возникновения. Академик А.А.Кокошин, например, в 2003 г. издал книгу «Ядерные конфликты в XXI веке», где проанализированы их типы, формы и возможные участники. Он справедливо подчеркивает, что ядерное сдерживание при всей его значимости - это не панацея в обеспечении национальной безопасности России.)

Отмечается, что «электронные деньги» находятся во власти владельцев фондов, банков, корпораций и многих миллионов индивидуальных инвесторов. В соответствии с их настроениями стоимость денег непрерывно меняется, валютные рынки лихорадит, риски очень велики. При таких условиях стабильного мирового порядка быть просто не может. Напротив, растут противоречия в политике, технологической и культурной сферах. Назревает социальная напряженность, подогреваемая «электронной революцией», облегчением доступа к информации.

Глобализация, отмечает другой видный американский исследователь Пол Кеннеди, весьма противоречива. Ее будущее как системы обеспечения высоких доходов выглядит привлекательным. Нельзя, однако, не видеть, что государства под влиянием радикальных изменений в мировой экономике, как он считает, входят в состояние коллапса9.

Нацеленность либеральных глобалистских идей на формирование наднациональных институтов, которые действовали бы в интересах капитализма, ни для кого не секрет. Вот только встает вопрос, где тот механизм, те рычаги, с помощью которых только и можно решать острые проблемы человечества. Когда обращаешься к этим проблемам, становится ясно, что частный собственник не будет всерьез ими заниматься. Ему не до этого, главное для него - прибыль, обогащение, а не мировая стабильность и тем более социальная справедливость.

Среди острых проблем, которые мировому сообществу надо решать, следующие:

- глобальная нищета и бедность;

- голод и дефицит продовольствия;

- дефицит питьевой воды;

- эпидемии;

- распространение оружия массового уничтожения;

- наркотрафик;

- сохранение пригодной для человека окружающей среды;

- готовность к климатическим переменам;

- опасность из космоса.

Эти проблемы нельзя решить с помощью военной силы - бомбардировок, оккупации, использования военной техники. Как неоднократно отмечал в своих выступлениях постоянный представитель России при ООН Виталий Чуркин (это же он говорил мне во время встречи в Нью-Йорке в июле 2009 г.), международное сообщество извлекло уроки из драматических событий последних десятилетий и осознало, что попытки разрубить гордиевы узлы с помощью применения силы в нарушение Хартии ООН ведут в тупик. Альтернативы решению политических, экономических и прочих проблем совместными усилиями на основе международного права просто нет.

Если любой из вас, уважаемый читатель, кто имеет отношение к международным делам или хотя бы изучает их, возьмет в руки Устав ООН и внимательно его прочитает, то обязательно обратит внимание на преамбулу к этому историческому документу, где говорится о необходимости избавить грядущие поколения от бедствий войны, дважды в нашей жизни принесшей человечеству невыразимое горе, и вновь утвердить веру в основные права человека, в достоинство и ценность человеческой личности.

Слова об исключении войны из жизни человечества стоят рядом со словами об утверждении веры в основные права человека, и это неслучайно. Основное право человека - это право на жизнь, оно самое важное из всех прав. Если люди погибают, то зачем им все остальные права10. Пора положить конец утвердившейся практике истребления людьми друг друга.

В Уставе прямо говорится о том, что государства - члены ООН действуют в соответствии с принципами, указанными в статье 2, они, несмотря на все испытания, выдержали проверку временем. На первом месте стоит принцип - ООН состоит из суверенных равноправных государств и все члены Организации разрешают свои международные споры мирными средствами, не подвергая угрозе международный мир и безопасность и справедливость.

Характерно, что в день своего 25-летия, 24 октября 1970 года, Генеральная Ассамблея ООН приняла декларацию, в ней с новой силой были подтверждены основные принципы, соблюдение которых является обязательным для установления в международных отношениях не просто Мирового Порядка, ведь он может быть основан на силе, а  демократического и справедливого Мирового Правопорядка. В его основе лежат основные семь принципов, без их соблюдения международное право и многие его положения становятся не правилом, тем более нормой, а всего лишь ненужной формальностью.

Вот эти принципы:

- неприменение силы или угрозы применения силы;

- мирное разрешение международных споров;

- невмешательство в дела, входящие во внутреннюю компетенцию другого государства;

- обязанность государств сотрудничать друг с другом в соответствии с Уставом ООН;

- равноправие и самоопределение народов;

- суверенное равенство государств;

- добросовестное выполнение государствами обязательств, принятых ими в соответствии с Уставом ООН.

Сегодня появляется немало политиков и даже свежеиспеченных дипломатов, которые что-то где-то слышали об основных принципах ООН, но считают их устаревшими и неприменимыми. Для них исторический опыт и наследие победителей во Второй мировой войне как бы не существует. Их манит «новая» реальность, где правит бал философия паханов: «кто силен, тот и прав» и «кто не с нами, тот против нас».

Как можно уважать Устав ООН, если он не соответствует философии и практике милитаризма? Это «романтическое барахло», демократические принципы ООН, следует выбросить на свалку Истории, просто их игнорировать и забыть. А в международных отношениях провести такую реформацию и ввести в оборот принципы, которые позволят управлять миром с позиции силы. Для этого нужна новая теория международных отношений, новые подходы к основной модели управления миром с помощью транснационального капитала и его подручных политиков, дипломатов и ученых. И пошло, поехало. Как грибы после дождя возникли те, кто под флагом «реализма» затеял по всем правилам дезинформации поход против становления и укрепления Мирового Правопорядка.

Тем, кто сегодня, исходя из интересов момента, ратует за реформацию ООН, следовало бы помнить, что баланс сил в мире в ближайшие десятилетия изменится, и сильно, в пользу таких государств, как Китай, Индия, Бразилия, Индонезия и, как многие считают, Россия. Последняя станет еще более весомым фактором мировой политики. В таких условиях трансформация ООН, в первую очередь ее системы организаций, станет необходимой. Иначе, как считает видный американский ученый Пол Кеннеди, ООН станет выглядеть «анахронизмом»11. С этим можно согласиться, но с оговоркой - реформы не должны умертвить Великие Принципы Объединенных Наций, иначе последняя тихо скончается.

Мировой Правопорядок в международных отношениях медленно, с трудом, но все же устанавливается. Это происходит в процессе борьбы, когда на первое место выходит взаимодействие между моралью и правом. За них, как правило, все голосуют двумя руками. Все или почти все - за демократию и даже социальную справедливость, к сожалению, многие только на словах.

Сегодня на Западе появилось немало ученых, объявивших XXI век «столетием интервенций». Допустимость вмешательства в дела суверенных государств, особенно тех, что объявляются «failed states», то есть «несостоявшимися государствами», стало распространенным. Происходят нападения одних государств на другие без объявления войны. Это прискорбные, аморальные акции.

Что в действиях государств на международной арене является моральным и что аморальным? Не только у политиков, но и среди ученых по этому вопросу много разногласий. Они касаются критериев оценки внешней политики. Провозглашается, например, что мораль исходит от Бога, библейских заповедей, они являются универсальными. Известна марксистская трактовка морали как классовой категории. Она порождает революционную мораль, оправдывает диктатуру пролетариата. В свою очередь, буржуазно-либеральная выборочная трактовка приоритета прав человека над всеми другими ведет к насаждению «демократии» силой. Нужна же теория, которая дала бы в руки политиков и дипломатов правовые процедуры внешнеполитических действий в соответствии с общечеловеческой моралью.

Для оценки влияния морали и права на жизнь людей полезно прислушаться к мнению религиозных лидеров. Заметный резонанс в Европе и мире имело, например, выступление Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II на сессии Парламентской ассамблеи Совета Европы. Патриарх с беспокойством говорил о деградации морального состояния человечества: «Сегодня происходит губительный для европейской цивилизации разрыв взаимосвязи прав человека и нравственности. Это наблюдается в появлении нового поколения прав, противоречащих нравственности, а также в оправдании безнравственных поступков с помощью прав человека… Не считаясь с нравственностью, в конечном итоге мы не считаемся со свободой. Нравственность представляет собой свободу в действии». Эти оценки относятся и к сфере международного права12.

Мораль в значительной мере обеспечивает жизнеспособность международного права, устанавливает критерии поведения государств, она отрицает нравственный релятивизм, так как он способен размыть и деформировать любой Правопорядок.

Помимо морали и права на внешнюю политику государств и деятельность многочисленных международных организаций, в том числе ООН, свое влияние оказывают и другие факторы. Например, мировой и региональный баланс сил, господствующие идеологии, религии, геополитические реалии, экономические интересы. Большое значение приобретает поведение, особенно в кризисных ситуациях, политических элит, их лидеров. Эти реальности заметно проявляют себя в политике крупных и сильных государств.

Вмешательство во внутренние дела страны оправдано, когда имеет место геноцид. В таких достаточно редких ситуациях принцип невмешательства во внутренние дела теряет силу. Он не должен прикрывать аморальные действия. В этом случае промедление с вмешательством - смерти подобно. Достаточно вспомнить события в африканской Руанде, где, по самым скромным подсчетам, в междоусобицах было убито 800 тыс. человек. ООН затянула с осуществлением гуманитарного вмешательства. В то же время под флагом «гуманитарной интервенции» была осуществлена интервенция против Югославии, от Сербии откололи Косово.

Для России практика гуманитарных интервенций связана с ее национальными интересами, использованием войск за границей, участием российских вооруженных сил в миротворческих операциях. Могут возникнуть ситуации, когда защита отдельных групп россиян за рубежом станет необходимостью.

Для российских ученых важна цель укрепления позиций России на мировой арене, обеспечения условий для ее успехов в конкуренции с геополитическими соперниками и борьбе с международным терроризмом. Борьба с международным терроризмом - это, по существу, «война». Войны выигрываются или проигрываются. Для России нет иной альтернативы, как эту схватку выиграть и обеспечить безопасность российской территории и мирную жизнь для своих граждан. При этом конфронтация с исламом исключается абсолютно, ведь мы сами, с 25 млн. российских мусульман, часть исламского мира.

Без активного участия российских ученых в выработке российской внешнеполитической стратегии и тактики в борьбе за Демократический Правопорядок эффективность российской внешней политики пострадает. Россия, когда у штурвала ее внешней политики стояли лишенные мудрости люди, не избежала горьких последствий. Потеря Крыма просто непростительна.

Ученые, конечно, не провидцы и не оракулы. Они не претендуют на то, что их советы являются истиной в последней инстанции. Но их голос должен быть услышан. Ученые обладают большими специальными знаниями, способны мыслить системно и, как правило, приходят, особенно накануне событий, к их более объективным оценкам, чем политики. Проведение внешней политики - прерогатива людей у власти. Последние нередко демонстрируют вредную для правильных действий привычку - спешат, не задумываясь о последствиях.

Для российских ученых и дипломатов, всех, кто стремится помочь своему отечеству, важна не только последовательность при защите устоявшихся принципов и норм международного права, оправданных опытом многих десятилетий, но также поиск и выявление для России новых возможностей укреплять свои позиции. Этот процесс сложен и противоречив, он порождает острые эмоции.

Международный Правопорядок не отрицает использование в крайних случаях силы, в том числе военной, когда у государства нет возможности для альтернативных действий. Другими словами, когда наступает момент необходимости поступать так, а не иначе. Как тогда действуют мораль и право?

В годы холодной войны, особенно в кризисных ситуациях, основная угроза для СССР исходила от возможности ядерной войны. Эта опасность отчасти сохраняется и сегодня, и об этом надо помнить всегда. В 1962 году, во время Карибского кризиса, для СССР и США ядерный апокалипсис стал возможным. В этих условиях советское руководство вывезло советские ракеты с Кубы. Мир был сохранен. Другой такой момент наступил для России в августе 2008 года, когда оставались считанные часы, чтобы принять решение о вводе российских войск в Южную Осетию для защиты российских миротворцев и предотвращения геноцида осетин.

Гуманитарная интервенция для государств - дело сложное и, как правило, неблагодарное. В такой ситуации мораль и право вступают в сложное взаимодействие, порой они друг другу противоречат. Требуется убедить мировую общественность, что интервенция не может откладываться и не проводится в корыстных интересах одного или группы государств.

Сегодня силовая политика обосновывается необходимостью защитить национальную безопасность и не допустить появления оружия массового уничтожения, особенно ядерного, у государств, которые им не обладают, не допустить создания ими наступательного стратегического потенциала. Эта цель понятна. Непонятно другое. Почему, например, Ближний и Средний Восток не объявят «зоной, свободной от ядерного оружия», заставив присоединиться к ней все страны этого региона? Вместо этого ведется рискованная игра вокруг Ирана, которому приписывают стремление заиметь ядерное оружие.

Перед Россией стоит сложная задача. Применение террористами оружия массового уничтожения против российской территории осуществить легче, чем нападение на США. Россия более уязвима, чем защищенная двумя океанами и большими расстояниями Америка. Чем международный терроризм может потрясти даже крупные государства? Это можно сделать с помощью ядерного оружия. Сегодня внимание к опасности его применения более чем оправдано.

Абсолютной гарантией от ядерного терроризма является уничтожение атомного оружия и прекращение его производства. Не будет атомного оружия, не будет ядерного терроризма. Руководители стран, обладающих ядерным оружием, в том числе те, кто не сознается в этом, обязаны проявить государственную мудрость и признать, что международное сообщество избежит ядерного терроризма, если запретит и уничтожит ядерное оружие.

Ядерный терроризм проявит себя, если в мировой политике будут действовать двойные стандарты. Деление государств на «хорошие» и «плохие», когда первые могут не только обладать ядерным оружием, но и в крайних ситуациях его применять, не укрепляет международную безопасность. Найдется немало людей, кто посчитает такое деление несправедливым. Узловые проблемы мировой политики, в том числе ядерный терроризм, не могут решить поодиночке даже самые влиятельные страны. Залог успеха в согласованных действиях через ООН на основе безопасности для всех.

В пользу интервенции в дела других стран приводятся разные аргументы. Вот наиболее характерные:

- соблюдение обязательств становится невозможным из-за изменившихся обстоятельств;

- обязательства нарушены другой стороной, что делает их «несуществующими»;

- возникли непредвиденные обстоятельства. Они сделали невозможным выполнение ранее достигнутых договоренностей из-за новых угроз;

- согласование вмешательства в дела другого государства через ООН из-за своей сложности и продолжительности ставит под угрозу международную безопасность. Государство поэтому вправе применять силу в отношении возникшей угрозы самостоятельно или в составе созданной коалиции государств.

Эти и схожие аргументы приемлемы лишь тогда, когда они сочетаются с шагами, легитимизирующими действия государств на основе международного права. К сожалению, уже не раз этот императив перечеркивался под предлогом: если возникает необходимость, государство игнорирует Совет Безопасности ООН, особенно в случаях, когда он не дает санкцию на военную интервенцию. Например, интервенцию против Ирака. Она была начата как акция по предотвращению наращивания Саддамом Хусейном оружия массового уничтожения против США и других стран. В Совете Безопасности ООН приводились «многочисленные доказательства» наличия у Ирака ОМУ. Мнение Совета Безопасности о необходимости завершения в Ираке работы комиссии инспекторов ООН и принятия решения на основе ее результатов было проигнорировано. Началась война. Выяснилось, что средств массового уничтожения в Ираке нет. Зачем же тогда убивали многие тысячи людей?

Прояснилось, между прочим, и другое. Лидеры стран, которые не обладали ядерным оружием, были уничтожены, Хусейн повешен, Каддафи зверски убит, а Милошевич лишен возможности получить необходимое лечение, что привело к его преждевременной кончине. В то же время лидеры Северной Кореи благополучно здравствуют. У них есть ядерное оружие и средства его доставки до целей.

Реформированная ООН должна обеспечить господство в международных отношениях верховенства права и строго дозированное применение силы. Глобальное управление станет успешным в условиях демократизации международных отношений, Мирового Правопорядка. Эффективность управления мировыми делами зависит от политической воли лидеров государств, прежде всего крупных и сильных, и основываться она должна исключительно на силе права. Другой путь ведет к аморальной внешней политике.

Если в международных отношениях не считаются с моралью и правом, тогда для сильных государств, особенно сверхдержав, разрешено все. Международные отношения превращаются в джунгли, где правят бал политические авантюристы и финансовые спекулянты. В условиях размывания и ослабления международного права наступит диктат одних стран над другими. Мировая политика окажется в состоянии, когда будет господствовать принцип «кто силен, тот и прав». Это будет означать конец ООН. Демократический Мировой Правопорядок не состоится. В мире наступит Большой Беспорядок, всем будет не до Глобального Управления. В этом мире утвердится одна политика - каждый за себя. И кто примет на душу грех, кто может сказать, что такой вариант развития событий невероятен?

 

 

 1Иванов И.С. Внешняя политика России и мир. Статьи и выступления. М.: МГИМО (Университет), 2000. С. 339.

 2См. Громыко А.А. ООН: история и современность. К 65-летию создания Организации Объединенных Наций// Вестник Московского университета, серия международных отношений и мировая политика. №3. 2010.

 3См.: Смирнов Г.Р. и Бурсов А.В. Россия в мировом политическом процессе. М.: Восток-Запад, 2011. С. 279-281.

 4Стратегия национальной безопасности Российской Федерации до 2020 г. // Совет безопасности Российской Федерации (Официальный сайт). URL:http:(www.scrf.gov.ru (documents)99. html (дата обращения 25.07.2010).

 5Лавров Сергей. Между прошлым и будущим. Российская дипломатия в меняющемся мире. М.: ОЛМА Медиа Групп, 2011. С. 16.

 6Российская академия наук,  ее институты в последнее время выпустили ряд фундаментальных исследований по проблемам возникающего нового мира. См., например: Россия в многообразии цивилизаций. М.: Весь мир, 2011/ Научный руководитель академик РАН Н.П. Шмелев; Россия в полицентричном мире. М.: Весь мир, 2011/ Руководитель проекта член-корр. РАН Н.И.Иванова. В 2012 г. опубликован первый номер международного научно-практического журнала «Партнерство цивилизаций», главный редактор профессор А.И.Агеев.

 7См.: Федоров В.Н. Организация Объединенных Наций, другие международные организации и их роль в XXI веке. М.: Логос, 2007; Барышев А.П. Мировая политика и Организация Объединенных Наций 1945-2009. М.: Общество дружбы и развития сотрудничества с зарубежными странами, 2009.

 8Гидденс Энтони. Ускользающий мир. Как глобализация меняет нашу жизнь. М.: Весь мир, 2004.

 9Кеннеди П. Вступая в XXI век. М.: Весь мир, 1997.  Пол Кеннеди испытывает скептицизм в отношении пригодности западной либеральной модели для всего мира.

10См.: Алексеев С.С. Тайна и сила права, М.: Издательство НОРМА, 2009. С. 123.

11Kennedy Paul. The Parliament of Man. The United Nations and the Quest for World Government. London: Penguin Books, 2006.

12Литературная газета. 10-16 октября 2007. №41. С. 4.