Будущее Балтийского региона глазами Германии

Сейчас стратегия Берлина в бассейне Балтийского моря имеет двоякое измерение. С одной стороны, Германия, подчиняясь геополитической логике, выступает за укрепление российско-немецких связей, в т.ч. с опорой на Калининградский полуэксклав – бывшую Восточную Пруссию, и этому традиционно противится Варшава, опасаясь попасть в «германо-российские клещи». С другой – Берлин, руководствуясь опять же геополитической логикой, заинтересован в нормализации польско-российских отношений, но не в военно-политическом союзе двух государств, если бы таковой был возможен. История говорит о том, что Польша неизбежно втягивается в орбиту российского влияния, когда политическая мощь России в несколько раз превосходит таковую у Польши и её союзников. «Приращение» союзнической Польшей означает для России выход на качественно иной уровень политического взаимодействия со своими западноевропейскими партнёрами и оппонентами. Польша, благосклонно взирающая на реализацию германо-российских экономических проектов, но держащаяся на определённом расстоянии от Москвы в состоянии холодного нейтралитета – такая Польша, как буфер между Германией и Россией, со стратегической точки зрения выгодна Германии. Поэтому Берлин не противился присоединению Варшавы к Североатлантическому блоку и ЕС, предпочитая держать её при себе.

После того как поляки и немцы оказались в одном военно-политическом блоке, регион Балтийского моря из предмета давнего спора между Берлином и Варшавой превратился в площадку их стратегического взаимодействия. Оба государства, наряду с Данией, Финляндией, Швецией, Эстонией, Латвией и Литвой, участвуют в реализации общеевропейской стратегии для Балтийского региона. Этот проект способствовал развитию партнёрских связей между Германией и региональными участниками программы, в т.ч. на уровне территориально-административной единицы. С немецкой стороны в этом процессе наиболее активное участие принимают федеративные земли: Гамбург, Шлезвиг-Гольштейн и Мекленбург – Передняя Померания, что обусловлено их экономическими интересами, т.к. эти земли (за исключением Гамбурга) были одними из наименее экономически развитых административных единиц. Роль Берлина стала более заметной после вступления Германии в Совет государств Балтийского моря в 1992 г. Наблюдались разногласия между федеральным центром и местными властями, поскольку Берлин осторожно подходил к участию в проектах ЕС, оставлявших Россию не у дел. В то же время федеральные земли были заинтересованы в развитии отношений с соседними государствами без оглядки на стратегические планы Берлина.

В настоящее время темп участия федеральных земель в стратегии для Балтийского региона снизился. Наибольшую активность сохраняет Мекленбург-Передняя Померания, испытывающая большие, в сравнении с другими федеральными землями, экономические трудности. Участие властей Шлезвиг-Гольштейна на начальном этапе реализации стратегии сменилось позже некоторой пассивностью. На данный момент власти Шлезвиг-Гольштейна стараются сделать всё возможное для предотвращения экономического разделения между востоком и западом в условиях финансового кризиса. Кроме того, если раньше власти Мекленбурга-Передней Померании и Шлезвиг-Гольштейна ограничивались сотрудничеством со странами-членами Евросоюза, то теперь слышатся голоса, что без России полноценного эффекта от предпринимаемых усилий, особенно в сфере экологии и энергетики, достичь не получится (1).

Экспериментальной площадкой развития отношений по линии Берлин – Москва служит самый западный регион России – Калининградская область. По данным Торговой палаты в Гамбурге, Германия занимает ведущие позиции в торговле с Калининградом. В 2010 г. немцы были на первом месте как по экспорту, так и по импорту для Калининграда. Объём торгового оборота между Германией и Калининградской областью составил $1502, 2 млн. Из них на экспорт - $42 млн, на импорт - $1410,2 млн. Основу калининградского экспорта в Германию составляют товары потребления, а также изделия из кожи и текстиль. Товар, чаще всего завозимый из Германии – грузовые и легковые автомобили, запчасти и продовольствие. Официально в области зарегистрированы 3664 иностранных предприятия. Из них с немецким капиталом – 450. Таким образом, немцы стоят на третьей позиции вслед за поляками (459 предприятий) и литовцами (1078 предприятий) (2).  

Варшава с настороженностью наблюдает за российско-германскими отношениями. Наметившееся недавно сближение Варшавы с Берлином, проявлением которого стало совместное заявление глав МИД обеих государств Гвидо Вестервелле и Радослава Сикорского о необходимости выработки общей стратегии в отношении России, позволяет Варшаве не затеряться среди других новичков ЕС и  быть рядом со старшим товарищем в лице Берлина. Вместе с тем это даёт Варшаве ещё и возможность опереться на Берлин в нежелании усиления российского влияния в Европе. 

На взгляд некоторых польских экспертов, усиление экономической роли Германии в Балтийском регионе заставляет Польшу подчиняться геополитической логике оси Берлин – Москва. Эта ось разбивает и дробит стратегическое пространство вокруг Польши, одной из опор которой является Литва, а Калининградская область превращается в стратегическую площадку для подчинения менее крупных государств Балтийского региона российско-немецким интересам (3). Клерикально-консервативное крыло политического спектра Польши призывает к немедленному улучшению польско-литовских отношений. Выработка единой позиции Варшавы и Вильнюса по вопросам усиления экономического присутствия Берлина в таком стратегически чувствительном регионе, как бассейн Балтийского моря, по их мнению, позволит сдерживать германо-российское взаимное притяжение. Беспокойство вызывают также планы строительства транспортной артерии, которая соединяла бы Берлин с Калининградом, поскольку на практике этот маршрут был бы альтернативой стратегически важной Via Baltica (Европейский маршрут Е67), которая соединяет Польшу с прибалтийскими республиками – Литвой, Латвией и Эстонией. Введение режима малого приграничного движения между Калининградской областью и некоторыми воеводствами Польши также вызывает неодобрение польских консерваторов. Их доводы – от устрашения рядовых поляков наплывом русской мафии до пугающих прогнозов о проникновении с помощью российских спецслужб на польскую территорию лиц, не обозначенных пунктами соглашения о приграничном движении. Союзником Польши они считают Вашингтон, но не Германию или Россию. Неизбежность для Польши одновременного  протектората  Берлина и Москвы – их главный аргумент против сближения с Москвой и Берлином (4).

Берлин предпочитает мыслить прагматично. Такой же линии поведения придерживается правительство Дональда Туска, предпочитающее видеть в Германии всё-таки союзника, а не соперника. К тому же, литовско-польские отношения переживают не лучшие времена. Вопрос об удовлетворении культурных запросов польской диаспоры Литвы превратился в предмет дипломатических баталий между Варшавой и Вильнюсом, где ни одна из сторон не желает уступать, поэтому опереться на Вильнюс Варшаве вряд ли удастся в ближайшее время. Политика всех заинтересованных сторон в Балтийском регионе будет определяться прагматикой. Отказ Варшавы от тактики извечных претензий к Москве, развитие российско-германских связей и усиление экономического присутствия Берлина в регионе тому свидетельство.