Дочь самурая - первая японская иконописица

Рин Ямасита, "наша иконописица Ирина Петровна", как называл ее в своих дневниках отец Николай, была личностью уникальной и в то же время типичной для того переломного для Японии времени, когда японцы впервые знакомились с иноземной культурой.

Она родилась в 1857 году в небогатой семье в местечке Касама, рано испытала тягу к рисованию и, хотя в то время женщины не могли сами решать свою судьбу, в пятнадцать лет ушла из дому, пешком отправилась в Токио. В 1878 году крестилась у отца Николая и получила имя Ирина.

Одной из первых ее работ на религиозную тему был эскиз к обложке журнала "Сэйкё симпо" ("Православный вестник"), который отец Николай стал издавать в 1879 году. Он заметил способную девушку и в 1880 году отправил ее учиться в Петербург. Ей было 24 года. Это была первая женщина-японка, приехавшая учиться в Россию.

Рин Ямасита поселилась в женском Воскресенском Новодевичьем монастыре, где была иконописная мастерская. Хотя она была гостьей, ей пришлось соблюдать жесткие монастырские правила. Конечно, ей было нелегко: русского языка она не знала, для нее, южанки, промозглый петербургский климат был слишком суров, еда непривычна, ни друзей, ни знакомых у нее не было.

К тому же ее точила душевная боль. Кажется, она полюбила и, кажется, навсегда. Любовь ее была несчастливой. И она стала подумывать принять постриг. Об этом она написала отцу Николаю, и он ответил ей ласковым, отеческим письмом:

"Любезная Ирина Петровна, Божие благословение да будет над Вами!

Благодарю Вас за известия о себе. Очень рад Вашим успехам. Все здесь, слыша всегда доброе и приятное о Вас, радуются и благодарят Бога за Вас; все ждут от Вас со временем большой службы и пользы для дела церкви...

Из полученного письма Вашего видно, что Вы хотите сделаться послушницей и надеть камилавку. О вашей одежде там не мне судить, а постригаться Вам рано, это и после можно сделать, если желание не пройдет".

Рин Ямасита вняла совету отца Николая, но она всю жизнь жила, как монахиня: ходила в черном, много молилась и писала иконы, считая это богоугодным делом. Прожив в Петербурге два года вместо положенных пяти, она вернулась в Японию.

В Токио Рин поселилась в православной миссии и сразу начала работать в иконописной мастерской при женской православной школе на Канде.

Долгие годы Ямасита Рин трудилась не покладая рук, добиваясь совершенства и вкладывая в свой труд весь пыл своей страстной натуры. Ее иконы украшали и токийский собор Воскресения Христова, и православные церкви, возникающие в других городах Японии, особенно на севере страны. Работы Рин очень высоко ценил архиепископ Николай. "Наша талантливая иконописица Ирина Петровна" - так писал он о ней в своем дневнике.

Но в 1918 году, уже после смерти отца Николая, она, которая в молодости писала: "Хочу рисовать! Хочу рисовать!", покинула иконописную мастерскую и вернулась на свою родину в Касама. У нее начала развиваться катаракта, и она, видимо, решила, что ее дни художника сочтены. Ни к кисти, ни к карандашу она больше не притрагивалась. Ей был 61 год. В Касама она жила у своих родственников со стороны матери. Когда в 1923 году во время разрушительного землетрясения в Токио в соборе Святого Николая погибли ее лучшие работы, она стала затворницей.

Умерла Рин Ямасита 26 января 1939 года в возрасте 83 лет.

...Нас пригласил к себе ее племянник - господин Хидэо Ота. Касама хотя и находится не так уж далеко от Токио, но это уже японская глубинка. Здесь сохранились традиционные японские дома, которые уже редко встречаются в столице, с циновками татами, раздвижными стенами-окнами сёдзи, со всей прелестью уходящего быта.

В таком доме живет господин Ота со своей милой гостеприимной женой Тиё-сан, в таком же маленьком отдельном флигельке жила и Рин.

Ота-сан превратил дом Рин в семейный музей, а свою жизнь посвятил служению памяти своей тетушки. Он автор книги "Ямасита Рин. Жизнь, отданная вере и иконописи" и многих статей о ней, участвовал в организации ее выставок.

И вот дом, где жила Рин. Как приятно было, сидя на подушке дзабутон перед низким столиком, подержать в руках любимый крестик Рин, привезенный из России, дотронуться рукой до ее темного хаори - накидки на кимоно с гербом семьи Ямасита. Как трепетно было рассматривать разложенные на татами ее рисунки, наброски, старинные, прошлого века, религиозные книги, "Библию в лицах. Сто изображений с рисунками профессора Юлия Шнорра", экземпляры "Православного вестника" - "Сэйкё симпо". Совсем по-другому, не так как в книгах, смотрелась фотография отца Николая с дарственной надписью - Ирине Ямасита - и пожеланиями ей счастья и успехов в японском искусстве иконописи.

Но самым волнующим были два письма епископа Николая, посланные им в свое время в Петербург и вернувшиеся вместе с Рин в Японию. Они датированы "генварем" (январем) и октябрем 1882 года. Под датой - "Тоокё. (Токио.) Суругадай (место, где находилась православная миссия)". Почерк трудночитаемый, к тому же затрудненный старой орфографией и устаревшими для нас оборотами. Но как они передают атмосферу более чем вековой давности! И как идет от этих писем тепло написавшей их руки! И сколько ласковости и заботы о молодой девушке:

"Вероятно, иногда скучаете Вы по родине, дело естественно, что же делать? Со всеми так бывает на чужой стороне, как бы добры ни были люди, среди которых живешь. Переносите с терпением скуку и тоску ради той великой цели, к которой стремитесь, - принести несомненную пользу отечественной церкви". Он беспокоится о ее здоровье: "Только, ради Бога, не хворайте. Избави Бог, если тамошний климат не по Вас, если угрожает опасность для жизни от долгого пребывания на севере! Если бы, чего доброго, страдать так, то немедленно возвращайтесь на родину, чтобы не растратить окончательно здоровье. Но, вероятно, Ваше иногда нездоровье - случайное, не правда ли? Дай Бог, чтобы так было!"

В письмах отца Николая много говорится о цели приезда Рин в Россию. Он писал, что надеется на нее: "А вернетесь Вы, станем печатать и иконы святых; здесь вечный спрос на них, а их нет, а из России-то немногих можно достать. Запасайте, пожалуйста, побольше образцовых рисунков разных святых. Да помогает Вам Бог!"

После этого письма понятно, почему Рин так старательно копировала русские иконы и картины религиозного содержания. В ее наследии их значительное количество, некоторые были представлены на выставке в музее, некоторые хранились дома, в образцовом порядке, проложенные тончайшей японской бумагой.

Комната, где собраны немногие оставшиеся вещи Рин - ее фотография, репродукция ее работы "Тайная вечеря" на стене, японские куклы, шкатулки, статуэтка Бодхисаттвы. Все эти малозначительные для чужого глаза предметы были дороги ей по воспоминаниям или по каким-то другим, только ей ведомым приметам. И они прожили с ней долгие годы.

Но самая дорогая Рин реликвия - написанная ею икона Богородицы с младенцем Христом, перед которой она всегда молилась. Икона датирована 1901 годом - это период наивысшего расцвета таланта Рин. Написанная темперой, небольшая по размеру (15 х 12), она очень красива по цвету. Приглушенно-красная накидка-омофор Богоматери и светлые одежды младенца, золотистые нимбы над их головами, переходящие в золотистый фон. Мягкое свечение, свойственное многим работам Рин. Все это создает особое очарование.

Икона эта полна грусти и нежности. Как нежно прижимает к себе Дева Мария свое дитя... И сколько грусти в ее лице, точно она угадывает его судьбу... Лицо ее немного японское, прекрасно в своей чистоте. Мягка и спокойна улыбка младенца. Видно, так представляла себе Рин Богоматерь с сыном, рисуя эту икону. В нее вложены не только талант и умение, но и трепет души.

На прощание Ота-сан провел нас в садик перед домом Рин. Стояла осень - лучший сезон в Японии, полный тишины и покоя. На синем небе, которое бывает таким только в это время года, выделялись оранжевые шарики хурмы. Желтели и алели листья деревьев и кустарников неправдоподобно прекрасной японской осени.

Ота-сан рассказал, что Рин в хорошие дни любила сидеть на открытой галерее, опоясывающей дом, и молча смотреть в сад. Вспоминала ли она дальнюю страну, где ей довелось побывать в ранней молодости? И любовь, залетной птицей чуть коснувшуюся ее плеча, чтобы тут же улететь навсегда? Кто знает?

Похоронена Рин на кладбище возле местного храма. На ее могиле стоит высокий серый камень с высеченным именем. Именем, которое не забыла Япония.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs