ENGLISHВ новой книге об американском президенте* (*Мальков В.Л. Великий Рузвельт. «Лис в львиной шкуре». М.: Яуза: Эксмо, 2012. 560 с. (Гении власти).)
В.Л.Мальков использует разнообразные архивные источники, с тем чтобы облик его героя «в интерьере времени выглядел максимально достоверно» (с. 7).
Практически половина ХХ века в США связана с именем Франклина Делано Рузвельта (ФДР) и, по крайней мере, треть этого века - с развитием советско-американских отношений при его активном участии. Этот выдающийся лидер США, прикованный к креслу-каталке, не только успешно справлялся с бременем президентских обязанностей четыре срока, но и вместе с руководством СССР внес важный вклад в победу над фашизмом.
Особое место в книге уделяется Второй мировой войне.
Рузвельт, как выясняется, некоторое время не расставался с надеждой, «что в какой-то момент ему удастся усадить Гитлера за стол переговоров об окончательном «погашении» взаимных претензий, хотя и не испытывал при этом ничего, кроме брезгливости» (с. 269).
4 января 1939 года в своем послании Конгрессу он говорил, что страны, которые придерживаются нерушимости договоров и добрососедства в своих отношениях с другими странами, не могут без ущерба для себя оставаться безразличными к нарушению международного правопорядка. Он дал понять, что знает, где находятся очаги военной угрозы (с. 271).
Любопытен сюжет, связанный с непрекращающейся активностью посла в Москве Дж.Дэвиса, который поделился своими соображениями с послом США в Лондоне Дж.Кеннеди. «Оба дипломата сошлись на том, что европейская ситуация выглядит крайне неблагополучной. Находясь в Лондоне, Дэвис специально попросил Кеннеди предупредить Чемберлена о том, что любая неосторожность может «подтолкнуть Сталина в объятия Гитлера»… И далее автор высказывает следующее предположение: «Скорее всего, Дж.Дэвис не был осведомлен тогда, что его собеседник питал особое расположение к Германии и домогался отказа Вашингтона от поддержки воинствующих антигерманских сил в Европе» (с. 288).
В апреле 1940 года на встрече с 275 членами Американского общества газетных редакторов Рузвельт почти в тоне инструктажа говорил об их «обязанности» просвещать сограждан в отношении полной безнадежности для США устоять в качестве самостоятельного государства в случае, если фашистские диктаторские режимы одержат верх в Европе и на Дальнем Востоке» (с. 345).
Сценарии возможного развития событий, которые приводятся в книге В.Малькова, ошеломляют: «Уже после начала наступления германских войск против Голландии и Бельгии, после капитуляции Франции… мало кто в американской столице верил тогда, что Англия сможет продержаться длительное время даже при всесторонней помощи вооружением и продовольствием со стороны США. А если рухнет эта «передовая оборона Америки», долго ли Атлантический океан сможет служить преградой для Гитлера и его военно-морского флота, усиленного захваченными английским и французским флотами? Смогут ли Соединенные Штаты предотвратить прорыв Германии, а возможно и Японии, в Канаду, Центральную и Южную Америку, где у германского фашизма есть сторонники и сочувствующие?
Не отрежут ли Германия и Италия, захватив Средиземноморье, Ближний и Средний Восток, США от важных источников сырья? Не начнет ли Германия, базируясь в захваченных Норвегии и Англии, готовить высадку в Исландию, Гренландию и Канаду, чтобы создать там базы для бомбардировок промышленных центров северо-востока США?» (с. 346). Продолжая важную для Президента США тему отношений со СМИ, автор напоминает, что 17 декабря 1940 года состоялась знаменитая пресс-конференция президента, на которой он говорил о пожаре
«в доме соседа» и об оправданном риске из соображений самозащиты дать взаймы попавшему в беду соседу садовый шланг для спасения от огня (с. 353).
Находка с примером пожара у соседа предопределила благополучное прохождение законопроекта о ленд-лизе через Конгресс США, где он мог застрять надолго.
Гопкинс, несомненно, был одним из ключевых аналитиков в администрации, понимавшим, что «одержать победу над Гитлером и его союзниками по «оси» без Советского Союза было просто немыслимо» (с. 356).
Показательно в этой связи, что проект закона о ленд-лизе предусмотрительно составили таким образом, чтобы не закрывать двери, ведущие к военно-экономическому сотрудничеству США и Советского Союза (с. 356).
А о победе Англии в этой войне никто в Белом доме уже не думал (с. 357).
В меморандуме Джозефа Дэвиса однозначно отмечалось: «Первое: у США нет иного выбора, помимо установления такого сотрудничества. Второе: Советский Союз и его армия, несмотря на неудачи первых дней войны, располагает всеми возможностями преодолеть вызванные вероломным нападением трудности и нанести военное поражение вермахту» (с. 365).
И вновь на передний план выходит ближайший помощник и доверенное лицо Президента США Гарри Ллойд Гопкинс. Несмотря на краткость своего пребывания в Советском Союзе, куда он направился после беседы с Дэвисом в Белом доме, Гопкинс вынес непоколебимое впечатление о высокоморальном духе и доблести советских вооруженных сил, что полностью расходилось с мнением посла Штейнгардта, «впечатлившего» в первой беседе Гопкинса тем, «как мало тот знал о реальной ситуации и еще меньше желание вникнуть в нее» (с. 366).
Несомненно, более чем любопытно заключение Гопкинса, что «даже если Второй фронт и будет создан, то и в этом случае он будет играть второстепенную роль, останется второстепенным театром военных действий» (с. 371).
Весьма насыщенной неожиданными сюжетами в книге предстает тема взаимодействия союзников не только во время войны, но и в деле послевоенного устройства. Суть опасений многих людей во властных структурах, подчеркивает автор, выражалась в следующем: «Соединенным Штатам не следует доводить дело до полного краха фашистского режима в Германии в войне на два фронта, стремясь сохранить его в качестве заслонного вала от «угрозы русского большевизма» и стража традиционных порядков в Европе на весь трудный период перехода от войны к миру» (с. 393).
Однако, напоминает В.Мальков, резкое осуждение, которым широкие слои американской и мировой демократической общественности встретили соглашение генерала Эйзенхауэра, командующего союзными войсками в Северной Африке, со ставленником возникшего после капитуляции Франции вишиского режима коллаборационистом Дарланом о признании его главой военной администрации на территории французской Северной Африки (22 ноября 1942 г.), показало, насколько непопулярной может стать сделка с верхушкой Третьего рейха (с. 393).
В то же время по части установления тайных контактов с верхушкой стран «оси» спецслужбы США с начала войны накопили солидный опыт и целый арсенал разнообразных средств и приемов. Их самостоятельность и полномочия в этой сфере были оговорены негласно существующим регламентом. Разъясняя позицию Госдепартамента на этот счет, Корделл Хэлл в меморандуме послу США в Турции Л.Штейнгардту от 13 марта 1943 года сообщал, что «дипломатическое ведомство США положительно относится к такого рода деятельности спецслужб, если при этом не будет «искажен» образ действий США в рамках общих усилий, направленных на разгром врага» (с. 395).
А в бумагах Гопкинса хранится секретное послание директора ФБР Эдгара Гувера о его беседах с представителем абвера, вызвавшимся служить связным между «германской оппозицией» и англо-американской стороной, которое Гувер отослал на имя специального помощника президента (с явной надеждой «пробудить к нему интерес» самого президента) в конце сентября 1943 года (с. 396).
Моральные и военные обязательства, принятые на себя США на ряде межсоюзнических конференций и встреч в конце 1943 года, еще более ограничили деятельность теневых структур где бы то ни было (с. 404).
Впечатляет, конечно же, решимость Рузвельта создать в послевоенном мире систему коллективной безопасности с ядром в виде обновленной и реконструированной Лиги Наций и, как говорил Рузвельт, «резервуаром силы настолько мощной, чтобы никакой агрессор не посмел бросить ему вызов» (с. 405).
Большое число новых важных документов по дипломатической истории антигитлеровской коалиции вообще и по истории советско-американских отношений в годы Второй мировой войны в частности проливают дополнительный свет на процесс формирования внешнеполитического курса США накануне Ялтинской конференции. Этот процесс носил весьма сложный и противоречивый характер, отражая переплетение объективных и субъективных, внутренних и внешних факторов сложившейся летом и осенью 1944 года обстановки (с. 459).
О конференции в Крыму Рузвельт потом скажет следующее: «Мир, который мы строим, не может быть американским или британским миром, русским, французским или китайским миром. Он не может быть миром больших или малых стран. Он должен быть миром, базирующимся на совместных усилиях всех стран. Конференция в Крыму была поворотным пунктом, я надеюсь, в нашей истории так же, как в истории всего мира… Крымская конференция… призвана обозначить конец системы односторонних действий, замкнутых блоков, сфер влияния, баланса сил и всех других подобных же методов, которые использовались веками и всегда безуспешно. Мы предлагаем поставить на их место всемирную организацию, которая в конечном счете объединила бы все миролюбивые нации…» (с. 474)
Автору удалось, используя важные архивные данные, создать достоверный политический портрет великого человека, который однажды пошутил, что, выйдя в отставку, он «хотел бы возглавить Организацию Объединенных Наций» (с. 494). В наследии ФДР для исследователей осталось много непонятного и даже мистического, но вряд ли можно считать мистическим его понимание необходимости взаимодействия с Советским Союзом, без которого сомнительными становились и перспективы самого существования англосаксонской цивилизации с присущими для некоторых ее лидеров чертами русофобии.
