Турция сделала свой выбор. Что теперь?

Главная интрига прошедших в Турции  выборов сводилась к двум вопросам: получит ли правящая Партия справедливости и развития в Высшем национальном собрании 330 мандатов, что позволит ей изменить конституцию, превратив страну в президентскую республику, и попадет ли туда прокурдская Демократическая партия народов? ПСР получила 40.85%  голосов, НРП – 24.96%, ПНД – 16.28% и  ДПН – 13.11%. (http:// www.milliyet.com.tr/secim/2015/) Потеряв по сравнению с предыдущими выборами пятую часть электората, ПСР провела в парламент 255 депутата, а ДПН получила 81 кресло.

Президентская форма государственного устройства – главная цель Реджепа Эрдогана,  который стремится все к большей власти. Формально президент в Турции - фигура во многом представительская и должен находиться над партиями, но все понимают, что ПСР и один из ее учредителей Эрдоган – «близнецы-братья».

Причины относительной неудачи правящей партии еще будут подробно проанализированы экспертами, но основные претензии избирателей к политической элите понятны и сейчас. Это спад в экономике; коррупционные скандалы; жесткое подавление протестного движения летом 2013 года; провальная внешняя политика в отношении ЕС и на Ближнем востоке; пробуксовка урегулирования курдской проблемы  для одних и сам факт провозглашения этого урегулирования для других. А также авторитаризм и экстравагантные амбиции лидера страны. Так, за несколько дней до выборов, говоря о причинах строительства самой дорогой в мире президентской резиденции, Эрдоган рассказал об огромном числе тараканов в старой. Один из основателей ПСР и бывших соратников Эрдогана Денгир Мир Мехмет Фырат как-то даже назвал главу государства «человеком с нарушенной психикой». (http://www.taraf.com.tr/politika/ firattan-muthis-sozler-yargilanmaktan-korkan-erdoganin-ruh-sagligi-bozuldu/) По мнению ряда турецких политобозревателей,  именно Эрдоган во многом помешал «своей» партии добиться решительной победы. (http://regnum.ru/news/polit/ 1930379.html; http://t24.com.tr/ haber/mehmet-altan-erdogan-akp-hukumetini-dusurdu,299084) Уже до выборов партию покинули многие из ее членов,  (http://www.radikal.com.tr/politika/ ihsanoglu_koalisyon_ dagiliyor_milliyetci_ muhafazakarlar_akpden_ayriliyor-1370062; (http://www.taraf.com.tr/politika/siirtten-enisteye-cok-kotu-haber-225-akpli-daha-hdpye-gecti/) и теперь следует ожидать продолжения этого процесса.

Опасность представляет и углубляющаяся фракционность. Прежде всего это касается «обновленческой группы», выступающей за возврат к «высокоморальной» изначальной ПСР. По просочившейся в СМИ информации, ее активисты будут продвигать во главу партии экс-президента Абдуллу Гюля. (http://www.taraf.com.tr/ politika/8-haziranda-akp-karisacak/) Напомним, тогдашнему президенту Гюлю немало полических очков принесли усилия по примирению сторон во время протестного движения 2013 года. Тогда же обозначилось его расхождение во взглядах с занимавшим пост премьер-министра Эрдоганом. В результате по истечении срока президентских полномочий Гюль не стал, как ожидалось, премьером при президенте Эрдогане, а вместо этого ушел (или, как считают в Турции многие, был вынужден уйти) из политики.

Что касается ДПН, то ее успех был ожидаем. Она одержала безоговорочную победу в районах с преимущественно курдским населением, а также собрала протестные голоса части турецких либералов по всей стране. В случае, если бы курдская партия не смогла преодолеть 10-процентный барьер, ее голоса достались бы правящей ПСР, что позволило бы последней изменить конституцию. Так что успех ДПН – это неудача сторонников Эрдогана. Но не пройди она в парламент, было бы еще хуже: мало кто в стране сомневался, что результатом стал бы отход лидеров курдского национального движения от парламентских методов достижения автономии (по крайней мере, на первом этапе), усиление влияния непримиримых из радикальной Рабочей партии Курдистана и создание в «Турецком Курдистане» собственных государственных структур. Характерно, что в день выборов, после длительного перерыва, отряд РПК обстрелял турецкую воинскую часть в приграничном с Ираком районе. Видимо, с целью напомнить властям о нобходимости незамедлительного разрешения курдской проблемы. Которой, по словам Эрдогана, в Турции нет.

Теперь страной, скорее всего, будет руководить коалиционное правительство. Возможные участники парламентской коалиции – это умеренные исламисты ПСР, националистические социал-демократы Народно-республиканской партии, турецкие националисты Партии националистического действия и курдские националисты ДПН. Парламентское большинство может быть обеспечено или объединением трех последних партий в один блок или путем создания коалиции ПСР с одной из «малых» партий. Первый вариант нереален: курдские и турецкие националисты не смогут действовать сообща, хотя бы потому что им этого не простят избиратели. Лидеры НРП и ДПН уже заявили о невозможности союза с ПСР, и действительно: антагонизм между этими партиями очень серьезный. Так что наиболее вероятной представляется коалиция исламистов с турецкими националистами. Проблема в том, что в ходе пребвыборной кампании лидер последних Девлет Бахчели неоднократно повторял, что для его партии неприемлимым являются идея президентской республики и политические уступки курдам, а также призывал к скурпулезному расследованию всех случаев коррупции во власти. Другими словами, для ПНД возможна коалиция с ПСР, но не с Эрдоганом, сделавшим ставку на расширение президентских полномочий и недавно с трудом «замявшим» самый громкий в истории страны коррупционный скандал. Все это делает вполне вероятным возвращение Абдуллы Гюля на политическую авансцену.

Если же Эрдоган решится пойти ва-банк, он объявит о формировании правительства меньшинства, работу которого заблокирует парламентская оппозиция. Тогда будут назначены внеочередные выборы как последний шанс для Партии справедливости и развития удержаться у власти. Но ей это вряд ли удастся: похоже, электоральный потенциал исчерпан. Турция вступит в период политической турбулентности, о способах и сроках выхода из которого можно только гадать.

Как повляиет такое развитие событий на российско-турецкие отношения? В первом случае, вероятно, никак. ПНД, в отличие от НРП и ДПН, не ориентирована на Европейский союз и США, вполне разделяет идеи «неоосманизма», взятые на вооружение нынешней политической элитой. Помятуя о том, что экономические связи с Россией имеют для Турции жизненно важное значение, можно предположить, что негативные последствия ограничатся, скорее всего, ростом внимания к «притеснениям» крымских татар и некоторым усилением пантюркистской риторики в выступлениях государственных функционеров. Во втором - хрупкую турецкую экономику ждут нелегкие времена, внешнюю политику – метания между Западом и исламским миром, а главной внутриполитической темой станет все большее обособление курдских провинций. Что только усилит нестабильность в и так бурдящем регионе. 

Читайте другие материалы журнала «Международная жизнь» на нашем канале Яндекс.Дзен.

Подписывайтесь на наш Telegram – канал: https://t.me/interaffairs