Европа, кризис и консерватизм

Теория геополитической субъектности большинства членов Евросоюза, и так вызывавшая определённые сомнения, окончательно поблекла. Кризис стран еврозоны выявил перманентные экономические различия между богатым Севером и менее богатым Югом, что признаётся и зарубежными экспертами (1). Европе недостаёт сплочённости, но, похоже, менее всего европейские «тяжеловесы» хотят нести на себе балласт экономических провалов своих менее успешных партнёров по ЕС. Кризис в Греции и сопровождавшие его горячие дискуссии о том, кому всё-таки выступить в роли спасителя греческой экономики, явное тому свидетельство. Обрушившийся на еврозону кризис оказался вдвойне несвоевременным: Европе приходится наводить порядок в своём дворе на фоне эскалации ирано-американского противостояния и конфликта в Сирии. Хотя Европа с готовностью отзывалась на задаваемые Вашингтоном тона в дебатах вокруг «арабской весны», Сирии или Ирана, демонстрируя свои способности в международной политике, в долгосрочной перспективе кризис еврозоны может привести к значительной утере Брюсселем политического влияния на международной арене. На дипломатическом поле ЕС действует довольно слаженно и эффективно, но это единодушие не выходит за рамки переговорного процесса. Если дойдёт до прямого вооружённого столкновения с Тегераном, общеевропейское мнение разобьётся на осколки отдельных мнений каждого члена ЕС.

ЕС – это, прежде всего, торгово-экономическое содружество, боевая мощь которого находится в жёсткой зависимости от внутриевропейской экономической ситуации и ровных отношений с Соединёнными Штатами. Падение экономической привлекательности отразится на силовом потенциале Брюсселя. Этим объединённая Европа невыгодно отличается от своего оппонента – Ирана, военный  потенциал которого не имеет пропорциональной зависимости от экономических отношений с Вашингтоном.

Усиление внимания Белого дома  к АТР будит в Европе опасения, что в XXI в. европейский континент будет не поспевать за динамикой отношений по линии США-ЮВА.  На этом фоне звучат мнения, что кризис еврозоны имеет один положительный момент - Евросоюз и Соединённые Штаты стали ближе друг другу. Американская финансовая элита прочувствовала значимость стабильной Европы для Вашингтона как с экономической, так и геополитической точки зрения. Перед Брюсселем выбор – либо идти «в Азию» самостоятельно, либо с Вашингтоном. В условиях кризиса еврозоны второй вариант предпочтительней, но сможет ли тогда ЕС сохранить за собой статус независимого геополитического игрока? Европа и Америка сообща несли бремя военно-политических деяний, начиная с 1950-х. С исчезновением СССР, как социологически «значимого иного», при наличии которого формировалась матрица американо-европейского культурно-политического сотрудничества, эта матрица начала давать трещины. XXI век уже объявлен Белым домом веком тихоокеанской стратегии США. Столетия европейской стратегии остались в прошлом.

Франция и Германия, как наиболее сильные представители европейского сообщества, стремятся к активной роли на Ближнем Востоке и в Азии. Париж не остаётся в стороне от сирийской проблемы. Берлин усиленно ищет новых партнёров в ЮВА. Одним из них может стать Индонезия (2). Объём товарооборота между этими странами непрерывно увеличивается, достигнув в 2010 г. 5,6 млрд евро, а немецкое экономическое присутствие в Индонезии представлено 250 компаниями. По объёмам финансовой поддержки Джакарты Германия занимает 4-е место после Японии, Австралии и США. 

Но не всем европейским столицам сегодня до Азии. Италии придётся бороться с кризисными явлениями в экономике и банковской сфере и в 2012 г., а итальянский кризис признан многими аналитиками наиболее опасным для европейской экономики. Европа надеется на мягкую рецессию, однако уверенности в том, что она будет именно мягкой, нет (3). Безработица в Италии достигает 40%, а в Ирландии, Греции и Испании увеличилась вдвое или трое. Италия находится в лучшем положении, чем её  более проблематичные соседи, но у Италии внушительный внешний долг на фоне экономической стагнации. Даже при оптимистических прогнозах Рим ожидает несколько трудных лет(4).

Для предотвращения нежелательных процессов требуется накачать средствами «фонды взаимопомощи» и провести ряд глубоких структурных реформ в экономическом секторе. И это относится не только к Италии, но и всей Европы в целом. Без поддержки США и международных финансовых институтов Брюсселю с кризисными явлениями не справиться. Вторым «спасательным кругом» мог бы выступить Китай, который не только рассматривает ЕС как основного экспортного партнёра, но и стремится к сохранению стабильного евро как альтернативы доллару.

Нелады в экономике послужили катализатором социальных сдвигов в европейском обществе. Отмечается нарастание неприязни к иммигрантам, среди молодёжи растёт популярность ультраправых идей, а на политической сцене укрепляются позиции консерваторов, как это произошло в Испании, где в 2011 г. правоцентристы из Народной партии получили большинство (44,62%) голосов и 186 мест из 350 в парламенте. Консервативная идеология может служить здоровой заменой, пусть и частичной, националистических настроений. Это понимают испанские политики и чутко реагируют на смену общественных настроений. Испанская Народная партия -  одна из самых крупных в Европе, а её численность превышает 700 000 человек. Это одна из двух основных партий страны. В настоящее время Испания испытывает заметные экономические трудности (в 2012 г. страна должна выплатить 120 млрд. евро по долговым обязательствам, а доходность экономики продолжает снижаться). Всплеск националистических настроений в такой ситуации неизбежен. Обращение к консервативной идеологии в такой ситуации вполне оправдано, ибо позволяет удовлетворить культурно-идеологические запросы общества без сползания к узко этническому национализму.

Прошедшие президентские выборы в России также продемонстрировали о наличии стойкого консервативного ядра в российском обществе, противостоящего либеральным веяниям. Внутриполитическая российская диалектика зиждется на консервативно-либеральном диспуте. Но для либерала интеллектуально-духовные ориентиры находятся на Западе. Для консерватора – здесь, в России. Слова Владимира Путина о том, что «здоровый консерватизм - признак хорошей политической системы» позволяют надеяться, что взвешенный русский консерватизм, понятый как полноценная идеология, укрепит свои позиции, и идеи Константина Леонтьева и иных видных консерваторов обретут должную оценку современников.

1) Jan Techau European Foreign Policy and the Euro Crisis (Carnegie Endowment, February 29, 2012)

2) Hanns Günther Hilpert, Howard Loewen  Indonesien als Partner deutscher Außenpolitik (Stiftung Wissenschaft und Politik  Deutsches Institut für Internationale Politik und Sicherheit 01. März 2012)

3) Pieter Bottelier, Uri Dadush, Yukon Huang,  Hans Timmer  Global Economic Outlook: China, the Euro Crisis, and the United States (Carnegie Endowment December 21, 2011)

4) Uri Dadush  How Italy Will Change (L’Espresso, February 10, 2012)

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs