ENGLISH
13:30 05.08.2020 • 
Фото: knigamir.com.
Уходил в прошлое 1920 год. Гражданская война в России заканчивалась. «Белый» Крым доживал свои последние дни. Многим из тех, кто оказался на этой территории, пришлось решать, оставаться на волю победителей или уплывать вместе с армией генерал-лейтенанта Врангеля, разгромленной под ударами Красной Армии и вступивших с ними в тактический союз махновцев. Около 150 тыс. человек на 126 судах покинули родину – как оказалось позже, чтобы уже никогда туда не вернуться. Казачьи части отправились на греческий остров Лемнос, армейские части – на турецкий полуостров Галлиполи, а моряки – в Бизерту, тунисский порт под управлением французских властей. Это событие получило в истории название Русского исхода. К его столетию был приурочен международный экспертный круглый стол, организованный Россотрудничеством при участии журнала «Международная жизнь».
Участниками международного круглого стола стали историки, потомки русских эмигрантов и соотечественники из Бельгии, Болгарии, Франции, России, Сербии, Туниса, Турции и Хорватии. Оставшихся ждала печальная участь. В Крыму Бела Кун и Землячка вкупе с латышскими большевиками устроили кровавый террор, уничтожив порядка ста тысяч человек, в том числе тех, кто не имел отношения к войне. По данным проживавшего в то время на полуострове писателя И.Шмелева, который ссылается на статистику Союза врачей Крыма, число жертв оценивается в 120 тысяч, историк С.Мельгунов приводит те же цифры, другие очевидцы событий называют цифру в 150 тысяч человек. Ряд исследователей считают эти события «самыми массовыми убийствами за все время гражданской войны».
Модератором мероприятия выступил главный редактор журнала «Международная жизнь» Армен Оганесян. Он особо подчеркнул, что весь трагизм событий, произошедших в конце 1920-начале 1921 года, наши соотечественники начинают понимать только сегодня. Дело в том, что в дни, когда 1-я и 2-я Конные армии рвались в Крым, советским политическим руководством перед командующим Южным фронтом Михаилом Фрунзе была поставлена задача: ни в коем случае не допустить эвакуации частей армии генерал-лейтенанта Петра Врангеля и части гражданского населения, тесно связанной с ней, за границу. Тем не менее, этот план не был осуществлен. Эвакуация воинских частей по свидетельству французского представителя при Врангеле, была проведена организованно. Не менее важно, что тем, кого эвакуировали из Крыма, удалось избежать худшего: многие из тех, кто остался на полуострове, попали под репрессии, проводившиеся властями на местах с санкции центра.
Вместе с кораблями Императорского Черноморского флота в эмиграцию ушли десятки тысяч человек, положивших начало «русскому рассеянию», оказавшему огромное влияние на мировую культуру и науку. Не было ни одной сферы, в которой не принимали бы участие русские. Но русская эмиграция оказала огромное влияние и на саму Россию. Начиная с 60-70х годов, сначала в самиздате, а затем, к концу 80-х вполне легально, стали распространяться труды русских религиозных философов: Сергея Булгакова, Ивана Ильина, Георгия Флоровского, Бориса Вышеславцева. Так наследие эмигрантов вернулось на родину. Поэтому само понятие «русский исход», по словам А.Оганесяна, имеет смысл расширить далеко за пределы Крыма, подразумевая под ним всю эмиграцию, не принявшую по разным причинам новый политический режим в России.
Армен Оганесян
Память о русских моряках, прибывших в Бизерту в 1920 году, жива и сейчас. Неоценимый вклад в ее сохранение принадлежит Анастасии Манштейн-Ширинской, которая в декабре 1920 года прибыла сюда со своим отцом, командиром эскадренного миноносца «Жаркий» старшим лейтенантом Александром Манштейном.
Руководитель Русского центра науки и культуры в Тунисе Валентина Павлова особо подчеркнула, что пункт назначения «белых» моряков, прибывших сюда под общим командованием контр-адмирала Михаила Кедрова, не был случайным – эта страна была тогда протекторатом Франции, которая официально признавала правительство Врангеля и оказывала ему поддержку вплоть до самого его краха. Шли годы, и сама Анастасия Александровна стала со временем главной хранительницей памяти о первой волне эмиграции в Тунисе. Интерес к теме русских переселенцев в Северной Африке возродился уже во второй половине 1980-х годов. У Манштейн-Ширинской стали бывать отечественные и зарубежные журналисты. В 1999 году ее книга «Бизерта. Последняя стоянка» была издана в России, а в 2003 году она получила от российского руководства орден Дружбы за укрепление связей между двумя странами.
«Меня поражала невероятная память этого человека, - отметила президент Национальной общественной тунисской ассоциации российских соотечественников Клуб «Жаркий» Наталья Купча. – В Тунисе я живу постоянно сорок три года, из них двадцать восемь работаю профессиональным гидом. Когда я только познакомилась с ней, нам было очень сложно общаться, и это понятно: я была гражданкой СССР и получила совсем другое образование и воспитание, поэтому многие вещи, которые я слышала от нее, звучали для меня совершенно странно и непривычно. Она стала своего рода преемницей того наследия, которое оставила в Тунисе белая эмиграция. Благодаря ей мы узнавали страницы истории, о которых в нашей стране долгое время не принято было говорить».
В память моряков в Бизерте был открыт музей – Дом Русской эскадры. По словам его хранителя Ларисы Богдановой, как отдельное тактическое соединение Императорского Черноморского флота эскадра она просуществовала до 1924 года, пока в Тунисе не признали правительство СССР. Сами эмигранты называли ее «плавучей частью родины». Здесь был открыт центр поддержки беженцам из России, действовал детский сад, вел обучение и выпуск гардемаринов эвакуировавшийся из Севастополя Морской кадетский корпус, расположившийся в старом форте Джебель-Кебир. Руководил этим учебным заведением контр-адмирал Сергей Ворожейкин. Проводились и церковные службы, сначала на палубе эскадренного броненосца «Георгий Победоносец», а затем в церкви св. Павла Исповедника при Морском корпусе. Но с 1925 года, когда корабли были списаны и уничтожены, был создан оргкомитет с целью строительства нового храма в память об эскадре. В 1936 году французские власти дали разрешение на строительство, а в 1938 году новый храм св. Александра Невского был построен. Сейчас усилиями протоиерея Дмитрия (Нецветаева), в нем раз в месяц проводятся богослужения.
Однако русские изгнанники находили убежище не только в Северной Африке. Было бы несправедливо забыть, что огромную поддержку белоэмигрантам оказывало Королевство сербов, хорватов и словенцев (с 1929 года – Югославия). Об этом в ходе конференции подробно рассказал известный сербский историк, доктор исторических наук, член Сербской Академии наук и искусств, Чрезвычайный и Полномочный Посол Республики Сербии в России в 2013-2019 годах Славенко Терзич. По приведенным им данным, в межвоенный период на территории королевства проживало 50 тыс. русских эмигрантов. Их сразу же приняли как своих: в Белграде хорошо помнили о том, какую роль Российская империя сыграла в обретении сербами независимости, и ценили поддержку, которую официальный Петербург оказывал Сербии накануне и во время Первой мировой войны. Недалеко от столицы, в Сремских Карловцах, разместилась штаб-квартира руководителя Русского общевоинского союза (РОВС) генерал-лейтенанта Петра Врангеля. Здесь же располагался Архиерейский синод Русской Православной Церкви Заграницей во главе с митрополитом Антонием (Храповицким). В Югославии проживало 7 тыс. казаков из Терского, Донского и Кубанского казачьих войск.
В стране действовало множество эмигрантских организаций: Русское офицерское собрание, Союз русских инженеров, Русский народный университет. Действовали гимназия и начальная школа, а также Сербско-русская женская гимназия. Только в Сербской Академии наук более 10 членов были русскими. В 1928 году был создан Русский культурный комитет, который основал Русскую публичную библиотеку, в фондах которой накануне Второй мировой войны насчитывалось более 130 тыс. томов. Известно, что после 1945 года часть этого собрания была увезена в СССР и сейчас хранится в Российской государственной библиотеке.
Русская диаспора внесла огромный вклад в научное, культурное и духовное развитие как Сербии, так и Югославии в целом. Его следы остались до сих пор. Достаточно сказать, что в Белградском университете более 80 профессоров были русскими. На некоторых факультетах (в частности, медицинском и сельскохозяйственном) - больше половины специалистов были из России. В 1928-1940 годах существовал Русский научный институт. При нем с 1928 по 1937 годы на сербском языке издавался журнал «Русский архив», который выходил раз в два месяца и освещал вопросы культуры, политики и экономики. В его деятельности участвовали самые известные деятели культуры: историки, филологи, писатели, инженеры.
Действовал в Югославии и Русско-сербский клуб, который был основан в 1902 году благодаря усилиям премьер-министра Николы Пашича и восстановлен уже в 1932 году с благословления Патриарха Сербского Варнавы. Значительный вклад в развитие искусства Сербии внесли русские архитекторы, среди которых особо выделяются имена Николая Краснова и Василия Баумгартена.
Особое отношение к русским эмигрантам в Сербии объяснялось не только ведущей ролью, которую Россия сыграла в поддержке борьбы сербов за независимость, но и тем фактом, что король Александр I Карагеоргиевич и Патриарх Сербский Варнава закончили российские учебные заведения (соответственно Пажеский корпус и Духовную академию в Санкт-Петербурге).
Как подчеркнул С.Терзич, в Сербии всегда существовало «глубоко уважительное» отношение к личности последнего российского императора. В знак благодарности за постоянную поддержку, которую оказывала Российская империя Сербии на Балканах до и во время Первой мировой войны, в Белграде в честь Николая II была названа улица, которая, по словам историка, не переименовывалась даже в социалистический период. С. Терзич напомнил, что уже в столице Сербии в 2014 году был открыт памятник последнему российскому императору. В Белграде нашел свое последнее пристанище и прах генерал-лейтенанта Петра Врангеля, который умер в 1928 году в Брюсселе, но перезахоронен здесь, у храма св. Троицы (сейчас здесь находится подворье Русской Православной Церкви). До сих пор самое крупное русское кладбище за пределами России находится в Белграде.
Славенко Терзич
Однако среди центров русской послереволюционной эмиграции есть и такие, которые оказались в тени и длительное время почти не привлекали внимания исследователей. Ярким примером тому служит Брюссель. Руководитель Российского центра науки и культуры в бельгийской столице Вера Бунина сообщила, что уникальной судьбе и культурному наследию местной русской диаспоры будет посвящена международная конференция, запланированная ориентировочно на 21-22 сентября 2020 года.
Тему дополнила культуролог, специалист по межкультурной коммуникации директор клуба Troitsky Bridge Ирина Троицкая. Она сообщила, что признанный исследователь этого вопроса, профессор русской истории и литературы Лёвенского университета в Бельгии Вим Куденис опубликовал монографию, посвященную первой волне русской эмиграции в этой стране. Усилиями Европейского университета в Санкт-Петербурге она переведена на русский язык и издана в текущем году под названием «Жизнь после царя. Русские эмигранты в Бельгии. 1917-1945». На страницах этой книги, в частности, опровергается миф о местном гостеприимстве, первоначально господствовавший в среде самих эмигрантов. По оценкам историка, развеялся он достаточно быстро: правительство, с одной стороны, испытывало сильное давление со стороны социалистических партий, а с другой, стремилось наладить дипломатические отношения с советской Москвой. Кроме того, значительные средства направлялись на восстановление хозяйства Бельгии, понесшего тяжелый урон в годы Первой мировой войны.
В работе Вима Кудениса нашли отражение судьбы конкретных лиц, а также сложные и неоднозначные отношения различных групп эмигрантов – политических, военных, религиозных, литературных и этнических. Однако, по словам И.Троицкой, несмотря на все существующие противоречия, все они мечтали о возвращении домой и возможности передать память о собственном жизненном опыте следующим поколениям.
Председатель Российско-Тунисского делового совета Татьяна Садофьева рассказала о мероприятиях, приуроченных к 100-летию Русского исхода, которые из-за угрозы коронавирусной инфекции пришлось переносить на другие даты. В частности, она упомянула о международном молодежном историко-образовательном конкурсе «Морское наследие России», помощь в подготовке и проведению которого оказали Совет Федерации, Россотрудничество, Фонд сохранения исторического и культурного наследия им. А.А. Манштейн-Ширинской. Его победители будут награждены специальными призами и приглашены к участию в наиболее важных мероприятиях, посвященных 75-летию Велико й Победы и 100-летию Русского исхода, запланированных в Санкт-Петербурге, Крыму и Бизерте (Тунис), в том числе в рамках Морского фестиваля «МОРФЕСТ» в Севастополе.
Эмоциональным и ярким получилось выступление журналиста, востоковеда, члена Императорского Православного Палестинского общества Николая Сологубовского. Он предложил издать отдельной книгой публикации и комментарии российских журналистов, впервые открывших для нашего читателя историю Русской эскадры. Это произошло на излете истории Советского Союза. Именно это возрождение интереса к истории русской диаспоры привело Анастасию Манштейн-Ширинскую к мысли написать в 1990 году письмо в Москву Патриарху Московскому и всея Руси Алексию II с просьбой прислать в Тунис священника из России. Это письмо стало известно, и в 1992 году в Тунис с визитом прибыл экзарх Патриарха Московского при Патриархе Александрийском и всея Африки архимандрит Феофан (Ашурков). Благодаря его поддержке две церкви, построенные русскими моряками – церковь Александра Невского, возведенная в 1938 году, и храм Воскресения Христова, открывшийся в 1957 году перешли под юрисдикцию Московского Патриархата.
По словам Н. Сологубовского, при необходимости в новый сборник можно было бы включить репортажи о жизни переселенцев в Бизерте, принадлежащие иностранным журналистам: сербским, хорватским, французским. «Например, знаменитый писатель Антуан де Сент-Экзюпери образно называл колонию наших соотечественников в Бизерте «Русским Карфагеном». Так можно было бы озаглавить сам сборник», - заметил журналист.
Н.Сологубовский напомнил, что в 2008 году известным режиссером-кинодокументалистом Виктором Лисаковичем был снят фильм «Анастасия», в основу сценария которого легли воспоминания А.Манштейн-Ширинской.. Сохранились и видеозаписи интервью историка Русской эскадры Александра Плотто, который так же как и Анастасия Манштейн-Ширинская, с которой его позже связывала многолетняя дружба, вместе с родителями покинул Севастополь и прибыл в Бизерту. С 1940 года он проживал во Франции и работал инженером в Гренобле. В 2004 году документы, относящиеся к истории русской военной эмиграции в Тунисе, были переданы им Российскому фонду культуры. В 2018 году он ушел из жизни, не доживя года до своего столетия.
«Имя Анастасии Манштейн-Ширинской носит теперь одна из площадей в Бизерте. Может быть, и в России услышат наш призыв об увековечении ее памяти? Не менее важен и вопрос о примирении и воссоединении нашего разъединенного народа. Каждый, у кого есть русские корни, должен иметь возможность получить российский паспорт. Именно это было бы главной гарантией того, что связь времен и единство русского народа восстановлены», - подчеркнул Н. Сологубовский.
Николай Сологубовский
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
