Дезинтеграция Сирии – это выход в новый тупик

События последних дней в САР и вокруг нее вынудили Виталия Чуркина констатировать: возвращение Сирии к миру становится почти невозможной задачей. При плохом (и наиболее вероятном) сценарии развития ситуации военное противостояние неминуемо разорвет измученную страну.

При этом нет ни одной страны или противоборствующей группировки (кроме ДАИШ, но у него своя программа), которая не поддерживала бы территориальную целостность САР, по крайней мере, на словах.

О возможной децентрализации Сирии вплоть до ее распада на самостоятельные государственные образования в разных контекстах в этом году уже говорили Владимир Путин и Сергей Лавров, госсекретарь Джон Керри и директор ЦРУ Джон Бреннан, глава разведки Пентагона Винсент Стюарт и второй человек в ливанской «Хизбалле» шейх Наим Кассем. А в марте 2015 года  бывший главнокомандующий силами НАТО в Европе Джеймс Ставридис даже заявил, что Сирию разумно было бы разделить также «как Югославию и Боснию». (http://riafan.ru)

Конечно, параллели с югославской трагедией есть. В обоих случаях линии разлома пролегли по этническим и конфессиональным границам, в обоих случаях вмешательство в гражданскую войну внешних сил играет огромную роль, наконец, главным врагом инсургенты и их зарубежные покровители объявили центральное правительство – тогда в Белграде, сейчас – в Дамаске. За многие годы войны югославы постепенно перестали ощущать себя единым народом, то же происходит и в Сирии, где с трудом сформировавшееся осознание государственной принадлежности уступает место самоидентификации этнической, конфессиональной, а то и племенной – как и почти повсюду на Арабском Востоке.

Война в Югославии потеряла остроту (но далеко не закончилась!) после того,  как этносы, составлявшие государственную югославскую нацию, разошлись по «национальным квартирам», но запущенный однажды механизм автономизации страны никак не остановится по сей день. Примерно то же самое мы наблюдаем и в Ираке, разделенном под американским присмотром на три части. И вряд ли мирными были бы сегодня отношения между иракскими курдами, шиитами и суннитами, не столкнись они с общей угрозой в лице новоявленного «халифата».

Но вернемся к Сирии. Некоторые эксперты считают, что процесс децентрализации вот-вот примет необратимый характер, кто-то полагает, что «точка невозврата» уже пройдена. Пусть даже они зачастую выражают свое мнение эвфемизмами вроде «прежней Сирии уже не будет».

Впрочем, ее уже нет. Центральное правительство опирается в основном на алавитов, шиитов, христиан и друзов и контролирует немногие суннитские районы страны. При этом суннитская оппозиция, в отличие даже от ее зарубежных спонсоров, не приемлет Башара Асада в качестве главы государства. Курды, ухватившись за шанс обрести национальную самостоятельность (в той или иной форме) с самого начала гражданской войны ведут свою игру. Причем, создается впечатление, что кто-то подталкивает их ко все большему обособлению: в марте, после отказа включить курдских представителей в женевский процесс их эмиссар в Москве Роди Осман заявил: «В Женеве начались переговоры, на которые нас, курдов, важную часть Сирии, не пригласили. В этой связи мы видим один выход — объединить три наших кантона и провозгласить создание федерации на севере Сирии». (Цит по: http://sosyal.hurriyet.com.tr)

По информации турецкой газеты Yeni Şafak, загадочный американский «план Б» предусматривает раздел страны на три части: территорию, подконтрольную центральному правительству (Дамаск, Хомс, Тартус – до турецкой границы); курдские кантоны; район Идлиба, «предназначенный» для оппозиции. Значительную часть Сирии план «оставляет» ДАИШ. По мере вытеснения «халифата» эти территории должны присоединяться к Идлибу. (www.yenisafak.com.tr)  К  опосредованному контролю над некоторыми районами на севере Сирии претендует Турция. Примерно так же рисует гипотетические границы на «постсирийском пространстве» большинство политологов, занимающихся этой темой. Военные сводки в целом свидетельствуют о том, что силы противоборствующих сторон на пределе, и прорывных действий на фронтах ожидать не приходится, если исключить весомую военную поддержку внешних участников конфликта, разумеется. В случае дезинтеграционного сценария будущие границы более или менее будут соответствовать сегодняшним линиям противостояния.

Кто  выиграет, а кто и проиграет в случае распада Сирии?

ООН вместо полномасштабной войны получит несколько локальных конфликтов, «хорошо» это или плохо – большой вопрос. Ну и гуманитарную катастрофу, конечно.

Территория, подконтрольная Дамаску, уменьшится, зато правящий режим гарантирует свое выживание, сохранит власть над наиболее развитой частью страны с консолидированным населением, для которого он станет реальным спасением от религиозного или этнического геноцида. Проблему этно-конфессиональной чересполосицы придется решать отдельно, и это чревато новыми конфликтами – цивилизованный обмен населением провести вряд ли удастся.

Сирийские курды получат возможность форсировать государственное строительство, что воодушевит их соплеменников в Турции. Анкара, как показал «Щит Евфрата», не остановится перед применением военной силы, но, конечно, в скромных объемах – времена не те. Вместо проведения массированного вторжения она, скорее всего, опираясь на дружественный режим в Иракском Курдистане, постарается разжечь конфронтацию между двумя основными силами Рожавы – Демократическим союзом, тяготеющим к «турецкой» Рабочей партии Курдистана (РПК), и Курдским национальным советом, во многом подконтрольным Масуду Барзани. В это противостояние неизбежно втянется и РПК, снижая интенсивность своих операций на турецкой территории.

Кроме того, Турция, через своих протеже в Свободной сирийской армии получит контроль над Джераблусским коридором и районом проживания туркменских племен, что позволит ей окончательно отрезать от Рожавы и блокировать курдский кантон Африн, дальнейшая судьба которого незавидна.

В среде разношерстной суннитской оппозиции начнется борьба за власть и спонсорские деньги, а это надолго. Проигравшие породят новые игилы и даиши, которые станут воевать со всеми соседями.

Для «большого» ДАИШ мало что изменится: с ним и сейчас все воюют поодиночке.

Израиль получит в соседи стоящую между ним и суннитскими радикалами измотанную войной и ослабленную Сирию, которой придется забыть про Голанские высоты.

Что касается США. На подступах к Ближнему Востоку проходит сегодня главный фронт глобальной экономической войны американцев и Китая. Пекин скрупулезно тянет через Евразию свой «Новый Шелковый путь» к ближневосточным энергоносителям и европейским рынкам. Похоже, что американцы всерьез собираются соорудить на этом пути стену политического хаоса: неслучайно по мере приближения т.н. «китайской угрозы» в регионе нарастает межконфессиональное противостояние - между суннитами и шиитами, межэтническое – между курдами и метрополиями стран их проживания, геополитическое – между Турцией и Ираном. Список можно продолжить.

В Вашингтоне справедливо полагают, что и в случае раздела Сирии военные действия здесь не прекратятся – «внутрисирийский» конфликт просто превратится в набор многих «межсирийских», но меньшей интенсивности. Американцев в принципе устраивает оба сценария - сохранения и распада САР – лишь бы здесь продолжалась стрельба. Так что «новые солдаты будут получать вечные казенные квартиры».

Россия и Иран сохраняют союзника и влияние в стратегически важном регионе…

Москва вновь предлагает договариваться и демонстрирует намерение отстаивать территориальную целостность Сирии «до конца». Вот только конец все ближе и ближе. Успеть бы договориться.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs