Может ли научная дипломатия быть ключом к стабилизации международных отношений?

Фото: theconversation.com

В статье «Could science diplomacy be the key to stabilizing international relations?», вышедшей в информационном агентстве The Conversation, ученый Пол Беркман описал возможности и потенциал использования научной дипломатии в международных отношениях. Журнал «Международная жизнь» публикует перевод этой статьи.

Не секрет, что текущие российско-американские отношения характеризуются напряженностью и недоверием. Новости изобилуют докладами о том, что Россия вмешивается в американские выборы, распространяет в американской прессе заведомо ложные сообщения (fake news), поддерживает сирийский режим  и так далее. Отношения между двумя странами достигли рекордно низкого уровня с распада СССР. Некоторые даже называют это новой «холодной войной». Дипломаты оказались не в силах наладить отношения. Интересы национальной безопасности каждой из сторон слишком индивидуальны, чтобы найти точки их пересечения.

Однако существуют возможности для сотрудничества и вне сферы безопасности, которые могут сбалансировать напряженные отношения, поддерживать открытые каналы связи и укрепить доверие, способствуя более конструктивному дипломатическому процессу в целом. Одним из ключевых направлений является наука. Будучи общим и аполитичным языком, наука объединяет союзников и противников посредством технологий и инноваций для решения трансграничных проблем, которые существуют по всему миру. Подумайте о климате, пандемиях болезней и проблемах международной торговли, с которыми государству в одиночку не справиться.

С 1950-х годов США и Россия непрерывно сотрудничают в четырех конкретных сферах: открытое море, глубоководное морское дно, Антарктида и космическое пространство. Механизм сотрудничества здесь становится частью науки. К примеру, две страны взаимодействуют по Договору об Антарктике 1959 года, который, будучи первым соглашением о ядерном оружии, сохраняет континент для совместного использования в мирных целях, а научные исследования выступают в качестве основы для международного сотрудничества. Точно так же в космосе совместная работа США и СССР над испытательным проектом "Союз-Аполлон" в 1975 году привела к проектированию международной стыковочной системы, созданию моста для последующих операций и совместных экспериментов, которые мы видим сегодня с Международной космической станции.

Недавно был введен термин “научная дипломатия", и первая книга в этой новой области появилась по итогам Консультативного совещания по Договору об Антарктике 2009 года. Но такой дипломатический подход давно существует на практике. Как ученый, изучающий научную дипломатию, и практик, реализующий ее, я полагаю, что наука может помочь преодолеть современные политические разногласия между сверхдержавами и между другими субъектами, способствуя сотрудничеству и предотвращению конфликтов во всем мире.

Другой путь дипломатии

Люди обычно думают, что дипломатия заключается в представлении страны и коммуникации с другими государствами для продвижения национальных интересов. Речь идет о напряженных переговорах между странами на высоком уровне, о которых пишут на первых страницах газет. Дипломаты с каждой стороны ведут диалог, чтобы достичь своих целей и получить контроль над ситуацией. Можно представить себе встречу в Сингапуре между Дональдом Трампом и Ким Чен Ыном.

Научная дипломатия действует иначе, непрерывно работая с неотложными вопросами политики и устойчивого развития. Представители стран точно так же собираются для обсуждения и решения трансграничных вопросов. Но то, что находится на повестке, вращается вокруг общих интересов, которые были сформулированы за годы исследований нескольких поколений ученых. Естественные и социальные науки обеспечили основу для менее политизированных и менее разъединяющих переговоров. Например, страны объединили усилия, чтобы вместе использовать ресурсы и разработать ответные меры в связи с двумя недавними пандемиями: Зика в Латинской Америке и Эбола в Западной Африке. После ослабления американо-кубинских отношений в декабре 2014 года ученые двух стран начали сотрудничать в области исследований рака.

Научная дипломатия также поддерживает экономическое процветание, сохраняя посредством инноваций баланс между охраной окружающей среды и общественным благополучием. Страны обмениваются технологиями, которые помогут государствам с переходной ресурсно-ориентированной экономикой перейти к экономике, основанной на знаниях. Такого рода сотрудничество может привести к решению проблем нищеты и прогрессу в достижении целей в области устойчивого развития.

Научная дипломатия способствует принятию обоснованных решений, позволяя обмениваться фактами и альтернативами. Такого рода обмен мнениями помогает гарантировать объективность и инклюзивность дипломатического процесса. Представьте, что группа дипломатов собралась бы в переговорной комнате для оценки и разработки мер реагирования на пандемию без консультаций медиков. В этом нет никакого смысла. Недавняя ядерная сделка с Ираном, к примеру, опиралась на опыт ученых в формировании общих интересов между странами в качестве основы для соглашения, обеспечивающей сотрудничество, несмотря на политическую изменчивость.

Сотрудничество между учеными из разных стран может способствовать созданию возможностей для совместной работы над спорными вопросами. Примером здесь может быть создание первого крупного международного исследовательского центра на Ближнем Востоке SESAME[1]. Он предназначен для работы как израильских, так и палестинских ученых. В отличие от карьерных дипломатов и государственных деятелей, сосредоточенных на продвижении национальных повесток дня, исследователи и специалисты-практики занимаются решением общих проблем, оторванных от политики. Ускорители частиц в ЦЕРН[2] демонстрируют ценность такого научного международного сотрудничества с 1950-х годов. Если есть доверие и успешное взаимодействие среди ученых, между вовлеченными странами возникнет волновой «эффект доброй воли». Он может затронуть соглашения, которые в противном случае было бы почти невозможно заключить и сохранить.

Пример арктической среды

Мое собственное участие в американо-российских отношениях началось с председательства в первом официальном диалоге между НАТО и Россией по экологической безопасности в Северном Ледовитом океане. В 2010 году эта конференция в Кембриджском университете была создана НАТО при сотрудничестве с другими организациями, в том числе МГИМО. В ней приняли участие четыре российских министерства, представитель президента России, а также эксперты и высокопоставленные дипломаты из 16 других стран.

Ученые, я и мои российские коллеги, смогли создать аполитичную площадку для разговора. Вопросы военной безопасности в других случаях мешали открыто рассматривать стратегии сотрудничества и предотвращения конфликтов вокруг Северного полюса. Несмотря на то, что этот регион по-прежнему стратегически важен, учитывая возможность размещения там атомных подводных лодок. Научная дипломатия на сей раз объединила двух давно разобщенных участников для продуктивного решения вопроса безопасности, представляющего общий интерес.

С 2009 года, несмотря на сохраняющуюся дипломатическую напряженность, Россия и США являются сопредседателями трех целевых групп в Арктическом совете[3]. Это привело к заключению трех юридически обязывающих соглашений между всеми восемью арктическими государствами: Канадой, Данией, Финляндией, Исландией, Норвегией, Швецией, Россией и США. Последнее соглашение вступило в силу в мае этого года и должно расширить научное сотрудничество в Арктике. Это отражает понимание, которое есть у этих стран: международная научная кооперация необходима для поиска устойчивых решений, выходящих за рамки национальных интересов, а также для поддержания мира, стабильности и конструктивного сотрудничества в Арктике. Научная дипломатия предлагает путь, который работает как в политике, так и в практическом применении.

Международные соглашения без политики

Наука является нейтральной платформой, позволяющей вести менее политизированный диалог, который, в свою очередь, наводит мосты, поддерживающие общие дипломатические усилия. На протяжении многих лет научная дипломатия помогала мирно управлять территориями, находящимися в международной юрисдикции, а также достигать технологических прорывов, имеющих глобальное значение. Есть все основания для того, чтобы наука продолжала поддерживать важные каналы коммуникации в условиях нынешней напряженности и возможных вызовов.

Для сегодняшней глобально взаимосвязанной и растущей цивилизации, которая сталкивается с быстрыми преобразованиями вследствие достижений науки и техники, научная дипломатия предлагает уникальную возможность для построения общего будущего.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs