Образы войны в культуре и исторической памяти России и Германии

В современном мире все чаще стали происходить так называемые войны памяти. Особенно рьяному переосмыслению и деконструкции подвергается история Второй мировой войны и ее итоги. Трактовка событий 1939-1945 годов получает совершенно новое идеологическое обрамление и используется в политической борьбе. Как историческая память влияет на отношения между странами? В чём заключается особенность формирования исторической памяти о войне в России и Германии? Как образ войны в истории меняется с течением времени? На эти и на многие другие вопросы отвели эксперты во время онлайн-презентации доклада международного дискуссионного клуба «Валдай» «Не забудем, но простим? Образ войны в культуре и исторической памяти».

«История и её осмысление играют большую роль в формировании гражданской солидарности в современном обществе, а также обеспечивают связь между поколениями. С этой точки зрения историческая память является одной из ключевых ценностей, которая определяет как социальное, так и политическое поведение. На международном уровне гармонизация и сближение исторических нарративов в разных странах – залог для конструктивного диалога между обществами по современным проблемам», – заявил доктор политических наук, профессор РАН, программный директор международного дискуссионного клуба «Валдай», научный руководитель Европейского учебного института МГИМО МИД России Олег Барабанов. Также он подчеркнул, что конфликты в области истории крайне сложно поддаются урегулированию: «Из конфликтологии мы знаем, что существуют конфликты интересов и конфликты ценностей. Когда конфликтуют интересы, всегда есть возможность договориться, ценности же бескомпромиссны. Здесь, впрочем, стоит подчеркнуть, что, хотя сама историческая память является ценностью, то политика формирования исторической памяти является интересом. Тем самым конфликт ценностей здесь накладывается на конфликт интересов. С одной стороны, это его усложняет, а с другой – даёт возможности для поиска решения». По словам О. Барабанова, вопрос о том, как можно урегулировать конфликт ценностей является ключевым и самым актуальным в контексте сегодняшних событий.

Доклад «Не забудем, но простим? Образ войны в культуре и исторической памяти» разделен на две части и представляет собой исследование двух экспертов из России и Германии – члена Российской ассоциации историков Первой мировой войны Константина Пахалюка и научного сотрудника Германского исторического института в Москве Маттиаса Уля.

К. Пахалюк рассматривает образ войны в современной культуре. По мнению автора, сегодня существуют совершенно полярные философские концепции войны и связанные с ними медийные нарративы, раскрывающие перед общественностью историю Второй мировой войны. «Сама тема доклада шире, чем события Второй мировой и Великой Отечественной войн. В работе я пытался понять, почему сегодня, когда война является опытом минимального количества людей ее образы так востребованы и необходимы. И пришел к выводу, что значимость имеют не сами образы войны, а то, ради чего к ним обращаются», – заметил автор. Так, например, в России доминирует тенденция обращения к свидетельствам освободительной миссии Красной Армии в Европе, а в Израиле память о Холокосте на политическом уровне является одним из способов борьбы с антисемитизмом.

Также К. Пахалюк подчеркивает, что на рубеже XX-XXI веков в мире наметились принципиальные изменения в понимании войны, и сегодня есть два нарратива, согласно которым трактуются события той эпохи. Один из них апеллирует к героике, второй – к трагедии. В первом случае акцент в представлении войны делается на подвигах. Этот подход тесно связан с военной этикой, основанной на понятиях отваги и чести, в его рамках война рассматривается в контексте защиты жизни, свободы и независимости своей Родины. Во втором случае в центре оказываются трагические события войны: смерть, боль и людское горе. «Конечно, на войне есть место и тому, и другому. Более того, обе этих составляющих в целом не противоречат друг другу, а лишь дополняют различные аспекты войны. Вопрос лишь в их соотношении друг с другом, в нахождении баланса. Если он нарушается, то возникает тенденция, направленная на полную дегероизацию войны. К сожалению, сейчас из массовой культуры пропадают вопросы цены войны и ответственности», – заявилвоенный историк.

По словам автора, зачастую дегероизация войны происходит в кинематографе, где воспитание патриотизму происходит крайне топорно. Ярким примером является фильм Алексея Сидорова «Т-34» (2018), сюжет которого строится вокруг истории экипажа советского танка, которому в 1941 году удалось уничтожить целую танковую роту противника, а затем, после попадания в плен, бежать на танке из концлагеря. По словам К. Пахалюка, немцы здесь показаны недалёким и по большому счёту слабым противником, что превращает подвиг советских солдат в увлекательный квест. «Война показана как героический комикс, который не отражает реалий прошлого, не даёт пищу для размышлений и даже не демонстрирует примеров для подражания. Современный зритель не может вынести чего-то конкретного о своей роли в обществе», – заявляет К. Пахалюк. Также он подчеркивает, что сегодня нужно определить, что мы действительно хотим воспитывать и какие конструкты строить.

Автор доклада подчеркивает, что память о войне тесно связана в общественном сознании с памятью о примирении. Например, Президент России Владимир Путин неоднократно говорил об историческом примирении России и Германии как о важнейшем не только политическом, но и социальном достижении наших стран и народов. Однако, по словам профессора Европейского университета в Санкт-Петербурге Алексея Миллера, историческое примирение – это очень хрупкая материя, которая не может существовать вечно и нуждается в регулярной поддержке. «Это задача обеих сторон. Последнее время мы видим, что в Германии происходит эксплуатация образа всего русского в негативном плане, в свою очередь, в России все чаще и чаще обращаются к негативным немецким образам», – отметил он. Ярким примером существующих противоречий служит нашумевшее в 2017 году выступление в бундестаге школьника из Уренгоя Николая Десятниченко. В своей речи он рассказал историю немецкого солдата Георга Йоханна Рау – участника Сталинградской битвы в рядах вермахта, одного из 250 тыс. немецких солдат, окруженных Красной Армией в «котле» под городом на Волге и попавшего в советский плен. Только в 2016-м семье Рау стало известно, что он умер, когда ему исполнился 21 год. По признанию школьника, история солдата тронула его: «Я увидел могилы невинно погибших людей, среди которых многие хотели жить мирно и не хотели воевать». Вскоре после того, как содержание выступления стало широко растиражировано в российских СМИ, школьника обвинили в поддержке нацизма, на него направили жалобы в прокуратуру и ФСБ. Со своей стороны отметим, что вопросы здесь возникают скорее к учителям, которые не объяснили ему, что значит для наших сограждан память об этой войне, и что уравнивать немецкого военного, ставшего агрессором, и защищавшего свою страну советского воина как минимум неуместно.

Во второй части доклада, составленной Маттиасом Улем, раскрываются особенности восприятия в Германии завершающего этапа и итогов Второй мировой войны. Как признался сам автор работы во время пресс-конференции, для него, как уроженца города Нордхаузен, долгое время входившего в состав ГДР, 8 мая – день подписания безоговорочной капитуляции нацистским режимом – всегда был связан именно с освобождением страны и народа. Однако необходимо учитывать, что так этот день воспринимали не все немцы: для проигравшей стороны это был серьезный социально-психологический вызов. Кроме того, в ФРГ и ГДР в послевоенные годы внутриполитическая ситуация развевалась совершенно по-разному и стабилизировалась только после объединения Германии. М. Уль отмечает, что в послевоенное время в ГДР доминировало воспоминание о войне как о катастрофе, не имеющей аналогов. Большинство немцев считало себя жертвами войны и Гитлера. Созданная в ГДР система, в центре которой находилась Социалистическая единая партия Германии (СЕПГ), позиционировала себя в качестве наследницы борцов с нацизмом – немецких антифашистов и Советского Союза, тем самым помещая себя на сторону победителей. По мнению автора, именно это затрудняло на протяжении практически всей истории ГДР критический анализ проблемы солидарной ответственности немецкого общества за события в прошлом. С конца 1950-х годов началось осознание потерь, которые понесли другие народы, а в 1960-х годах, с началом новой восточной политики, стало очевидным, каких огромных жертв война стоила народам Восточной Европы, прежде всего СССР и его союзникам. При этом проблема жертв немецкого народа на какое-то время отступила на второй план, и только в последнее время вернулась в центр внимания и стала предметом дискуссии.

Также М. Уль подчеркнул, что сегодня память о войне постоянно меняется, а в странах Европы до сих пор не существует общей политики исторической памяти. Зачастую это связано с тем, что одни из них воевали на стороне нацистов, а другие – против. Однако то, что происходит в Польше и странам Балтики не может не настораживать: местные власти пытаются истребить любое позитивное упоминание о советском наследии. «Чтобы переформатировать память о Второй мировой войне, в этих странах используются самые разнообразные инструменты: например, теория тоталитаризма в Советском Союзе, чтобы уравнять диктатуру Сталина и Гитлера. Также в этих странах хотят доказать, что они якобы были оккупированы СССР и затем боролись против коммунизма, что объединяет их с США и Великобританий», – заявил научный сотрудник Германского исторического института.

М. Уль отметил, что в настоящее время появилось немало «научных» исследований, которые хотят принизить вклад Советского Союза в Победу. Подобная тенденция связана с тем, что после распада СССР влияние российской историографии на западную очень сильно снизилось и сейчас, по мнению автора, Россия практически не участвует в научном дискурсе.

Пример тому – множественные работы английских историков, которые доказывают, что война на восточном фронте была направлена против Америки и Англии, а 27 млн. погибших советских солдат и мирных жителей – это «ерунда» по сравнению с глобальным противостоянием Гитлера и «демократического» Запада. По мнению М. Уля, в России редко отвечают на подобные провокации, хотя «именно на этом поле и нужно бороться с фальсификацией истории».

Специальный представитель Президента Российской Федерации по международному культурному сотрудничеству, член Попечительского совета Германо-российского форума Михаил Швыдкой заявил: «Вторая мировая война – одно из самых жестоких событий в истории человечества. Оскорбительно слышать о том, что СССР называют зачинщиком войны, когда всем известны потери советского народа и подвиги солдат Красной Армии. Неуместны утверждения, что после 1945 года одна оккупация сменилась другой. Сильно сомневаюсь, что при гитлеровском режиме Польша, например, могла бы стать участником хотя бы одной международной организации».

Состоявшееся обсуждение наглядно показало, что историческая память играет большую роль в международной жизни многих стран, поэтому важно постоянно обращаться к реальным историческим фактам и архивным документам для того чтобы память о Великой Победе над коричневой чумой оставалась залогом консолидации мирового сообщества.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs