ENGLISHАлександр Фролов: Отношения между Россией и Турцией после выхода из известного кризиса обретают положительную динамику. Отдельные узлы на этом пути развязываются не быстро, на что есть объективные причины. Понятно, что наши отношения нельзя рассматривать вне контекста тех глубоких политических и социальных трансформаций, которые ныне происходят внутри турецкого общества. Именно в них нужно искать первопричины и метаморфозы турецкой политики.
Не для кого не секрет, что Турция переживает сложное и, условно говоря, переходное время, и вопрос заключается в том, состоится ли переход, а если состоится, то к какому состоянию, к какому обществу. При наличии определенных трендов точного ответа на этот вопрос дать никто пока не может. Однако наиболее заметна определенная попытка провести ревизию наследия Мустафы Кемаля Ататюрка, по которому страна жила последнее столетие.
Изменения всегда даются болезненно. При этом, как нас учили, попытки как-то изменить внутреннюю жизнь неизбежно сказываются и на внешней политике не только в выдвижении концепций, но и практическом плане - в виде смены акцентов, некоторых ориентиров, приоритетов и друзей. Но, думаю, не ошибусь, если скажу, что Р.Эрдоган не осуществляет какой-то волюнтаристский курс, напротив, он опирается на те веяния, которые формируются в современном турецком обществе, на те слои населения, которые нацеливаются на изменения в турецкой политике.
Два вопроса возникают в процессе трансформаций. Есть ли ясные представления у самих турок на этот счет? И второй - насколько силен потенциал перемен? Пока же, несмотря на решение вопроса с военными в пользу президента, чаша весов все-таки колеблется.
Виктор Надеин-Раевский: Вообще-то я не раз говорил о турецкой «перестройке». Как мне представляется, по сути - идеологической перестройке. Это характеристика, имеющая принципиальное значение, и без ее осмысления крайне трудно выстраивать как внешнеполитическую стратегию России в регионе, так и прогнозировать развитие двусторонних отношений.
Первое и самое главное, что хотелось бы отметить, - это то, что образованным туркам всегда нравился японский пример: взять на вооружение западные технологии и систему организации экономики и при этом сохранить свои национальные особенности, не растворяясь в «западном образе жизни» и не копируя слепо то, что противоречит национальным чертам турок. Именно эту идею использовал Фетхуллах Гюлен - на настоящий момент главный противник Эрдогана - изменить страну через образование. За последние 20-25 лет благодаря этим программам выросло целое поколение образованных турок. Образовательные структуры Гюлена давали хорошую подготовку в изучении иностранных языков, точных наук. В истории, общественных науках - это обычные мифологизированные турецкие штампы с налетом пантюркизма.
Главное, что добились реформаторы, - это обозначили фактический отказ от идейного наследия Ататюрка - переход от госсобственности к свободному рынку в экономике, отказ от лаицизма - отделения религии и ее институтов от государства в пользу исламизации страны, уменьшения влияния армии на политику страны, некоторый отход от крайнего национализма и т. д. За такие перемены выступает почти половина электората. Но не все так просто. Даже придерживающиеся исламской догматики турки часто предпочитают жить в светском государстве.
А.Фролов: Создается впечатление, что поиск истины очень непростой, а подчас даже мучительный. В этой связи нельзя не упомянуть профессора Университета Анкары Ахмета Давутоглу, который написал книгу «Стратегическая глубина», основал, или реанимировал, теорию османизма, или неоосманизма. Теория пришлась по душе многим туркам. И хотя он последовательно не объяснил, как страны, входившие территориально в состав Османской империи, будут взаимодействовать в ее рамках, книга вызвала, мягко говоря, настороженность среди арабов. Давутоглу заметили, пригласили на практике реализовывать такую политику, потом даже сделали премьер-министром. Но что-то не получалось, не срабатывало. В итоге Давутоглу пришлось оставить свой пост. Не берусь утверждать, что идеи неоосманизма уходят вместе с ним безвозвратно, скорее, имеет место некий перехват идеи другими ее последователями.
В.Надеин-Раевский: То, что неоосманизм забуксовал, не удивительно. В глазах турок идеи «новых османов», позаимствованные из далекого XIX века об уравнении в правах мусульман и немусульман, выглядят крайне прогрессивными. У арабов иное восприятие. Они вспоминают этот период как время грабежа и беззакония, высокомерия турок по отношению к арабам. Поэтому, когда Эрдоган говорит: «Мы вас сотни лет защищали», это вызывает протест у арабов. Турки не могут этого понять, но пока не готовы отказаться и от неоосманизма.
14 лет правления Эрдогана прошли под знаком «эрдоганомики» - экономической политики, сосредоточенной на инвестициях в инфраструктуру и стимулировании внутреннего потребления. В команде турецкого президента полагают, что понижение процентных ставок приводит к снижению инфляции, а следовательно, к росту экономики1.
А вот как премьер-министр, Ахмет Давутоглу был оппонентом президентского экономического курса. Он считал, что экономическая политика должна основываться на бюджетной дисциплине и структурных реформах, которые направлены на поддержание стабильности на рынках ценных бумаг.
Неудивительно, что Эрдоган, планируя усиление президентской власти и превращение Турции из парламентской республики в президентскую, в процессе консолидации власти избавился от Давутоглу, поскольку подозревал его в саботаже самой идеи турецкой «перестройки». Новое правительство Турции возглавил Бинали Йылдырым - твердый сторонник Эрдогана.
А.Фролов: Трансформации турецкой политики весьма причудливо легли на взаимоотношения с нашей страной. В российском обществе не так много сомнений в необходимости поддержания хороших, добрососедских отношений с Турцией. Год с небольшим назад практически в торжественной обстановке речь шла о столетии без войн, в течение которого мы строили мирные отношения сотрудничества, стратегического партнерства, пока не произошел опасный инцидент со сбитым российским военным самолетом в Сирии, во многом разрушивший наводимые мосты между Россией и Турцией. Опасный - потому, что в международных отношениях такие инциденты часто именуются «казус белли», и потому, что совершен против ядерной державы. В этой обстановке российское руководство проявило редкую выдержку и терпение, совершенно справедливо потребовав от турецкого руководства принести извинения. Почему такое могло случиться - сами турки не могут вразумительно объяснить, или каждая политическая партия объясняет по-своему. Думаю, здесь несколько факторов слились в один. Тем не менее для Турции, если не считать кратковременных аплодисментов со стороны националистов, ситуация затем стала значительно ухудшаться.
Осознав последствия разрыва отношений, объективную реальность, турецкое руководство принесло извинения, что позволило незамедлительно приступить к налаживанию отношений по самым разным направлениям. В сентябре 2016 года состоялась встреча президентов - В.Путина и Р.Эрдогана, обозначившая структурные вехи восстановительного процесса, в ноябре прошел визит премьер-министра Турции Б.Йылдырыма в Москву, нацеленный на перевод договоренностей в практическое русло - возобновление хозяйственных связей и транспортных потоков. И вот новый визит турецкого лидера в Москву в начале марта этого года, призванный стать координационным. Я бы уподобил российско-турецкие отношения плывущему по океану флоту, которому надо развернуться. При этом малые корабли разворачиваются быстрее, нежели большие.
Подлое убийство в спину российского посла в Анкаре А.Карлова оставило отпечаток в отношениях между нашими странами. С одной стороны, нерасторопность турецких спецслужб во время покушения, выглядящая поспешной ликвидация самого террориста говорят о том, что данный акт, скорее всего, был спланирован. Логика подсказывает, что такое сделано не по указке или при попустительстве властей, а по инициативе иных сил. Случай этот, с другой стороны, показал, что в турецком обществе происходит раскол, линии которого обозначаются. В стране наблюдается, по крайней мере, несколько разнонаправленных позиций: есть сторонники светского государства, основы которого закладывал еще Ататюрк, но есть и сторонники исламизации, жизни по шариату. Есть сторонники возрождения турецкого величия на идеях пантюркизма, паносманизма, есть приверженцы политического реализма.
Отсюда шараханья в турецкой политике: призывы к арабам слиться в едином политическом пространстве, стремление распространить на них свое влияние и воздерживаться от вмешательства в дела соседей. Есть желание войти в состав ЕС, доминировать в рамках исламского мира, развивать отношения с Россией, дружить с ней, взаимодействовать в решении региональных и энергетических проблем. Еще не так давно самый близкий из арабских режимов - режим Б.Асада рассматривался как братский, и вот он уже оказался ни на что не годным. Турция давала прибежище разного рода антиправительственным группировкам боевиков в Сирии - и вот она уже сама не знает, как с ними совладать. Анкара говорит о союзе с лидером западного мира - Соединенными Штатами, и буквально вскоре возникает глубокое противоречие. Иными словами, на всех направлениях возникают проблемы.
Мое мнение таково, что Турция разворачивается к России не только «из-за помидоров», не из-за того, что пляжи Анталии опустели. Возникает общее понимание того, что процессы вокруг страны проистекают не так, как ее руководству хотелось бы.
В.Надеин-Раевский: Да, ситуация потребовала внесения заметных корректив, в частности во внешнюю политику. Но при этом мы не должны забывать о главном результате выше упомянутых саммитов. Это налаживание человеческих контактов, экономических отношений и координация действий в военно-политической сфере. Встречи на столь высоком уровне ускоряют процесс, который можно назвать восстановительным. Сравнение с флотом, возможно, уместно. Но при этом я бы отметил, что быстрое желаемое возобновление отношений после инцидента со сбитым российским бомбардировщиком, допустим, при проявленной заинтересованности турецкого руководства, наталкивается на ряд проблем.
Дело в том, что все это время мы, естественно, не сидели сложа руки. Начали работать и давать отдачу схемы по импортозамещению. Это в большей степени касается утерянных турками внешнеторговых позиций: их вернуть непросто. Если с иными импортными поставками в Россию турки еще что-то могут сделать и постараются потеснить новых конкурентов, то с отечественными производителями это вряд ли получится, их будет защищать государство. Стало ясно, что мы сами способны с выгодой для собственной экономики и продовольственной безопасности производить то, что ранее легко закупали за рубежом. В строительной сфере туркам тоже придется вновь закрепляться на нашем рынке через новые контракты и конкурсы.
Да, во внешнеполитической сфере турки могут помочь в решении проблем с Сирией - именно через территорию Турции осуществляются основные поставки оружия и снаряжения боевикам-исламистам разного толка. Впрочем, и здесь все непросто: Турция играет свою игру против сирийских курдов, а это не соответствует нашему подходу к проблеме. Однако успех операции с освобождением Алеппо показал, что сотрудничество с Турцией и желательно, и возможно, и полезно. В самой же Турции политическое противостояние и религиозные конфликты еще далеки от разрешения. Об этом свидетельствует и тот факт, что стрелявший в российского посла исламист был не просто действующим сотрудником полиции, но и служил в ее элитном подразделении.
А.Фролов: За всем происходящим прослеживалась некая смысловая линия. С одной стороны, Эрдоган весьма умело воздействовал на турецкое общество, набирая очки, которые могли бы ему понадобиться в последующих противостояниях. А вот дальше эти очки трансформировались в политические нестыковки.
В.Надеин-Раевский: Это так. Эрдоган отыграл в свою пользу всю ситуацию со сбитым самолетом и получил нужные ему политические очки как внутри страны, так и за рубежом. Напомню, тогда он получил поддержку со стороны турецкого электората - по данным разных опросов, после уничтожения российского бомбардировщика его рейтинг вырос на 30-35%. Это очень серьезный рост, который принципиально важен для воплощения важнейшей цели Эрдогана - получить новые широкие конституционные полномочия. Он получил поддержку в регионе, прежде всего у «арабской улицы», у исламизированной части населения: вот, дескать, «какой отважный Эрдоган, поднял руку на ядерную державу». На Востоке этот аргумент работает - здесь уважают и любят силу, а амбиции турецкого президента не ограничиваются собственно турецкой территорией - он видит себя в качестве лидера мусульман всего региона.
Однако поддержка Эрдогана в самой Турции росла в течение первых двух-трех месяцев, а потом начался обратный процесс - осознание экономических потерь, которые постепенно начали сказываться на экономике страны, и особенно в туристических регионах. Необходимость наладить отношения стала очевидной. Отсюда и письмо с извинениями, и форсирование восстановления отношений.
Для нас играли роль и экономические отношения, и гуманитарные (более 200 тыс. смешанных браков), но более всего, конечно, международно-политические.
А.Фролов: Сейчас главное - это даже не возобновление экономических связей, а, скорее, подвижки в ситуации вокруг Сирии. Если решать вопрос, то здесь никак не обойтись без непосредственного турецкого участия, Турция близко, одна только турецко-сирийская граница протянулась почти на тысячу километров.
В.Надеин-Раевский: Мы оказались перед лицом объединенной враждебной пропаганды всего Запада. Что бы мы ни делали, все стараются переврать и во всех грехах обвинить нас. Как будто мы разрушили Ирак, Ливию, Йемен и т. д. Фактически пытаются спасти в Сирии ИГИЛ/ДАИШ - запрещенную в России структуру. Турция вовлечена во все эти процессы. Через ее территорию поступало оружие, проникали боевики, сбывалась контрабандная нефть. И давайте не забывать: Турция - член НАТО. Турки пытались создать, причем неоднократно, некое подобие объединенной антиасадовской оппозиции. Но игиловцы остались игиловцами, и турки сами получили террористические удары от них по своим городам.
Похоже, опасность осознали, худо-бедно воюют с игиловцами. Конечно, у турок всегда двойственное целеполагание - воюют и с курдами, причем трудно сказать, кто для них больший враг. Но кроме самих турок, никто не в состоянии перекрыть сирийско-турецкую границу. Отметим и новое проявление - на сей раз трехстороннее сотрудничество Россия - Иран - Турция. Встречу в Астане можно считать несомненной удачей. Еще ни разу не удавалось посадить столь непримиримых врагов за стол переговоров, пусть лишь при начале переговоров, ни разу не удавалось добиться подписания общего документа и зафиксировать намерение сторон продолжить перемирие и создать систему контроля за его соблюдением. Это первые шаги на непростом пути, но они сделаны! Таким образом, не только упомянутые вами «потоки» интересуют Россию.
А.Фролов: Сейчас у нас проходят разные ток-шоу. Так вот, многие эксперты открыто говорят, что Эрдогану доверять нельзя.
В.Надеин-Раевский: Почему? Можно верить, если он дает обещания, соответствующие его интересам, включая личные. Вот тут надо разобраться. Сейчас его интерес в складывающейся ситуации - опереться на Россию.
А.Фролов: Мы могли бы только приветствовать восстановление российско-турецкого добрососедства, однако не так давно на этом фоне Президент Турции обещал поддержку Петру Порошенко в решении вопроса Крыма. Понятно, что когда-то в средние века в период могущества все той же Османской империи крымский хан был вассалом турецкого султана. Сейчас же не до конца понятно, в чем эта поддержка может выражаться, является ли это чисто турецкой позицией или же солидарностью с ЕС и западным лагерем.
В.Надеин-Раевский: Поддержка Турцией Порошенко и громогласные подтверждения неизменности турецкой позиции в вопросе украинского суверенитета и над Крымом, и над остальными территориями - это, как говорит Эрдоган, незыблемая позиция Турции. Турция по-прежнему будет поддерживать материально, политически, дипломатически свою клиентуру из Меджлиса крымско-татарского народа в лице небезызвестных Джемилева, Чубарова и прочих бизнесменов от «национальной идеи».
Насколько активно будут выступать турки, покажет будущее, но отказываться от своей позиции им невыгодно - это ведь инструмент давления на Россию, а он может пригодиться, в том числе и для отношений с Евросоюзом. Это проще, чем реформировать внутритурецкую ситуацию со свободой слова и правами человека.
А.Фролов: Недавно осуществленные террористами-смертниками взрывы в Стамбуле, ответственность за которые турецкая сторона возложила одновременно и на ИГИЛ, и на курдов, свидетельствуют о том, что в этом регионе дела у Анкары обстоят не лучшим образом, в частности на курдско-сирийском направлении.
В.Надеин-Раевский: Взрывы в Стамбуле якобы взяла на себя организация «Соколы свободы Курдистана», которая 17 февраля 2016 года уже провела теракт в Анкаре против военных летчиков. Новый теракт произошел почему-то тогда, когда правящая Партия справедливости и развития (ПСР) направила в парламент конституционные поправки, нацеленные на масштабное расширение полномочий Эрдогана. Более того, используя такие теракты, власти сняли депутатскую неприкосновенность с депутатов-курдов, после чего последовали аресты и Эрдоган готов свести счеты с курдами, которые ранее голосовали за него, а потом поддержали прокурдскую Партию демократии народов. На кого работают «Соколы», кем созданы, кто ими руководит - никому неизвестно.
Пока же Эрдоган заявляет, что в операции «Щит Евфрата» турки воюют против ИГИЛ. На деле с помощью и под брендовым прикрытием «Свободной сирийской армии» - чисто турецкой креатуры - турки развернули боевые действия против сирийских курдов. Главное - не дать курдам создать единый сирийский Курдистан из нескольких курдских кантонов - автономию внутри Сирии.
Однако этим дело не ограничивается. Турки идейно обосновывают свои претензии «общей историей» и тем, что эта территория, впрочем, как иракский Мосул и Киркук, входит в границы «Национального обета» 1920 года, который определил нынешние границы Турции. При этом Эрдоган проговорился и о «свержении режима», что потом пришлось опровергать. Таким образом, в Сирии Эрдоган преследует сразу несколько взаимоувязанных целей.
А.Фролов: Во всех этих хитросплетениях возникло немало подводных камней во взаимоотношениях с Соединенными Штатами - одним из основных игроков в регионе. Эрдоган соединил убийство российского посла в Анкаре с деятельностью известного проповедника Фетхуллаха Гюлена. Вроде бы внешне такой сюжет мог показаться логичным: администрация Обамы не была заинтересована в восстановлении российско-турецких отношений и хотела сорвать наметившийся процесс. Но мне кажется, что ситуация здесь несколько сложнее. Определенно можно сказать, что Эрдоган и его близкое окружение явно не заинтересованы в срыве наметившегося процесса с Россией. Следовательно, турецкие власти переживают очень непростое время, когда они не могут полностью контролировать собственные силовые структуры, в которых имеется своя оппозиция. Какая она - это уже другой вопрос.
Турецко-американские отношения также вступают в полосу «кризиса». Разногласий между Турцией и США становится все больше. Это не только разные взгляды на курдскую проблему, процесс арабо-израильского урегулирования, активизацию роли Турции в ближне-восточных делах. В СМИ даже появилась информация о причастности США к попытке переворота в Турции. Но здесь стоит внимательно разобраться. Если учесть практику администрации Обамы не поддерживать своих друзей в ходе революций, я имею в виду Х.Мубарака в Египте и З.Бен Али в Тунисе, то вполне возможны были именно такие действия. Но мне они кажутся все-таки не совсем логичными. Вряд ли в американских интересах, когда в Сирии до сих пор не решена проблема власти, сейчас затевать еще и смуту в Турции, ведь Эрдоган по большому счету продолжает не только призывать к уходу Асада, но и делает определенные практические шаги в этом направлении. Проводит Турция на Ближнем Востоке проамериканскую политику или же свою собственную? А если собственную, то что-то она делает определенно не так, как это себе представляют в Вашингтоне. Чем в таком случае Турция не устроила Вашингтон? Наш телеведущий Владимир Соловьев в одной из своих недавних передач предположил, что она вышла непозволительно далеко за рамки НАТО, которая, если понимать роль США в блоке, практически делает то, что нужно Америке. А вот делает ли это Турция?
В.Надеин-Раевский: Она всегда «выходила за рамки», в частности нарушая воздушное пространство Греции. Турция осуществляет внешнюю политику так, как ее понимает не НАТО, а Эрдоган. Вот в этом и заключаются основные турецко-американские противоречия. Пока же причастность США к попытке переворота остается недоказанной.
А.Фролов: Как бы то ни было, но не будем отрицать, что турецко-американские отношения в каком-то смысле оказались подмоченными. У обеих сторон есть претензии друг к другу. Я не специалист, чтобы разобраться в нюансах политической позиции Эрдогана и проживающего в США опального философа и идеолога Фетхуллаха Гюлена. Но, думаю, вопрос состоит прежде всего в том, что они не поделили должным образом власть в стране.
В.Надеин-Раевский: Если вчитываться или вслушиваться в заявления обоих, то идейных различий на самом деле немного. И Эрдоган, и Гюлен происходят из семей приверженцев суфийского тариката (ордена) Накшбандия. Но Гюлен - властелин умов, самый знаменитый проповедник в современном исламе, поэт, писатель, философ, автор, кажется, уже 80 книг. Его «турецкие» лицеи, университеты, институты работают в 170 странах мира, как утверждают его сторонники. Не говоря о многочисленных торговых, посреднических, строительных и других фирмах и компаниях его последователей по всему миру. Именно Гюлен призвал соотечественников «ехать учить турок в Азии». Тысячи и тысячи поехали, создали десятки «турецких» лицеев по всему постсоветскому пространству. Большая часть этих заведений уже закрыта, а сотрудники многих из этих заведений неоднократно обвинялись и в попытках госпереворотов, и в терактах, и в религиозной пропаганде.
Напомню, что с начала нового века и до 2013 года Эрдоган и Гюлен были важными политическими и идейными союзниками. В период, когда Эрдоган занимался созданием Партии справедливости и развития, он нуждался в серьезной поддержке крупных религиозных авторитетов, прежде всего в самой Турции. Уже тогда фигура Фетхуллаха Гюлена представляла для Эрдогана особый интерес. Создавая будущую ПСР, Эрдоган приезжал в США, в Пенсильванию, к Фетхуллаху Гюлену. Когда ПСР шла на свои первые выборы, она обещала реализовать именно те положения, о которых и говорилось в наставлениях Гюлена. Партия должна была бороться с запретами, коррупцией и бедностью. Кроме того, руководство партии дало слово привлечь к ответственности организаторов военного переворота, который нанес серьезный удар по позициям исламистов.
А.Фролов: Здесь в эволюции взаимоотношений двух политиков, наверное, интересен некий водораздел, та точка, когда между ними возник раскол, поскольку именно она что-то объясняет.
В.Надеин-Раевский: После прихода к власти Эрдоган вместе со сторонниками Гюлена сумел справиться с армией и загнать ее в казармы. В Турции, по данным СМИ, через систему Гюлена, через школы и лицеи, которые готовят школьников к поступлению в университеты, проходили до нескольких сот тысяч учащихся в год. Минимум треть из них прошла через образовательные структуры Гюлена и его Движение «Хизмет» («Служение»). Последствия работы этого движения весьма значительны. За последние 20 лет в Турции выросло новое поколение приверженцев «нового ислама».
Получив образование, эта молодежь постепенно стала во главе турецкого бизнеса, заняла ответственные посты в системе органов государственной власти, силовых структурах полиции, жандармерии. Именно эти структуры и оказывали влияние на формирование политики страны. Почитание Ходжа-эфенди, как почтительно называли Гюлена его последователи, было в современной Турции практически повсеместным.
В то же время Эрдоган начал претендовать на роль единственного идеолога всего турецкого государства, властителя умов современных турок. Он испробовал и пантюркистские идеи, объединяя тюркский мир, в чем ему и помогал Гюлен, попытался сделать ставку на неоосманизм - идейное детище экс-премьера Давутоглу, но популярность Ходжа-эфенди, похоже, не давала ему покоя, тем более что последний все чаще критиковал его и за внутриполитические дела, и за коррупцию его чиновников, да и за авантюры во внешней политике. Но в активе Эрдогана - огромная политическая популярность, видимо, ему хотелось добавить и духовной. Однако может ли быть у нации два духовных лидера, да еще в период турецкой «перестройки» - ломки старых принципов, завещанных вождем турецкой нации Кемалем Ататюрком, да еще в судьбоносный период построения «новой Турции»?
А.Фролов: Не надо быть большим провидцем, чтобы предсказать такой итог: США не выдадут Турции Гюлена, для них это было бы унижением. Думаю, что Дональд Трамп поступит так. Американская администрация на этот счет достаточно ловко прикрывает политические причины процедурными вопросами. Такова в целом и мировая практика. Но и для Турции, для Эрдогана лично невыдача тоже своего рода унижение, поскольку они именно в такой плоскости поставили вопрос. Мы можем также предполагать, что проблема Гюлена останется неким камнем преткновения в американо-турецких отношениях еще не один год.
В.Надеин-Раевский: Как известно, США не выдают никому своих граждан. Фетхуллах Гюлен получил грин-карту, то есть хотя и не гражданство, но право проживания на территории США. Отмечу, что более 700 видных американцев подписали ходатайство в пользу предоставления ему этого статуса. Среди них - по крайней мере два видных сотрудника ЦРУ в отставке.
Когда Эрдоган обратился к Президенту США с требованием выдать Гюлена, он получил однозначный ответ - принятие таких решений не относится к прерогативе президента. Данные вопросы решаются Федеральным судом и, соответственно, для принятия подобных решений суду требуются серьезные доказательства виновности подозреваемого. Когда турки заявляют, что Гюлен возглавляет FETO - «Террористическую организацию Фетхуллаха Гюлена», американцы, естественно, не могут понять, что турки имеют в виду. Организации с таким названием просто нет. Есть «Движение Фетхуллаха Гюлена», или Движение «Хизмет», но к терроризму это никак не относится. Огромное количество материалов против Гюлена, доставленное в США, - это политические соображения, которые к делу не пришьешь.
И вообще, кто может назвать руководителей «Хизмета» или руководящий орган? Кто может хотя бы примерно объяснить, как принимаются решения в рамках программ движения, кто за что отвечает, как контролируется исполнение решений, кто составляет программы учебных заведений? Кто и на какие пожертвования их строит и т. д. и т. п.? Никогда и нигде я не встречал ответов на эти вопросы.
Конечно, возмущение турок по поводу отказа США выдать Гюлена будет громким общенациональным мероприятием. Чем это кончится? Можно ли ожидать разрыва союзнических связей, выхода из НАТО и т. д.? Конечно, нет. Турция извлекает немалую выгоду от союзнических связей, но хотела бы большей самостоятельности. Видимо, именно в этом направлении и будут эволюционировать отношения Турция - США - НАТО.
А.Фролов: У Турции есть еще одна болезненная проблема - это Ирак. Не помню, сколько раз они вторгались на территорию этой страны, кстати, пребывающей в состоянии фактической раздробленности и слабости центральной власти из-за американского вторжения. Не далее как в октябре 2016 года Президент Турции показал иракскому премьеру его место. Вопрос состоял даже не в том, кто возьмет один из наиболее населенных городов Ирака - Мосул, какое место обретут иракские курды. Турция, как представляется, не желает усиления в Ираке позиций шиитского руководства, и пока Ирак в состоянии волатильности, Турцию это устраивает больше, нежели установление стабильной власти в соседней стране, способной дать отпор внешнему вмешательству.
В.Надеин-Раевский: Отношения с Ираком лежат в той же плоскости, что и сирийская операция турок. Подавить сопротивление Рабочей партии Курдистана, у которой на севере Ирака немало лагерей, не дать курдам создать подобие государства и даже автономии в Рожаве, то есть на севере Сирии, и не допустить союза иракских и сирийских курдов. Впрочем, особой «дружбы» между ними пока не наблюдалось.
Но у турок, как всегда, в любой инициативе - двойное дно. Соседняя турецкая провинция тоже называется Мосул, а в знаменитом «Национальном обете» времен турецкой революции Мосул объявлялся турецкой территорией. Недаром Эрдоган заявил, по сообщению РИА «Регнум», что обвинения в незаконности действий турецких вооруженных сил в освобождении Мосула безосновательны, поскольку Турция имеет общую историю с городом Мосул. Конечно, Ирак категорически против турецкого вмешательства - история историей, а нефть - нефтью.
А.Фролов: В складывающейся ситуации не позавидуешь курдам. Их используют в своих интересах кто угодно, в том числе Турция.
В.Надеин-Раевский: Примирение с Россией не внесло изменений в отношение Эрдогана к курдам. Эрдоган применяет хорошо известную политику «разделяй и властвуй». С одной стороны, все теснее сотрудничает с Барзани - главой Курдской автономии Ирака, с другой - начал военную кампанию против сирийских курдов в Рожаве - «Отрядов народной самообороны» (YPG).
В то же время США опираются на эту армию в операциях против ИГ и при подготовке штурма «столицы» ИГ - Ракки. Американцы поставляют сирийским курдам оружие, обучают местную пешмергу. При этом Турция всерьез готовится к вторжению в Ирак и наступлению на Ракку.
А.Фролов: Может быть, отношения Турции с соседним Ираном на этом фоне выглядят более-менее гладко. Обе страны включились в переговорный процесс по Сирии. Но и тут не все просто, в той же Сирии эти страны находятся «не в одном окопе». С одной стороны, Турция для Ирана - это своего рода «окно в Европу», опять же по турецким понятиям. Иран для Турции - один из крупнейших поставщиков углеводородов, объем взаимной торговли составляет более 10 млрд. долларов ежегодно, его подтягивают до 30. Турецкие руководители применительно к экономическому сотрудничеству называют отношения между странами не иначе как братскими. Последнее, кстати, мы ранее слышали и в отношении Дамаска. Но вот, с другой стороны, в Турции не изжиты опасения по поводу все того же экспорта иранской революции. Турция - это мусульмане суннитского толка, Иран - государство с преобладанием шиитов. Более того, в глазах Ирана Турция ассоциируется с его главными обидчиками в лице США, Западной Европы, и эти предубеждения просто так не отбросить.
Все так, страны конфликтуют, отстаивая свои интересы, но когда появляется необходимость объединить усилия, решая общие проблемы или противостоя общим угрозам, на время забывают даже о былой вражде. Когда надо было подавлять активность курдов, Иран, Турция и Ирак проводили согласованную политику. Сейчас стало необходимо остановить войну в Сирии, и Иран, и Турция вместе с Россией приступили к решению проблемы. И такие шаги надо приветствовать.
20 января 2017 года Государственная Дума ратифицировала соглашение по «Турецкому потоку», но при этом было оговорено, что политические риски при его создании, возможно, будут велики. И сама озабоченность связана с принадлежностью Турции блоку НАТО. Не исключено также, что и сама его стоимость возрастет2. Все это говорит о том, что мы стали более взвешенно относиться к сотрудничеству с этой страной. Российско-турецкие отношения с учетом кризиса сегодня подвергаются более глубокому и всестороннему анализу - исторически, политически, экономически. Что можно сказать в этой связи?
По большому счету, помимо совместных энергетических проектов, Россия для Турции - «курица, несущая золотые яйца». В текущем году предполагается почти 4 млн. отдыхающих из России. По усредненным подсчетам, они принесут в турецкую экономику 3-5 млрд. долларов с учетом платы за отели, питание, услуги, экскурсии, сервис, доходов от проданных товаров. Соседей не меняют, но в отношении соседей нужно проводить умную, а не безоглядную политику. Определенно у нас с турками есть разумные рычаги давления друг на друга, которые будут использоваться.
Вообще Турции предстоит достаточно серьезно регулировать свои отношения по многим направлениям, включая арабское, европейское, американское, чтобы обеспечить свое стабильное социально-политическое и экономическое развитие. Посмотрим, насколько это удастся.
1Российский рынок снова откроется для Турции? // Иносми.Ру. 7 сентября 2016 // http://inosmi.ru/economic/20160907/237778457.html
2https://regnum.ru/news/2229262.html
