ENGLISH
23:05 18.11.2015 • Стивен Лендман, аналитический центр Global Research (Монреаль, Канада) 
Череда терактов в Париже вечером в пятницу 13 ноября, явно хорошо спланированных, имела настороженный привкус, учитывая мягкую и предсказуемую реакцию французской полиции. Вот что случилось. Было совершено, по крайней мере, семь определенно хорошо скоординированных нападений: действия вооруженных автоматическим оружием лиц и террористов-смертников унесли более 150 жизней; еще больше людей получили ранения. Главный стадион страны «Стад де Франс» подвергся нападению, когда на нем происходил футбольный матч между сборными Франции и Германии. Аналогичная трагедия развернулась и в театре «Батаклан» в ходе концерта, в полных посетителей ресторанах, кинотеатре и на улицах Биша, Авеню де ла Репюблик и бульваре Бомарше. Поступали сообщения, что нападениям подверглись и другие места в Париже, включая Торговый центр «Форум дез Аль», который ежедневно посещают приблизительно 150 000 человек.
Предсказуемые последствия терактов пока включают введение президентом Франсуа Олландом чрезвычайного положения, которое согласно закону о военном положении успешно приостанавливает выполнение конституционных прав. Оланд заявил: «Будут приняты два решения; первое – введение чрезвычайного положения, что означает закрытие нескольких мест и ограничение передвижения транспорта в некоторых районах; чрезвычайное положение вводится по всей стране. Второе решение, которое я принял – это закрытие границ с целью ареста лиц, спланировавших эти преступления. Мы знаем, кто координировал эти теракты. Мы должны проявить милосердие и солидарность, но мы также должны продемонстрировать единство и братство. Есть такое, чего стоит бояться, но мы должны встретить эти угрозы с высоко поднятой головой как нация, которая знает, как направить все усилия для противостояния террористам». В ключевых районах Парижа были развернуты тяжеловооруженные солдаты французской армии; закрыты пять линий метро; обслуживание рейсов в аэропорте «Орли» было приостановлено; все средние и высшие учебные заведения в Париже закрыты. Де-факто провозглашенное военное положение санкционирует репрессивный режим полицейского государства: приостанавливается действие конституционных гарантий.
После взрывов в Бостоне в апреле 2013 г. была введена бесполетная зона в радиусе более 5,5 км вокруг места трагедии; группы подразделений специального назначения провели предрассветные рейды по обширным районам, жители которых были напуганы до смерти; небо патрулировали вертолеты; полицейские и агенты ФБР были повсюду. Вместо точных и достоверных сообщений с мест стала поступать скоординированная дезинформация. После терактов 2001 г. Дж. Буш-младший объявил противоречащий конституции принцип «односторонней исполнительной власти» во имя национальной безопасности. Он объявил («липовую») войну против терроризма, за которой последовали настоящие «горячие войны» в Афганистане, Ираке, Ливии, Сирии, на Донбассе и в Йемене.
Как тогда в США, так и сейчас во Франции были введены законы полицейского государства (и они все еще в силе): вступили в силу репрессивные президентские указы по вопросам национальной и внутренней безопасности. Оланд отменил свое участие в работе саммита Большой Двадцатки, запланированного в турецкой Анталии на
15-16 ноября. Президент Обама, как главный преследователь терроризма в мире, предложил Франции «всю возможную поддержку», двулично заявив, что Америка разделяет принцип «свобода, равенство и братство».
После терактов 2001 г. в США поспешной реакцией Вашингтона было обвинение Осамы бин Ладена и Аль-Каиды в организации терактов; это главная «Великая Ложь», и все об этом знают. В организации парижских терактов немедленно обвинили ИГИЛ, и это, несмотря на отсутствие каких-либо доказательств, подтверждающих данные обвинения. Официальные заявления, шаги официальных лиц и лихорадка в СМИ создают атмосферу страха, готовят общество пожертвовать свободой ради так называемой безопасности, подводят логическое объяснение введения жестких мер по сдерживанию потока беженцев, вызванного имперскими войнами под руководством США, а также разжигают чувство мести. Вероятно, все подготовлено для эскалации войны Запада против ТЕРРОРИЗМА вместо единства и координации действий для борьбы с ИГИЛ и подобных исламистов. Были ли теракты в Париже примером государственного терроризма – тщательно спланированной сфабрикованной операции? Один из идеологов нацизма, Герман Геринг, объяснял, как легко можно заставить людей принять «устремления лидеров»: «все, что необходимо – это сказать людям, что на них напали и раскритиковать сторонников мира за недостаточный патриотизм и подвергание государства опасности. Этот принцип работает во всех странах».
Теракты в Париже были или возмездием исламистов за ведение войны Западом против ислама или тщательно сфабрикованной операцией, за которой стояли интересы государства. Вероятность последнего очень высока. Об этом говорит длинная история предварительно спланированных сфабрикованных операций, имевших место в странах Запада. 20 сентября 2001 г. Джордж Буш-младший солгал Конгрессу и американским гражданам, заявив, что США подверглись терактам, поскольку «Мы – «маяк свободы». Террористы – «зло». «Это битва нашей цивилизации». Он не упомянул, что прямую ответственность за трагические события, произошедшие 11 сентября, несет политическое руководство в Вашингтоне (возможно, с участием израильской спецслужбы «Массад»). Последствия терактов в США – бесконечная вереница имперских войн под предводительством США, «липовая» Глобальная война против терроризма, подрыв фундаментальных прав человека и гражданских прав (и подмена их тиранией полицейского государства): установление американского миропорядка.
Станут ли теракты в Париже прелюдией чего-то, похожего на спланированные операции в Нью-Йорке, Вашингтоне и/или других городах США?
Публикацию и комментарий подготовил Михаил Бакалинский, кандидат филологических наук, доктор философии, независимый международный обозреватель
Трагические события 13 ноября в Париже заставили весь мир, и особенно Запад, еще раз осознать, что получение политических дивидендов от войн по доверенности, одним из участников которых являются представители радикальных течений, обходится дорогой ценой для простых граждан. При этом существует большая вероятность, что подобные «акции возмездия» не могли быть организованы без участия организаций, заинтересованных в «подталкивании» государства-мишени к определенным действиям: Перл Харбор, инцидент в Тонкинском заливе, теракты 11 сентября 2001 г. Приведенные катастрофы и теракты считаются сфабрикованными при участии спецслужб с целью развития в обществе эффекта гиперреализма – ситуации, когда одно государство постоянно ждет неминуемой агрессии со стороны внешних сил и единственным выходом видит достижение более сильного в военном плане положения. Исходя из подобной трактовки, трагедию в Париже можно представить, как попытку создать напряжение во французском обществе, чтобы, используя недовольство населения, стимулировать военно-политическое руководство Франции к более активному участию в проектах, интересующих тех международных акторов, которые считают себя исключительными и рассматривают международную ситуацию через призму однополярности. В отношении Франции такой «стимул» приобретает особое значение, если учесть историческую черту Парижа как участника международных отношений – четкая собственная позиция, миротворчество и посольство доброй воли: во времена Крестовых походов Филип Красивый выступал «мировым судьей» в конфликте Ричарда Львиное Сердце и Эрцгерцога Австрийского, а в XXI веке президент Саркози выступил миротворцем в Грузино-Осетинском конфликте после завершения операции ВС РФ по принуждению к миру грузинских захватчиков. Вероятно, ставка делалась на то, что после случившегося Париж еще плотнее начнет работать со своими «старшими» заокеанскими партнерами, чью волю он с особым рвением выполнял в последних военных интервенциях, в частности в Ливии. Тем не менее, если теракты 13 ноября и носили такую цель, они явно просчитались: последующие действия политического руководства Франции пошли не по предполагаемому алгоритму. Пассионарное выступление Оланда во многом напоминало Клермонскую речь Урбана II, призывавшего добрых католиков в поход против неверных. Однако «новый Урбан II» вместо того, чтобы направить добрых католиков под знамена «уникального» старшего партнера, призвал форсировать налаживание диалога с Россией и координировать с ней свои действия. Таким образом, если теракты в Париже и были сфабрикованы третьими лицами, их последствия возымели обратный эффект: вместо цементирования однополярной реальности еще большую важность приобрел многополярный характер международного диалога.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
