«Международная жизнь»: Господин Цзя Цинго, не могли бы вы дать краткую характеристику сегодняшней внешней политики Китая?

Цзя Цинго, член ВК НПКСК, заместитель директора Института международных отношений Пекинского университета, профессор: В складывающейся на сегодняшний день международной обстановке главной целью Китая является сохранение мира и развития. При этом основным можно назвать именно первый аспект. Приятно то, что многие государства в этом смысле солидарны с КНР. В контексте этих глобальных задач дипломатия Поднебесной стремится в первую очередь к созданию благоприятной международной обстановки, а именно - построению безопасной и стабильной общепланетарной системы. Пекин прикладывает огромные усилия для налаживания хороших, дружеских связей с большинством стран мира. Параллельно с этим растут его силы, расширяются возможности, повышается интерес к нему со стороны всего мирового сообщества. И все это, по идее, должно привести в итоге к формированию позитивной глобальной среды. Мы крайне заинтересованы в сохранении мира. Разумеется, в локальных масштабах конфликты всегда будут происходить, однако нужно сделать все, чтобы избежать фатальных столкновений, войн между крупными державами.

«Международная жизнь»: Многие эксперты называют отношения между Китаем и США «краеугольным камнем» международной системы. В начале года состоялся государственный визит Председателя КНР Ху Цзиньтао в США, прошли и запланированы важные переговоры, однако в диалоге Пекина и Вашингтона по-прежнему достаточно много противоречий и разногласий. Примером может служить конец 2010 года, когда двусторонний диалог оказался перенасыщен разногласиями и взаимными претензиями. Что вы можете сказать по этому поводу?

Цзя Цинго: Отношения с США можно, без преувеличения, назвать важнейшими для Китая, как, впрочем, и для Соединенных Штатов. Связано это с местом и положением, которое занимают американцы на международной арене, а также с темпами экономического и политического развития, демонстрируемыми Поднебесной.

Наши страны различаются по многим параметрам: социальным системам, уровню развития производства, ценностным ориентирам и т.д., поэтому очень много принципиальных противоречий и трений. Самый яркий пример - тайваньский вопрос. Но если посмотреть с другой стороны, то можно обнаружить огромное количество общих интересов, которые чем дальше, тем больше проявляются. Например, в 1970-х годах прошлого столетия основной сферой взаимодействия была безопасность. А что сегодня? Сейчас общие интересы распространились на многие другие области: торгово-экономическую, социальную и т.д. Китай и США являются крупнейшими внешнеторговыми партнерами. Наша страна - главный кредитор Соединенных Штатов, американские компании вкладывают серьезные инвестиции в Поднебесную.

Можно добавить, что сейчас Китай активно интегрируется в мировую экономику, реформирует свою систему в соответствии с ее стандартами, поэтому Пекин крайне заинтересован в сохранении глобальной стабильности, как и США. В таких условиях обе стороны видят необходимость в поддержании открытой, свободной международной торгово-экономической архитектуры. Сегодня КНР уже не революционна, не такая, какой была в 1970-х, в настоящий момент она видит себя частью глобального сообщества, рассчитывая получать от этого соответствующие преимущества и блага, а подобный вариант возможен лишь в мирных условиях.

Диалог между Пекином и Вашингтоном ведется и по другим глобальным вопросам повестки дня: борьба с терроризмом, нераспространение ОМУ, противодействие нелегальной иммиграции и изменению климата. Вместе с тем разногласий и противоречий все еще очень много. И здесь наблюдается определенный баланс: когда отношения ухудшаются, сотрудничество ограничивает масштабы гипотетического конфликта, с разных сторон начинают высказываться мысли о том, что «у нас так много общих интересов» и, наоборот, когда все развивается слишком хорошо, активно вспоминают о спорах и недопониманиях между США и КНР. Таким образом, диалог между нашими государствами очень непростой, запутанный, в котором тесно переплелись взаимодействие и соперничество, выполняя роль своего рода «красных флажков». Отношения, как гласит китайская пословица, - «не слишком плохи и не слишком хороши».

«Международная жизнь»: Возможно, но стоит ли забывать о том, что США и Китай - страны во многом с противоположными социальными, идеологическими и экономическими укладами. Так какую же роль в двусторонних контактах играют принципиальные различия между социализмом и капитализмом?

Цзя Цинго: Этот фактор, безусловно, существует. Но надо учитывать, что в конце 1970-х годов Китай принял одно важное решение - идеология не должна оказывать влияния на международный политический курс страны. Сегодня КНР сознательно отказывается окрашивать свои отношения с другими странами, в том числе с США, в идеологические краски. Однако в американской дипломатии идеологический фактор очень существенен, поэтому-то и возникают порой конфликты между нашими странами, которые в большинстве случаев инициированы Соединенными Штатами, как, скажем, разногласия по правам человека или уровню развития демократии в Поднебесной.

«Международная жизнь»: Безусловно, отношения между Китаем и США носят очень сложный, порой весьма запутанный характер. Слишком много геополитических, исторических, экономических и военных факторов переплелись в них. Наверное, справедливо будет отметить, что и российский фактор оказывает на них свое влияние?

Цзя Цинго: С исторической точки зрения российский фактор играл исключительно важную роль в формате Пекин - Вашингтон. Особенно во времена Советского Союза. После распада СССР Россия и Китай попытались через расширение двустороннего сотрудничества повысить сопротивляемость давлению со стороны США, которое серьезно усилилось после окончания холодной войны, когда американцы остались, по сути, единственной сверхдержавой на планете. Столкнувшись с этой проблемой, стороны решили укрепить свое взаимодействие, в том числе путем создания Шанхайской организации сотрудничества (ШОС). Что касается дня сегодняшнего, то теперь у наших стран помимо противостояния Соединенным Штатам существует еще целый ряд сфер взаимных интересов. Например, торгово-экономический диалог, общие позиции по вопросам обеспечения безопасности в АТР.

«Международная жизнь»: Не могли бы вы остановиться более подробно на том, какую роль Россия и Китай могут играть в решении накопившихся и постоянно растущих международных проблем?

Цзя Цинго: С китайской точки зрения неприемлемо, если решающий голос во всех мировых делах будет монополизирован США. Россия и Китай тоже должны быть услышаны. Считаю, что добиться этого можно через двустороннее сотрудничество, когда наши отношения развиваются, российская и китайская позиции по международным проблемам крепнут. У нас огромное количество взаимных интересов - безопасность в Центральной Азии, борьба с терроризмом, расширение экономической кооперации и много других. Поэтому в Поднебесной придают исключительное значение сотрудничеству с Российской Федерацией.

«Международная жизнь»: В марте завершилась очередная сессия ВСНП - высшего законодательного органа страны. Какие изменения во внешней политике Китая можно прогнозировать после завершения этого мероприятия?

Цзя Цинго: Каких-либо кардинальных перемен не случилось, КНР на внешнеполитической арене, как и прежде, продолжит реализовывать курс, который называется «оставаться в тени, сохраняя позитивный подход», делать акцент на мирном развитии, избегая идеологизирования дипломатических контактов. Вряд ли произойдут изменения в позиции Пекина по проблемам изменения климата, по которой мы собираемся следовать принципу «равной, но дифференцированной ответственности». Китай будет бороться с терроризмом в любых проявлениях, отстаивать свободную и открытую международную экономическую систему, придерживаться принципов нераспространения и т.д.

Но есть вероятность того, что наша страна постепенно станет рассматривать существующие мировые проблемы с более масштабной, я бы сказал, глобальной точки зрения. Последние события в Ливии напрямую затронули интересы Китая, несмотря на то что это, в общем-то, самостоятельное государство, к тому же еще и очень далеко расположенное от границ Поднебесной. Раньше в КНР посчитали бы эту ситуацию второстепенной, не стоящей внимания, тем более что возможностей повлиять не нее не было. Теперь же, думаю, Пекин воспринял ливийскую проблему как свою собственную. Почему произошла такая перемена? Потому что там было 30 тыс. китайцев, в экономику Джамахирии были вложены немалые средства, беспорядки и военные действия стали представлять прямую угрозу жизни гражданам КНР, ее инвестициям и влиянию в этом регионе. 

Для Пекина вообще лучше всего было бы, чтобы коллапс ливийской власти не случился, чтобы там прошли реформы и сохранилась стабильность. В этой связи возникает вопрос: что Китай мог сделать для содействия переменам в Ливии, которые отвечали бы и его интересам, и интересам народа этой страны? Более того, это добавило бы стабильности всему региону. Конечно, в соответствии с принципом невмешательства во внутренние дела другого государства Пекин не мог напрямую воздействовать на обстановку в Джамахирии. Но нельзя не учитывать, что Китай выходит в мир, китайские граждане и компании действуют активнее на мировых и региональных площадках, поэтому то, что раньше казалось второстепенным и неконтролируемым, теперь имеет к КНР прямое отношение. К тому же мировое сообщество оказывает на Пекин все нарастающее давление, призывая его соответствовать статусу крупной державы и брать больше ответственности на себя.

«Международная жизнь»: Активизация Китая как мировой державы «первого калибра», разумеется, уже назрела, мы в начале нашего интервью упоминали о ней. Важнее всего то, как она будет происходить, что поменяется, созданы ли необходимые предпосылки?

Цзя Цинго: Это мое субъективное мнение, что она будет осуществляться и быстро, и медленно одновременно. Китай развивается очень динамично, его влияние на международной арене стремительно увеличивается, внимание международного сообщества к Поднебесной с каждым днем растет, поэтому каких-то изменений не придется долго ждать. Вместе с тем все еще очень много китайцев психологически не готовы к этим трансформациям, многие считают КНР развивающейся страной и пока слабой для того, чтобы заявлять о своих притязаниях на глобальных площадках. Есть и те, кто полагает, что заморские дела очень далеки от нас, сначала надо разобраться у себя дома. Разумеется, можно услышать голоса, призывающие правительство к занятию более жесткой позиции по ряду мировых проблем, но таких пока еще меньшинство.

С другой стороны, существуют и вполне естественные факторы: с расширением китайской экономики, ее выходом за пределы государства, множатся интересы Поднебесной за рубежом - корпорации из Китая проникают на иностранные рынки, граждане выезжают за границу на учебу и работу. В этих условиях Пекину просто необходимо предусмотреть серьезные меры для их защиты.

Еще один фактор, который уже упоминался, - давление на КНР со стороны международного сообщества. Если раньше позиция Пекина по тому или иному вопросу большой роли не играла, то теперь к его мнению прислушиваются, а в некоторых случаях чуть ли не требуют каких-либо шагов. Так, например, было в Дарфуре, когда Запад буквально заставлял Китай высказать свою позицию. И никакие аргументы китайской стороны о том, что «мы, мол, не вмешиваемся во внутренние дела независимых стран», не помогали - «невмешательство и есть прямое вмешательство», примерно так отвечали в Вашингтоне и Брюсселе. После таких заявлений можно сделать вывод о том, что даже, может быть, не желая того, моя страна втягивается в мировые дела.

«Международная жизнь»: Китай растет, становится заметнее на международной арене, что объективно привлекает к нему повышенное внимание со стороны иностранных держав, международных организаций. Скажите, а что думают простые китайцы по поводу усиления внешней политики КНР?

Цзя Цинго: Не думаю, что мировые проблемы владеют мыслями простых китайцев. Они больше заняты своими насущными делами. Однако в последнее время внешний фактор стал все более тесно переплетаться с внутренней экономической ситуацией, взять, к примеру, международную дискуссию по поводу обменного курса юаня. Поэтому сегодня все больше обычных граждан следят за дипломатическими баталиями, так как их результаты напрямую отражаются на их жизни.