Отступление или перегруппировка? Внешняя политика США – грядут ли изменения?

За последнее время президент США Джозеф Байден сделал ряд заявлений, в которых декларировал отказ от политики силового переустройства других стран в соответствии с американскими представлениями. Обозначил линию на сокращение военного участия Соединенных Штатов за рубежом. Констатировал острую необходимость сосредоточить внимание властей на многочисленных внутренних проблемах Америки. Означает ли подобная риторика, что в Вашингтоне начали осознавать невозможность вернуться к «прежнему миропорядку» и рассматривают необходимость смены внешнеполитического вектора?

В ходе президентской предвыборной кампании, Байден позиционировал себя как «антипод Трампа», как сторонник сохранения ключевых внешнеполитических обязательств Америки. Признавая, при всем том, необходимость их аудита. Изначально, нынешний глава Белого дома заявлял о стремлении сохранить те из существующих глобальных институтов, которые служат американским интересам. Предприняв, вместе с тем, их модернизацию, «где необходимо». Вместе с тем, еще до вступления в должность новой администрации, ее будущий госсекретарь Энтони Блинкен в своем Twitter выражал серьезное разочарование по поводу инвестиционного соглашения, которое ЕС заключил с Китаем в последние дни 2020 года, нарочито проигнорировав предостережения людей из команды Байдена.

Придя в Белый дом, Байден завел речь о «ликвидации ущерба», нанесенного внешней политике США, по его мнению, администрацией Трампа. Байден вновь присоединился к Парижскому соглашению по климату и вернул Америку в ВОЗ. США возобновили свое участие в переговорах по иранской ядерной сделке. Наконец, Байден на деле подтвердил готовность продолжить политику контроля над вооружениями: был продлен еще на пять лет Договор СНВ. А летом в Женеве возобновились российско-американские консультации по стратегической стабильности.

С другой стороны, трактовка новой администрацией вопроса о «восстановлении традиционных альянсов» вызывает у союзников Вашингтона явный когнитивный диссонанс. Байден с первых же дней своего президентства продемонстрировал союзникам, что по прежнему готов действовать в одностороннем порядке всякий раз, когда этого, по его мнению, требуют американские интересы. Одним из первых решений нового президента после вступления в должность стал исполнительный указ, вводящий новые ограничения на закупки иностранных товаров и услуг государственными ведомствами.

Действуя совершенно в духе трамповского лозунга «Америка прежде всего», Байден не побоялся аллюзий с политикой, спровоцировавшей глубокое возмущение большинства номинальных союзников Вашингтона в предыдущие четыре года. И в дальнейшем, сохраняя риторику о «восстановление отношений с союзниками», в Афганистане Байден принимал решение о выводе войск исключительно односторонним образом. НАТО было поставлено перед фактом.

При этом к середине нынешнего года, у многих партнеров США стало складываться впечатление, что Байден готов признать и право союзников на большую самостоятельность. Так, по отношению к Германии, Белый дом занял предельно примирительную позицию, ограничивая свое недовольство рядом шагов Берлина лишь риторическими заявлениями. Американцы «долго пытались вовлечь ЕС в дела [Азии], уверяя, что речь не идёт не о выборе между США и КНР, давали ему гарантии участия во всех важных делах».[i]

Администрация Байдена внешне довольно спокойно воспринимала и фактическое сближение Австралии, Южной Кореи и Японии с Китаем в рамках Всестороннего регионального экономического партнерства (ВРЭП). Соглашение о крупнейшей в мире зоне свободной торговли «позволяет Китаю предстать в роли флагмана глобализации и многостороннего сотрудничества».А также заложить предпосылки для усиления взаимовыгодных связей с двумя потенциальными участниками главного военно-стратегического регионального антикитайского проекта США, известного как Quad («Четырехугольник»), или азиатская Антанта.

И вот, объявленное на днях «партнерство в сфере безопасности» США с Великобританией и Австралией (AUKUS) в очередной раз показывает, что нынешняя администрация Белого дома явно направляет Соединенные Штаты в сторону политики ситуативных коалиций. И столь же явным образом переносит фокус американского стратегического внимания на азиатский регион.

В ЕС выражают очень большое разочарование решением Вашингтона. «Евросоюз разгневан решением президента Соединённых Штатов Джо Байдена сформировать стратегический индо-тихоокеанский альянс с Австралией и Великобританией с целью противостоять растущему влиянию Китая. Главный дипломат ЕС Жозеп Боррель выразил «сожаление по поводу этого американского шага…», передает «Евроньюс». Франция, потерявшая контракт на строительство для Канберры подводных лодок, стоимостью в десятки миллиардов долларов, увидела в произошедшем возврат к политике времен Трампа.

В таком контексте, присоединение Австралии, Южной Кореи и Японии к ВРЭП можно рассматривать и как страховку от геополитической «переменчивости» Вашингтона. В Европе продолжают звучать предупреждения, относительно невозможности «вернуть всё, как было» в трансатлантических отношениях. Недавно глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен заявила о намерении вместе с Парижем активизировать работу по усилению стратегического потенциала ЕС. Ранее глава дипломатии ЕС Жозеп Боррель призвал к укреплению военно-силовой составляющей Евросоюза. Это серьезные сигналы.

Таким образом, последние заявления и действия Белого дома могут означать готовность Байдена признать, что мир уже не будет приспосабливаться к Америке. Что это США предстоит приспосабливаться к новому, более децентрализованному и хаотичному миру. К примеру, уход из Афганистана выглядит как признание неготовности Вашингтона к длительному противостоянию «на истощение». Притом, что силы, противостоявшие американцам в той войне, не сопоставимы по возможностям с Китаем, который теперь уже почти официально объявлен главным противником Америки.

Помимо всего, часто складывается впечатление, что Байден подспудно продвигает ту же «трамповскую» линию на примат realpolitik. Просто нынешний президент умеет и любит поговорить о «ценностях», под прикрытием подобной риторики продвигая, в первую очередь, интересы. Судя по реакции стран Евросоюза и государств Азии, перспектива такого рода «преемственности» во внешней политике США весьма неприятна для многих их номинальных союзников. Вместе с тем, правила этой «игры» известны в мире не первое столетие.

Влиятельная часть внешнеполитического истеблишмента США не слишком верит в успех линии, взятой Байденом в международных делах. Даже многие действующие вашингтонские политики и чиновники выражают почти открытое недовольство по поводу решения Байдена о выводе всех американских войск из Афганистана. Скептики уже предлагают свои альтернативные стратегии. Как, например, идею о поддержании «глобальной стабильности» путем формирования своего рода мирового «круглого стола», за которым «Китай, ЕС, Индия, Япония, Россия и США», будут согласовывать стратегические интересы.[ii]

Существует и некоторая вероятность, что заявления Байдена обозначают отказ, возможно, временный, от попыток модернизировать существующую модель управления глобализацией. Американскому истеблишменту уже «приходится привыкать» к тому, что США далеко не во всех случаях будут играть ведущую роль в любых крупных международных инициативах. Торжество политики BLM, рост влияния левых «прогрессистов» в Демпартии усиливают ожидания, что попытки глубокой трансформации и переформатирования ожидают в первую очередь само американское общество. Вместе с тем, подобная линия, скорее всего, будет означать и усиление давления на страны, отвергающие «прогрессивную повестку» в ее американском изводе.

Более убедительно выглядит версия, что «возвращение к норме» в политике Вашингтона при Байдене являет собой гибрид двух исторических традиций американской внешней политики. С одной стороны, «отстраннености» без формального изоляционизма. Сугубо делового подхода к международным вопросам, который был характерен для США на протяжении большей части истории. С другой, невозможности для США стать ««нормальной» страной, которая просто следует правилам realpolitik»… Скорее Вашингтон будет использовать ценности как инструмент для сплочения союзников и борьбы с противниками». То есть речь идет об отказе лишь от «бесперспективных» или уже «невыполнимых» обязательств.[iii]

На российском направлении, политика Байдена также носит «избирательный», ситуационный характер. В ходе саммита Россия – США в Женеве, обе стороны показали, что готовы к борьбе за свои интересы везде, где они не совпадают. Но, всё же, в рамках правил, которые они надеются выработать совместно. Некоторые наблюдатели в Китае даже предположили, что «…по мере того как переговоры продолжают углубляться, скорость потепления в американо-российских отношениях может превзойти ожидания большинства людей».[iv] Но пока, в то же самое время, Вашингтон не оставляет попыток помешать проекту газопровода «Северный Поток – 2». Теперь уже на стадии ввода в эксплуатацию.

Ряд экспертов в США призывают Вашингтон к налаживанию отношений с Москвой. Поскольку дальнейшее сближение России с КНР, по их мнению, усугубит для Америки ситуацию «холодной войны на два фронта». А «в случае полномасштабного конфликта российско-китайский альянс окажется сильнее».[v]

В России многие приветствовали новую риторику Байдена, интерпретируя ее как отказ от вмешательства в дела других стран. При всем том, есть поводы для размышлений. Так, ныне покойный российский теоретик геополитики Вадим Цымбурский отмечал, что у «полутораполярного мира», где «США занимают преобладающее положение, но при этом вынуждены считаться с региональными центрами силы», есть и свои преимущества. Поскольку евро-атлантическое сообщество под началом Вашингтона, способно привести к появлению целого «роя» геополитических акторов средней руки. Скорее, в своем большинстве, враждебных к России. Склонных к формированию антироссийских коалиций. А в «лучшем» случае, к превращению любого конфликта в «войну всех против всех».[vi]

Не следует забывать, что большая часть американского истеблишмента по-прежнему весьма озабочена сохранением лидирующих позиций своей страны в международной системе. Ситуация иная, но пример периода после вьетнамской войны показывает как Америка способна трансформировать уроки поражения в новые стратегии. Новая или обновленная гегемония по принципу «пирамиды», с США на вершине, наверняка устроила бы не только многих в Вашингтоне, но и немалую часть элит в странах Запада, понимаемого в широком смысле слова. А также близких к нему государств.

Наконец, Байден пытается вернуть сплоченность Западу путем усиления идеологической и конфронтационной риторики. Европе и остальным союзникам предлагается объединиться вокруг США под эгидой «твердой решимости противостоять» России и Китаю. При всех позитивных сигналах, поступивших по итогам встречи в Женеве, в целом разногласия между руководством России и США слишком глубоки и принципиальны, а уровень доверия крайне невысок. Поэтому процесс выстраивания нового миропорядка остается зоной конфликтов, противоречий и нестабильности. А система международных отношений находится лишь в самом начале долгого транзита.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs