Экономика США при Трампе – тенденции

Американские экономисты и бизнесмены с тревогой ожидали наступление 1 августа: с этого дня президент Трамп намеревался ввести в действие запретительные пошлины на импорт. Дедлайн наступил, как поживает экономика США после всех начинаний нынешнего главы Белого дома?

В начале апреля, заявление Дональда Трампа о введении запретительных пошлин на импорт из большинства стран мира стало шоком для Америки. Акции рухнули; аналитики предсказывали рецессию в течение года. К настоящему времени, настроения стали спокойнее. Цены в магазинах выросли незначительно, прибыль корпораций находится на хорошем уровне. Индекс крупных американских компаний S&P 500 не только восстановил свои показатели после апрельского падения. Рост с начала года составил 8 процентов. Показатели динамики производства - самые быстрые за три года, растут продажи на вторичном рынке жилья. Заключены выгодные для США тарифные сделки с рядом ведущих экономик мира. Торговая война с Китаем де-факто поставлена на паузу.

22 августа глава ФРС Джером Пауэлл выступил на Симпозиуме по экономической политике, который ежегодно проводится в Джексон-Хоуле. Риторика его заявлений оценивается большинством аналитиков как движение «в сторону более решительного снижения ставок». Показатели американского рынка труда слабеют, и заявления Пауэлла интерпретируют таким образом, что американский ЦБ может начать снижать ставки уже в сентябре, не дожидаясь «идеальных данных по инфляции». Перспективы снижения ставки сулят экономике дополнительный импульс. Рынки восприняли речь главы ФРС с энтузиазмом.  S&P 500 прекратил падение и подрос на 1,6 процента, а индекс высокотехнологичных компаний Nasdaq-100 увеличился в тот же день на 1,7 процента.

При всем том, рынки полнятся противоречивыми слухами. Доля семи крупнейших IT-компаний в индексе S&P500 составляет треть его капитализации. Самая «горячая» тема – искусственный интеллект. Однако данные исследования, недавно проведенного MIT, показали, что «95 процентов ИИ-компаний теряют деньги и имеют отрицательный возврат на вложенный капитал.» Сэм Альтман, глава Open AI, одного из пионеров и лидеров рынка ИИ, неожиданно для многих заговорил об угрозе «пузыря ИИ». По многим аналитическим показателям, рынки «перегреты». К примеру, отмечает профессор ВШЭ Евгений Коган, Buffett Indicator, названный в честь одного из самых успешных инвесторов последних десятилетий, сейчас составляет 217 процентов – «примерно как на пике дотком-пузыря в 2000 года и даже выше, чем перед кризисом 2008 г.». У малого бизнеса падают продажи, что – по данным исторических наблюдений, предвещает рост безработицы. При всем том, «избыточной ликвидности», «вброшенной» на рынки ФРС в годы «ковида», уже нет. Многие эксперты считают коррекция на рынках «объективно назрела».

Предприятия и домохозяйства находятся в подвешенном состоянии. Все ожидают, какие последствия принесут тарифные сделки с другими странами, уже заключенные Трампом. К настоящему времени, запасы товаров и комплектующих иностранного производства у американских компаний либо близки к исчерпанию, либо уже закончились, и предприятия снова нуждаются в импорте. В июне таможенные пошлины были более чем в три раза выше среднего уровня за последние годы. Компании, ввозящие товары из-за рубежа, теперь столкнутся с неприятным выбором: либо смириться с тарифами и снизить прибыль, либо переложить дополнительные расходы на своих клиентов.

Кроме того, инфляция в США по-прежнему слишком высока по сравнению с целевым показателем ФРС в 2 процента, и имеет тенденцию к росту, но вопрос о том, в какой мере этот фактор угрожает экономике проблемами, остается открытым. Ситуация на рынке труда, по мнению скептиков, может ухудшиться быстрее, чем ожидает большинство наблюдателей. Сокращаются и потребительские расходы. Поэтому в целом положение ФРС достаточно сложное - в американском ЦБ нет единства, а уход председателя ее Совета управляющих Пауэлла, по меньшей мере, с поста главы ФРС[i], в следующем году в сочетании с политическим давлением способны дестабилизировать ситуацию.

Хотя пик инфляции пройден, ее уровень продолжает превышать целевой показатель ФРС. Сбить инфляцию с 9 процентов до 3-х оказалось относительно легко благодаря нормализации цепочек поставок и падению цен на энергоносители. Однако возврат к 2 процентам является значительно более сложной задачей, требующей охлаждения перегретого рынка труда. Возникает риск «стабилизации» инфляции на уровне 3-3.5 процента, что вынудит ФРС сохранять ставки на высоком уровне, дольше, чем ожидают рынки. Основная угроза заключается в том, что ФРС, опасаясь «слишком быстрого» ослабления ДКП, может «пережать» и спровоцировать ненужное резкое замедление экономики, ведущее к рецессии. Либо, наоборот, слишком раннее снижение ставок может вновь «развязать руки» инфляции, что потребует еще более болезненного цикла ужесточения в будущем.

Серьезную опасность для позитивного сценария в краткосрочной перспективе представляют тарифы на импорт, которые хоть и снизились для большинства торговых партнеров США по итогам переговоров, теперь будут значительно выше, чем в предыдущие несколько десятков лет. Все «сделки», заключенные Трампом, предполагают повышение торговых барьеров. Как показывают исторические примеры, уже этот факт сам по себе повышает неопределённость для экономических субъектов, что может на довольно долгое время сдерживать инвестиции в бизнес.

В июле Трамп подписал принятый Конгрессом «Один большой красивый законопроект» (BBB). Суть законопроекта — в продлении налоговых льгот, введенных при первом сроке Трампа. Как отмечает The Economist, республиканцы считают это продолжением статус-кво. Однако они, как и демократы до них, игнорируют тот факт, что статус-кво неустойчив. За последние 12 месяцев дефицит бюджета Америки составил уже 6,7 процента ВВП. После принятия закона, дефицит останется на столь же высоком уровне, а соотношение долга страны к ВВП примерно через два года превысит 106 процентов. Доходы от пошлин помогут, но не настолько, чтобы остановить рост этого соотношения, а это означает, что движение к кризису продолжится.

Более того, BBB приведет к ускорению роста госдолга, что будет всё сильнее мешать росту экономики.  По мере того как долг растет, а ставки остаются повышенными, все большая часть федерального бюджета уходит не на инвестиции (инфраструктура, НИОКР, образование), а на выплату процентов держателям гособлигаций. Это создает порочный круг: для финансирования процентных платежей правительство вынуждено занимать еще больше, и под больший процент. В результате, будет расти и стоимость капитала для новых проектов, таких как центры обработки данных. Банк Goldman Sachs считает, что если Конгресс отложит ужесточение фискальной политики ещё на десять лет, возможно, придётся сократить расходы или повысить налоги на 5,5 процента ВВП в год, чтобы стабилизировать соотношение долга к ВВП. А это превышает меры жёсткой экономии, принятые еврозоной после кризиса суверенного долга в 2010-х годах.

Добавим, что, по мнению многих экономистов, когда госдолг превышает сумму в 100 процентов от ВВП, повышение ставки перестает сдерживать инфляцию. Рост номинальных ставок увеличивает расходы госбюджета на обслуживание долга. Для финансирования растущего дефицита, финансовые власти прибегают к практике монетизации государственного долга. Данная мера неизбежно провоцирует рост инфляции. Рост долговой нагрузки и инфляции ведут к росту доходности гособлигаций. Власти вынуждены привлекать новые займы для покрытия предыдущих обязательств. Рост ставок снижает объем частных инвестиций и потребительских расходов, в свою очередь приводя к замедлению экономического роста. Сокращение темпов роста ВВП снижает доходы бюджета, формируется порочный круг: рост долга ведет к стагнации, а стагнация — к дальнейшему росту относительной долговой нагрузки, суля также «годы хронической инфляции».

У США всё еще остается значимый козырь – положение доллара как главной мировой резервной валютой. Но изменения в геополитике, а также появление и расширение альтернативных расчетных механизмов, постепенно сводят это преимущество на нет. Эпоха гиперглобализации закончилась. Трамп продолжает политику «снижения зависимости» - переноса производственных цепочек из Китая в дружественные страны, не считаясь, как кажется многим, с издержками. Однако ускоренный перенос цепочек поставок ведет к их удорожанию, а не удешевлению, что создает инфляционное давление в среднесрочной перспективе.

Политика тарифов и ограничений, хотя и преследует цели национальной безопасности и развития промышленности, ведет к росту издержек для компаний и потребителей. Использование доллара в качестве инструмента санкционной политики заставляет другие страны, включая Россию, КНР, другие страны БРИКС и глобального Юга,  искать альтернативные платежные системы и резервные активы. Тем самым, экономическая политика администрации Трампа ведет к консолидации остальных мировых держав.

Так, в ходе недавнего визита в Москву, министр иностранных дел Индии Субрахманьям Джайшанкар заявил, что Индия и Россия планируют удвоить объемы двусторонней торговли «в течение следующих 5 лет», доведя взаимный товарооборот «до 100 млрд. долларов». Индийский министр не стал напрямую упоминать торговую политику США, однако отметил, что глобальная неопределенность растет, что вновь выводит на первый план «надежных и стабильных партнеров».

Таким образом, экономика США стоит на перепутье. Краткосрочные риски - инфляция и жесткая денежно-кредитная политика, накладываются на гораздо более серьезные и медленно созревающие угрозы, главная из которых – неуправляемый рост государственного долга. Дополнительную дестабилизацию вносят сумбурные заявления и решения действующего президента. Повышение тарифов способно нанести заметный удар по американской экономике. Агрессивная риторика Трампа, звучавшая весной, подорвала доверие потребителей, снизив спрос. С мая статистика фиксирует снижение расходов домохозяйств. Опасения рецессии нарастают. Экономическая ситуация напоминает всё более сложную головоломку, где все элементы — инфляция, долг, внешняя торговля и геополитика — тесно связаны.

Мнение автора может не совпадать с позицией редакции

[i] Полномочия Пауэлла как председателя ФРС истекают в мае 2026 года. Однако его полномочия, как члена Совета управляющих – только в 2028.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs