ENGLISH
12:19 21.03.2016 • 
Саммит ЕС-Турция по проблеме беженцев, несмотря на все прозвучавшие на нем заявления и обещания, стал самым противоречивым и, главное, потенциально опасным событием в новейшей истории Европейского союза с точки зрения перспектив самой данной организации. Он фактически продемонстрировал, что ЕС развивается в двух не пересекающихся друг с другом плоскостях и измерениях.
Его руководство (а также Германия) пытается решить проблему беженцев и мигрантов посредством заключения соглашений с Турцией на условиях Анкары и кулуарных обсуждений финансовых вопросов. А страны-члены ЕС из региона Центральной и Восточной Европы – оказавшиеся на переднем крае «цивилизационного вызова» - реализуют собственные программы, в основе которых лежат изоляционизм и фактическое возвращение к принципам и механизмам «дошенгенской эпохи». Оба вышеуказанных процесса приобретают все большее наполнение, что ведет не только к нарастанию межгосударственных и межрегиональных противоречий в Евросоюзе, но и размыванию политико-правовых основ его функционирования как общеевропейского института.
Ключевым моментом здесь представляются коренные противоречия в исходных посылках связки Берлина и Брюсселя с одной стороны, и национальных правительств региона Центральной и Восточной Европы с другой. Евробюрократия и федеральный канцлер Германии Ангела Меркель пытаются реализовать классический принцип «умиротворения агрессора» - если признать тот факт, что ключи от потоков беженцев и мигрантов в Европу с Востока находятся у Турции. В качестве инструментов подобного умиротворения выступают предоставление Анкаре все новых пакетов финансовой помощи без конкретной росписи статей расходов и эффективного контроля за ними, согласие разморозить переговоры о приеме Турции в ЕС (притом, что ни одно из ключевых требований к турецкой стороне в плане проведения внутренних реформ, демократизации, решения проблемы Северного Кипра и нормализации отношений с Грецией за последние годы не только не было выполнено, но, наоборот, был продемонстрирован откат назад), скорейшее введение безвизового режима, а также, по имеющейся информации, преференции в реализации энергетических проектов в ущерб России.
Что характерно – данные уступки сами лидеры Евросоюза категорически отрицают, свидетельством чему стало отсутствие пресс-конференции по итогам первого дня работы нынешнего саммита. Наиболее «разговорчивым» оказался президент Франции Франсуа Олланд, заявивший: «Лидеры ЕС достигли общего понимания. Есть интерпретации, нюансы, однако поздно ночью достигнуто взаимопонимание между странами Евросоюза. Теперь оно должно быть рассмотрено совместно с Турцией. Я ничего не могу обещать, я могу только надеяться, что соглашение будет достигнуто». (newsru.com)
Если сопоставить данное заявление с информацией из кулуарных источников, становится ясно, что ряд аспектов соглашения ЕС-Турция, на которых настаивает Анкара, остаются нежелательными для Еврокомиссии. В результате ставка была сделана на подготовку максимально расплывчатого текста итогового соглашения, который стороны впоследствии смогут интерпретировать максимально расширительно в зависимости от собственных интересов, и который – как надеются в Брюсселе – не вызовет возмущения европейской общественности и не приведет к повторению массовых акций протеста против соглашательской линии ЕС, которые уже охватили Испанию и ряд других государств-членов Евросоюза.
При этом не иначе как «миной замедленного действия» является еще одно требование Анкары – о том, что Евросоюз должен вывозить с территории Турции столько же сирийских беженцев, сколько береговые службы Греции, НАТО и ЕС вернут в Турцию из акватории Эгейского моря. Тем самым турецкая сторона не оставляет Брюсселю выхода – беженцы будут продолжать проникать в страны ЕС либо через Эгейское море, либо напрямую по сухопутному или воздушному маршруту. Руководство Евросоюза сможет регулировать лишь вопрос транспорта, но не самой численности беженцев и мигрантов.
Однако главная проблема нынешних взаимоотношений Брюсселя и Анкары заключается даже не в неспособности руководства Евросоюза выработать внятную политику по миграционной проблеме и адекватно донести ее до граждан ЕС, а в том, что многие страны пришли к выводу, что подобная политика и вытекающие из нее централизованные и согласованные с Турцией меры уже запоздали. Страны Центральной и Восточной Европы, а также в значительной степени государства Северной Европы, не считаясь с финансовыми затратами, вырабатывают собственные рецепты, которые все дальше отбрасывают назад нынешнюю модель Евросоюза как такового. Более того, сегодня уровень взаимопонимания между этими странами существенно выше, чем их взаимодействие с центральными институтами ЕС, несмотря на периодически возникающие двусторонние противоречия. Это относится, в первую очередь, к таким странам, как Чехия, Словакия, Венгрия, Австрия, Словения, Греция и в определенной степени Польша. Именно решение словенского правительства закрыть доступ мигрантам в «шенгенскую зону» стал прелюдией к нынешним дискуссиям на саммите ЕС, причем очевидно, что подобные меры являются на национальном уровне более эффективными, чем расчеты на обещания турецкой стороны, не зафиксированные конкретно на бумаге. В частности, наименьший приток беженцев в феврале был зарегистрирован в Венгрии, которая оперативно приняла решение о сооружении стен на границах с Сербией и Хорватией (60 беженцев в сутки против 1500 в среднем по ЕС). (vestifinance.ru)
Успех «заградительных» мер уже дал венгерскому правительству основания для последующего шага в реализации данного курса. Речь идет о намерении Будапешта закрыть на территории Венгрии подавляющее большинство лагерей беженцев, за исключением палаточных городков в Керменде и Сентготхарде вблизи венгеро-австрийской границы. На остальных границах, а также в районе Будапешта лагеря будут закрыты. (ria.ru)
Что же касается Словении, то решению о закрытии границ с другими странами бывшей Югославии предшествовали показательные дебаты в национальном парламенте вокруг решения правительства о дифференциации решений о предоставлении убежища в зависимости от состояния дел в стране «исхода» - что также идет вразрез с той практикой, которую реализуют в масштабах всего ЕС Германия и Еврокомиссия. (spravy.pravda.sk)
В связи с этим есть серьезные основания предполагать, что дивергенция на пространстве ЕС обеих вышеуказанных тенденций будет нарастать, что автоматически приведет к необходимости принимать кардинальные решения на институциональном уровне. Наиболее вероятными среди подобных решений видятся:
Во-первых, окончательная приостановка «шенгенской системы» либо перевод ее на ограниченный территориальный уровень с выделением отдельных зон, ограниченных внешним пограничным контролем в составе, в частности, Германии, Франции, Бельгии и Нидерландов, либо в формате Вишеградской группы (Польша, Чехия, Словакия, Венгрия).
Во-вторых, нарастание противоречий между Грецией и Турцией, на пике которых Брюссель в силу собственных установок и давления Германии примет сторону Анкары и поставит вопрос об исключении Афин из «шенгенской зоны», а возможно, и о приостановке членства Греции в ЕС.
В-третьих, возможно ускоренное сооружение лагерей по приему беженцев и мигрантов по внешним границам Евросоюза – в частности, на Балканах и в странах Средиземноморья– что неизбежно создаст в регионе очаги экстремизма и терроризма, а также еще больше обострит противоречия по линии Север-Юг.
В-четвертых, следует ожидать серьезных подвижек в общественном мнении стран-членов Евросоюза, которые приведут к смене правящих национально-государственных элит и тем самым сделают неработоспособными институты Евросоюза, деятельность которых базируется на праве вето.
Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.
Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs
