Сирийское урегулирование: достижения и угрозы

Состоявшиеся в Сочи трехсторонние переговоры лидеров России, Турции и Ирана знаменуют начало нового этапа в сирийском урегулировании. Несмотря на то, что трехсторонний формат продуктивно функционирует с конца 2016 года, встреча на высшем уровне прошла впервые, и некоторые мировые средства массовой информации поспешили объявить ее «встречей победителей» в сирийской войне. К саммиту в Сочи Россия, Турция и Иран подошли в роли «победителей» в сирийском конфликте – указывает, в частности, американское агентство деловых новостей Bloomberg. «Будущее Сирии в значительной степени находится в руках этого триумвирата, доминирующего на поле боя и в дипломатии», - подтверждает эксперт Международного института стратегических исследований (IISS) Эмиль Хокайем. (rbc.ru)

Определенное здравое зерно в подобной оценке имеется. Именно Россия, Турция и Иран, действуя активно и согласованно, смогли не только сдвинуть с мертвой точки сирийское урегулирование как на военном, так и на политико-дипломатическом треках, но и создать принципиально новую ситуацию, при которой дальнейшее развитие событий будут определять не США и возглавляемая ими международная коалиция и не монархии Персидского залива. При этом конкретные полномочия на организацию политического процесса под эгидой ООН получил президент Сирии Башар Асад – чья политическая (да и личная) судьба еще два года назад казалась предрешенной. «Президенты приняли решение о том, что Иран, Россия и Турция продолжат скоординированные усилия с целью обеспечения необратимости тенденции к снижению насилия. Они договорились оказывать содействие сирийцам в восстановлении единства страны и достижении политического урегулирования кризиса через инклюзивный, свободный, справедливый и прозрачный ведомый и осуществляемый самими сирийцами процесс, направленный на принятие конституции, пользующейся поддержкой сирийского народа, и проведение свободных и справедливых выборов с участием всех имеющих на это право сирийцев под соответствующим надзором ООН», - подчеркивается в принятом в Сочи совместном заявлении президентов России, Турции и Ирана. Одновременно главы трех государств «подтвердили свою твердую приверженность суверенитету, независимости, единству и территориальной целостности Сирийской Арабской Республики и подчеркнули, что ни при каких обстоятельствах создание упомянутых зон деэскалации или какая бы то ни было политическая инициатива по урегулированию сирийского кризиса не должны подрывать суверенитет, независимость, единство и территориальную целостность Сирийской Арабской Республики». (kremlin.ru)

Предложенный президентами России, Турции и Ирана механизм «запуска» политического урегулирования в Сирии предусматривает на первом этапе активизацию переговорного процесса между сирийцами. В этих целях в Сочи пройдет Конгресс сирийского национального диалога. Его участники обсудят новую конституцию страны, и уже после этого будут проведены общесирийские выборы под эгидой ООН. (rbc.ru)

В настоящее время в сирийском урегулированы задействованы несколько международных переговорных «площадок» - которые так или иначе вынуждены будут координировать свою деятельность после начала всеобъемлющих политических переговоров. Это астанинский трехсторонний формат России, Турции и Ирана, наблюдателями в котором выступают США, Женевские переговоры под эгидой ООН и «амманский процесс» с участием Иордании, США и России.

Именно подписанный этими тремя государствами 8 ноября в иорданской столице меморандум лег в основу совместного заявления по Сирии, которое приняли на саммите АТЭС в Дананге президенты России и США Владимир Путин и Дональд Трамп. В документе лидеры двух стран «подтвердили важность зон деэскалации в качестве временной меры по снижению насилия в Сирии, выполнению договоренностей о прекращении боевых действий, улучшению беспрепятственного гуманитарного доступа и созданию условий для окончательного политического урегулирования конфликта». Кроме того, была подчеркнута важность «реализации решения о создании юго-западной зоны деэскалации», а также «инициативы о прекращении огня, включая сокращение и в конечном счете удаление иностранных сил и иностранных боевиков из данного района в целях обеспечения более прочного мира». «Контроль за соблюдением договоренности по прекращению огня будет продолжать осуществлять Амманский мониторинговый центр с участием экспертов Иорданского Хашимитского Королевства, Российской Федерации и Соединенных Штатов Америки», - говорится в документе. (kremlin.ru)

При этом предложенный в Сочи Россией, Турцией и Ираном поэтапный план урегулирования в целом совпадает и с основными положениями, обсуждающимися в Женеве. Именно по итогам женевских переговоров в 2015 году Совет Безопасности ООН принял резолюцию № 2254, в которой прописан алгоритм мирного урегулирования в Сирии. Резолюция предписывает сторонам сирийского конфликта в течение шести месяцев создать легитимное, инклюзивное и светское переходное правительство, которое должно было подготовить новую Конституцию, после чего через 18 месяцев должны последовать выборы. (documents-dds-ny.un.org)

Россия в настоящее время стремится достичь максимально высокой степени взаимодействия между всеми внешними игроками, вовлеченными в процесс сирийского урегулирования. Не случайно Владимир Путин счет нужным четко заявить 20 ноября в ходе переговоров с президентом Сирии Башаром Асадом, что Москва не только сотрудничает с Турцией и Ираном, но и активно работает с Ираком, США, Египтом, Саудовской Аравией и Иорданией. Сразу после завершения переговоров с Башаром Асадом российский президент провел телефонные переговоры со своим американским коллегой Дональдом Трампом, королем Саудовской Аравии, лидерами Египта и Израиля. Кроме того, тематика сирийского урегулирования обсуждалась в ходе беседы по телефону Владимира Путина и эмира Катара.

Высокую степень координации военно-политических усилий России, Турции и Ирана по Сирии подтверждают результаты состоявшейся в Сочи 21 ноября (накануне трехстороннего саммита) встречи начальников Генеральных штабов трех государств. Согласно сообщению Министерства обороны России, собеседники «наметили дальнейшие шаги по уничтожению террористических формирований, обеспечению безопасности в зонах деэскалации, а также по содействию переходу к процессу политического урегулирования». Начальник российского Генштаба Валерий Герасимов, со своей стороны, сообщил, что стороны договорились о мерах по повышению уровня координации в зоне деэскалации «Идлиб», а также разработали конкретные шаги по завершению ликвидации оставшихся на сирийской территории отрядов запрещенных в России террористических организаций «Исламское государство» и «Джебхат ан-Нусра». (vedomosti.ru)

Однако реализация достигнутых в Сочи договоренностей и в целом дальнейшее развитие ситуации в Сирии будет зависеть от целого ряда факторов, каждый из которых способен сыграть негативную роль.

Первый фактор лежит в плоскости турецко-курдских отношений. И в этом отношении ситуация в районе Идлиба действительно представляет собой ключевой аспект координации усилий всех сторон, вовлеченных в сирийское урегулирование. Это не только самая населенная «зона деэскалации», но единственный район Сирии, где фактически лицом к лицу оказались российские и турецкие военные подразделения, части сирийской правительственной армии, вооруженные курдские отряды (действующие в граничащем с Идлибом анклаве Африн) и многочисленные «независимые» группы, в том числе террористического толка. Среди последних наибольшую угрозу представляют отряды группировки «Хайят Тахрир аш-Шам», созданной на базе «Джебхат ан-Нусры». Турецкое руководство неоднократно заявляло о намерении использовать Идлиб в качестве плацдарма для наступления на позиции курдских отрядов, поддерживаемых международной коалицией под командованием США. Как признал в конце октября Реджеп Тайип Эрдоган, конечной целью ввода 8 октября турецких войск в район, лежащий между антиправительственными силами в Идлибе и курдским ополчением в Африне, является наступление на сам Африн с тем, чтобы устранить «террористическую угрозу» в районе турецкой границы. При этом еще в марте текущего года Россия договорилась с курдами о создании в указанном районе тренировочной базы для бойцов курдских формирований. Ситуация вокруг Идлиба и Африна обсуждалась за закрытыми дверями в ходе переговоров Владимира Путина и Реджепа Тайипа Эрдогана в Сочи 13 ноября. В трактовке источника агентства РБК в Администрации президента России содержание дискуссии по проблеме Идлиба выглядит следующим образом: «Анкара должна оказать военную поддержку Москве в том районе. Взамен от России могут попросить не препятствовать давлению на курдов в Турции и на севере Сирии». (rbc.ru)

«Турция не потерпит создания автономной зоны на своей границе, где будет властвовать сирийское отделение Курдской рабочей партии, которая долгие годы воюет против Анкары», - подтверждает лондонская газета The Times. (rbc.ru)

Ситуация в Сирии «подвижная», и потому сроки завершения российской военной операции могут быть сдвинуты – признают, в свою очередь, в Министерстве обороны России. (rbc.ru)

Второй фактор – это позиция и действия Дамаска. Дальнейшее развитие событий будет зависеть от четкой приверженности инклюзивному политическому процессу со стороны президента Сирии Башара Асада. Среди всех мировых игроков, так или иначе вовлеченных в сирийский конфликт, наиболее жесткие позиции в пользу его немедленного ухода с политической сцены занимают руководство Европейского союза и монархии Персидского залива во главе с Саудовской Аравией и Катаром.  Турция и США в последние месяцы заметно смягчили свои позиции и уже не настаивают на отставке нынешнего сирийского лидера как условии начала переговоров. На сохранение у власти в Сирии Башара Асада на «переходный период» продолжительностью порядка шести месяцев согласен и президент Франции Эммануэль Макрон.

Сам Башар Асад в ходе переговоров с Владимиром Путиным подтвердил готовность провести конституционную реформу и организовать свободные выборы под контролем ООН. С другой стороны, «пока неясно, всецело ли Асад поддерживает идею сирийского Конгресса», - отмечает экс-министр иностранных дел Турции, эксперт дискуссионного клуба «Валдай» Яшар Якыш: «До сих пор он выступал против переговоров с теми, кого называет террористами, не только ИГИЛ. Возможно, президент Путин развеял некоторые его опасения. Тем не менее чем более представительным будет конгресс, тем более обоснованными будут его решения». (rbc.ru)

Третий – и возможно, потенциально наиболее опасный фактор – это существующие у США намерения сохранить свое присутствия в Сирии и даже создать в ее северных районах обширную зону под собственным военно-политическим контролем. Аккурат в день сочинской встречи газета The Washington Post сообщила о планах Вашингтона сохранить военное присутствие в северных районах Сирии после окончательной победы над «Исламским государством». Со ссылкой на собственные источники издание следующим образом излагает планы администрации Дональда Трампа: США не будут отзывать своих военных специалистов (по официальным данным, в Сирии находятся 503 американских военных) и продолжат оказывать военную помощь «Сирийским демократическим силам» (SDF), преимущественно состоящим из курдов, контролирующих районы на севере страны вдоль границы с Турцией. Вашингтон намерен оказать им помощь в организации местного самоуправления с последующим фактическим выходом из-под юрисдикции Дамаска. Американская сторона также намерена использовать поддержку сепаратистских настроений среди курдов в качестве средства усиления давления на Башара Асада. (washingtonpost.com)

Аналогичные заявления ранее озвучивал и министр обороны США Джеймс Мэттис. (rbc.ru)

Курс США на укрепление военное присутствия в Сирии даже ценой дезинтеграции страны неизбежно обострит противостояние Вашингтона с Анкарой и особенно Тегераном. Иран уже дал понять, что рассчитывает создать в Сирии (в ее южных или юго-западных районах) собственную военную базу. Данная идея, в свою очередь, является неприемлемой для Израиля и США, а также в значительной степени для Иордании. В свою очередь, именно от того, удастся ли Москве сбалансировать требования и интересы Тегерана с одной стороны и коалиции во главе с США с другой, во многом будет зависеть дальнейшая динамика сирийского урегулирования.

И с этим напрямую связано позитивное или, наоборот, негативное влияние иранского фактора. Следует учитывать, что возможности для воздействия на иранское руководство у России более ограничены, чем в случае с российско-турецким взаимодействием. Даже если абстрагироваться от общей сложной процедуры и культуры принятия внешнеполитических решений в Тегеране, следует иметь в виду, что если России и удастся убедить иранскую стороны вывести из юго-западных районов Сирии подконтрольные ему силы (а подобная задача отчасти просматривается в тексте совместного российско-американского заявления в Дананге), то Тегеран неизбежно потребует военно-политических компенсаций в виде, скорее всего, контроля над сирийско-иракской границей. Кроме того, Тегеран имеет богатый опыт затягивания реализации невыгодных ему договоренностей. Учитывая же намерение администрации США реанимировать антииранские санкции – в Сирии может открыться новый фронт противостояния Вашингтона и Тегерана, что создаст для России невыгодную ситуацию.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs