Быть ли Британии снова глобальной?

Фото: К. Джалагония

Как известно, британцы в своей внешней политике придерживаются концепции: нет неизменных союзников, есть лишь постоянные интересы. 29 марта 2017 года премьер-министр Великобритании Тереза Мэй росчерком пера запустила процесс выхода страны из Евросоюза. Теперь перед британским правительством стоит довольно сложная задача – не только найти новое место Великобритании в системе международных отношений,  но и по возможности упрочить ее политический вес и влияние в мире, дабы оправдать Brexit.

Интересно, что в Лондоне заговорили о возврате к глобализму. В своих речах Т. Мэй не раз упоминала концепцию глобальной Британии (Global Britain). Например, во время своего выступления перед  британским парламентом 29 марта текущего года премьер-министр пояснила данную концепцию следующим образом: «Мне бы хотелось, чтобы мы были подлинно глобальной Британией: не только лучшим другом и соседом для наших европейских партнеров, но и страной, которая распространяет свое влияние за пределы Европы и строит отношения как со старыми друзьями, так и с новыми союзниками»[1]. Здесь можно вспомнить слова канадского историка Ф. Андерхилла, который в свое время писал: «Англичане всегда были пассионариями, а самой большой их страстью было стремление к власти»[2].

Однако времена Pax Britannica давно прошли. На чем может быть основана глобальная роль Великобритании в условиях, когда она давно лишилась своей империи, а в скором времени потеряет возможность непосредственного влияния на внутреннюю политику Евросоюза?

Отвечая на соответствующий вопрос журнала «Международная жизнь», заместитель генерального директора и научный руководитель британского Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) Малкольм Чалмерс отметил: «Можно говорить о неком инстинкте, который заложен в генотипе Соединенного Королевства – быть глобальным игроком. Великобритании, которая обладает традициями глобальной политики, трудно воспринимать себя исключительно европейской страной. Мы всегда были одним из самых активных акторов на международной арене с точки зрения торговли и военного сотрудничества. Благодаря Содружеству наций мы поддерживаем связи со многими странами в Африке, Азии, Океании и Карибском бассейне».

Вместе с тем, М. Чалмерс реалистично оценивает возможности Соединенного Королевства. Например, он признает, что экономический потенциал туманного Альбиона  несопоставим с возможностями экономики Китая или США. Однако, по словам эксперта, решение этой проблемы давно было найдено: «Уже около 40 лет Великобритания пользуется концепцией: глобальная страна через сотрудничество. Великобритания долгое время имеет три круга международной политики: 1 –США, 2 – Европа, 3 – остальной мир».

Основную ставку М. Чалмерс делает на «особые отношения» Лондона с Вашингтоном, которые, по его мнению,  дают стране значительное влияние на международные дела. «Возможно, мы не во всем соглашаемся с американцами, – признает эксперт, – Но  во многом наши взгляды и интересы совпадают. Вьетнамская война – яркое тому подтверждение». Также Чалмерс не забыл упомянуть статус Великобритании как постоянного члена СБ ООН, что  также придает стране серьезный политический вес на мировой арене.

На взгляд эксперта, сложный процесс «развода» с Европой будет облегчен тем фактом, что Британия тесно связана с НАТО и большая часть международного военного сотрудничества в Европе будет проходить с британским участием.

В свою очередь научный сотрудник британского Королевского объединенного института оборонных исследований (RUSI) Сара Лейн отметила, что Великобритания уже сама по себе является глобальным институтом с точки зрения международной и военной политики. «Например, Соединенное Королевство рассматривается Европой как очень важный партнер по обмену информацией с целью борьбы с международным терроризмом, что в дальнейшем будет актуализировать совместные с Европой акции в сфере обороны», – считает Сара Лейн.

Однако отнюдь не все британские эксперты рисуют радужные перспективы относительно «глобального будущего» Британии. Член Палаты общин Британского парламента от Шотландской национальной партии (SNP) Пол Монаган с сожалением отмечает, что политическое влияние Британии в мире неуклонно снижается. «Текущее британское правительство сильно ошибается в том, что можно уйти из ЕС и сохранить при этом свои позиции на международной арене», – уверен парламентарий.  Опасения Монагана по поводу Brexit вполне понятны. Согласно статистике за 2015 год  экспорт британских товаров и услуг в ЕС составил порядка 44 %, импорт – 55 %. Евросоюз – крупнейший торговый партнер Великобритании. Соответственно, в случае потери доступа к единому рынку, стране может грозить серьезное экономическое потрясение. Кроме того, становится очевидным, что дистанцируясь от ЕС, британцы потеряют рычаги влияния на принятие решений в рамках Евросоюза.

По словам профессора Лондонского университета, директора Института по изучению Содружества  Филипа Мерфи, в настоящее время Уайтхолл  даже не хочет более конкретно обозначить свои цели и задачи из-за неопределенности исхода переговоров с Брюсселем о нюансах выхода Британии из ЕС. Также он указал на раскол Консервативной партии, в которой образовались два лагеря: «сопротивляющихся Brexit» (рассматривающих доступ на европейские рынки в качестве приоритетной задачи) и «евроскептиков», которые считают, что Великобритания может обрести новую глобальную торговую идентичность, отстаивая свободную торговлю в мире. Подобное разделение в рамках правящей партии может внести определенную внутриполитическую нестабильность.

Директор Института Европы РАН Алексей Громыко считает, что пока рано судить о том, приведет ли Brexitк ухудшению или улучшению геополитической роли Великобритании. «Соединенное Королевство всегда больше стремилось к тому, чтобы воплощать в своей внешней политике собственное, автономное представление о своей роли в мире. Одной из главных причин выхода Великобритании из ЕС является желание этой страны стать более самостоятельным игроком на международной арене. Стратегический ли это просчет или наоборот шаг в правильном направлении? Это вопрос к будущему», – полагает А. Громыко.

Действительно, пока сложно строить прогнозы относительно политического будущего Британии. С одной стороны, можно перечислить целый набор достаточно очевидных рисков, которые способны значительно ухудшить положение страны на мировой арене в связи с Brexit: начиная c экономических и финансовых потрясений, заканчивая опасностью потерять Шотландию[3] и снизить свой авторитет в рамках Содружества наций[4]. С другой стороны, Великобритания всегда имела особое отношение к европейской интеграции и сторонилась любых серьезных проектов – будь то зона Евро или же Шенгенские соглашения. Вероятно, заключив договор о свободной торговле с Евросоюзом, которого, безусловно, будет добиваться Тереза Мэй[5], Великобритания сумеет сохранить экономические связи с континентальной Европой на прежнем уровне. К тому же Британия остается в составе НАТО и все рычаги влияния на европейскую политику безопасности у нее сохранятся.

Можно сделать осторожное предположение, что если Соединенному Королевству удастся сохранить свою территориальную целостность, «особые отношения» с США, наладить экономическое сотрудничество с Европой, поддержать авторитет британской монархии в мире, остановить центробежные тенденции в Содружестве наций[6], то тогда его роль и влияние в глобальных делах в обозримом будущем будут оставаться значительными.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs