Стратегический глобальный прогноз 2030

Решение сложнейшей задачи долгосрочного прогнозирования требует системного анализа глобальных тенденций, который выводит на конкретные оценки и предложения. На этой основе было бы рационально строить стратегию развития и укрепления безопасности России в интересах повышения качества жизни ее граждан путем упрочения международных позиций и влияния на мировые процессы.

Накопленные учеными Института мировой экономики и международных отношений РАН опыт и методики прогнозирования позволяют выявить качественные характеристики стратегически значимых долгосрочных тенденций. При этом авторы учитывают мировую практику прогнозирования.

Политический спрос на долгосрочное политико-экономическое прогнозирование начал формироваться на рубеже 1960-1970-х годов. Наибольшую известность получили прогнозы Римского клуба, акцентировавшие реальные и гипотетические глобальные проблемы: неравномерность развития, рост народонаселения, дефицит ресурсов, бедность, гонку вооружений, задачи освоения космического пространства и Мирового океана.

В 1970-1980-х годах начался бум глобального прогнозирования. Наибольший международный резонанс получили прогнозы Трехсторонней комиссии, Комиссии В.Брандта, корпорации РЭНД (RAND) и т.д. Многие из них ставили задачу воздействия на общественное мнение.

В 1980-1990-х годах наметился спад интереса к глобальному долгосрочному прогнозированию: бóльшим спросом, чем комплексные прогнозы, стали пользоваться исследования по узкой тематике.

В начале 2000-х годов усиление глобализационной взаимозависимости мира стимулировало новый интерес к стратегическому прогнозированию.

С конца 1990-х годов появилось большое количество тематических среднесрочных прогнозов - по экономике, энергетике, экологии, технологическому развитию, демографии, образованию и др.

Сегодня главный тренд - это попытки комплексного долгосрочного прогнозирования. Особое внимание им уделяют ООН и другие международные организации, США, ЕС и Китай.

Прогнозы международных организаций:

- «Глобальный экологический прогноз» (Global Environment Outlook), выпускаемый под эгидой Программы ООН по окружающей среде;

- прогнозы Группы Мирового банка «Глобальные экономические перспективы» (Global Economic Prospects);

- «Развитие глобальных финансов» (Global Development Finance);

- «Мировой энергетический прогноз» (World Energy Outlook);

- подготовленный НАТО прогноз тенденций международной безопасности «Множественные варианты будущего» (Multiple Futures);

- прогностические исследования (с большим объемом статистических данных), периодически публикуемые ООН, МВФ, ОЭСР, ЮНКТАД и другими организациями;

- региональные прогнозы (например, Asian Development Outlook), выпускаемые под эгидой Азиатского банка развития.

Национальные прогнозы США:

- «Ежегодный обзор угроз» (Annual Threat Assessment), регулярно готовящийся американским разведывательным сообществом для Комитета по разведке Сената США;

- «Глобальный прогноз: важнейшие вызовы безопасности 2008» (Global Security Forecast: the Top Security Challenges), опубликованный в 2007 году Центром стратегических и международных исследований (Center for Strategic and International Studies - CSIS);

- доклады-прогнозы Совета по внешним связям (Council on Foreign Relations);

- тематические прогнозы Института Брукингса (Brookings Institution), Фонда Карнеги за международный мир (Carnegie Endowment for International Peace) и корпорации РЭНД, посвященные вопросам безопасности и обороны, ситуации в мировой экономике, сферах здравоохранения и образования, экологии и т.д.

Европа, сосредоточенные прогнозы:

- прогноз, подготовленный в 2008-2009 годах под эгидой Европейской комиссии «Мир в 2025 году: подъем Азии и социально-экологическая трансформация» (The World in 2025: Rising Asia and Socio-Ecological Transition);

- работа, завершенная в 2007 году сетью аналитических центров для группы правоцентристских европейских партий «Мир в 2025 году: как Европейскому союзу придется реагировать» (The World in 2025: How the European Union Will Need to Respond);

- прогноз до 2030 года, который готовится в рамках многонационального проекта «Авгур», финансируемого по 7-й рамочной исследовательской программе ЕС (2007-2013 гг.).

Китай:

Акцент делается на долгосрочное прогнозирование развития именно китайской экономики и науки. Долгосрочные прогнозы разного времени охватывают периоды до 2020, 2030 и 2050 годов.

Стратегическое прогнозирование

Стратегические глобальные прогностические исследования пока не получили особого развития. Из такого рода работ известны публикации Национального совета по разведке (National Intelligence Council) и Атлантического совета (Atlantic Council) США: серия докладов «Глобальные тренды» (Global Trends) - прогнозы до 2010  и 2015 годов.

В 2010 году в рамках этой серии был подготовлен прогноз «Глобальное управление 2025» (Global Governance 2025). В нем даются сценарии развития международных институтов, структур управления и регулирования, а также взаимодействия ведущих держав в сфере безопасности, энергетике, в области социальных процессов и т.д.

Интерес к долгосрочным прогнозам в мире продолжает расти. Для России такого рода анализ мирового развития на ближайшие два десятилетия особенно важен в контексте задач ее модернизации: необходимо четкое представление о том, какие мировые перспективы могут открыться перед страной в этот период.

Перед Россией стоит задача адекватной адаптации к глобальным процессам, развивающимся в политической и военной областях, экономике и социальной сфере на основе рациональной стратегии их использования.

Невозможно осуществлять успешные национальные преобразования вопреки глобальным трендам.

Стратегическая оценка развития мира к 2030 году продолжает традиции долгосрочного прогнозирования ИМЭМО РАН.

Ключевое отличие «Стратегического глобального прогноза 2030»  от предыдущих прогнозов института («Мир на рубеже тысячелетий», 2001 г. и «Мировая экономика: прогноз до 2020 года», 2007 г.) состоит в том, что впервые дается комплексное видение развития не только экономики, но и идеологической, социальной, международно-политической и военной сфер мирового сообщества.

«Стратегический глобальный прогноз 2030» представляет собой междисциплинарное исследование. Оно основано на видении наиболее вероятного будущего большой группой экспертов, которые длительное время изучают различные мировые проблемы, отдельные регионы и страны. Статистической базой работы служат прогнозные оценки ВВП, производительности труда, расходов на НИОКР и других индикаторов, полученных с помощью оригинальной методологии ИМЭМО.

Прогноз носит вероятностный характер и не ставит целью предсказание грядущего.

Выявление и учет взаимосвязей между различными по природе процессами - экономическими, финансовыми, социально-демографическими, научно-технологическими, организационно-политическими, идеологическими, социально-психологическими и культурными - позволяет сформировать целостную картину качественных глобальных изменений в предстоящие два десятилетия.

Такая методология дает возможность сосредоточить внимание на устойчивых трендах развития мировой экономики и политического мироустройства, а также на действующих в них субъектах, структурах и институтах.

Главная задача - показать, какие риски и возможности ключевые мировые политико-экономические тенденции несут для России.

Именно это, надеемся, сделает нашу работу полезной для государственной власти и деловых кругов, экспертного сообщества и широкой общественности. 

Общие положения

В мире нарастает понимание того, что успешное развитие разных стран возможно только путем наращивания их совместных усилий по решению глобальных проблем. И это - несмотря на растущий радикализм маргинальных режимов, отдельных социально-политических и религиозно-этнических групп. В предстоящие 20 лет мир будет развиваться эволюционно без радикальных изменений и потрясений, характерных для предыдущих двух десятилетий.

Международные процессы будут направлены на усиление координации и расширение полномочий институтов глобального и регионального управления в вопросах финансовой стабильности, социального развития, инновационной деятельности и в сфере безопасности.

Отношения между крупными державами будут характеризоваться сотрудничеством по глобальным проблемам безопасности и развития и соперничеством за выбор наиболее выгодного для себя, но при этом скоординированного с другими лидерами варианта решения таких проблем.

Военные действия будут вестись против отдельных государств, негосударственных международных образований и группировок, представляющих угрозу с точки зрения терроризма, наркоторговли, пиратства, распространения оружия массового уничтожения и т.п. Эти государства и негосударственные образования не исчезнут, однако их влияние на мировую безопасность ослабнет.

Соединенные Штаты сохранят роль глобального лидера в области инноваций, финансов и военной силы. А наибольшее влияние на изменение соотношения «сил и возможностей» в мире окажет усиление позиций Китая.

Глобализация проблем безопасности и развития приведет к переменам в стратегическом мышлении  ведущих стран мира. Задача самоукрепления в качестве «полюса силы» переформатируется в иную: приобретение способности к «ответственному лидерству» в решении общих проблем безопасности и развития.

Крупным переменам в мире будет способствовать приход к власти в ведущих странах нового поколения лидеров, формировавшихся в условиях глобализации и открытости информационного пространства, во многом свободных от «старого мышления». Это люди, родившиеся в 1970-1980-х годах, получившие образование в 1990-2000-х и вступившие в политическую жизнь в 2000-2010-х годах.

Контрфакторы, связанные с темой осознания глобальной ответственности:

- неспособность мировых лидеров выработать скоординированное видение будущего мирового развития и международной безопасности. Это приведет к усилению «соперничества» по сравнению с «сотрудничеством» в отношениях между ведущими державами;

- неготовность лидеров и политических элит к компромиссам, затрагивающим национальные интересы стран с разным уровнем социально-экономического развития и разным качеством национальных институтов;

- неудача в формировании эффективных международных механизмов противодействия глобальному распространению исламского экстремизма, терроризма, наркоторговли и т.д.;

- эгоистичное поведение влиятельных национальных и транснациональных групп интересов, прежде всего в сфере финансов, энергетическом и военно-промышленном секторах.

Контрфакторы, связанные с глобализацией:

- рост неонационализма в странах, в наибольшей степени выигравших от участия в глобализации;

- нежелание поступиться плодами собственного успеха ради решения глобальных проблем;

- расширение сферы влияния транснациональных корпораций до той степени, когда их интересы напрямую противоречат экономической политике суверенных государств;

- формулирование супербогатыми людьми собственных политических интересов, отличных от национальных. В то время, когда миллиардеры были в основном в США, это касалось лишь одной страны. Теперь, когда страновой список самых богатых людей расширился, данная проблема становится международной;

- рост численности нового международного «массового класса миллионеров» до пределов, когда их интересы вступают в открытое противоречие с интересами национального среднего класса в традиционном его понимании;

- утрата контроля над миграционными потоками - угроза размывания гомогенного общества.

Идеология

В 20-летней перспективе идеология глобализации на рыночно-демократической основе сохранит позиции ведущего мирового идейного течения.

Ценности свободы личности, равенства и прав человека усилят свою глобальную притягательность, несмотря на активизирующиеся дискуссии о степени устойчивости капиталистической модели, связанные с глобальным финансово-экономическим кризисом.

При росте своей совокупной мощи Китай продолжит адаптировать национальные исторические и культурные ценности к мировому идеологическому «мейнстриму», не выдвинет иной глобально значимой идеологической модели, но попытается предложить миру ряд  новых универсальных концептов, окрашенных китайской цивилизационной спецификой («гармоничный мир», например). Китай - осторожный союзник Запада в противодействии агрессивному исламскому фундаментализму и религиозному экстремизму.

Идеи антиглобализма, леворадикализма, коммунизма, расизма, религиозного экстремизма, национальной  исключительности, фашизма и т.п. останутся маргинальными. И в развитых, и в отсталых странах они будут подпитывать только определенные группы населения. Социалистическая идея сохранит притягательность, однако исключительно в рыночно-демократическом, а не коммунистическом или национал-социалистическом варианте. Наиболее распространенной формой этой идеи станет «глобалистская социал-демократия» и ее новейшая ветвь - идеология устойчивого развития с акцентом на защиту окружающей среды. Возрастут роль и влияние «зеленых».

Идеологии все чаще будут связаны с глобальными политическими, социально-экономическими и культурными тенденциями, а не только с внутриполитической жизнью отдельных государств. Это станет основой идеологии будущего глобального управления.

Идеологиям глобализации по-прежнему противостоят конфронтационное и националистически-изоляционистское мышление. Исход этого противостояния зависит от способности общества к конструктивной социально-политической самоорганизации на различных уровнях. В мире распространяется понимание того факта, что все большее число национальных проблем развития и безопасности требует глобального или регионального подхода. Они не могут быть решены лишь национальными усилиями.

В предстоящие 20 лет можно ожидать популяризации нового варианта идеи равенства и связанного с этим толкования социальной справедливости.

Речь идет о «концепции не-дестабилизирующего неравенства», идущей на смену разным вариантам концепций равенства (коммунистической, уравнительной, равных возможностей, патерналистской и т.п.).

Ее суть: признание принципиальной невозможности достижения полного равенства людей и абсолютной справедливости. При этом  в обществе поддерживается такое неизбежное, но регулируемое неравенство и такой уровень насыщения потребности в справедливости, которые не приводят к социально-политической дестабилизации.

Влияние религий будет изменяться неравномерно. Мир столкнется с:

- расширением ареала ислама и увеличением числа мусульман в Европе и США;

- повышением африканской, латиноамериканской, азиатской компонент в христианском мире;

- стагнацией в распространении индуизма, буддизма и иудаизма;

- ростом числа людей, безразличных к каким-либо религиям.

Адаптация религий к новым реалиям приведет к появлению таких «гибридных» идеологических явлений, как «католический социализм» в Латинской Америке или «исламский консерватизм» на Ближнем Востоке и др.

Ведущие мировые элиты будут подчеркивать универсализм своих светских идей и институтов и пытаться распространять их на другие идеологические пространства. Это натолкнется на агрессивное сопротивление неинтегрируемой в процессы глобализации части элит исламского мира, стремящейся сохранить свою абсолютную власть. Отсюда - высокая вероятность межконфессиональных конфликтов.

Глобализация сделала неизбежным взаимодействие культур:

- во всех сферах жизни и регионах планеты,

- на повседневной основе,

- в массовых масштабах и

- в широчайшем диапазоне - от сотрудничества до конфликтов и вспышек вооруженного насилия.

Значение всего многообразия культурных факторов, и особенно межкультурных взаимодействий, будет в перспективе повышаться как во внутристрановых, так и международных отношениях по всем диапазонам сфер деятельности, социальных отношений и проявлений межкультурных различий. В силу устойчивости и инерционности культуры как явления в пределах прогнозного периода крайне маловероятны масштабные и значимые изменения в мировом «наборе» культур и во внутренней природе каждой из них.

Глобализация не «сталкивает» культуры между собой подобно тому, как сталкивались в войнах и конфликтах государства, но смешивает эти культуры на общих территориях и пространствах, создавая принципиально новый уровень глобальной социальной экологии.

Формирование глобальной культуры окажет влияние и на сферу глобального управления.

На первый план выходит задача обеспечения - в рамках глобальных социальной экологии и культуры - ведущей роли институтов и структур, сохраняющих и развивающих инновационный потенциал человечества.

Такие институты и структуры будут все менее отождествляться с теми или иными государствами и все более - с конкретными секторами глобального гражданского общества и глобальных элит.

За пределами прогнозируемого периода существует угроза невозможности и/или неспособности  решить задачу формирования глобальной культуры как преимущественно инновационной и производительной (а не насильственной и перераспределительной).  Это приведет к длительному замедлению мирового развития и глубоким качественным переменам в мировой экономике, политике и социальной сфере.

Глобальное управление

Продолжится формирование механизмов и принципов глобального управления. До 2030 года этот процесс не приведет к выстраиванию четкой структуры институтов наднационального экономического и политического мониторинга и регулирования. Однако наметятся устойчивые тенденции к созданию отдельных элементов системы глобального управления, основанных на официальных и неформальных, традиционных и вновь создаваемых межгосударственных институтах.

Сферы, наиболее открытые для глобальной институционализации:

- интеллектуальная собственность,

- финансы,

- международная торговля,

- регулирование воздушного и морского транспорта,

- мировой рынок труда,

- нераспространение ОМУ,

- миротворчество и разрешение конфликтов,

- борьба с международным терроризмом и наркотрафиком,

- обеспечение безопасности морских перевозок, борьба с пиратством,

- борьба с голодом и эпидемиями,

- ликвидация последствий стихийных бедствий.

Будут выдвигаться проекты по созданию глобальных институтов контроля над сохранением культурного наследия, биоразнообразия и отдельных экосистем.

В 2010-2020-х годах продолжится формирование политико-правовых и институциональных основ наднационального регулирования использования пространств глобальной значимости: Мирового океана, Арктики, Антарктики и космоса.

Каждая подобная инициатива может оказаться предметом острой международно-политической конкуренции и внутригосударственных противоречий.

Это выведет мировое сообщество на практический поиск общемирового консенсуса по принципам, направлениям и темпам коллективного освоения ресурсов планеты и околоземного пространства в целом.

Экономика

Последствия мирового финансово-экономического кризиса будут ощущаться в течение всей первой половины прогнозного периода.

Долгосрочные последствия кризиса проявятся в волнообразной нестабильности фондовых рынков и сохранении рисков возникновения критической макроэкономической несбалансированности.

Кризис, помимо негативных, будет иметь и позитивные последствия, поскольку антикризисные мероприятия включают в себя меры по модернизации экономики, созданию новых технологических платформ, вложениям в человека и т.д. 

В 20-летней перспективе мировая экономика в целом не столкнется с ограничениями роста со стороны ресурсного обеспечения (сырье, рабочая сила, капитал и технологии).

Однако отдельные регионы будут испытывать такого рода проблемы.

Главные движущие силы мирового экономического развития: инновации и глобализация.

Инновации

Основные направления глобального инновационного развития:

продолжение экономического освоения достижений в информационно-телекоммуникационной сфере. Информационные технологии сохранят позиции лидера в преобразовании мировой производственной структуры;

продолжение разработки новых материалов, которые обеспечат  прорывные технологические решения во многих отраслях: электронике, авиа- и автомобилестроении, строительстве и т.д.;

начало прорыва в отраслях, связанных со здоровьем человека, - биоинженерии, диагностике заболеваний, методах лечения, новых лекарственных препаратов, уходе за больными и т.п.;

 возникновение принципиально новых технологий, обеспечивающих повышение качества жизни человека на базе синтеза нано-, био-, инфо- и когнитивных технологий (NBIC-конвергенция); появление технической возможности резко расширить биологический потенциал человека;

подготовка к будущему прорыву в сфере энергетики. Произойдет постепенное увеличение доли новых источников энергии в мировом энергопотреблении, однако ведущие позиции по-прежнему сохранятся за традиционными источниками (нефть, газ, уголь), а также за атомной энергетикой.

Мировое лидерство в области инновационной экономики, а следовательно - в глобальной экономике в целом, сохранится за теми странами, которые смогут развивать фундаментальные исследования по максимальному спектру научных дисциплин и одновременно создадут лучшие национальные инновационные системы, обеспечивающие непрерывный поток нововведений. В ближайшие 20 лет:

- США закрепят свою роль мирового научного лидера, максимально широко развивающего фундаментальные исследования;

- ЕС в целом сохранит позиции по отдельным направлениям фундаментальных исследований;

- многие средние и малые высокоразвитые страны благодаря интенсивному развитию «улучшающих» инноваций создадут для себя новые возможности в целом ряде «узких ниш»;

- Китай резко ускорит развитие фундаментальных наук, однако по их общему уровню все еще будет отставать от США и Европы;

- Япония по-прежнему будет вести фундаментальные исследования в ограниченном диапазоне областей знания и делать акцент на опытно-конструкторские разработки и механизмы продвижения инновационных продуктов на рынок.

В социальном аспекте инновационная экономика способствует укреплению мировых позиций «среднего класса». Глобальный «средний класс» одновременно станет и главным мировым потребителем, и производителем инноваций.

Глобализация

Глобализация мировой экономики в предстоящие 20 лет может дополнительно обеспечить четверть ежегодного прироста мирового ВВП. Как и в предыдущий период, международная сфера экономики развивается опережающими темпами:

- мировая торговля будет расти быстрее ВВП;

- международные инвестиции опередят в своем развитии торговый обмен;

- мир превратится в общее финансовое пространство. 

Интеграционные процессы получат наибольшее развитие в Евросоюзе. НАФТА продолжит функционировать в режиме зоны свободной торговли. Усилится интеграционное взаимодействие в Тихоокеанской Азии.

Создание зоны свободной торговли в формате Китай, Япония и Республика Корея плюс АСЕАН подтолкнет внутрирегиональный спрос и может дать, таким образом, каждой из стран дополнительно от одного до трех процентных пунктов прироста национального ВВП.

В других регионах мира институциональное оформление различных интеграционных форматов будет происходить медленнее и с меньшей отдачей.

В Южной Азии разногласия Индии и Пакистана не позволят создать полноценную зону свободной торговли.

В Латинской Америке и Африке (за исключением ограниченных по территориальному масштабу проектов) тормозящее воздействие на интеграционные процессы будут оказывать трудно совместимые экономические и политические системы государств, неразвитость региональной инфраструктуры и т.д.

Возрастет роль стран Персидского залива как мирового финансового центра.

Ограничители роста

Кризисы, зарождающиеся как национальные, будут иметь глобальный характер. Возможный ответ:

- реформа финансовой архитектуры, прежде всего в США;

- более кооперативное поведение Китая;

- транспарентность и адекватность макроэкономической политики различных государств;

- постоянный международный мониторинг этих политик.

Первым и основным ограничителем роста может стать новый мировой финансово-экономический кризис и усиление протекционизма. За последние 20 лет мир столкнулся с финансовым кризисом дважды: 1997-1998 годы - восточноазиатский структурно-финансовый кризис; 2008-2009 годы - мировой финансово-экономический кризис.

Если мировым финансовым лидерам не удастся создать новую безопасную архитектуру мировых финансов,  выработать единые глобальные правила работы финансовой сферы, нечто более эффективное, чем Маастрихтские соглашения, то можно ожидать повторения кризиса 2008-2009 годов. Глобальный кризис снова начнется с финансовых рынков, затем перекинется на рынки биржевых товаров, банковскую сферу и распространится на реальную экономику и социальную сферу.

Фондовый рынок Китая как самый масштабный среди новых рынков может оказаться и наиболее уязвимым.

Второй ограничитель - противоречия между крупнейшими ТНК и национальными государствами. Транснациональные корпорации формируют собственную экономическую стратегию. Она требует согласования с интересами отдельных государств, регионов и мирового сообщества в целом. Однако механизмов для такого согласования пока не выработано.

Третий ограничитель - бюрократизация и формализация мировой экономики.

Бюрократизация относится к деятельности международных финансовых и экономических организаций, например к МВФ. Они часто оценивают ситуацию по формальным показателям (статистическим и им подобным) и обращают мало внимания на качественные изменения, происходящие в той или иной стране.

Формализация относится к деятельности частных рейтинговых агентств, на чьи оценки состояния той или иной корпорации или целой страны ориентируются инвесторы и международные институты. В предстоящие годы будет нарушена американская монополия в результате появления рейтинговых агентств в Китае и ряде других стран. Отсутствие согласованных со всеми основными игроками мировой экономики критериев работы рейтинговых агентств уменьшает достоверность их оценок и увеличивает вероятность ошибок.

Темпы и структурные сдвиги

В период 2011-2030 годов среднегодовые темпы прироста мировой экономики составят 4,0-4,5%. В структуре мировой экономики сохранятся тенденции прежнего десятилетия:

- увеличение доли сектора услуг;

- уменьшение удельного веса добывающей промышленности и сельского хозяйства;

- увеличится доля производства инновационных и наукоемких продуктов,  технологий и услуг в традиционных отраслях и комплексах; 

- появятся новые отрасли, технологии, товары;

- ряд развитых стран (США, Германия, Великобритания и др.) встанут на путь реиндустриализации экономики на новой технологической основе.

Существенные сдвиги произойдут в секторе услуг:  повысится доля услуг, связанных с обеспечением здоровья человека и его потребностями в образовании, получении информации, средствах связи и коммуникаций, в путешествиях и т.п. Главное изменение к 2030 году - Китай приблизится к странам среднего уровня развития с высокой социально-экономической динамикой. Изменится само традиционное деление стран на развитые и развивающиеся.

Кроме развитых государств, на мировой карте мы увидим:

- страны так называемой «мировой середины» - страны, не достигшие пока надлежащего уровня развития, но успешно вписывающиеся в основные тенденции мировой экономики (Бразилия, Мексика, ведущие страны АСЕАН);

- а также страны, надолго отставшие в своем развитии и не находящие внутренних ресурсов для модернизации (ряд стран Африки, Латинской Америки, Южной и Юго-Восточной Азии).

Качество роста

Качество роста и критерии конкурентоспособности выйдут на первый план и  определят место страны на экономической карте мира.

Поскольку традиционные показатели размера ВВП не дают полной картины экономической структуры мира, страны с преобладанием традиционной структуры экономики могут демонстрировать формально более высокие темпы роста, однако не выйдут в реальные лидеры.

В международных оценках показатели абсолютных объемов ВВП и ВВП на душу населения перестанут играть доминирующую роль. Возрастет значение  показателей уровня научного и инновационного развития, качества личности, «зеленого ВВП», уровня насыщения не только материальных потребностей человека, но и потребностей, связанных со стремлением к комфортной среде обитания и межличностного общения, к индивидуализированным ощущениям и восприятию мира.

К 2030 году Китай, как минимум, выйдет на уровень Соединенных Штатов по размеру ВВП в текущих ценах, но по-прежнему будет отставать по среднедушевому показателю ВВП и, что самое главное, по инновационной и другим качественным составляющим каждого процента ВВП.

К 2030 году исчерпает себя модель роста на основе экспорта дешевых потребительских товаров. Даже в отношении наименее развитых стран эта модель не даст  того эффекта, который мы видели в 1960-2000-х годах.
В сфере экспорта ставка будет делаться на высокую технологичность вывозимой продукции - как реакция на трансформацию содержания экономического роста в сторону качественных характеристик. Возрастет значение моделей, основанных на растущем внутреннем спросе.

На ведущие позиции выйдут факторы внутреннего спроса на интеграционных пространствах Евросоюза и Тихоокеанской Азии, в меньшей степени - в Латинской Америке.

Увеличится роль внутрирегиональных торговых потоков.

Мировая экономика не будет испытывать ограничений со стороны потребительского спроса.

Динамика прироста потребительского спроса на главных мировых рынках США и ЕС сохранится на уровне 2-4% в год.

Смена поколений в Японии и проводимая там пенсионная реформа несколько увеличат спрос на потребительские товары - примерно до 1% в год.

Рост численности мирового «среднего класса» и продолжающаяся глобальная урбанизация будут подпитывать внутренний спрос в других регионах мира.

Главным фактором, поддерживающим общемировой внутренний спрос, станет Китай.

К 2030 году Китай из недавней «мировой фабрики» потребительских товаров превратится в наиболее емкий внутренний рынок.

По объемам потребления автомобилей, информационно-коммуникационных технологий, туристических услуг Китай превзойдет рынки США и ЕС.

Ускоренный рост численности «среднего класса» и урбанизация в Китае, а также  в Индии, Бразилии и ряде других стран с многочисленным населением еще длительное время будут разгонять внутренний спрос.

Энергоресурсы

В прогнозный период мир не будет испытывать дефицита энергоресурсов. Важнейшим станет вопрос их стоимости. Борьба за эффективность стимулирует поиск технологических прорывов в сфере энергосбережения.

Продолжатся разработки в области новых видов энергии. Однако ни биоэнергетика, ни другие виды альтернативной энергетики не превратятся в преобладающие. Результаты прорыва в этой сфере ощутят на себе главным образом наиболее развитые страны - но после 2030 года.

Вместе с тем технологический прогресс позволит более эффективно использовать запасы традиционных энергоносителей, в частности посредством рентабельного извлечения сланцевого газа, шахтного метана и др.

Рабочая сила

Инновационная экономика формулирует новые требования к качеству рабочей силы и ее мотивации, уровню культуры и образования потребителей инноваций. Страны с наиболее развитыми и современными системами образования и подготовки рабочих и инженерных кадров сохранят существенные конкурентные преимущества.

Уход рабочей силы развитых стран в инновационные сферы откроет новые ниши для менее подготовленных мигрантов из стран «мировой середины» и более низкого уровня развития. Это создаст вызовы глобальной системе социальной стабильности и сбалансированности трудовых отношений.

Фактор капитала

Мировая экономика не столкнется  с нехваткой капитала. Нехватку капитала будут ощущать наименее развитые и перспективные страны и традиционные сектора экономики развитых стран.

Избыток спекулятивного капитала на развитых рынках создает новые риски, усиливая финансовую неопределенность.

Возрастет потребность в новых финансовых и банковских регуляторах.

Поиск эффективных вариантов регулирования пойдет по следующим основным направлениям:

- институциональное разделение инвестиционной, спекулятивной, залоговой, коммерческой функций финансовых институтов;

- введение налоговых и административных ограничителей на спекулятивную деятельность финансовых институтов;

- создание новых страховых механизмов и «подушек безопасности» для реального сектора;

- формирование мощных национальных (США, Япония, Китай) и региональных (Европа, Тихоокеанская Азия) «фондов спасения» крупных корпораций финансового и реального секторов в кризисных ситуациях.

Глобальный дисбаланс в динамике сбережений и инвестиций в экономиках стран с разным уровнем развития сохранится и будет нести угрозу нового финансового кризиса.

В развитых странах, прежде всего в Соединенных Штатах, потребление превышает производство, инвестиции - сбережения. В растущих экономиках, прежде всего в Китае, картина обратная. Избыток сбережений позволяет отчасти компенсировать их нехватку в развитом мире.

Однако в 20-летней перспективе  рост внутреннего спроса в Китае изменит ситуацию. В абсолютном выражении приток китайского капитала в США будет нарастать.

В то же время более высокими темпами начнет расти спрос на китайские сбережения со стороны инвестиционного рынка самого Китая.

Это создаст новые риски относительной нехватки капитала в Соединенных Штатах и других развитых странах.

Рост государственного долга создает дополнительные рыночные риски. Однако развитые страны сумеют выстроить такую систему управления госдолгом, которая позволит предотвратить или смягчить его негативное влияние на мировую экономику.

С рисками, выводящими на глубокие кризисные ситуации, столкнутся страны «мировой середины» и наименее перспективные государства. Это потребует новых механизмов спасения государств-банкротов.

Формирование «фондов спасения» корпоративного бизнеса и обанкротившихся государств обострит проблему «морального консенсуса» в вопросах оказания финансовой помощи: как, кому именно, при каких обстоятельствах, на каких условиях и за какую «плату» предоставлять помощь? Прежде всего это относится к структурно значимым, но обанкротившимся корпорациям и банкам или целым государствам.

Без такого консенсуса мир столкнется с ростом глобального возмущения теми схемами выхода из кризиса, при которых спасают крупный капитал в ущерб интересам широких слоев населения. 

Проблема финансово-экономической ответственности государств и корпораций станет одним из основных вопросов глобального управления.

Китай и ряд других государств Тихоокеанской Азии, ведущие страны Латинской Америки и Индия увеличат свою долю в мировом импорте и экспорте капитала.

Мировая валютная система

Доллар США сохранит позиции главной мировой резервной валюты.

В сфере многостороннего валютно-финансового регулирования и кредитования сохранится роль МВФ и Мирового банка. Но на работу этих международных структур станут больше влиять быстро развивающиеся страны «мировой середины».

Параллельно будут образовываться и укрепляться региональные «резервные институты».

Существенные перемены в мировой валютной системе во многом зависят от времени превращения китайского юаня в мировую валюту.

Процесс интернационализации юаня не будет форсироваться и начнется только после полной либерализации валютной системы страны.

Китай тщательно взвешивает риски, которые несет в себе ускорение валютно-финансовой либерализации для внутренней экономической и социальной стабильности.

Изменится роль «Большой финансовой семерки».

«Семерка» не превратится в «двадцатку»: такому громоздкому многостороннему механизму на практике трудно вырабатывать согласованные решения на основе консенсуса, а на иной вариант менее развитые участники «двадцатки» не пойдут.

Но главное - это нестыкуемые различия между интересами стран, чьи валюты имеют международное хождение, и интересами остальных членов группы.

Идея «двадцатки» представляет собой переложение на финансовое поле схем политических отношений между государствами в рамках многосторонней дипломатии. Но задача финансовой координации - не в обеспечении равноправия стран-участниц, а в поддержании стабильности мировых финансов, естественно, прежде всего усилиями наиболее значимых игроков.

Можно предположить, что формат финансовой «семерки», имеющий политические корни во временах холодной войны, постепенно трансформируется в «клуб» эмитентов мировых валют - пары ведущих валют (доллар и евро, с решающей ролью Германии и Франции) и валют «второго эшелона» (английский фунт, иена, а также юань - после его превращения в свободно конвертируемую валюту).

Институционализация работы нового финансового формата повысит легитимность глобального управления.

Изменения климата

Авторы прогноза считают предположение об изменении климата вследствие деятельности человека недостаточно доказанным - период наблюдения природных явлений для этого слишком мал.

Речь резонно вести:

- во-первых, об учащении природных явлений, создающих угрозы человеку, в том числе посредством больших выбросов СО₂ и парникового эффекта - извержение вулканов, океанские испарения, землетрясения, цунами, торнадо и т.п.;

- во-вторых, о загрязнении окружающей среды в крупных городах и местах концентрации производств.

При переходе к практическому решению этих вопросов основное внимание будет уделяться минимизации ущерба глобальной экономике от стихийных бедствий и улучшению среды обитания человека.

В таком случае решение климатических проблем не станет ограничителем роста мировой экономики. Напротив, оно даст новый импульс наиболее динамичной ее сфере - инновационной, если получит развитие биржевая торговля квотами на эмиссию СО₂.

Корпоративная карта мира

К 2030 году произойдет крупнейший структурный сдвиг в мировой экономике: резко возрастут инвестиционный, производственный и инновационный потенциалы мировых транснациональных корпораций и банков по отношению к мощи государств.

Традиционная (страновая) экономическая карта мира дополнится ее делением на сферы действия и влияния транснациональных корпораций.

Произойдет изменение традиционной структуры сообщества транснациональных корпораций. Позиции ТНК и ТНБ США, Канады, Японии и Евросоюза будут потеснены за счет натиска их конкурентов из Китая, а также ряда стран «мировой середины».

Изменяющийся расклад сил в сообществе транснациональных корпораций создает новые возможности в развитии мировой экономики и политики.

Интеграция на корпоративном уровне позволит:

- увеличить эффективность использования капитала ведущих стран мира;

- усилить взаимозависимость главных мировых игроков;

- и тем самым укрепить основы компромиссного подхода к решению проблем глобальной безопасности.

С другой стороны, качественное изменение роли мировых ТНК формирует новые вызовы: в плане отношений ТНК между собой и по линии корпорации - национальные правительства.

Обострится дилемма: интересы корпоративного бизнеса против интересов страны и мира в целом.