Философия маленьких шагов от Олега Габышева

фотограф: Евгений Матвеев 

В списке must see в Санкт-Петербурге уже давно стоит Театр балета Бориса Эйфмана, хотя большой вопрос, где чаще можно застать его постановки – в родном городе или остальном мире. Олег Габышев, Заслуженный артист России, лауреат премий «Золотая Маска» и «Золотой cофит, – не просто солист Театра, которому верен 14 лет, он уже – часть бренда Eifman Ballet.

Олег, на своей странице в Facebook Вы редко размещаете публикации, связанные с балетом. Это потому, что его и так слишком много в реальной жизни или всё же непроизвольно?

Балета многовато, иногда хочется смены деятельности, она всегда приносит новые черты.

Насколько я замечаю, такой деятельностью стал спорт в разных его направлениях.

Я всегда интересовался плаванием. Мне очень помогает вода, она очищает и физически, и эмоционально. Как-то в Австралии у нас были долгие гастроли, около двух месяцев. Это «плавательная» держава, где очень много бассейнов. Сначала я боялся плавать перед выступлением, не знал, как среагирует мое тело. Но когда попробовал, понял, что ощущение сопротивления воды придало пластики и спектакль приобрел новые краски.

Плавание в бассейне – это одно, а ультрамарафон по Неве, в котором Вы участвовали, – другое, опасное дело.

25 километров, я доплыл до Кронштадта! К этому я пришел не сразу, тренировался в течение четырех лет. Спорт – такая штука, в нем всегда хочется цели, соревнования и результатов лучше, лучше, лучше.

С кем боретесь в этот момент?

Конечно, с самим собой, но если какие-то общественные соревнования, это всегда цепляет, думаешь: «Чем я хуже?». Приятный спортивный адреналин, который присутствует и на сцене, но у нас нет первых мест, там адреналин другой – театральный.

Я знаю, что ключевым в Вашей истории стал момент, когда еще в детстве Вам поставили низкую оценку за танец. Это заставило Вас больше заниматься и в целом поменять отношение к балету. Часто в жизни действуете вопреки?

Каждый человек сталкивается с таким «вопреки», когда говорят: «Ты так не сможешь!». Это дает мотивацию и хочется доказать, что у тебя получится. Но, естественно, приятна и поддержка. Когда я поступал в Академию Вагановой на хореографическое отделение, на отборочном туре педагоги мне сказали: «У тебя есть потенциал». Я доверился и переложил ответственность на них, решив, что если они меня приняли, то мне нужно развиваться.

Кстати, о поступлении на хореографическое отделение. Такого канала обучения, как Борис Эйфман, было недостаточно?

Достаточно, и некоторые наши солисты, которые работали непосредственно с Эйфманом, сейчас очень много ставят. Он дает определённый опыт, ты можешь посмотреть изнутри, как это делается, но обучение расширяет мировоззрение. Я познакомился со столькими хореографами, о которых вообще не слышал. Работая в театре, я понимал, что не разбираюсь в современном балете. Мне за это было неловко, стыдно. Государственные театры сотрудничают с разными хореографами, у каждого из них свое видение, идея, концепция, школа. Все это может дополнить артиста балета.

Если этюдно, чему Вы научились у Бориса Эйфмана?

Я иногда замечаю, как он сомневается: что дальше, какое движение. И вдруг начинает идти, сначала делает просто шаг, затем переход, из этого вытекает комбинация, дуэт. Главное – двигаться вперед.

Что для Вас самое сложное в балете?

Всегда сложно выдерживать физически, особенно хореографию Эйфмана. Вначале кажется, что она негармонична, неорганична, потому что очень часто он строит движения контрапунктно, на противовес, видимо, для того, чтобы вытащить у артиста какую-то черту, эмоциональную окраску. Борис Яковлевич любит просьбы в духе: прыгнуть в одну сторону, в воздухе поменять движение и приземлиться в другую сторону. Кажется нереальным, но из этого всегда что-то выходит.

С недавних пор Вы еще проводите мастер-классы, какие ощущения от преподавания?

Я не очень люблю вести мастер-классы. Мне кажется, я еще не готов наставлять, открываться как педагог, так как сам требую, ищу и нуждаюсь в получении разностороннего опыта. Сейчас идёт процесс накапливания, аккумулирования этой хореографический мудрости. Думаю, еще придет время отдавать эти знания. Тогда я уж точно не буду скупиться!

Знаю о мечте сниматься в кино, и недавно на афише к фильму «Опасные танцы» увидела Вашу фамилию, но в качестве хореографа…

Это было приглашение режиссера – поставить что-то современное. Для хореографа очень важно поработать в разных жанрах: я ставил для детского хора, для актрис, не имеющих подготовки. Здесь же я мог выбрать профессионалов, для которых главное – танец, а уже потом кино. Мне нравится, когда ставят рамки: музыка такая-то, тактов столько-то, герой должен сделать то-то – остается лишь придумать движение и передать артисту.

Довольны результатом?

Конечно, много танцев убрали в процессе монтажа, но кино мне показалось очень искренним. И столько красивых кадров самого Питера!

Какие у Вас любимые места в родном Петербурге?  

Их очень много и с каждым разом все больше и больше. Мне нравятся места со свежим воздухом, где можно физически расслабиться, отдохнуть, побегать. Наконец соединился Приморский район с Крестовским островом, построили пешеходный Яхтенный мост, и теперь я могу за 10 минут добраться в Парк 300-летия Санкт-Петербурга на песочную набережную.

Чтобы сбежать от всех и побыть одному?

Скорее, да, спорт – это всегда диалог с собой. Что плавание, что бег, что велоспорт – это одиночные виды медитативного характера, и этим они многих привлекают: уйти от забот, проблем, концентрироваться только на дыхании.

А музыка, разве что кроме группы «Чайф», на концерте которой Вы были недавно?

Сейчас я стараюсь слушать такие вещи, которые могу перевести на язык пластики. Я столкнулся с тем, что из-за авторских прав хореограф очень зависим, поэтому желательно выбирать музыку, свободную от этого гнета. Увлекаюсь композиторами XVIII – начала XIX века. Если совсем расслабиться, то, конечно, и поп-, и рок-группы. Я стараюсь быть всеядным: что найду, то и слушаю. Русские современные вещи у меня чаще вызывают улыбку.

На вашем спектакле в Петербурге была Мадонна, вы пообщались?

Она приходила за кулисы, познакомилась с каждым солистом, представила свою дочь, которая увлекается хореографией. Им целый день показывали Петергоф, они были уставшими, но все равно приехали на спектакль. Мадонна – сдержанный человек, но мне кажется, ей понравилось.

Вам важно, когда такие люди – в числе зрителей?

Удивительное дело, но для меня гораздо волнительнее выступать перед такими людьми, чем даже перед президентами. Человек бизнеса или политики воспринимает спектакль целиком, а тот, кто танцует, понимает в балете не только эмоциональные вещи, но и технические. На них всегда хочется произвести впечатление.

К слову о впечатлениях, когда Вы приезжаете на гастроли в новый город, есть какая-то устоявшаяся программа, например, обязательно сходить в музей?

Раньше я всегда бежал куда-то: в музеи, по достопримечательностям. Сейчас у меня все спокойнее. Важно просто прогуляться, посмотреть, расслабиться. День спектакля – он особенный, с самого утра настраиваешь себя, начинаешь ограничивать, меньше ходишь. Иногда это происходит непроизвольно.

Какое из ограничений – самое неприятное?

Особо неприятных нет, это уже стало частью меня. Правильные ограничения, как бы парадоксально это ни звучало, помогают выходить из зоны комфорта, из старых шаблонов, не только внутренне дисциплинируя, но даже освобождая.

Помню, как два года назад Вы рассказывали о подготовке к восхождению. Пойти в горы – это тоже было ради выхода из зоны комфорта?

Было очень тяжело. Горы – это особенное, там ярко понимаешь философию маленьких шагов. Ты медленно ползешь к вершине, и порой кажется, что совсем не продвигаешься. Но можно даже не смотреть на нее, а просто чувствовать, ощущать. Через час-два видишь, что стал ближе, вдохновляешься этим и идешь дальше. В жизни это особенно важно, ты любую большую цель, какую ни поставь, достигнешь маленькими шагами.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs