*Тарасов Г.П., Смирнов В.Ю. Путь в Мадрид. СССР и подготовка Мадридской конференции по Ближнему Востоку (1985-1991 гг.) / Г.П.Тарасов, В.Ю.Смирнов; Ин-т востоковедения РАН, Центр арабских и исламских исследований. М.: ИВ РАН, 2025. 436 с.

В мае 2025 года вышел в свет объемный труд двух выдающихся советских и российских дипломатов-ближневосточников Г.П.Тарасова и В.Ю.Смирнова «Путь в Мадрид»*. Новаторский характер этого научного, сделанного в академическом ключе исследования в том, что оно первое в нашей историографии полноценное издание, повествующее о работе советской дипломатии по подготовке и созыву крупнейшего события начала 1990-х годов - Международной мирной конференции по Ближнему Востоку, состоявшейся в Мадриде в октябре 1991 года.

На Западе опубликованы многочисленные труды и мемуары западных, арабских и израильских участников тогдашних событий. Их авторы, включая бывшего заместителя госсекретаря США и руководителя ЦРУ при администрации Дж.Байдена Уильяма Бёрнса, по разным причинам, как объективного, так и субъективного характера, всячески приуменьшали, а то и игнорировали роль советской дипломатии в подготовке столь важного международного события. Во многом это было связано с тем, что конференция состоялась в октябре 1991 года, «на закате» истории СССР, что не могло не отразиться на восприятии его веса и влияния на ход ее подготовки. Тем важнее и значимее профессиональный и документально оснащенный рассказ о роли Москвы в тех событиях.

Он не только восстанавливает историческую правду, но и напоминает в наше трагическое для Ближнего Востока время (вспомним о кровавых событиях в Газе 2023-2025 гг. и смене режима в Сирии в декабре 2024 г.), что, кроме грубых силовых методов, существуют и классические дипломатические инструменты урегулирования самых острых конфликтов, и они, в этом не приходится сомневаться, будут обязательно задействованы в будущем вследствие тупиковости нынешнего конфронтационного и силового варианта предпринимаемых определенными силами попыток решения проблем региона без учета воли народов.

Но вернемся к самому труду наших маститых и высоко профессиональных дипломатов. Если В.Ю.Смирнов, длительное время работавший на Ближнем Востоке (в т. ч. семь лет послом в Королевстве Бахрейн), уже известен своими работами в ИВ РАН по истории советско-израильских отношений, то Г.П.Тарасова мы знаем прежде всего как первого посла нашей страны в Эр-Рияде после Карима Хакимова, установившего дипломатические отношения с Королевством Саудовская Аравия в 1926 году. Его там до сих пор хорошо и по-доброму помнят.

И вот теперь - серьезный научный труд, раскрывающий ранее малоизвестные страницы его профессиональной биографии. Они связаны с тем, что в МИД СССР именно он, будучи назначен в 1986 году заместителем начальника Управления Ближнего Востока, отвечал за направление ближневосточного урегулирования и, соответственно, за подготовку того мероприятия, которое стало впоследствии Мадридской мирной конференцией. Поэтому представленная работа имеет особое значение. Она - от автора многих важных дипломатических документов. Мне посчастливилось тогда работать под его руководством.

Составители исследования на базе в основном ранее не публиковавшихся документов советского дипломатического ведомства системно раскрывают перипетии подготовки того важнейшего внешнеполитического события, каким стала в 1991 году Мадридская мирная конференция, а главное - показывают, как довольно абстрактная и в значительной мере обслуживавшая интересы советской пропаганды идея многостороннего формата политического урегулирования стала - неожиданно для многих - реализовываться.

Авторы пошагово показывают, как это произошло. Кто бы что ни говорил сегодня об идеях перестройки и ее авторе, для Ближнего Востока на тот момент идеи нового политического мышления и в целом поиска новых подходов к урегулированию застарелых конфликтов стали глотком свежего воздуха, в том числе и для дипломатов. Они после многих лет прописывания в различных внешнеполитических документах «железобетонных» формулировок, свидетельствовавших о незыблемости и принципиальности линии ЦК КПСС, увидели шанс для политического и дипломатического творчества, которое могло наполнить нашу ближневосточную политику новым содержанием и дать современные инструменты для защиты наших национальных интересов в регионе. Естественно так, как они понимались на тот момент.

А картина была для СССР накануне перестройки довольно безрадостная. В 1970-х годах им были утеряны позиции в Египте. Региональное посольство СССР переместилось из Каира в Дамаск, где тогда под руководством соратника Л.И.Брежнева по 18-й армии посла В.И.Юхина были собраны лучшие дипломатические кадры - В.В.Посувалюк, М.Л.Богданов, А.В.Салтанов, А.В.Вдовин, В.З.Гугкаев, А.С.Засыпкин и многие другие. Мне, начинающему дипломату, тогда повезло работать под их руководством.

Но их положение было не самым завидным. После американского успеха в Кэмп-Дэвиде в 1978 году СССР, несмотря на колоссальные вложения в регион, продолжал утрачивать свои позиции. Арабы раскололись, Египет получил мир с Израилем и переориентировался на США, но был политически изолирован, штаб-квартира Лиги арабских государств оказалась перенесена из Каира в Тунис. ООП во главе с Я.Арафатом в 1982 году была выбита израильтянами из Ливана и, раздираемая внутренними противоречиями, переехала тоже в Тунис, Дамаск был под ударом со стороны «братьев-мусульман», которыми США напрямую руководили из Аммана.

Продолжалась арабская междоусобица, в том числе между баасистами Сирии и Ирака, которая была усугублена внезапно вспыхнувшей в 1980 году войной между Багдадом и Тегераном. Ситуацию осложнила иранская исламская революция 1979 года, которая быстро привела на фоне начавшейся вскоре ирано-иракской войны к установлению идеологически противоречивого, но политически выгодного обеим сторонам альянса между шиитским режимом Хаменеи в Тегеране и баасистским режимом Х.Асада в Дамаске. Понятно, что СССР, только что заключившему Договор о дружбе и сотрудничестве с Дамаском (1980 г.), пришлось потесниться, поскольку Иран практически сразу же начал свою игру по созданию инструментов влияния в регионе.

Ослаблялись наши позиции и из-за отсутствия дипломатических отношений с Израилем, которые были неосмотрительно разорваны в 1967 году, а также недостаточно развитыми, дипломатично выражаясь, связями со странами Персидского залива (с Саудовской Аравией они были заморожены аж с 1938 г.). Об этом и об усилиях по их восстановлению авторы подробно пишут в своей книге.

Ситуация для начала политического урегулирования такого масштабного и исторического конфликта, как арабо-израильский, была таким образом крайне неблагоприятная, хотя СССР все семидесятые и начало восьмидесятых годов последовательно отстаивал идею реализации резолюций 242 и 338 СБ ООН через созыв международной конференции по ближневосточному урегулированию… Однако ее практические параметры не были проработаны и она во многом виделась как «дремлющий» инструмент обеспечения нашего влияния в регионе.

Вот на таком фоне и был в 1985 году провозглашен курс на новое политическое мышление и поиск «баланса интересов», который применительно к Ближнему Востоку вылился в подготовку и затем успешное проведение Мадридской мирной конференции. Конечно, за «новым мышлением» стояло стремление нового советского руководства кардинально уменьшить расходы на внешнюю политику и в целом «перезагрузить» отношения с Западом на основе идей конвергенции, сторонников которой было немало в тогдашнем руководстве. А самой затратной статьей расходов у СССР был, конечно, после Афганистана, Ближний Восток, в который было вложено, как пишут авторы, 82 млрд рублей.

Нельзя не отметить иллюзорность этой базовой перестроечной концепции, которая исходила из того, что стоит СССР отказаться от марксистско-ленинской идеологии, то многие противоречия с Западом снимутся сами собой. Об этом не так давно сказал наш президент, который признал, что в основе противостояния с Западом лежат глубокие геополитические противоречия, а отнюдь не идеология, как виделось конструкторам перестройки.

Но тогда казалось, что можно было без потери лица выйти, что называется, в плюс. В целом, как справедливо пишет в предисловии к работе Г.П.Тарасова и В.Ю.Смирнова спецпредставитель президента по Ближнему Востоку и странам Африки заместитель министра иностранных дел РФ М.Л.Богданов (занимал этот пост с 2011 по 2025 г.), центральная идея советской дипломатии состояла в том, чтобы, не отказываясь от наших принципиальных установок, «преодолеть многочисленные препоны и завалы на пути созыва конференции, впервые собрать под советско-американской эгидой всех непосредственных участников конфликта, запустить механизм, призванный обеспечить мир и стабильность в регионе».

Авторы исследования совершенно обоснованно начинают его с анализа позиций Советского Союза по ближневосточному урегулированию. Даже с высоты сегодняшнего дня эти подходы представляются вполне обоснованными и глубоко разработанными с учетом интересов всех сторон. Однако к моменту начала проработки практических аспектов созыва международной конференции по ближневосточному урегулированию стало ясно, что, если конечные параметры урегулирования советской дипломатией проработаны детально и профессионально, то сама «Дорожная карта» движения к этим целям практически не существовала. И вот, российская дипломатия, как обстоятельно показано в представленном исследовании, взялась за проработку концепции международной конференции, приняв за основу новый для того времени принцип поиска баланса интересов вместо баланса сил.

Важно учитывать, что те профессионалы, которые начали реализовывать эту многотрудную задачу, в 1986-1989 годах не знали, получится ли что-то конкретное в результате проработки этой инициативы. А занимались ею, кроме авторов, потрясающие дипломаты, такие как тогдашний заместитель министра Ю.М.Воронцов, заведующий отделом Ближнего Востока (позднее - Управления Ближнего Востока и Северной Африки) В.П.Поляков (мой первый начальник в МИД), референт ЦК КПСС В.Н.Матузов, отвечавший за связи с Палестинским движением сопротивления, и ряд других выдающихся дипломатов, таких как вышеупомянутый М.Л.Богданов и А.В.Вдовин, доказавший еще в 1970-х годах вместе с другим опытным дипломатом-ближневосточником В.И.Колотушей состоятельность ставки СССР на Палестинское движение сопротивления. Участвовали в этой работе и другие эксперты и специалисты, как, например, Р.Ш.Турдиев, который долгое время возглавлял отдел ближневосточного урегулирования в МИД СССР.

Нельзя в этой связи не упомянуть одного из архитекторов ближневосточной политики СССР, а затем и России академика Е.М.Примакова, который в то время не занимал государственных постов, а в период перестройки был директором ИМЭМО, но являлся одним из тех деятелей, которые задавали концептуальные тренды, и был одним из конструкторов внешнеполитического курса страны.

В книге подробно разбираются многочисленные контакты и переговоры советских представителей с руководителями внешнеполитических ведомств США и других западных стран, а также с арабскими партнерами, что должно было обеспечить не только их поддержку нашей концепции международной конференции, но и позиционировать СССР как полноценного участника процесса урегулирования.

Авторы исследования справедливо отмечают, что продвигать свою концепцию советским дипломатам приходилось в сложнейшей обстановке отступничества Каира от общеарабских позиций, отказа Израиля вести диалог с ООП, попыток Дамаска поставить палестинское движение под свой контроль, продолжения ирано-иракской войны, а также других противоречий как в самом арабском лагере, так и между ним и Израилем.

Выстраивать курс на созыв конференции пришлось, как пишут авторы, путем прохождения ряда промежуточных этапов на разных направлениях, идя по непроторенным дорожкам. Вначале надо было упорядочить ситуацию в палестинском движении, побудить ООП признать резолюции 242 и 338 СБ ООН, отказаться от радикализма и терроризма, утвердить себя как приемлемого партнера для переговоров. Собственно, привилегированные отношения с ООП и были нашим главным козырем.

Другим важнейшим направлением деятельности была работа с США. Авторы детально описывают, как она шла с 1985-1986 годов, когда начались экспертные консультации по линии МИД - Госдепартамент, которые вначале походили на диалог глухих, но затем, после встречи экспертных групп в Женеве летом 1987 года США стали подавать сигналы, что в случае позитивных изменений в позиции ООП они тоже могли бы внести коррективы в свои позиции. Подробнейший отчет об американо-советских контактах по поводу ближневосточного урегулирования занимает практически треть всего труда наших дипломатов, показывая базовую роль этого направления. Там подробно освещены контакты советской стороны с ключевыми фигурами американской дипломатии - Р.Мэрфи, Д.Россом, Дж.Шульцем, Дж.Бейкером, а также попытки израильтян «вклиниться» в этот процесс со своими инициативными предложениями.

Именно на этом фоне интенсивных советско-американских, а затем советско-израильских контактов, в том числе с И.Шамиром и Ш.Пересом, была более детально и практически проработана, как это убедительно показывают авторы, советская линия в ближневосточном урегулировании, в которой в соответствии с запросом сверху все больше становилось гибкости и готовности заимствовать не только сленг (мирный процесс, отказ от насилия), но и в значительной степени ряд сущностных элементов западных подходов к ближневосточному урегулированию на основе «нового мышления» на базе поиска «баланса интересов».

Г.П.Тарасов и Ю.В.Смирнов впервые раскрывают, как поэтапно кодифицировалась и обретала «плоть и кровь» советская «Дорожная карта» продвижения к урегулированию. В частности, они обращают внимание на записку в ЦК КПСС, подготовленную при активном участии посла по особым поручениям Л.И.Менделевича, которая была утверждена решением Политбюро 11 мая 1987 года. Именно это определило комплекс мер и шагов в арабском мире в диалоге с США, в отношениях с Западной Европой и другими сторонами, определило направления работы с ООП, обозначило необходимость начать политические контакты с Израилем.

В книге немалое внимание уделено роли СССР и нашего внешнеполитического ведомства в определении позиции палестинцев в отношении ближневосточного урегулирования, формировании реалистичных подходов палестинцев к собственному будущему, ключевым этапом чего стала сессия Национального совета Палестины 15 ноября1988 года, в работе которой принимала участие представительная российская делегация, в состав которой входили видные работники ЦК КПСС, прежде всего куратор палестинского направления ныне здравствующий В.Н.Матузов и от МИД СССР - Г.П.Тарасов. Утвержденная палестинцами во многом при их содействии Декларация независимости и Политическая декларация зафиксировали обновленную программу ООП, которая, как справедливо отмечают авторы, «окончательно превращала ООП в весомого игрока на поле ближневосточной дипломатии».

Именно по итогам этого форума СССР согласился на признание провозглашенного на нем палестинского государства. Мне, тогда совсем молодому сотруднику УБВСА, пришлось волею судеб принимать участие в совещании у первого заместителя министра иностранных дел СССР А.А.Бессмертных (руководителей Управления не оказалось на месте в тот момент), на котором и было принято это решение. Горжусь занятой мной тогда позицией.

В полноценном виде наша ближневосточная концепция, как пишут авторы, была разработана к 1989 году и одобрена Политбюро ЦК КПСС с ориентиром на «утверждение во взаимоотношениях между государствами и народами Ближне-восточного региона принципов верховенства общечеловеческих ценностей, свободы выбора, баланса интересов».

Цель нашего подхода к тому моменту состояла не в том, чтобы запустить собственно процесс урегулирования, а в том, чтобы развязать узлы, препятствующие созыву конференции, убедить близкие нам режимы отказаться от попыток извлекать пользу из американо-советской конфронтации и наладить отношения с теми странами, с которыми они либо не существовали, либо носили формальный характер. Книга дает широкую картину этих наших усилий, начиная с визита на Ближний Восток в феврале 1989 года тогдашнего мининдел и активного сторонника перестройки Э.А.Шеварднадзе.

Считаю важным, что авторы привлекли внимание к речи Э.А.Шеварднадзе в Каирском университете, в которой были, наряду с провозглашением принципов деидеологизации международных отношений, сформулированы многие другие, представляющиеся актуальными и сегодня. Это стоит оценить сейчас, когда Запад вновь пытается навязать конфронтационные подходы и подталкивает мир к опасной черте, а на Ближнем Востоке вовсю идет масштабный передел сфер влияния и обрушения основ взаимоотношений, ранее казавшихся незыблемыми, включая передел границ, сформированных еще соглашениями Сайкс-Пико и позднее резолюциями СБ ООН.

Завершает книгу глава «На пути к Мадридской мирной конференции: финишная прямая», где подробно разбираются как процедурные вопросы подготовки форума, так и контекст, в рамках которого она проходила. А контекст был для СССР совсем неблагоприятный, явно свидетельствовавший об ослаблении позиций некогда великой страны. К финишу работа по подготовке к конференции проходила уже в совершенно других условиях - на фоне американской войны в Ираке (операция «Буря в пустыне», январь-февраль 1991 г.) и их вполне ожидавшейся победы в условиях «непротивления» Москвы действиям Вашингтона, провала августовского путча ГКЧП и существенных политических и социально-экономических трудностей внутри страны.

Авторы констатируют, что это привело к ряду уступок со стороны СССР, которые впоследствии сказались на ходе запущенного Мадридской конференцией в октябре того же года мирного процесса, хотя ясно, что ключевым фактором тогда, после конференции, стал развал известными силами Советского Союза и кардинальное ослабление, а затем и исчезновение с мировой арены «социалистического лагеря».

В заключение хотелось бы подчеркнуть, что авторы не только закрыли своим глубоким исследованием зияющую лакуну в российской историографии в части, касающейся советской ближневосточной политики на закате СССР, но привлекли внимание к политическим методам коллективного урегулирования сложных конфликтов. Да, в середине 1990-х годов, после убийства 4 ноября 1995 года израильского премьера И.Рабина, мадридский процесс дал серьезный сбой, но усилиями в том числе и российской дипломатии, инициировавшей создание «квартета» международных посредников в начале 2000-х (этим у нас тогда занимался посол по особым поручениям А.В.Вдовин, а мне довелось быть его помощником), просуществовал еще долгое время. Его плодами стало по итогам соглашений Осло-1 и Осло-2 создание Палестинской национальной администрации, возглавляемой и ныне одним из архитекторов палестинской концепции урегулирования М.Аббасом, широким признанием Государства Палестины в мире (143 из 193 государств - членов ООН) и многое другое.

Но вынужден констатировать, что особенно активно с 7 октября 2023 года Израилем при содействии США под предлогом борьбы с терроризмом ХАМАС и ядерными амбициями Ирана идет энергичный демонтаж того Ближнего Востока, который сложился в том числе и в результате Мадридского мирного процесса, запущенного на мирной конференции октября 1991 года. Есть ощущение, что прочного и, главное, справедливого мира народам Ближнего Востока этот поворот не принесет. А время коллективных усилий по политическому переустройству региона еще настанет. Однако вряд ли оно будет осуществляться на основе баланса интересов. Скорее - баланса сил, который все больше склоняется в сторону многополярного мира.