Стратегическая тишина

В статье изложена сугубо личная точка зрения авторов.

Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба, подобно как мука родами постигает имеющую во чреве, и не избегнут.
Первое послание к Фессалоникийцам святого апостола Павла. Гл. 5. Ст. 3

Стратегическое поражение России является приоритетной целью коллективного Запада¹. Очевидно, речь идет даже не о победе на поле боя, так как на уровне доктринальных документов прямое военное столкновение Запада² с Россией пока рассматривается, как то, чего они намерены избегать в силу неотвратимости нанесения Россией «недопустимого ущерба»³.

Под стратегическим поражением России подразумевается «отмена» России как идеи - слом развития российской цивилизации не только в ее суверенных устремлениях, но в ее исторической состоятельности.

«Известные в США институты, научные центры и университеты заточены на проведение русофобских исследований в целях организации ментальной войны с Россией»⁴, - считает помощник Президента РФ Николай Патрушев.

«Отмена» Западом России предполагает итогом наш стратегический отказ от субъектности и переход в статус объекта воздействия в рамках мировой политической системы.

Как подчеркнул Владимир Путин, для России стратегическое поражение означает прекращение ее государственности. «Это означает конец тысячелетней истории Российского государства. Я думаю, что это для всех понятно. А тогда встает вопрос: а зачем нам бояться? Не лучше ли тогда идти до конца? Это элементарная формальная логика…»⁵

Но что подразумевает идеологема президента «идти до конца»? Выскажем наше мнение.

Сегодня существует множество интерпретаций глобального противостояния. С одной стороны, тому есть идеологические объяснения, предполагающие наличие нескольких мировоззренческих позиций, которые столкнулись в непримиримой цивилизационной борьбе, где Россия - мировой оплот традиционных ценностей.

С другой стороны, мы можем говорить о популярной среди западных интеллектуалов идее холодной войны 2.0, подразумевающей асимметричную биполярность, в которой США и коллективный Запад противостоят Китаю (главному экономическому конкуренту) и России (главному идеологическому и военному противнику), а также условному Мировому большинству, которому, предположительно, позиция России ближе, но только если мы победим на поле боя. Эта версия противостояния активно продвигается западными элитами, это игра, которую Запад нам навязывает.

Есть и иная версия, более близкая авторам, согласно которой происходящее сегодня - нарастающее глобальное противостояние, в центре которого - борьба за сохранение/уничтожение института национальных государств как основного субъекта международных отношений.

В этой интерпретации текущие события больше напоминают Тридцатилетнюю войну, чем вторую холодную или третью мировую.

То, что мы наблюдаем сегодня, а именно индуцированный глобальными элитами процесс разрушения возникших в течение ХХ века институтов и форм организации общества, формирование новых правил и общественных устоев, указывает на значительные изменения не только в форме, но и содержании мирового порядка. Система, сложившаяся после Второй мировой войны, которая обеспечивала относительно сносное и мирное сосуществование государств, целенаправленно хаотизируется и разрушается, а новую систему лишь предстоит сформировать.

Подобная динамика происходящего коррелируется с событиями Тридцатилетней войны, в результате которой появился Вестфальский мир, узаконивший государство как основную суверенную форму организации общества. А сегодня мы видим вторую итерацию подобного конфликта, в рамках которого разворачивается борьба двух сил: тех, кто стремится сохранить государство, и тех, кто хочет его уничтожить и погрузить мир в «серую зону». И Россия как цивилизация, стоящая на сильной государственной основе, волею судеб оказалась в центре этого мирового конфликта.

Для достижения стратегического поражения России Запад полагается на неоднократно опробованные им инструменты: «цветные революции», инфокогнитивные операции и ментальную войну, экономическое давление и санкции, прокси-конфликты, террористические акты и диверсии, политические убийства, провокации и шантаж.

Прокси-война между Западом и Россией на украинском направлении - это противостояние экзистенциальное.

Июньская атака ATACMS по мирным отдыхающим на пляже в Севастополе в день Святой Троицы, атака, которая не могла произойти без координации со стороны западных специалистов, служит доходчивой иллюстрацией того, что Запад не собирается идти по пути переговоров, по крайней мере до тех пор, пока преимущество на нашей стороне. Очевидны синхронизация и взаимосвязь этих атак с событиями в Дагестане, обострением миграционных проблем, ударами по Белгороду и другими попытками расшатать ситуацию изнутри. Не надо быть провидцем, чтобы усмотреть в происходящем грамотную внешнюю режиссуру англо-американской школы с качественной драматургией, разложенным во времени медиа-обеспечением, со знанием болевых точек и проблем, выверенным кастингом исполнителей изнутри и наймом массовки, в том числе «в темную».

Вся эта цепь событий укладывается в одну логику, в основе которой лежит стремление Запада нанести России то самое стратегическое поражение через прокси-войну, перенапряжение российской экономики, массовый террор, раскол общества и смуту.

А значит, последовательная эксплуатация замиряющей риторики отдельных представителей западного истеблишмента все отчетливее выглядит как попытка затянуть время. Целью такой риторики является заполнение пространства отвлекающими нарративами, действующими в качестве «когнитивных ловушек», в которые нас пытаются втянуть, чтобы обмануть в очередной раз.

Одно достаточно ясно - в конечном итоге все решится, исходя из реалий на поле боя, и лишь потом придет дипломатия и придаст этому договорную форму. Потому выбор, стоящий перед Россией, подлинно экзистенциальный.

Вверх по лестнице эскалации

Таким образом, сложившееся во второй половине ХХ века мироустройство как конструкция, обеспечивавшая относительно устойчивое мирное развитие и сосуществование после Второй мировой войны, безвозвратно уходит в прошлое, погружаясь во мглу «серой зоны», где нет ни войны ни мира.

Соотносясь с Тридцатилетней войной, мы видим динамическую неопределенность нового формата, в котором старые правила граничат с новыми, создаваемыми в конфликтном процессе. Полем действий, возникающим в результате воздействия между игроками в подобной неопределенности, является «серая зона».

В рамках «серой зоны» игроки поступают в различных понятийных парадигмах - моральных, интеллектуальных, структурных, институциональных, - в одностороннем порядке легитимизируя свои действия, руководствуясь логикой, что допустимо все, что приближает поражение противника.

«Серая зона» предполагает, что каждый играет по своим правилам: общих правил нет, «война все спишет», а победителю достанется не просто мир, а возможность обустроить этот мир на основании своих правил. Это и есть тот самый «порядок, основанный на правилах».

В пространстве «серой зоны» размываются понятия, предмет и содержание дипломатии, а любые договоренности выглядят как тактические условности, вброшенные в публичное пространство для достижения цели войны - уничтожения противника.

Это имеет следствием хаотизацию международной политики и деградацию ее инструментария, в том числе такого механизма принуждения к диалогу, как «управляемая эскалация», приема, имеющего риторическое и конкретное военно-политическое наполнение.

Эскалация реально работала. Вспомним Карибский кризис, когда на Западе мы имели дело с политическим поколением, которое формировалось во время холодной войны, участвовало или помнило Вторую мировую. Это поколение политиков закончилось, из властных структур уходят уже и последователи «видевшего бездну» поколения.

Сегодня мы имеем дело с иным поколением лиц, принимающих решения на Западе, и это поколение имеет несколько проявлений.

С одной стороны, нам противостоит западный политический истеблишмент - авантюрный, легковесный, деградировавший и безответственный. Даже на уровне легитимных государственных деятелей они, скорее, имитируют власть, находясь под управлением транснациональной «системы влияния», всепроникающей межэлитной «горизонтали», претендующей на субъектность глобального гегемона, устанавливающего через своих клевретов «правила игры» для остального мира.

С другой стороны, мы сталкиваемся с гораздо более опасным соперником - рациональным, стратегическим, циничным и высокоорганизованным хозяином «серой зоны» - западной элитной «горизонталью», которая и является подлинным коллективным Западом. Если первые оказываются публичным пугалом и говорящими головами, то вторые представляют собой настоящего врага, которого нельзя недооценивать.

Ни с теми ни с другими мы не договоримся! Только наша сила заставит их отступить.

У западного истеблишмента, особенно европейского, вместе с профессиональными навыками атрофируется и «фактор страха».

Между тем движение вверх по лестнице эскалации ускоряется - прыжками через ступени и целые пролеты мир движется к войне.

Кризис вокруг украинского направления не перерос в прямую военную конфронтацию с НАТО только из-за наличия у России мощного ядерного потенциала, превосходящего по целому ряду компонентов совокупный западный, и остатков здравомыслия у части западного истеблишмента, особенно американских военных.

Но, как мы видим, ядерное сдерживание объективно становится менее действенным, а угроза большой войны - все более реальной.

Сила для себя, а не напоказ

В таком случае возникает вопрос: есть ли дверь, уводящая с лестницы эскалации к миру? Для России решение есть, но оно не придет извне. Оно находится внутри.

Мудрость в том, что будущее нельзя предсказать, но можно оказаться готовым к нему. Истина: хочешь мира - готовься к войне.

Коллективный Запад в лице истеблишмента и транснациональной «горизонтали» - нам не партнер, а враг, против которого нужно, если потребуется, идти до конца. На этом пути нам прежде всего необходимо стать сильными для самих себя, сильными изнутри, а не для внешнего мира и не напоказ.

Речь идет не о метафизических категориях и абстрактных суждениях, а о духовной собранности общества и мобилизации государства Российского, что, как показывают века нашей истории, имеет для русских действенный характер и сакральный смысл.

Речь идет о вполне прагматичном освобождении от осознания себя и мировой системы на западных основаниях, отказе от игры по их «правилам».

Мы говорим о необходимости стратегии сосредоточенности России, которая явно и недвусмысленно будет проецировать на Запад нашу абсолютную решимость пожертвовать всем ради Отечества, ради Победы.

Эта сосредоточенность представляет собой практико-ориентированную стратегию, предполагающую отказ от политических маневров и форматов взаимодействия с Западом, включающих принятие внешних стандартов или институциональных ограничений. Отныне все, что мы делаем, мы делаем сами и только в логике национальных интересов, без каких-либо рассуждений о возможности «войти и встроиться», «сохранить» или «вернуть» прежнее положение вещей.

Президент Путин глубоко прав, когда указывает на то, что нынешнее величие России заключается в ее суверенитете, способности и готовности постоять за Отечество.

Именно в этом самостоянии - наша правда и сила.

Наличие у русского народа сильного государства, способности и воли к самодержанию, в то время как остальные народы и страны (за редким исключением) покорно притихли или пали ниц перед западным гегемоном, является залогом моральной победы России в цивилизационном столкновении с Западом.

Россия должна стать источником длинной воли и опорой мира. Это позволит сформировать новый миропорядок.

Стратегическая сосредоточенность предполагает Россию как крепость мира. Того мира, где Россия - последний экзистенциальный ориентир для традиционного мира, тот бастион, который держится и стоит так, как дóлжно стоять всему человечеству.

Быть русским сегодня значит служить Отечеству.

Мы, русские, - многонациональный народ длинной воли, который, оперевшись на свою историю, культуру, веру и традицию, начинает осознавать величие, через единение живущих с предками и потомками.

Мы, русские, - нация «Бессмертного полка», что не только веками воевал, стоя за правду, но собирал Россию, многонациональную цивилизацию Русского мира.

В этом самостоянии - наша ответственность перед миром и покаяние перед Богом, в этом наша сакральная правда и русское бремя.

Русская тишина и сосредоточение против западных «правил»

Коллективный Запад в лице истеблишмента - транснациональной «элитной горизонтали» - по-настоящему испугается России, когда мы перестанем его пугать.

В момент, когда риторика становится не подкрепляющим действие аргументом, а самим действием без опоры на реальные события, она теряет свою силу. Силу надо не декларировать, а «излучать» - она должна исходить изнутри и быть присущей.

«Россия сосредотачивается» - установочная идеологема блестящего русского канцлера Горчакова актуальна как никогда.

Эта сосредоточенность достигается за счет концентрации государства и внутренней собранности народа. Сосредотачиваясь, важно сломать нарратив Запада, нужна игра первым номером, собственная инициатива и свой политический стиль. Пора перестать блефовать «красными линиями», сидя при этом за столом, накрытым Западом, где карты сдают «хозяева игры». Они - Запад - держат банк, придумали эту игру, установили ее правила. Потому они просто не могут проиграть. 

Нам необходимо молча и хмуро встать и выйти из-за стола. И тогда наступит тишина, та, о которой в РВСН шутят: «после нас - тишина»⁶.

Подобный уход от них к себе и тишина России в итоге наполнят Запад страхом осознания того, что молчание русских, собирающих воедино государство и армию, элиты и народ, может быть прервано только по нашей инициативе. Тогда до врага начнет доходить: в этой стратегической тишине первое слово русских будет и последним.

Следует понимать, что Запад в своей политике весьма алгоритмичен. Западная культура принятия решений прецедентна, склонна искать корреляции и резоны, основанные на практическом опыте. Мы же представляем собой иную культуру, опирающуюся на нетривиальный и порой на первый взгляд иррациональный подход. Они - тактики и прагматики. Мы - идеалисты и стратеги. Они - технологи. Мы - смысловики. Поэтому, если мы перестанем перекрикивать цитаты западных СМИ и политиков, прекратим разговоры о «красных линиях» и фундаментально замолчим, они тревожно задумаются: мол, что бы это значило?

Эмпирически предопределенный вывод, который они, вероятно, сделают: русские опять что-то задумали, а они сами-таки «доигрались».

Оглушительная и давящая русская стратегическая тишина, подкрепленная реальной, действенной внутренней сосредоточенностью государства и стягиванием воедино общества, сломит волю Запада к нанесению стратегического поражения России.

И вот тогда они начнут бояться.

Суть этого нарратива - «молчаливая сосредоточенность» в переходе от nuclear (weapons) utility - возможности использовать ядерное оружие - к nuclear futility - тщетности ядерной риторики.

Перестать оборачиваться на Запад, но вглядеться в себя, а через это в вечность - это то, о чем говорил патриарх Кирилл В.В.Путину, напутствуя президента в Благовещенском соборе Кремля после инаугурации: «Существует много коллизий. Глава государства должен принимать иногда судьбоносные и грозные решения, а если не принять таковые, то последствия могут быть чрезвычайно опасными для народа и для государства. Но эти решения почти всегда связаны в том числе и с жертвами… Потому что иногда требуется такое дерзновение, когда через многое следует переступить - может быть, через что в обычной жизни и переступить невозможно»⁷.

Готовность идти до конца, превзойти и победить Запад ментально - это русский путь.

Мы замолчим, и это будет наше главное слово.

Так мы победим войну!

¹https://www.nato.int/cps/en/natohq/opinions_222258.htm

²В статье используется концепт «Запад» в контексте «коллективного Запада». Под коллективным Западом авторы подразумевают совокупность лиц, а также структур, институтов, организаций и организационных форм, координирующих и согласующих процесс принятия решений. Речь не идет исключительно о западных государствах и исключительно про элиты, а про все систему мышления, принятия решений и координации действий.

³https://thehill.com/opinion/international/3982406-we-need-regime-change-in-russia-but-how/

⁴Патрушев Н. Защита исторической памяти - фундамент российской государственности // Национальная оборона (oborona.ru)

⁵Ответы на вопросы российских журналистов // kremlin.ru/events/president/news/74469

⁶Сугубо военные решения, обеспечивающие неотвратимость тотального поражения Запада оружием возмездия, - в арсенале России есть, но это не предмет данной статьи.

⁷http://www.patriarchia.ru/db/text/6126796.html