Девальвация юаня и перспективы глобальной валютной войны

Фото: profi-forex.ru.

11 августа 2015 года Народный банк Китая провел девальвацию национальной валюты, снизив ежедневно устанавливаемый справочный курс на рекордную величину – 1,9%. Это самая масштабная девальвация юаня за последние два десятилетия. Предпринятые шаги свидетельствуют о растущей обеспокоенности китайских властей темпами экономического роста и направлены на поддержку китайского экспорта. Обсуждению краткосрочных и долгосрочных перспектив этого шага для мировой экономики в целом и для российско-китайских торговых связей был посвящен круглый стол, состоявшийся в МИА «Россия сегодня».

«Произошедшая девальвация юаня направлена на стимулирование экспорта и сохранение рабочих мест»,- заявил Николай Котляров.

Руководитель Российско-китайского научного финансово-экономического центра при Финансовой академии при Правительстве РФ, профессор Николай Котляров не видит ничего драматичного в произошедшей девальвации: « Произошедшая девальвация юаня довольно незначительна и связана с тем, что китайские власти берут курс на стимулирование  экспорта и сохранение рабочих мест в стране. Сокращение рабочих мест в Китае – серьезная тема, одна из самых болезненных. Предпринятый шаг подстегнет активность китайских экспортеров. Примерно с 2008 года обсуждается тема интернационализации юаня, увеличения объемов международной торговли и конвертируемости китайской валюты по счетам капитальных операций. На этот счет существуют различные  точки  зрения как  у китайских, так и зарубежных экспертов. Наконец, отдельная тема – превращение юаня в мировую резервную валюту. В текущем году по этому вопросу.  Раз в пять лет  вопрос рассматривается о вхождения юаня в состав перечня резервных валют наряду с долларом США, фунтом стерлингов, евро и японской иеной. Недавно Пекин получил очередной отказ в подобной перспективе со стороны Международного валютного фонда».

Что касается нынешней девальвации юаня, то эксперта  удивил тот факт, что по ее поводу не было никаких отрицательных комментариев со стороны министерства финансов и министерства торговли США. Последние десять лет юань показывал устойчивый рост, и американцы занимали по этому поводу очень жесткую позицию на переговорах, обосновывая ее большим дефицитом торгового баланса. Доходило даже до торговых войн. Многие эксперты даже подчеркивали, что денежные средства выгоднее держать в юанях, нежели в долларах. Сейчас юань девальвировал, и МВФ поддержал это решение, а Минфин США нейтрально оценил этот шаг китайского руководства. Это притом, что в торговле США вновь будет расти отрицательное сальдо. Китайцы, в свою очередь, говорят, что большую часть объема торговли с США ведут совместные предприятия, которые учреждены американским капиталом в целях сокращения издержек производства. Стоимость добавленной обработки на территории Китая небольшая (от 2 до 4% максимум). Поэтому официальный Пекин настаивает на том, чтобы американцы разбирались в первую очередь со своими крупными  транснациональными компаниями.  Кроме того, по некоторым данным, в китайском руководстве наметился определенный раскол по финансовым вопросам. Однозначных позиций по финансовым вопросам в китайской элите нет уже давно: одни за интеграцию в мировую экономику и соответственно за  укрепление курса валюты, другие – за переориентацию на внутренний рынок.

«Двухдневная девальвация на четыре процента – очень серьезный скачок для Китая, фактически четырехлетний минимум, - заметил старший научный сотрудник Центра социально-экономических исследований Китая Института Дальнего Востока РАН Иван Вахрушин.- Народный банк Китая, в отличие, например, от Центрального банка России, не имеет автономии и непосредственно подчинен Госсовету. Есть сведения, что давление на принятие этого решения пошло именно оттуда и было вызвано обескураживающей статистикой по экспорту, свидетельствующей о его сокращении на 8%. Решение МВФ об отказе в присвоении юаню статуса резервной валюты (SDR) как минимум до 2016 года во многом развязало руки  руководству Народного банка. Сначала было сделано заявление о том, что девальвация национальной валюты Китая – это разовая мера. Однако на следующий день последовало то же самое. Получается, что китайские финансисты декларируют одни цели, а преследуют другие. Они хотели успокоить рынок, однако им это не удалось сделать. Есть сведения, что под конец сессии Народный банк осуществлял интервенцию в поддержку юаня, потому что падение становилось уже неконтролируемым. Кроме того, Госсовет давит на Народный банк Китая с целью довести девальвацию до 10%».

В принципе происходящее, по мнению И.Вахрушина,  вполне можно расценивать как валютную войну. «В сентябре планируется визит Председателя КНР Си Цзинпина в Вашингтон, - отметил эксперт.-  Если девальвация будет более существенной, то, очевидно, что  обсуждение ее последствий так или иначе встанет на повестке дня. Кроме того, девальвация юаня уже сейчас вызвала сильное ослабление валют ряда азиатских стран».

В то же время, как заявил руководитель группы исследований мировой экономики Центра макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования Александр Апокин,  китайский Народный банк осуществляет политику «управляемого плавания» валюты, и судя по исторической волатильности, осуществляет ее очень жестко. До уровня номинального курса 2009 года еще остается 7-8%, поэтому даже 10%-я девальвация оставит юань гораздо более крепким, чем он был в кризис 2009 года. Потенциал для возвращения относительной цены китайских товаров и услуг к прежним показателям еще достаточно значителен. Может быть,  именно поэтому со стороны США   пока идет  такая вялая реакция на происходящее. «Манипуляции с курсом, если они будут продолжаться, могут спровоцировать совершенно непредсказуемую реакцию инвесторов вроде той, которую мы сейчас наблюдаем, когда они, совершенно не понимая,  что происходит, выставили такое большое предложение юаней, что китайскому центробанку пришлось вмешаться и начать их покупать, чего он крайне нерегулярно делает, когда ожидания стабильны. Насколько это поможет экономике, сейчас не очень понятно», -заметил А.Апокин.

Ситуация, в которой находится китайская экономика, последние семь лет  соответствовала стратегии «гармоничного развития», в рамках которой делался акцент на более гармоничное развитие внутреннего спроса, уход от внешнего спроса, который предполагался более стабильным и благоприятным. Сейчас идет речь  о том, что Китай идет по пути стимулирования внешнего спроса и пытается путем улучшения ценовой конкурентоспособности поддержать собственный экспорт. Это свидетельствует о частичном отказе от той политики, которую они проводили последние семь лет, и соответственно, неготовность вопреки тому, что говорило правительство Китая, удовольствоваться более скромными темпами роста  и того, как они трансформируются. «Если мы увидим девальвацию, которая достигнет 10% или больше, это будет очевидным образом говорить о каких-то сдвигах в экономической политике, связанных с переориентацией с внутреннего спроса на внешний. Сейчас достаточно благоприятный момент на то, чтобы на него переориентироваться. Можно для сравнения посмотреть на статистику стран, живущих с экспорта (например, Германии). В целом мировые рынки в ближайшие годы будут давать гораздо больше возможностей экспортерам, ем предыдущие несколько лет. Поэтому меры, предпринятые Народным банком, достаточно разумны для страны, которая ищет источники роста», - сказал А.Апокин.

«Цель Китая – конвертируемый юань, но без четкого временного горизонта. Конкретный план действий в этом направлении пока еще не утвержден», - заявил Александр Апокин.

Что касается валютных войн, то, по мнению эксперта, основная их проблема в том, что далеко не все страны в них хотят участвовать и далеко не у всех стран, которые их ведут, одинаковая цель. Например, проводить «более рыночную» политику хорошо, потому что валюта может попасть в корзину SDR. С другой стороны, если валюта очень нестабильна и монетарная политика непредсказуема, странно рассчитывать на то, что в страну будут приходить потоки капитала. «Цель Китая  – конвертируемый юань, но без четкого временного горизонта. Конкретный план действий в этом направлении пока еще не утвержден. К нему надо подходить с четкими ориентирами и по фискальной, и по монетарной политике, чтобы избежать тех историй, которые мы наблюдаем в ряде развивающихся стран», - подчеркнул А.Апокин.

 «У обсуждаемой  проблемы есть два аспекта, -  заявил заместитель директора Института народно-хозяйственного прогнозирования РАН  Александр Широв. - Первый из них связан с оказанием влияния на сырьевые товарные рынки, и отчасти  на российскую экономику. Тем не менее, есть надежда на то, что та волатильность, которая возникла в последние дни, будет довольно быстро завершена. Те уровни девальвации, которые достигнуты, пока в целом приемлемы. Второй аспект, о котором мало кто говорит, связан с вопросом конкурентоспособности китайских товаров.  Начиная с 2013 года, когда у нас началось замедление экономического роста, конкурентоспособность китайских товаров снизилась в наибольшей степени по сравнению с товарами, производимыми в Европейском союзе, США и ряде других стран, кроме Украины (по вполне понятным причинам). Эта тенденция имеет наиболее негативные последствия.  Традиционно считается, что наибольшая доля технологического импорта приходится на долю Европейского союза. На самом деле  по таким категориям товаров как строительная техника, подшипники, деревообрабатывающие станки, доля Китая существенно выше, чем ЕС и других стран. Сейчас в России произошла резкая девальвация курса рубля. Значительную часть этой техники мы сами не производим, и возникает в некотором смысле инвестиционная пауза, связанная с общим ухудшением экономической ситуации в стране и ростом цен на импортируемое технологическое оборудование. То, что сейчас происходит с китайской валютой, позволяет снизить то давление, которое возникло в связи с резким сокращением закупок технологически важного инвестиционного оборудования».

Что касается взаимоотношений России и Китая в рамках инвестиционных проектов, то, по мнению А.Широва,  в этой сфере не будет слишком сильных последствий. Правда, Китай, будучи сильно зависимым от фондирования на мировых рынках, пока не готов инвестировать в тех объемах, которые были бы желательны для российских властей.

В то же время девальвация юаня обрушила цены на алюминий, медь, сказалась на стоимости нефти. Приходится признать, что единственная валюта, находящаяся в настоящее время в относительно спокойном состоянии – это доллар США. Известно, что в сентябре текущего года планировалось повышение ставки ФРС. Произойдет ли она теперь  – это вопрос дискуссионный.

Если реальный рост импорта из Китая в США будет значимым, то ограничения, на которые пойдет Вашингтон, будут носить тарифный, а не монетарный характер.

Приглашенные эксперты сошлись во мнении, что в ближайшее время повышения ставки  не произойдет. Если реальный рост импорта из Китая в США будет значимым, то Вашингтон будет просто накладывать торговые ограничения на китайскую продукцию, которые будут носить тарифный, а не монетарный  характер. Поэтому повышение ставки ФРС вряд ли произойдет. Хотя надо понимать, что модель, которую реализует в настоящее время США, неизбежно предполагает значительный рост импорта.  В самом деле: США является признанным технологическим лидером, обеспечивающим свое ведущее место в мировой экономике экспортом технологий в другие страны. Китай, являясь мировой фабрикой, фактически имеет очень малую долю добавленной стоимости  от производимой продукции, а значительную долю добавленной стоимости имеет США. Обратной стороной этой медали является тот факт, что выводя производство в другие страны, США вынуждены произведенную там продукцию импортировать. Эта необходимость импорта или его избыток будет определять политику Соединенных Штатов.

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs