Новый президент в Сеуле – новая внешняя политика?

Вступил в полномочия новый президент Республики Корея Юн Сок Ёль, обозначив в инаугурационной речи приоритеты своей внешней политики. Некоторые из них амбициозны:

«Корея является десятой по величине экономикой в мире. Мы обязаны взять на себя более важную роль, соответствующую нашему статусу мирового лидера. Тогда мы также можем найти правильное решение для многих наших внутренних проблем».[1] Такая постановка вопроса подразумевает возможность и способность проведения независимой и самостоятельной политики. Вопрос в том, есть ли она у Сеула, при его столь тесных союзнических связях с США?

Что же касается внешнеполитических проблем для страны, то главные из них остаются неизменными: северокорейская ракетно-ядерная программа и состояние межкорейского диалога. Для развития последнего предшественник Юн Сок Ёля прилагал максимум усилий (жаль, что не преуспел в этом), но новый президент вряд ли продолжит его курс. Еще в ходе предвыборной кампании он скептически высказывался о перспективах отношений с Севером и призывал к новым санкциям против Пхеньяна.

Однако в своей инаугурационной речи новый президент заявил, что «дверь для диалога останется открытой» и пообещал Северной Корее помощь: «Если Северная Корея действительно приступит к процессу полной денуклеаризации, мы готовы работать с международным сообществом, чтобы представить смелый план, который значительно укрепит экономику Северной Кореи и улучшит качество жизни ее народа».[2]

Уже скоро истинные приоритеты новой южнокорейской администрации станут гораздо яснее. Вскоре с визитом в Сеул и Токио прибывает президент Байден. С большой долей вероятности можно предположить, что именно он захочет получить от своих корейских и японских визави.

Учитывая «одержимость» американского президента Украиной, он наверняка будет пытаться заручиться поддержкой антироссийских санкций, если не реальной, то словеcной, как он это делал во время недавнего саммита США-АСЕАН в Вашингтоне). Но из всех стран АСЕАН только Сингапур (который уже ввел антироссийские санкции) согласился на это.

Как мы помним, Япония как член G7, помимо резкой антироссийской риторики, также ввела санкции, а Южная Корея попыталась минимизировать свои, настояв на исключении из санкционных списков экспорта своих автомобилей, смартфонов и бытовой электроники. Возможно, Дж. Байден захочет от Южной Кореи ужесточения санкций.

Другая проблема, которая беспокоит Вашингтон – состояние японо-южнокорейских отношений, которые заметно обострились в последние месяцы правления президента Мун Чжэ Ина. Пытаясь увеличить свою электоральную поддержку, он апеллировал к болезненным для корейцев сюжетам времен японской оккупации периода Второй мировой войны, вновь требуя извинений и компенсаций за совершенное японскими военными против мирного корейского населения (в то время как японская сторона считает, что все необходимое для извинения и компенсаций с ее стороны уже было сделано).

Дело дошло до взаимных японо-южнокорейских санкций и отказа сторон делиться чувствительной развединформацией, касающейся Северной Кореи и Китая (что особенно обеспокоило Вашингтон). Похоже, Джо Байден хочет вновь увидеть своих восточноазиатских союзников «в едином строю».

Ожидается, что в ходе предстоящего визита президент Байден пригласит своего южнокорейского визави присоединиться к формату Quad в рамках формируемого США Индо-Тихоокеанского партнерства. А еще новый корейский президент ожидает приглашения на саммит НАТО в июне.

Так что в итоге открытым остается вопрос о том, насколько самостоятельной сможет быть внешняя политика президента Юн Сок Ёля в региональном и глобальном контексте: удастся ли добиться объявленных приоритетов, или придется встроиться в блоковую политику США с антикитайским и антироссийским подтекстом.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs