Диалог Вашингтона и Токио: в поиске новых тем?

15-18 апреля состоялась первая зарубежная поездка Ёсихидэ Суга в должности премьер-министра Японии. Согласно сложившейся ещё в годы холодной войны традиции, свой первый зарубежный визит японские премьер-министры совершают в США. Впрочем, были и исключения из правил. Синдзо Абэ в период своего первого кабинета первый визит нанёс в Пекин (октябрь 2006 г.), а затем побывал в Сеуле.

Возможность как можно раньше приехать в США на встречу с Джо Байденом Ёсихидэ Суга начал обсуждать с Вашингтоном ещё в ноябре 2019 г. Рассматривался и вариант «онлайн-встречи». Однако, повторить «рекорд» Синдзо Абэ, который встретился с Дональдом Трампом в США в ноябре 2016 г., ещё до его инаугурации, у Ё. Суга не получилось. Первоначально появилась информация о том, что в качестве самого раннего варианта рассматривался февраль. Однако, встрече не способствовала внутриполитическая турбулентность в США, связанная со вступлением Дж. Байдена в должность. Впрочем, в Вашингтоне и Токио время напрасно не тратили и нашли иной формат. 12 марта в онлайн-формате состоялась первая в истории Четырёхстороннего диалога безопасности («Четвёрка») встреча лидеров США, Японии, Австралии, Индии. Хотя в качестве ключевой темы была заявлена антиковидная проблематика, саммит имел явную антикитайскую направленность. При этом слово «Китай» в итоговый документ стороны включить так и не решились.

Далее, 16 марта, в Токио прошли японо-американские консультации в формате «два плюс два» (главы внешнеполитических и оборонных ведомств). В итоговом Совместном заявлении Япония впервые решилась нарушить одно из неофициальных «табу» своей региональной дипломатии и согласилась открытым текстом, без витиеватостей, упомянуть Китай в качестве источника военно-политических, экономических и других вызовов и рисков для региональной безопасности. В ответ Вашингтон подтвердил, что на острова Сэнкаку распространяется действие японо-американского договора безопасности. Эти мероприятия во многом сформировали повестку и для нынешней личной встречи Ё. Суга и Дж. Байдена.

Японским премьерам коммуникации с президентами-демократами обычно даются хуже, чем с республиканцами. Кроме того, по сравнению с предшественником, у Ё. Суга нет шарма современного японского аристократа, да и английским он владеет хуже. Однако, у премьер-министра нашёлся очень мощный союзник среди демократов. Особую роль в контактах между Ё. Суга и Белым домом, по всей видимости, играет Кэролайн Кеннеди, дочь трагически погибшего в Далласе президента США, который был очень популярен и в Японии.

Для преодоления последствий случившегося в начале первого срока президентства Б. Обамы кризиса в отношениях с Токио, К. Кеннеди в 2013 г. была назначена послом США в Японии, где проработала до 2017 г. В это время Ё. Суга, который занимал должность генерального секретаря кабинета С. Абэ, установил хорошие отношения с американским послом, они даже взяли за правило раз в месяц встречаться за ужином. Когда позднее Ё. Суга посетил Вашингтон, К. Кеннеди пригласила его в гости, пирожные были сервированы в форме иероглифов «Рэйва» по названию новой эпохи императорского правления в Японии, объявленной 1 апреля 2019 г. Право показать представителям СМИ имя эпохи и иероглифы, которым оно пишется, было предоставлено генеральному секретарю кабинета министров Ё. Суга[1].

И на этот раз премьер-министр и бывший посол смогли пообщаться лично. Во время визита Ё. Суга уделил значительное внимание беседе с вице-президентом США Камалой Харрис. Премьер-министр предложил помощь со стороны Японии в решении актуальной для демократов проблемы мигрантов. Токио подтвердил готовность участвовать в проектах по повышению уровня жизни населения в так называемом «Северном Треугольнике», образованном Гватемалой, Сальвадором, Гондурасом, и являющимся одним из главных «поставщиков» мигрантов в США. В родном для К. Харрис штате Калифорния, с которым тесно связана и её политическая биография, проживает самая большая в США японская община.

По итогам визита было опубликовано Совместное заявление, в которое вошли, в том числе, вопросы сотрудничества в сфере высоких технологий (в частности, сети 5G), борьбы с пандемией и изменением климата. Однако именно политический раздел документа, который, скорее, является «антикитайским манифестом», оставил в тени остальные вопросы. По словам Мэттью Гудмана, вице-президента Центра стратегических и международных исследований (CSIS), впервые за сорокалетний период вопросы внешней торговли не были в центре повестки[2].

Впрочем, содержание Совместного заявления, а также ответы лидеров США и Японии во время пресс-конференции не выглядели чем-то сенсационным, поскольку во многом совпадали с тем, о чём уже говорилось на предыдущих саммитах («Четвёрка» и, в особенности, «два плюс два»). Главной сенсацией можно считать то, что, впервые с 1969 г. Тайвань оказался одной из тем встречи лидеров США и Японии. Стороны подчеркнули «важность мира и стабильности в Тайваньском проливе», о чём уже было сказано ранее по итогам встречи «два плюс два», добавив к этому приверженность мирному решения проблем по обеим сторонам пролива[3]. Присутствовавшие на пресс-конференции журналисты, число которых было небольшим из-за антиковидных ограничений, отметили жёсткую тональность Дж. Байдена при упоминаниях Китая.

Японский премьер-министр был более «сдержанным»: «Мы провели серьёзное обсуждение влияния Китая на мир и процветание Индо-Тихоокеанского региона и мира в целом. Мы согласились противостоять любым попыткам изменить статус-кво с помощью силы или вторжения в Восточно- и Южно-Китайские моря и запугивания других в регионе»[4].

Когда Ё. Суга попросили прокомментировать, обсуждался ли тайваньский вопрос во время саммита, премьер-министр ответил: «Поскольку мы были вовлечены в обмен мнениями по региональной ситуации, мы также обсуждали положение в Тайване и в Синьцзян-Уйгурском автономном регионе». И далее: «я воздержусь от упоминания деталей, поскольку это имеет отношение к дипломатическим отношениям, но уже существует взаимное признание Японией и США важности мира и стабильности в Тайваньском проливе, которое было подтверждено и в этом случае»[5].

В настоящее время в Японии внутри правящей Либерально-Демократической партии (ЛДП) идут дебаты насчёт того, какой линии придерживаться Токио в отношении КНР. В Токио традиционно стараются крайне осторожно обращаться с тайваньской темой, имеющей для народа Китая «экзистенциальный» характер. Однако, среди членов ЛДП, в особенности, её относительно молодого крыла, существует большая группа политиков, готовых действовать более решительно. По некоторым сообщениям, например, Нобуо Киси, младший брат Синдзо Абэ, обсуждал во время встречи «два плюс два» в Токио со своим американским коллегой возможность кооперации в случае военного конфликта между Китаем и Тайванем. Правда, в подробностях вопрос не обсуждался[6].

С другой стороны, внутри ЛДП существует понимание того, что если ситуация с безопасностью в Тайваньском проливе перейдёт к эскалации, Токио окажется перед «роковым» выбором. Япония критично зависит от торгово-экономических связей с Китаем. К политикам, выступающим за осторожный подход к отношениям с Китаем, относится и «политический тяжеловес» Тосихиро Никай, без согласия которого назначение Ё. Суга премьер-министром могло бы и не состояться. Кроме того, более сдержанной позиции в отношении Китая придерживается партия Комэйто, «младщий партнёр» ЛДП по правящей коалиции.

Таковы итоги первого визита премьер-министра Японии Ёсихидэ Суга в США.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs