Турция снова идет в Курдистан, пока – в Иракский

В ночь на 18 апреля Турция начала очередную военную операцию против боевиков Рабочей партии Курдистана (РПК), дислоцированных на севере Ирака. Вскоре Реджеп Тайип Эрдоган сообщил журналистам о «тесном взаимодействии» Анкары при проведении операции с Багдадом и Эрбилем (столицей автономного Иракского Курдистана). Иракские стороны дезавуировали слова турецкого лидера, хотя и те, и другие совсем не рады присутствию отрядов РПК на своей территории. Но сделать они мало что могут: Багдад север страны контролирует слабо, а Эрбиль вынужден терпеть присутствие боевиков РПК из соображений «общекурдской солидарности», хотя отношения между руководством иракских и турецких курдов далеки от идеала, и порой дело доходит до вооруженных стычек.

Заявление Эрдогана тем более похоже на правду, что за два дня до вторжения премьер-министр курдской автономии Масрур Барзани, находясь в Анкаре, высоко оценил сотрудничество с Турцией в сфере безопасности[i], а СМИ сообщают о наступлении иракской армии на позиции РПК с юга[ii].

Начиная с 80-х годов прошлого века рейды турецких войск на территорию соседней страны стали рутинными. Но если раньше дело ограничивалось преследованием отступающих в Ирак боевиков или зачисткой их лагерей, то теперь Турция, похоже, идет сюда всерьез и надолго.

Во-первых, объявление о начале боевых действий министр обороны Турции Хулуси Акар, демонстрируя важность момента, сделал в торжественной обстановке, в окружении командующих всеми родами войск и начальника Генштаба. Прежние подобные заявления были обставлены не столь помпезно.

Во-вторых, министр заявил о решимости «окончательно снять тему угрозы терроризма с повестки дня Турции», пояснив: «Наша борьба будет продолжаться до тех пор, пока не будет нейтрализован последний террорист»[iii].

А раз так, очередная зачистка не поможет – территорию надо брать под контроль. Не случайно проправительственная газета Sabah напомнила, что в последнее время турецкие войска после выполнения задач не возвращаются в места постоянной дислокации, а остаются на сопредельных территориях – и в Сирии, где уже создан оккупационный режим, и в Ираке, где Турция обустроила целый ряд опорных пунктов. Но очевидно, этого недостаточно для «снятия угрозы терроризма».

Более того, выражаясь языком официоза, «искоренить терроризм РПК» в Ираке получится только покончив с присутствием аффилированных с этой партией структур в Сирии, иначе инфильтрацию боевиков из соседней страны через плохо охраняемую границу пресечь не удастся. В этой связи обращает на себя внимание интервью отставного турецкого генерала и близкого к правящей Партии справедливости и развития политика Исмаила Хакки Пекина газете Sabah, в котором он заявил, что нынешняя военная операция является частью проекта по организации транспортировки энергоносителей из северных иракских районов на европейский рынок через территорию Турции. А для этого, по словам Пекина, необходимо «обеспечить стабильность» не только на севере Ирака, но и в Сирии, и за это также «будет отвечать Турция»[iv]. Кстати, параллельно с наступлением в Ираке активизировались турецкие военные на севере САР, причем источники ряда курдских СМИ связывают это с некими тайными турецко-сирийскими договоренностями[v].

Таким образом, просматривается план стратегического окружения сирийских курдов теперь и с севера, и с востока. В Рожаве (Сирийский Курдистан) у власти находятся силы, если не аффилированные с РПК, то близкие ей по идеологии и по духу. Но действует и оппозиция, тесно связанная с властями Иракского Курдистана - Курдский национальный совет (ENKS). И нельзя исключить того, что Анкара и дружественный ей Эрбиль могут поддержать Совет в ущерб сирийским союзникам РПК, в том числе и силовыми методами.

При этом Соединенные Штаты, опекающие Рожаву, но признающие РПК террористической организацией, мешать не будут. США и Турция в последнее время делают шаги навстречу друг другу (например, Госдепартамент лоббирует в Конгрессе продажу Турции 40 самолетов F-16). Да и в целом Вашингтон, по словам заместителя помощника министра обороны по Ближнему Востоку Даны Страул, стремится расширять сотрудничество со своими региональными союзниками (Турция и Иракский Курдистан – в их числе – А.И.) «для сдерживания угрозы, исходящей от Ирана»[vi]. Турецко-курдский «буфер» будет способствовать этому, а смена персоналий в руководстве Сирийского Курдистана американцев вряд ли смутит.

В итоге вполне реальным выглядит появление нового, теперь внутрикурдского, очага напряженности в Сирии на фоне «антитеррористического» вторжения турецкой армии на территорию этой страны теперь уже с востока.

Впрочем, такое развитие событий может сыграть на руку Дамаску в плане возвращения контроля над курдскими районами, если, конечно, нынешнее руководство Рожавы станет более сговорчивым в обозримом будущем. Что отвечало бы интересам и России, выступающей за сохранение территориальной целостности страны.

В то же время ослабление (а то и разгром) сторонников РПК в Сирии окончательно подорвет и так более чем шаткую легитимность турецкой оккупации севера страны. Если «курдская угроза» с территории САР для Турции исчезнет, Анкаре придется аргументировать свое присутствие на сирийской территории лишь борьбой с ИГИЛ (запрещено в РФ). А это, согласимся, аргумент слабый: добить «Исламское государство» (запрещено в РФ) можно куда меньшими силами. Было бы желание.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs