Перспективы отношений России и Южной Кореи в контексте режима антироссийских санкций

Фото: primamedia.ru.

В первой декаде марта в Республике Корея прошли президентские выборы. На них одержал победу кандидат от основной консервативной оппозиционной партии «Сила народа» Юн Сок Ёль, который выступает за укрепление союзнических отношений с США. В связи с российской специальной операцией на Украине и обострением геополитических противоречий в отношениях России и Запада Южная Корея присоединилась к широкому спектру антироссийских санкций, хотя ранее Сеул придерживался более осторожной политики.

Какую внешнюю политику будет проводить новая корейская администрация? Какими будут отношения России и Южной Кореи? На эти вопросы в ходе круглого стола, состоявшегося в Москве, ответили известные российские востоковеды.

Заведующий отделом Кореи и Монголии Института востоковедения РАН, доцент кафедры востоковедения МГИМО (У) МИД России Александр Воронцов отметил, что заявления Юн Сок Ёля, сделанные им в ходе предвыборной кампании в правоконсервативном ключе, были вполне предсказуемы. «Запускается новый политический цикл, к власти вновь вместо либералов пришли правоконсервативные силы. Их позиции вполне предсказуемы, они в большей мере, чем демократы, следуют в фарватере американской политики. Но одно дело – предвыборные жесты, а совсем другое – руководство страной. Реалии практической жизни заставляют всех бывших кандидатов сдвигаться в сторону центра и принимать прагматические решения», - заметил ученый.

В то же время, по словам А.Воронцова, наиболее радикальные установки, прозвучавшие в предвыборных выступлениях Юн Сок Ёля, вроде готовности Сеула к нанесению превентивного удара по КНДР, будут уходить на задний план. «Очевидно лишь, что отношения между Южной Кореей и КНДР вступают в новую фазу конфронтации. Скорее всего, возобновятся и крупные двусторонние военные маневры с участием войск Республики Корея и США. При этом и Северная, и Южная Корея активно занимаются развитием своих ракетных программ», - заметил А.Воронцов.

Что же касается перспектив российско-корейских отношений в контексте кризиса, происходящего в настоящее время на Украине, то пока реакция на них Сеула достаточно умеренна. С одной стороны, ценность союзнических отношений с США в Сеуле никто не подвергает сомнению, а в местной прессе западная позиция жесткой критики России доминирует. Но не меньше в Южной Корее ценят уровень двусторонних отношений с Москвой, причем как в политической, так и в экономической сфере. «История отношений России и Республики Корея оценивается как история успеха двух стран, которые по многим признакам находятся в разных лагерях. При этом участие Сеула в санкциях и голосование в ООН солидарно с США будет неизбежно. Но есть масса нюансов. Правительство может заставить подключиться к антироссийским санкциям полностью, а может и заявить свою официальную позицию, но при этом предоставить бизнесу право решать самому, как вести себя в подобной ситуации. Пока преобладает второй подход, и южнокорейский бизнес, представленный в России, и имеющий выходы на руководство страны, размышляет, но не уходит. Хотелось бы, чтобы эта тенденция закрепилась. Конечно, многое будет зависеть от самой ситуации на Украине и того, как долго она будет сохраняться», - заметил А.Воронцов.

«Пока наиболее реалистичны два варианта развития событий: полностью пессимистичный, согласно которому Юн Сок Ёль, как полностью проамериканский политик, полностью солидаризируется с позицией США, и умеренно-негативный, который существует в данный момент и имеет определенные шансы закрепиться. Во всяком случае, до мая месяца, пока новый президент не станет полноправным хозяином «Голубого дома», умеренный курс будет продолжаться», - пояснил А.Воронцов.

А.Воронцов также отметил, что, в отличие от Южной Кореи, КНДР – одна из немногих стран, которая однозначно поддержала Россию в ее действиях на Украине. Она голосовала против осуждающей резолюции в ООН и несколько раз высказывалась в поддержку специальной военной операции на двустороннем и международном уровнях. «Этот аспект также будет учитываться российской стороной при выстраивании своих отношений с соседями на Корейском полуострове», - констатировал российский ученый.

Доцент кафедры японского, корейского, индонезийского и монгольского языков МГИМО (У) МИД России Илья Дьячков согласился с позицией своего коллеги. «Нередко консерваторы в обмен на показную лояльность Вашингтону в вопросе давления на Север взамен получают свободу рук на китайском и российском направлениях. В частности, Ли Мён Бак и Пак Кын Хе проводили достаточно независимую политику в отношении Пекина и Москвы. Правда, сейчас реалии значительно изменились, и это необходимо учитывать. Кроме того, в Сеуле понимают, кризис в отношениях России и Запада – это репетиция кризиса в отношениях Китая и Запада. В этих условиях надо продумывать каждый шаг, тем более что Пекин также внимательно наблюдает за их действиями», - подчеркнул И.Дьячков.

Востоковед также напомнил, что в Южной Корее сохраняется фактор неопределенности, связанный с тем, что колоссальное большинство в парламенте (более двух третей состава) до 2024 года находится за оппозицией – либералами и прогрессистами. « В этой ситуации новый президент вынужден дебютировать в роли «хромой утки», поскольку логика корейского фракционизма такова, что персональные решения противоположного лагеря не принимаются априори. В этих условиях парламент будет мешать президенту проводить любую политику. Как это повлияет на специфику двусторонних отношений Сеула и Москвы, пока трудно сказать», - отметил И.Дьячков.

По словам И.Дьячкова, пока Южная Корея не демонстрирует такой рьяный санкционный энтузиазм, который уже продемонстрировали США, ЕС и примкнувшая к ним Япония. Наоборот, решение - оставаться на российском рынке или покинуть его - принимают отдельные компании в соответствии со своими интересами. Другой вопрос, что угроза вторичных санкций со стороны США уже давно довлеет над российско-южнокорейскими отношениями.

«В целом России было бы полезно сохранить позитивный потенциал политических отношений, который в основном заключается в том, что они не являются конфликтными. У Москвы и Сеула в целом нет каких-то принципиальных разногласий. Поэтому иметь прагматично настроенного партнера в противоположном лагере очень выгодно», - заключил И.Дьячков.

Яркий портрет нового президента Южной Кореи нарисовал ведущий научный сотрудник Центра корейских исследований Института Дальнего Востока РАН Константин Асмолов. В частности, он напомнил, что Юн Сок Ёль – человек без политического опыта, оказавшийся в консервативном лагере, по сути, в силу специфики фракционной борьбы.

«Он сын университетских преподавателей. Когда Юн Сок Ёль был еще студентом-юристом во время военной диктатуры, в начале 1980-х годов, он прославился тем, что провел пародийный процесс над Чон Ду Хваном, которого приговорил к пожизненному заключению. Большая часть его дел в качестве прокурора была связана с обличением военного режима. Например, Юн расследовал очень неприятную историю, связанную с вмешательством спецслужб в выборы 2012 года, после чего его сослали из Сеула в Тэгу», - отметил К.Асмолов.

Когда возникла необходимость в сильном и серьезном прокуроре в спецкоманде, занимавшейся расследованием дела президента Пак Кын Хе после ее импичмента, Юн занял там достойное место и нашел некоторые важные улики. Затем он предъявлял обвинения экс-президенту Ли Мен Баку. Без его участия, возможно, двух консервативных президентов не посадили бы в тюрьму. За это в 2019 году Мун Чже Ин назначил его генеральным прокурором, считая, что получил на этом посту лояльного чиновника, но просчитался: Юн с не меньшим рвением начал копать и предавать огласке коррупцию в ближнем кругу самого президента. «В результате в течение 2020 года между Министерством юстиции и Генеральной прокуратурой разгорелась форменная война. Юн Сок Ёля пытались уволить. Он оспорил увольнение в суде, потом сам ушел в отставку и в подобной ситуации он вынужден был податься в политику. Корейская политическая система не имеет полутонов, и если ты стал противником Мун Чже Ина, значит ты консерватор. Для консерваторов это была очень неприятная ситуация, потому что официальным кандидатом от консервативной оппозиции стал человек, посадивший двух консервативных президентов», - пояснил К.Асмолов.

По словам К.Асмолова, Юн Сок Ёлю придется укреплять единство в собственной Консервативной партии, где есть и правоцентристы, и такие же как он, «перебежчики» из демократического лагеря, и сторонники правоцентриста Ан Чхоль Су, с которым он объединился перед выборами, и консерваторы классического извода. «Естественно, новый президент не хочет оказаться в ситуации Пак Кын Хе, которая большую часть своего срока существовала под перекрестным огнем левых и правых. Ему придется договариваться, отдавая «на аутсорс» какие-то элементы своим политическим товарищам. Внешней политикой будут, по-видимому, заниматься консерваторы классического извода. Среди них - довольно известный американист Ким Сон Хан, известный своей антикоммунистической позицией, занимающий жесткую позиции и в отношении и Пекина, и Пхеньяна. Эти люди будут советниками и спецпосланниками, решающими непосредственные внешнеполитические вопросы», - пояснил востоковед.

Кроме того, ни опыта депутата, ни опыта госчиновника у нового президента нет. Зато есть опыт силовика и прокурора. Он приверженец концепции политического реализма и достижения мира через силу. В этом контексте он высказывался и по поводу украинского кризиса, заявив, что одними договоренностями дело не решить. В этом же контексте он говорил о возможности превентивного удара или дополнительного размещения на южнокорейской территории американского ПРО THAAD. «Подход очень прост: «мы должны повышать собственный уровень национальной безопасности, а то, что это может запустить порочный круг гонки вооружений, не является для нас первым приоритетом». Тут, конечно, нужно помнить, что при Мун Чже Ине, который считается демократом и сторонником межкорейского сближения, военные расходы росли так, как не снилось ни Пак Кын Хе, ни Ли Мен Баку. В этом контексте Юн Сок Ёль может оказаться не очень приятным, но более предсказуемым партнером. Что же касается ценностной ориентации, то и демократы, и консерваторы жестко стоят на проамериканских позициях. Принципиального различия в этом смысле между ними нет», - заключил К.Асмолов

 Ученый секретарь Института Дальнего Востока РАН, доцент кафедры мировой экономики МГИМО (У) МИД России Людмила Захарова рассказала о специфике экономических отношений наших стран. Она напомнила, что, несмотря на то, что еще в 2008 году Москва и Сеул заявили о своем намерении достичь в отношениях уровня стратегического партнерства, реально в политике этого достичь не удавалось. Напротив, в экономической сфере достижения есть, и они обусловлены объективной взаимодополняемостью экономик обеих стран. В 2014 году, когда западные страны вводили санкции против нашей страны, Южная Корея официально к ним не присоединилась, хотя неофициально они соблюдались, поскольку зависимость Республики Корея от американского рынка очень велика. Теперь, правда, такого не получится, в том числе в связи с обострившейся ситуацией вокруг Украины и возросшим давлением Вашингтона на Сеул.

По словам Л.Захаровой, в настоящее время наиболее активно развиваются российско-корейские торговые отношения, хотя конечно, российская сторона заинтересована и в усилении инвестиционного сотрудничества. В области торговли была поставлена задача к 2020 году достичь объемов товарооборота в 30 млрд. долларов. Пандемия коронавируса заставила скорректировать эти планы, и искомый объем был достигнут только к 2021 году. «В настоящее время для России Южная Корея – восьмой партнер по объему торговли, а для Южной Кореи Россия находится на десятом месте», - отметила Л.Захарова.

Структура торговли обеих стран предполагает обмен российских сырьевых товаров на южнокорейскую промышленную продукцию. В частности, в 2021 году более 70% российского экспорта в Южную Корею приходилось на позиции минеральных продуктов. Для Сеула российская нефть и сжиженный природный газ составляют 5-6% от общего объема поставок. На втором месте в товарообороте находятся продовольственные товары и сельскохозяйственное сырье. «Любопытный факт: если китайцы в 2020-2021 годах отказались покупать российскую замороженную рыбу, под предлогом опасения занести в страну коронавирус, то поставки ее в Южную Корею только возросли», - заметила Л.Захарова.

В свою очередь, из Южной Кореи в Россию импортируются суда, лодки и плавучие конструкции (примерно 30% от общего объема импорта из этой страны), в том числе важное значение имеет закупка крупных танкеров-газовозов. Важное значение сохраняет сотрудничество Москвы и Сеула в рамках промышленного судостроительного комплекса «Звезда» в Приморье, куда также поставляется необходимое оборудование.

Важной статьей импорта из Южной Кореи в Россию остаются автомобили (Hyundai, KIA) и запчасти к ним. Развивается и локализация производства. Например, интенсивное развитие переживает завод Hyundai в Санкт-Петербурге, на котором в 2021 году на нем была запущена вторая очередь по производству двигателей. В России и Южной Корее надеются, что в ближайшие годы он сможет стать крупнейшим предприятием подобного рода в России.

«Неоднократно говорилось, что Сеул присоединился к антироссийским санкциям в мягком варианте. Однако пока это совершенно не очевидно, поскольку процесс введения рестрикций в адрес России еще не окончен, он постоянно продолжается. Когда США ввели режим экспортного контроля в отношении России, Южная Корея не очень быстро ввела сходные меры. Но давление на южнокорейское руководство растет. Будем надеяться, что отношения России и Южной Кореи в области экономики хотя бы сохранят статус-кво. Кроме того, товары из Южной Кореи и Китая нередко конкурируют на мировых рынках, и Сеул не хотел бы уступать Пекину занятые им самим позиции», - заключила Л.Захарова.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs