Обзор зарубежных СМИ

«Это место, где они пытаются уничтожить тебя»: почему концентрационные лагеря все еще существуют?

Автор: Daniel Trilling

В начале 21 века описанного ниже еще не существовало. В США была создана целая сеть специальных тюрем для иммигрантов, некоторые из которых осуществляют свою деятельность с целью получения прибыли. На маленьких островах и в пустынях на окраинах богатых регионов существует большое количество разнообразных центров временного содержания для будущих мигрантов.

Масштабы и цели этих учреждений значительно отличаются друг от друга, как и политические режимы их породившие, но некоторые вещи неизменны. Большинство из них было возведено в качестве временных или «необходимых» мер, но трансформировались в нечто большее, чем задумывалось изначально и, по-видимому, являются теперь чем-то постоянным. А большая часть из них, если не все, были в разное время описаны критиками как концентрационные лагеря.

Жестокость и неправомерное использование власти существовали на протяжении всей истории человечества, но концентрационные лагеря – нет. Их история насчитывает немногим больше века. Самые первые подобные учреждения появились в качестве необходимых мер военного времени, но во многих случаях они стали характерной особенностью нашего времени. Это продукт технологически развитых обществ, обладающих изощренными правовыми и политическими системами, существование которого стало возможным благодаря целому ряду современных изобретений.

Эта инновация не дает покоя политическому воображению либеральных демократий. Концентрационный лагерь – символ всего, с чем подобные общества предположительно должны бороться.

По мере того, как авторитарные политики и популисты правого толка приходят к власти в различных частях света, либералы озвучивают свои страхи касательно того, что история повторяется.

Сезар воспринимал появление лагерей в самой Европе как прямой результат действий, направленных европейцами на обесчеловечивание своих колоний с целью эксплуатации, однако обесчеловечили в итоге сами себя. «Колонизация, - писал он, - делает колонизатора нецивилизованным, делает его грубее в исконном значении этого слова, заставляет его деградировать, пробуждает в нем погребенные инстинкты, побуждает к алчности, насилию, расовой ненависти и моральному релятивизму».

Что еще могло соблазнить государства на создание лагерей? В своей книге «Изгнания» (Expulsions) социолог Саския Сассен утверждает, что определенная форма глобализации, охватившая мир в последние десятилетия, управляемая новой формой либерализации экономики, высвободила новую опасную динамику, которая исключает большое количество людей из экономической и социальной жизни.

Нет никакого недостатка в информации касательно работы центров содержания под стражей в Ливии и представители европейских правительств часто выражают свой ужас в связи с чудовищными преступлениями, совершаемыми в этих учреждениях. И все же система продолжает функционировать поскольку все эти правительства в общем согласны с тем, что ограничение миграции является более важной целью, чем ликвидация подобной системы в Ливии. Большинство европейских государств, включая Великобританию, пришли к политическому консенсусу, согласно которому ограничение нежелательной миграции является здравой и желанной целью, а подавляющее большинство граждан этих стран голосовали в поддержку подобного решения.

Сегодня, когда нечто описывается как концентрационный лагерь, это почти всегда вызывает ожесточенные споры. Если лагеря не используются для физического уничтожения людей, как это бывало в самом худшем их проявлении, то сравнение часто осуждается как неприемлемое. Однако осуждение может служить для правительств щитом от критики, направленной на принимаемые ими решения, а также от критических замечаний по поводу легитимности государственной власти как таковой.

История британских концентрационных лагерей в период англо-бурской войны прекрасно иллюстрирует то, как общество, представляющее себя либеральным, может найти оправдания массовым убийствам.

Источник: The Guardian, April 2, 2020.

https://www.theguardian.com/world/2020/apr/02/why-concentration-camps-are-still-with-us

Из повсеместного карантина может родиться лучшее общество.

Автор: Amartya Sen

Мир был полон серьезных проблем и до коронавируса. Свирепствовало неравенство, как между странами, так и внутри них. В США, самой богатой стране мира, миллионы людей не могли позволить себе медицинское обслуживание, способствуя неоправданному росту заболеваний. Неверно рассчитанная экономия ослабила способность ЕС оказывать поддержку уязвимым слоям населения. От Бразилии и Боливии до Польши и Венгрии набирали силу, как считает автор, антидемократические политики.

Необходимость действовать сообща, безусловно, может породить волну одобрения в адрес конструктивной роли общественных действий. Вторая мировая война, например, заставила людей лучше понять важность международного сотрудничества.

В тяжелые годы Второй мировой войны, когда продовольственные запасы сильно сокращались, в Британии резко сократилась доля недоедающих людей. Столкнувшись с резким падением уровня доступности продовольствия, Британия организовала более равномерное распределение еды и социальной поддержки. Постоянно недоедающие слои населения питались намного лучше, чем когда-либо до этого. То же произошло и в случае более равномерного распределения медицинской помощи.

Позитивные уроки, извлеченные из стремления к равномерному распределению благ, помогли сформировать то, что сегодня известно как государство всеобщего благосостояния.

Может ли нечто настолько же позитивное произойти в результате опыта, полученного из текущего кризиса? Уроки, безусловно, зависят от того, какие меры предпринимаются и какие заботы выходят на первый план.

В нынешней кампании по борьбе с пандемией равенство не числится среди значимых приоритетов. В США от COVID-19 погибает намного больше афроамериканцев, чем белых. В Чикаго более 70% смертей приходятся на афроамериканцев, которые составляют треть населения страны.

Безусловно, социальное дистанцирование препятствует распространению вируса. Но такие меры необходимо совмещать с компенсационным механизмом, разработанным для людей, пострадавших от ограничения передвижения.

К сожалению, вполне возможно, что, «когда мы встретимся снова» мы окажемся все в том же мире, полном неравенства, в котором живем сегодня. И все же, необязательно чтобы это было именно так. Озабоченность вопросами равномерного распределения благ в кризисном регулировании могла бы уменьшить страдания во многих странах и вдохновить нас на создание более равноправного мира в будущем. Поскольку мы еще не прошли и половину кризисного пути, можем ли мы надеяться на то, что это все же возможно?

Источник: Financial Times, April 15, 2020.

https://www.ft.com/content/5b41ffc2-7e5e-11ea-b0fb-13524ae1056b

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs