Разногласия вокруг системы ценностей выходят на первый план в мировой политике

В апреле министр иностранных дел России Сергей Лавров напомнил в одном из интервью, что «универсальные ценности содержатся во Всеобщей декларации прав человека 1948 года, под которыми все подписались». «Ценности, которые сейчас изобретаются и в которые пытаются загнать нас и все другие страны, не являются универсальными, не носят характера договорённостей всего мирового сообщества».[i] Рассмотрим ситуацию подробнее.

Понятие о содержании и природе ценностей, их взаимосвязи между собой и с реальностью, их социальном и культурном генезисе и т.д. являются одними из «вечных» вопросов человеческого бытия. Уже по- этому они, что называется, «обречены» быть постоянно в центре всеобщего дискурса. А текущий процесс трансформации земной цивилизации во взаимосвязанную глобальную систему лишь подстегивает споры о выделении тех ценностей, которые могут считаться «универсальными», а также о пределах и методах их распространения, о культурном релятивизме.

Как показывает ретроспективный анализ, практически все международные документы, затрагивавшие ценностные вопросы, формального одобрения которых удавалось, хотя и с большим трудом, достигать в течение большей части второй половины XX века, в лучшем случае являлись лишь констатацией существования неких истин общего порядка, несогласие с которыми, по любым основаниям, противоречило бы элементарному здравому смыслу. На практике же, едва ли не каждый субъект международных отношений предпочитал избирательно интерпретировать не только достигнутые договоренности, но и само представление о сущности и содержании ценностей.

В краткий момент Истории - сразу после прекращения противостояния двух непримиримых идеологических систем, возникла иллюзия о возможности выработки действительно универсального перечня ценностей, способного дать общий ответ на новые вызовы социально-экономическому развитию человечества. Однако очень быстро стало очевидно нежелание или неготовность многих политических сил в самых разных странах мира отказаться от идеологизированной трактовки аксиологических категорий. Более того, к настоящему времени проблема двойных стандартов в сфере гуманитарных ценностей обретает новые измерения, что связано, к примеру, с качественно возросшими возможностями манипуляции массовым сознанием, вплоть до целенаправленной фальсификации «общественного мнения».

Как представляется, генезис усиления морально-ценностного фактора в политике носит разноплановый характер. Ряд экспертов, включая видных представителей западной науки и философии, полагают, что имеющиеся у «незападных» народов объективные различия в правовом статусе личности, выраженные в разных ценностях, являются основной причиной их неприятия внедрению в их жизнь навязываемых форм и ценностей. На Западе поощряются субъективно-организаторские интенции индивида, в то время как в восточных культурах субъектом деятельности чаще всего выступает целостная группа, которая и является главным источником формирования ценностных установок в обществе. Пожалуй, наиболее сильная зависимость человека от своей социальной группы у исламских народов.

При этом попытки продвижения иных «универсальных» ценностей, меняющих социальную ткань современных обществ Запада, вызывают с его стороны резкое отторжение, несмотря на все призывы к толерантности. А по мнению многих критиков, и вовсе угрожают их основам.

В одних случаях, речь идет о «возрождении», точнее, «перерождении» «левой» идеологии, выступающей в защиту «бедных и угнетенных». Вновь обретают жизнь лозунги «масштабного перераспределения», только теперь - в пользу «лиц, по тем или иным причинам с трудом вписывающихся в общество». Другой аспект состоит в «быстрой… деконструкции прежних представлений о нормальности и появление новых, основанных на абсолютизации идей толерантности»; в «попытке создать систему, в которой права абсолютны, а обязанности условны и кондициональны.» Лейтмотивом же в последнее время выступает «требование не равенства, а исключительности, особого отношения по признакам гендера, расы, религии и так далее.» Возникает вопрос, сумеют ли страны Запада «остаться самими собой», если попытаются удовлетворить все подобные требования?[ii]

Некоторые отечественные исследователи полагают, что путем обращения к аксиологии подменяется обсуждение проблем «глубокого социального неравенства». Вместо содержательной дискуссии общественности западных стран целенаправленно предлагают «разного рода политические ритуалы и символическую политику».[iii] И в лучшем случае такое положение вещей можно объяснить объективными изъянами западных политических систем.

Практические результаты «новых веяний» нередко оказываются плачевны. Американский физик-теоретик Лоуренс Краусс (Lawrence Krauss) отмечает, что «последние несколько лет — особенно это обострилось после убийства Джорджа Флойда (George Floyd) полицейскими Миннеаполиса - лидеры академических учреждений стали массово перенимать «язык господства и угнетения», прежде встречавшийся чаще всего в культуроведческих журналах». Теперь же подобная риторика широко используется, чтобы замаскировать волюнтаризм в целеполагании границ допустимого в преподавании и исследованиях, подавление инакомыслия и избавление от неугодных или опасных конкурентов, в том числе в борьбе за руководящие кресла. При этом в западных научных сообществах «реальная цензура тоже имеет место».[iv]

Еще в 2011 году в The American Conservative вышла статья, автор которой указывал, что «ограничения свободы слова существуют во всех странах, находящихся под властью ЕС, хотя восточные европейцы меньше своих западных собратьев склонны одобрять такие нелиберальные меры контроля. В соседней [для США] Канаде контроль за свободой слова намного превосходит все то, что я слышал в Турции… Священнослужителям грозят тюрьмой, если они скажут во время проповеди, что гомосексуализм это грех».[v] Когда на Западе в адрес ученых или чиновников звучат обвинения в «расизме», выборе «дискриминационной методологии» или «поддержке системного угнетения», в России подобный подход многим напоминает советские времена, когда «правильными» считались кадры «рабоче-крестьянского» происхождения, исповедующие «единственно верное учение».

Между тем – парадоксальным, на взгляд внешнего наблюдателя, образом, попытки переиначить дискурс вокруг социально-политических проблем на «расовый» или «гендерный» лад угрожают, в конечном итоге, привести США и Запад в целом к полному отрицанию едва ли не всех гуманитарных достижений западной интеллектуальной мысли, включая теории демократии и прав человека. Как «не соответствующих новым ценностям».

Наконец, педалируя требования адаптировать классические ценности к «новым веяниям», Запад рискует распрощаться с «доминирующей со времён Просвещения… западоцентричной теорией поступательного прогресса», место которой займут «различные формы релятивизма». К примеру, с точки зрения адептов новых ценностей, «претензиям культуры Запада на универсальное значение бросает вызов культурный, … исторический…, и эмпирический релятивизм», постоянно присутствовавший в жизни и политике самих западных государств в Новое и Новейшее время. То есть внутри западного интеллектуального сообщества стремительно набирают вес силы, у которых не вызывает сомнений, что в морально-этическом плане Запад уже «находится в обороне».[vi]

Нельзя сказать, что никто в Европе и Северной Америке не осознает угрозы. Как сообщает британский The Economist, в англо-саксонском университетском сообществе обострилось противостояние между сторонниками и противниками понятия о гендерной идентичности. Всё больше ученых и преподавателей, а также юристов, занимающихся вопросами дискриминации, оспаривают трансгендерную догму, согласно которой субъективная гендерная идентичность должна иметь приоритет над биологическим полом.

Среди «молодых» членов ЕС выделяется Польша. Несмотря на «образцово-показательные» успехи в деле интеграции во все западные институты, включая Евросоюз и НАТО, мы наблюдаем в Польше «подъем национализма, триумф евроскептиков и сомнений в непреложности либеральных европейских ценностей». Перемены, происходящие в настоящее время в Польше, «слишком очевидно выламываются … из общей логики либерального нарратива»; едва ли не в первую очередь - с точки зрения будущей динамики морально-ценностных установок польского общества.[vii] То есть - их возврата к консервативным.

В этих условиях возникает резонный вопрос, почему бы не оставить Западу его проблемы? С геополитической точки зрения, вызов для России, Китая и других государств, претендующих на самостоятельную международную роль, состоит в агрессивном культурном влиянии, которое нынешний Запад, и, в первую очередь США, пытаются оказывать в мировом масштабе.

Нужно признать, стремительный взлет влияния социальных медиа, базирующихся преимущественно на американской территории, формирует чрезвычайно влиятельный канал воздействия на умы и настроения людей по всему земному шару, во многом разрушая их культурную и национальную идентичность. В таких условиях, «новые» системы взглядов и ценностей способны быстро и легко занять доминирующее положение в информационной повестке других стран, если не целых континентов. Правительства многих государств подозревают американские социальные медиа в целенаправленной настройке алгоритмов выдачи контента с учетом геополитических интересов официального Вашингтона. В этой связи страны – объекты влияния - закономерно желают иметь сопоставимые возможности информационного воздействия как на собственную аудиторию, так и на международную.

Наконец, в арсенале Вашингтона остается всё меньше аргументов «твердой силы». А сама идея о «возвращении Америки» к глобальному лидерству также выглядит «достаточно наивно». Как и риторика Байдена о партнерстве США и Европы как краеугольном камне мирового порядка в наступившем столетии. К примеру, на долю стран НАТО приходится лишь 12% человечества, у значительной части которого «Северная Атлантика давно ассоциируется с расизмом и империализмом, а Трамп эти ассоциации усилил».[viii] Основным инструментов внешней политики США вновь становится идеология: с помощью призывов к прежнему «единству» на основе «общих ценностей» США пытаются ободрить союзников без необходимости кардинальной смены реальной политики. Одновременно, позволяя убедительно имитировать сплоченность посредством совместных обвинений в «подрыве ценностей» в отношении оппонентов. Но это старая схема, она не сработает на современном этапе.

На таком фоне, растут опасения, что мотив «защиты правильных ценностей от неправильных» уже в скором времени превратиться едва ли не в главный формальный аргумент для введения санкций и ограничений всевозможного рода. Западная риторика будет строиться не вокруг темы «снижения зависимости», а о категорической необходимости «защитить умы граждан от враждебного влияния». Исторически, санкции, вводимые в обход общепризнанных международных институтов, всякий раз заставляют подозревать наличие «второго дна» – скрытого мотива усилить собственные позиции в экономической конкурентной борьбе. Но в последние годы, инициаторы санкций стараются маскировать свои намерения со всё большей идеологической изощренностью. Поскольку, в условиях глобализации потоков информации, вопросы внешней политики еще теснее переплетаются с решением внутриполитических задач.

Осознание невозможности принципиально изменить баланс сил в их классическом понимании, ведет к переходу Запада к борьбе на «поле» ценностей. Причем твердая позиция России привлекает многих в мире и расширяет потенциал ее «мягкой силы». Вместе с тем, необходимо помнить как о национальных интересах развития, так и о новых вызовах глобального характера, которые требуют значительного и разнопланового взаимодействия со странами, ценностные приоритеты которых далеко не всегда совпадают или будут совпадать с российскими.

Миру в целом предстоит понять, возможно ли достижение своего рода «баланса ценностей»? При этом нельзя исключать, что в случае бескомпромиссного навязывания «новых» ценностей со стороны Запада мир может придти к размежеванию и разделению на конгломераты стран с различными ценностными системами.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs