Вакцина vs геополитика? Политические амбиции могут замедлить борьбу с мировой пандемией

Зарубежные производители один за другим объявляют о создании образцов вакцины от коронавируса и подготовке к их регистрации органами здравоохранения. Между тем, зарегистрированная первой в мире российская вакцина «Спутник V», по итогам первого этапа третьей, самой массовой фазы испытаний, достигла эффективности в 95 процентов.[i] Пресс-секретарь Президента РФ Дмитрий Песков заявил, что Кремль «ожидает, что массовая вакцинация в РФ от коронавируса начнется до Нового года»[ii]. 2-я российская вакцина, «ЭпиВакКорона», разрабатываемая центром «Вектор» в Новосибирске, должна поступить в гражданский оборот 10 декабря. «Массовая вакцинация препаратом начнется в 2021 году».[iii] Можно с определенной долей уверенности констатировать, что эффективность вакцин, а также их доля на рынке, окажет существенное влияние на позиции государств в международных отношениях.

Как сообщает Всемирная организация здравоохранения, на сегодняшний день в клинических испытаниях участвуют до 48 потенциальных вакцин. На 3-м, самом массовом по масштабам этапе проверок, находятся 11 препаратов, разработкой которых занимаются производители в России, Китае, США, ряде стран Европы, а также в Индии.

Первые опасения относительно трансформации усилий по разработке вакцины от новой болезни в гонку за геополитическое влияние возникли еще весной, когда президент Дональд Трамп провозгласил начало операции Warp Speed ("Сверхъестественная скорость"). По замыслу Белого дома, американские частные компании должны были, при активной поддержке властей, первыми в мире разработать противокоронавирусную вакцину, что позволило бы Соединенным Штатам резко вырваться вперед с точки зрения возвращения к нормальной экономической и социальной жизни, в то время, как остальной мир погружался бы в пучину коронавирусной эпидемии. Инициативу Вашингтона немедленно окрестили попыткой воплотить в жизнь лозунг «Америка превыше всего» в социал-дарвинистском смысле слова. Подобные обвинения зазвучали даже из стана номинальных союзников США.

Потенциал для укрепления международного влияния посредством «вакцинной» дипломатии действительно огромен. По данным немецкого подразделения Фонда Билла и Мелинды Гейтс, на который ссылается немецкая Die Welt, если ведущие страны-разработчики, а также государства-доноры окажутся не готовы оказать значительную, до 16 млрд. долларов единовременно, помощь остальному миру, то «страны с низкими покупательными возможностями смогут обеспечить вакциной только 20% своего населения». «Если первые два миллиарда доз вакцины поступят лишь богатым странам, количество смертей от коронавируса возрастет по всему миру в два раза». Не говоря уже о триллионных потерях для мировой экономики.

Государства, которые сумеют обеспечить приоритет в проведении широкомасштабной вакцинации своего населения, первыми «завершат локдаун, откроют школы и рестораны», обеспечив, тем самым, скорейшее восстановление национальной экономики. Те, кто смогут предоставить миру более эффективные и дешевые вакцины, наверняка расширят и собственное международное влияние. Ряд стран получает возможность «добиться признания в качестве производителя общественных благ и тем самым получить больше влияния, чем они завоевывали в XX веке с помощью идеологий», - предсказал в интервью немецкому Der Spiegel глава Центра Карнеги в Москве Дмитрий Тренин.[iv]

Согласно наиболее распространенным медицинским оценкам, для остановки эпидемии «вакцинация должна охватить хотя бы 60-70% населения». В мировом масштабе, речь идет о необходимости вакцинировать миллиарды людей. Некоторое представление о текущих возможностях мировой системы здравоохранения дают данные ВОЗ о масштабах базовой вакцинации детей. За последние 10 лет различные виды вакцин были введены более 1 миллиарду детей. В 2019 году было вакцинировано 116 млн. младенцев – 85 процентов от всех новорожденных за этот период[v]. С учетом представленных оценок, не удивительно слышать опасения о невозможности достичь необходимого охвата вакцинации в большинстве государств ранее 2024 года.

Готовность стран закупать ту или иную вакцину напрямую зависит от уровня доверия к разработчикам. Поэтому для дискредитации конкурентов активно используются политические аргументы. Когда Москва 11 августа первой в мире зарегистрировала вакцину от коронавируса, известную сегодня как «Спутник V», основные сомнения и возражения относительно российских достижений сразу же приобрели выраженный политический характер. Скороговоркой отдавая дань уважения неоднократно доказанной компетентности коллектива Института эпидемиологии и микробиологии имени Гамалеи, даже многие представители западного научного сообщества принимались выражать сомнения и заодно перечислять все традиционные политические обвинения в адрес России, звучащие в последние годы.

Не остался в стороне и Китай, его винят в замене «масочной дипломатии» на «вакцинную». Готовность Пекина субсидировать поставки китайских вакцин в беднейшие страны мира швейцарская Tages-Anzeiger интерпретирует как желание «избавиться от ответственности за кризис, улучшить свою репутацию - и переиначить историю пандемии». При этом обвиняют в намерении сформировать мировой «порядок, при котором правила и права будут основываться только на интересах Китая. Это система зависимостей и долгов, к которой в любое время может прибегнуть Пекин, чтобы укрепить свое собственное превосходство». Если Запад окажется не способен представить свою убедительную программу преодоления коронакризиса посредством вакцинации – «с честными условиями и без политических обязательств», то большая часть мира «окажется в полной зависимости» от Пекина.[vi]

Другим направлением в попытках подорвать доверие к разработкам России и Китая стали обвинения в «краже данных», которые, якобы, помогли им ускорить разработки. Летом с подобными обвинениями в адрес Москвы выступили совместно Великобритания, США и Канада. При этом западные официальные лица «настаивают на том, что усилия их собственных шпионских служб носят оборонный характер». Однако ряд источников The New-York Times среди бывших и действующих силовиков признали, «что реальность далеко не такая уж черно-белая».[vii] Еще одна надуманная история - не только западные СМИ, но и ряд высокопоставленных чиновников, обвинили Москву и Пекин в «поддержке движения против прививок» на Западе.

До самого последнего времени, западные эксперты также настойчиво проводили мысль о «недостаточной надежности» вакцин, разрабатываемых российскими и китайскими специалистами. Выдвигали необоснованные сомнения относительно достоверности данных на всех трех обязательных фазах проверки эффективности препаратов. Лишь буквально на днях, 29 ноября, британские специалисты в интервью канадскому телеканалу CBC признали «достоверность» данных о высокой эффективности «Спутник V». Профессор фармакоэпидемиологии Лондонской школы гигиены и тропической медицины Стивен Эванс также отметил, «что показатели "Спутник V" и других вакцин передают "действительно важное сообщение для ученых в области здравоохранения во всем мире" о возможности бороться с COVID-19 с помощью прививок»[viii].

Нельзя сбрасывать со счетов и соображения прямой коммерческой конкуренции. Стоимость дозы большинства вакцин, разрабатываемых в США и Европе будет больше, чем продукции российских или китайских фармкомпаний. Цена Pfizer- BioNTech в ЕС составит 15,5 евро за дозу с учетом скидки за авансовые платежи в несколько миллиардов евро. Доза вакцины от Moderna обойдется оптовикам в $25–37. Лишь AstraZeneca обещает вакцину «по 2,50 доллара», но только на «время пандемии», и в случае, если будут предоставлены «значительные» государственные субсидии. В сентябре, президент Филиппин Родриго Дутерте обвинил западных производителей в том, что они отдают приоритет получению прибыли. Между тем, российский «Спутник V» планируется поставлять в зарубежные страны по цене в 10 долларов за дозу.

Важнейшей характеристикой с точки зрения логистики является и температура хранения и транспортировки. «Спутник V», как и вакцины от AstraZeneca и Moderna, могут храниться в обычных холодильниках. В то время, как для сохранения оптимальной эффективности вакцины Pfizer-BioNTech необходимы холодильники, поддерживающие температуру в -70 градусов Цельсия.

Российские официальные лица отмечают, что негативное отношение к российским вакцинам имеет место лишь на Западе. В то же время, ее «хорошо принимают» в Латинской Америке, Азии, Африке и на Ближнем Востоке. По данным Российского фонда прямых инвестиций (РФПИ), выступившего коспонсором разработки «Спутник V», уже «более 40 стран» выразили заинтересованность в получении 2 млрд. доз. Ввиду беспрецедентных масштабов выпуска, «труднее станет найти не клиентов, а партнеров с достаточными производственными мощностями».[ix]

Ограниченность производственных мощностей даже в странах с наиболее передовой фармацевтической промышленностью спровоцировала новый всплеск «вакцинного эгоизма» не только в США, но и в Европе. Как отмечает немецкое издание Die Welt, Германия и Европа поспешили забронировать первые 300 млн. доз вакцины Pfizer-Biontech. Обвинения в адрес Америки были забыты, и в данном случае «превыше всего» оказались немцы. Причем «доводы не сильно отличаются от прежних». Министр здравоохранения ФРГ Шпан прямо заявил, что «с трудом сможет объяснить» «…что произведенную в Германии вакцину в других регионах мира начнут использовать раньше, чем в самой Германии». При этом Берлин «претендует на 100 млн. из 300 млн. доз, забронированных для Европы», «хотя из расчета на душу населения ФРГ причиталось бы лишь 57 млн доз»[x].

По мнению пессимистов, в таких условиях миру угрожает распад на «вакцинные блоки». Более дорогие вакцины, разработанные на основе новой и «многообещающей», ранее применявшейся лишь в онкологии, технологии матричной РНК, «будут использоваться в основном в состоятельных развитых странах». Большинство остальных государств мира просто не смогут самостоятельно оплатить все расходы на их производство, хранение и доставку. Не менее эффективные, но объективно более дешевые российские и китайские вакцины могут, скорее всего, оказаться единственной возможностью для государств в Африке, на Ближнем Востоке и в Азии. Удивительно, но тот факт, что Москва и Пекин, готовы, в отличие от США, дотировать поставки своих вакцин другим странам, подается западными комментаторами как планы создания «системы зависимостей и долгов».

Однако позиция России не имеет ничего общего с подобными утверждениями. В ходе онлайн саммита «Большой двадцатки», Президент Владимир Путин подчеркнул, что «наша общая цель – сформировать портфели вакцинных препаратов и обеспечить всё население планеты надёжной защитой. Это значит, что работы, уважаемые коллеги, хватит на всех, и мне кажется, что это тот случай, когда конкуренция, может быть, неизбежна, но мы должны исходить прежде всего из соображений гуманитарного характера и поставить во главу угла именно это».[xi] Позднее, Владимир Путин вновь отметил готовность Москвы «делиться накопленным опытом со всеми заинтересованными государствами и международными структурами».[xii]

Официально не объявленная «гонка вакцин» становится важнейших элементом межгосударственного соперничества. Сегодня передовые медицинские разработки воплощают в себе важнейшие составляющие национальной мощи и престижа. Отражают уровень развития экономики, научно-технологической базы, эффективность систем государственного управления.

Несомненно, соревнование между государствами исторически является стимулом экономического и технологического развития. Однако нельзя допустить, чтобы глобальная пандемия стала поводом для демонстрации державного эгоизма, тем более, инструментом достижения преимуществ одних стран над другими. Как показывает опыт прошлого столетия, подобное поведение чревато лишь новыми катастрофическими потрясениями.

Мнение автора может не совпадать с позицией Редакции