ENGLISHВ теории международных отношений есть две главные школы - реализм и либерализм.
Реализм в международных отношениях
Реалисты считают, что человеческая природа изначально порочна (наследие антропологического пессимизма Гоббса, а еще глубже - отголоски христианских представлений о грехопадении - lapsus на латыни) и поправить ее кардинально нельзя. А значит, эгоизм, хищничество и насилие неискоренимы. Из этого делается вывод о том, что сдержать и упорядочить человека (который другому человеку, по Гоббсу, - волк) можно только с помощью сильного государства. Государство неизбежно и является носителем высшего суверенитета. При этом на государство проецируется хищная и эгоистическая природа человека, поэтому национальное государство имеет свои интересы. И эти интересы принимают во внимание только само свое государство. А воля к насилию и алчность делают возможность войны всегда открытой. Так было и будет всегда, считают реалисты.
Международные отношения поэтому строятся только на балансе сил между целиком и полностью суверенными сущностями. Никакого мирового порядка долгосрочно существовать не может, есть лишь хаос, который меняется по мере того, как одни государства слабнут, другие усиливаются. При этом термин «хаос» в этой теории не несет в себе ничего плохого, это лишь констатация фактического положения дел, вытекающая из самого серьезного отношения к понятию суверенитета. Если существует несколько по-настоящему суверенных держав, то между ними не может быть установлен какой-то наднациональный порядок, которому все подчинились бы. Если бы такой порядок существовал, то суверенитет не был бы полным, а, по сути, его вообще не было бы, и суверенной была бы только сама эта наднациональная инстанция.
Школа реализма традиционно очень сильна в США, начиная с первых ее основателей -американцев Ганса Моргентау, Джорджа Кеннана и англичанина Эдварда Карра.
Либерализм в международных отношениях
Реалистам противостоит школа либералов в международных отношениях. Они опираются не на Гоббса с его антрополигическим пессимизмом, а на Локка с его предcтавлениями о человеке как чистой доске (tabula rasa) и отчасти на Канта с его пацифизмом, вытекающим из моральности практического разума и его универсальности. Либералы в международных отношениях считают, что человека можно изменить путем перевоспитания и переобучения. Это и есть проект Просвещения: превратить хищного эгоиста в разумного и толерантного альтруиста, готового считаться с другими и относиться к ним рассудочно и терпимо. Отсюда теория прогресса. Если реалисты считают, что природу человека изменить нельзя, то либералы убеждены, что можно и нужно. Но и те и другие полагают, что человек - это бывшая обезьяна, реалисты это принимают как неотменимый факт, а либералы уверены, что общество в силах изменить саму природу бывшего зверя - написать на «чистой доске» все что угодно.
Но если так, то государство нужно лишь для просвещения. На этом его функции заканчиваются, и, когда общество станет достаточно либеральным и гражданским, государство можно распустить. Суверенитет поэтому не несет в себе ничего абсолютного, это временная мера. А если государство не стремится сделать из своих подданных либералов, то оно вообще становится злом. Только либеральное государство может существовать, так как «демократии друг с другом не воюют».
Но и эти либеральные государства должны постепенно отмереть, уступив место мировому правительству. Подготовив гражданское общество, они упраздняются. Такая постепенная отмена государств есть безусловный прогресс. В современном Евросоюзе мы видим именно эту логику. А американские глобалисты, к числу которых относятся Байден, Обама или промоутер «открытого общества» Джордж Сорос, уточняют, что в ходе прогресса мировое правительство будет сформировано на основе США и их прямых сателлитов - это и есть проект Лиги демократий.
В техническом смысле либерализм в международных отношениях, противопоставленный реализму, часто называется «идеализмом». Мол, реалисты в международных отношениях считают, что человечество обречено оставаться таким, каким, по существу, было всегда, а либералы в международных отношениях «идеалистически» верят в прогресс, в то, что возможно изменить саму природу человека. Гендерная теория и постугманизм относятся именно к такому типу идеологии - они вытекают из либерализма.
Марксизм в международных отношениях
Стоит упомянуть еще об одном направлении в международных отношениях - марксизме. В этой области «марксизм» не совсем то, что было основой внешней политики в СССР. Тот же классик реализма в международных отношениях Эдвард Карр доказательно продемонстрировал, что внешняя политика СССР, прежде всего при Сталине, была построена на принципах чистого реализма. Сталин исходил в практических шагах из принципа полного суверенитета, который он соотносил не столько с национальным государством, сколько со своей «красной Империей» и ее интересами.
То, что называется «марксизмом в международных отношениях», скорее, представлено в троцкизме или теориях мир-системы И.Валлерстайна. Это тоже идеализм, только «пролетарский».
Здесь весь мир представляется единой зоной социального прогресса, в результате которого капиталистической системе предстоит стать глобальной. То есть все дело идет именно к созданию мирового правительства при полной гегемонии мирового капитала, который интернационален по своей природе. Тут сущность человека, как и у либералов, зависит от общества, а точнее от отношения к собственности на средства производства. Поэтому природа человека классовая. Общество отменяет в нем зверя, но превращает в социальный механизм, полностью зависимый от классовой структуры. Человек не живет и не думает, в нем живет и думает класс.
Но в отличие от либерализма в международных отношениях марксисты в международных отношениях считают, что на создании мирового правительства и человечества без государств и культур история не закончится. После этого (но никак не до - и в этом состоит главное расхождение с советской системой, со сталинизмом) классовые противоречия достигнут кульминации и произойдет мировая революция. Причем ошибкой сталинизма здесь считается попытка построения социализма в одной стране, что приводит к левой версии национал-социализма. Только после того, как капитализм завершит свою миссию по уничтожению государств и отмене суверенитетов, возможна настоящая интернациональная пролетарская революция. А пока надо поддерживать капитализм, и прежде всего массовую миграцию, идеологию прав человека, все виды меньшинств, и в основном сексуальных.
Современный марксизм преимущественно таков: пролиберальный, глобалистский и акселерационистский.
Реализм в теории многополярного мира
Но здесь следует задаться вопросом: а к чему ближе теория многополярного мира? К реализму или идеализму?
Напомню, что в этой теории субъектом выступает не классическое буржуазное национальное государство Нового времени (в духе Вестфальской системы и теории суверенитета Маккиавели - Бодена), а Государство-Цивилизация (Чанг Вэйвэй) или «Большое пространство» (К.Шмитт). Набросок такого многополярного мироустройства проницательно сделал еще в начале 90-х годов ХХ века Самуил Хантингтон. Несколько Государств-Цивилизаций, осуществив региональные интеграционные процессы, становятся независимыми центрами мировой политики. Эту тему я и развил в книге «Теории многополярного Мира».
На первый взгляд в теории многополярного мира речь идет о суверенитете. А значит, о реализме. Это так, но с очень важной поправкой: здесь носителем суверенитета выступает не просто национальное государство, представляющее собой совокупность отдельных граждан, но Государство-Цивилизация, в котором объединяются целые народы и культуры под началом высшего горизонта - религии, исторической миссии, Идеи-правительницы (как у евразийцев). Государство-Цивилизация - это новое, чисто техническое название для Империи - Китайской, Исламской, Российской, Османской и, конечно, Западной. Такие Государства-Цивилизации и определяли баланс планетарной политики в до-Колумбову эпоху.
Колонизация и возвышение Запада в Новое время изменило этот баланс в пользу Запада. Теперь же наступает определенная историческая коррекция. Не-Запад снова заявляет о себе. Россия бьется с Западом на Украине за контроль над важнейшим лимитрофом. Китай конкурирует за доминирование в мировой экономике. Ислам ведет культурно-религиозный джихад с западным империализмом и гегемонией. Индия вырастает в полноценного мирового субъекта. Ресурсный и демографический потенциал Африки делает ее автоматически важнейшим игроком в ближайшем будущем. Латинская Америка также заявляет права на независимость.
Новые субъекты - Государства-Цивилизации и пока только цивилизации, все больше задумывающиеся о своей интеграции в суверенные могущественные блоки, «большие пространства», - мыслятся как новые фигуры планетарного реализма.
Но в отличие от обычных национальных государств, созданных по выкройкам европейских буржуазных режимов Нового времени, Государства-Цивилизации уже заведомо нечто большее, чем случайное объединение агрессивных эгоистических животных, как мыслят себе общество западные реалисты. Государство-Цивилизация в отличие от обычных государств строится вокруг миссии, Идеи, вокруг системы ценностей, которые имеют далеко не только практический и прагматический характер. А это значит, что здесь в полной мере нельзя применить принцип реализма, который не учитывает это идеальное измерение. То есть мы имеем дело с идеализмом, в корне отличном от либерального, поскольку либерализм является доминирующей идеологией только одной из цивилизаций - западной. Все остальные же, будучи самобытными и опираясь на собственные традиционные ценности, ориентируются на иные идеи. Поэтому мы можем назвать такой идеализм поднимающихся незападных цивилизаций, формирующий многополярный мир, иллиберальным.
Государства-Цивилизации в теории многополярного мира, таким образом, одновременно принимают элементы и реализма, и либерализма в международных отношениях.
Из реализма они берут принцип абсолютного суверенитета, отсутствия какой бы то ни было обязательной инстанции на планетарном уровне. Каждая цивилизация полностью суверенна и не подчиняется никакому мировому правительству. Поэтому между Государствами-Цивилизациями существует условный «хаос», как в теориях классического реализма. Но в отличие от этих теорий мы имеем дело с иным субъектом - не национальным государством, сконституированным по принципам европейского Нового времени, но с принципиально иной системой, опирающейся на автономное представление о человеке, Боге, обществе, пространстве и времени, вытекающее из особенностей конкретного культурного кода - евразийского, китайского, исламского, индийского и т. д.
Такой реализм можно назвать цивилизационным, и он основан отнюдь не на логике Гоббса, обосновывающей существование Левиафана изначально порочной и агрессивной природой человеко-зверей, а на вере больших обществ, объединенных единой традицией (чаще всего сакральной) в верховенство тех идей и норм, которые они считают универсальными. Эта универсальность ограничена «большим пространством», то есть пределами конкретной Империи. Внутри такого «большого пространства» она признается и является конститутивной. На этом и основывается ее суверенитет. Но в данном случае он не является эгоистическим и материальным, а сакральным и духовным.
Идеализм в теории многополярного мира
Но в то же время мы видим здесь вполне и идеализм. Это не идеализм Локка или Канта, так как нет никакого универсализма, никакого представления о том, что есть какие-то «всечеловеческие ценности», которые являются общеобязательными и ради которых надо пожертвовать суверенностью. Этот идеализм цивилизаций совсем не либерален и даже более того - иллиберален. Каждая их цивилизаций уверена в абсолютности своих традиционных ценностей, и все они существенно отличаются от того, что предлагает современный глобалистский Запад. И религии разные, и антропологии разные, и онтологии разные. И политология, которая сводится к американской political science, где все строится на оппозиции «демократий» и «авторитарных режимов», полностью перечеркнута. Идеализм есть, но совсем не в пользу либеральной демократии как «цели и вершины прогресса». Идеал в каждой цивилизации свой. Где-то совсем не схожий с западным. Где-то схожий, но только отчасти. В этом и состоит иллиберализм - тезисы современной западной либеральной цивилизации в качестве универсальной модели отвергаются. И на их месте каждая из цивилизаций предлагает свою систему традиционных ценностей - русскую, китайскую, исламскую, индийскую и т. д.
В случае Государств-Цивилизаций идеализм сопряжен с конкретной Идеей, которая отражает цели, основы и ориентации этой цивилизации. Здесь речь идет не просто об опоре на историю и прошлое, но о проекте, требующем концентрации усилий, воли и значительного интеллектуального горизонта. Эта Идея имеет иную природу, нежели простой расчет национальных интересов, которым ограничивается реализм. Наличие высшей (в каком-то смысле трансцендентальной) цели определяет вектор будущего, путь развития в соответствии с тем, что каждая цивилизация считает благом и ориентиром своего исторического бытия. Как и в либеральном идеализме, речь идет о стремлении к должному, которое и определяет цели и средства движения в будущее. Но только сам идеал здесь принципиально отличается: вместо предельного индивидуализма, материализма и совершенствования чисто технической сферы общества, которые либеральный Запад стремится утвердить в качестве общечеловеческого критерия, но что на самом деле отражает лишь историко-культурный самого Запада эпохи Постмодерна, каждая из не-западных цивилизаций выдвигает свою собственную форму.
Эта форма вполне может содержать в себе претензию на то, чтобы, в свою очередь, стать универсальной, но, в отличие от Запада, Государства-Цивилизации признают легитимность иных форм и считаются с ними. Многополярный мир строится изначально на признании другого, который находится рядом и вполне может не совпадать ни по интересам, ни по ценностям. То есть многополярность признает плюрализм идей и идеалов, считается с ним и не отказывает другому в праве на бытие и отличие. Именно в этом и состоит главное противоречие между однополярностью и многополярностью.
Либеральный Запад исходит из того, что у всего человечества есть только один идеал и один вектор развития - западный. Все, что относится к другому, что не совпадает с идентичностью и ценностной системой самого Запада, рассматривается как «враждебное», «авторитарное» и «нелегитимное». В лучшем случае как «отставание от Запада», которое требуется исправить. Поэтому либеральный идеализм в его глобалистском выражении на практике совпадает с культурным расизмом, империализмом и гегемонией. Государства-Цивилизации в многополярной модели противопоставляют этому «идеалу» свои собственные представления и ориентации.
Версии иллиберальной Идеи
Россия традиционно старалась обосновать континентальную евразийскую державу с опорой на ценности коллективизма, солидарности и справедливости и на православные традиции. Это совсем иной идеал. Вполне иллиберальный, если соглашаться с тем, как современный западный либерализм сам себя определяет. При этом и в русской цивилизации (в русском мире) есть свой особенный универсализм, проявляющийся как во вселенском характере православной Церкви, так в советский период - в вере в победу социализма и коммунизма в мировом масштабе.
Китайский проект «сообщества единой судьбы человечества» (人類命運共同體)» Си Цзиньпина или теория Тьян ся (天下) представляют собой масштабированный принцип традиционного конфуцианского идеала Поднебесной, Китайской империи, находящейся в центре мира и предлагающей окружающим народам китайский культурный код в качестве этического, философского и социально-политического идеала. Но и китайская мечта - как в ее коммунистической и открыто антибуржуазной, антииндивидуалистической, так и традиционно конфуцианской версии - очень далека по своим основаниям от западного либерализма, то есть, по сути, иллиберальна.
Исламская цивилизация также имеет свои собственные непоколебимые принципы и ориентирована на распространение ислама в мировом масштабе - как «последней религии». Нормальным для этой цивилизации является основывать социально-политическую систему на принципах шариата и верности основополагающим религиозным установкам. Это, в свою очередь, иллиберальный проект.
Индия в последние десятилетия все очевиднее обращается к основам своей ведической цивилизации и отчасти к системе каст (варн), а также к освобождению от колониальных моделей философии и утверждения индуистских принципов в культуре, образовании, политике. И Индия также считает себя центром мировой цивилизации, а свою традицию - вершиной человеческого духа. Косвенно это проявляется через распространение упрощенных прозелитических форм индуизма, таких как йога и облегченные духовные практики. Очевидно, что философия Веданты вообще не имеет ничего общего с установками либерального глобализма. В глазах традиционного индуиста современное западное общество - это крайняя форма вырождения, смешения и переворачивания всех ценностей с ног на голову, что характерно для темной эпохи - кали-юги.
На африканском континенте назревают свои собственные цивилизационные проекты, чаще всего в форме панафриканизма. В их основе лежит антизападный вектор и призыв коренных народов Африки обратиться к своим доколониальным традициям. В панафриканизме существует несколько направлений, по-разному трактующих африканскую Идею и пути ее реализации в будущем. Но все они единодушно отвергают либерализм, а значит, и Африка ориентирована в иллиберальном ключе.
То же самое характерно для стран Латинской Америки, стремящихся обосновать свое отличие как от США, так и от Западной Европы. Латиноамериканская Идея строится на сочетании католицизма (угасающего или полностью выродившегося на Западе, но вполне живого в Южной Америке) и возрожденных традициях автохтонных народов. Это еще один случай цивилизационного иллиберализма.
Столкновение цивилизаций - борьба Идей
Таким образом, русская, китайская и исламская Идеи имеют в себе ярко выраженный универсальный потенциал. За ними следует Индия, а Африка и Латинская Америка пока ограничивают свои проекты пределами соответствующих континентов. Хотя широкое распространение африканцев в мире порождает у некоторых теоретиков проект создания, прежде всего в США и Евросоюзе, африканских автономных самоуправляемых зон по принципу бразильских киломбу. Рост латиноамериканского населения в США также в перспективе смог бы существенно повлиять на североамериканскую цивилизацию и доминирующую систему ценностей, которая в силу католической основы и сохранившейся связи с традиционным обществом, безусловно, рано или поздно вступила бы в противоречие с либерализмом, имеющим протестантские и ярко выраженные англосаксонские основания.
Поэтому борьба между однополярным миропорядком и многополярным представляет собой столкновение Идей. С одной стороны, либерализма, пытающегося отстоять свои доминирующие позиции в глобальном масштабе, а с другой - сразу нескольких версий иллиберализма, который становится все более ясно выраженным в странах, составляющих многополярный блок.
