По состоянию на начало 2017 года население Латвии насчитывало 1 950 116 человек, оно по составу мультиэтническое, более 150 этнических групп, большинство из которых составляют русские, белорусы, украинцы, поляки, литовцы, евреи, цыгане (рома), немцы и эстонцы1. В свою очередь, подавляющее большинство среди перечисленных этнических групп составляют русские.

10 июня 2014 года парламент (Сейм) Латвийской Республики принял новую преамбулу к действующей Конституции (the Satversme) страны, где провозглашается: латвийское государство создано, чтобы «гарантировать существование и развитие латышской нации, ее языка и культуры на протяжении веков».

На протяжении веков латвийское государство никак не могло выполнять такую функцию по той простой причине, что латышское население, включая латышскую нацию, приобрело собственную государственность всего век назад - 11 ноября 1918 года, то есть сразу после окончания Первой мировой войны.

Предыстория государственности Латвии

В контексте постановки данного вопроса не требуется особое углубление в историю Европы, географической частью которой является нынешняя территория Латвии. Для выяснения обозначенного вопроса достаточно взять за временную точку исторического анализа конец XII - конец XIII веков, когда территория нынешней Латвии была завоевана крестоносцами и стала частью Ливонии, в результате чего к населению стали прибавляться этнические немцы.

Ливония закончила свое существование в ходе войны (известной как Ливонская война), начавшейся с вторжения армии русского царя Ивана Грозного в 1558 году. Притязания на эту территорию со стороны Польши и Швеции привели к польско-шведским войнам 1600-1629 годов, в результате которых она была поделена: Рига и Ливония стали шведскими; Курляндия и Латгалия остались за Речью Посполитой. Так было до окончания Северной войны (1700-1721 гг.). В 1721 году Русское царство и Шведское королевство заключили Ништадтский мир2, на основе которого к России перешла северная часть территории нынешней Латвии, выкупленная Петром I. В 1722 году в результате первого раздела Речи Посполитой к России перешла Латгалия, а в 1795 году императрица Екатерина II купила у тогдашнего владельца герцогство Курляндское3, и таким образом вся нынешняя территория Латвии оказалась в составе Российской империи.

В контексте нового положения преамбулы к Конституции страны о развитии латышской нации и латышского языка следует вспомнить о любопытном историческом факте: в 1868 году на территории нынешней Латвии открылась первая русская гимназия - Александровская, где местным жителям обеспечивалось преподавание латышского языка (повторим: преподавание латышского языка). Почти через 150 лет существования этой гимназии (школы) она резко сократила преподавание предметов на русском языке. Вот пример потери так называемой исторической памяти и отсюда неблагодарности.

В конце Первой мировой войны нынешняя территория Латвии была полностью оккупирована германскими войсками. А в России в результате двух революций к власти пришли большевики, которые 3 марта 1918 года подписали в Брест-Литовске договор, с помощью которого страна была выведена из войны, однако на проигрышных условиях, одним из которых были потери части территории Российской империи.

Следует вспомнить еще об одном, на наш взгляд, историческом факте поучительного характера в контексте вопроса о государственности Латвии: перед капитуляцией, 5 ноября 1918 года, Германия провозгласила территорию нынешней Латвии в качестве Балтийского герцогства под собственным протекторатом. Иными словами, сама Германия, вопрос будущей государственности которой находился в руках Антанты, тем не менее подчинила территорию нынешней Латвии в качестве протектората.

Однако через две недели, 18 ноября 1918 года, Народный совет, образованный из различных политических партий и общественных организаций, провозгласил независимую Латвийскую Республику. Впоследствии политическая ситуация в стране резко менялась: 3 января 1919 года была провозглашена Латвийская Социалистическая Советская Республика, а в составе Красной армии воевали латышские стрелки. 11 августа 1920 года Латвия подписала мирный договор с РСФСР, после чего правительство РСФСР первым в мире признало независимость Латвии в качестве самостоятельного государства.

Таким образом, на фоне сказанного отчетливо видны диаметрально противоположные позиции Германии и России по вопросу о самостоятельной государственности Латвии.

К моменту провозглашения независимости Латвии, в 1918 году, численность нелатышской части ее населения (именуемой национальными меньшинствами) насчитывала около 475 тыс. человек, что составляло 25,7% населения страны4. В связи с введением в рамках Лиги Наций системы защиты национальных меньшинств Совет Лиги Наций принял 15 декабря 1920 года специальную резолюцию, в которой для прибалтийских государств, включая Латвию, в качестве условия вступления в Лигу Наций устанавливалось принятие этими государствами мер по защите национальных меньшинств на их территориях и согласие властей этих государств на урегулирование проблем меньшинств Советом Лиги Наций. Власти Латвии представили соответствующее заверение (гарантию) в виде декларации на заседании Совета Лиги Наций5. Лишь после этого, 26 января 1921 года, страны Антанты признали независимость Латвии, а 22 сентября 1921 года совместно с Эстонией и Литвой Латвию приняли в Лигу Наций.

Конституция Латвии была принята Учредительным собранием 15 февраля 1922 года и вступила в силу 7 ноября 1922 года. Следует отметить, что при голосовании за принятие Конституции в Учредительном собрании оказались воздержавшиеся. Предложение о включении в Конституцию раздела о правах человека было отклонено.

15 мая 1934 года в результате переворота, осуществленного Карлисом Улманисом, действие части положений Конституции 1922 года было приостановлено.

Обращаясь еще раз к преамбуле ныне действующей Конституции Латвии, мы читаем в ней следующее: «Народ Латвии не признавал оккупационные режимы, сопротивлялся им…» Под «оккупационными режимами» подразумеваются два события: присоединение прибалтийских государств, включая Латвию, к СССР и оккупация территории Латвии во время Второй мировой войны фашистской Германией. При употреблении в преамбуле тождественного понятия «оккупация» к двум совершенно разным по своей сущности историческим событиям любопытно прояснить вопрос о позиции тогдашних властей Латвии в отношении этих событий в целом и степени их «сопротивления» надвигающейся тогда «коричневой чуме» в лице фашистской Германии, в частности.

Исторические факты подтверждают следующее: 7 июня 1939 года (то есть за два с половиной месяца до заключения Договора о ненападении между Германией и Советским Союзом, известного как пакт Молотова - Риббентропа) в Берлине министр иностранных дел Германии И. фон Риббентроп, министр иностранных дел Латвии В.Мунтерс и министр иностранных дел Эстонии К.Сельтер подписали Договор о ненападении между Германским рейхом, Эстонией и Латвией, где содержалось секретное положение, согласно которому власти Латвии обязывались принять «с согласия Германии все необходимые меры военной безопасности по отношению к Советской России».

Иными словами, для тогдашних властей Латвии угроза исходила с Востока, а не от фашистской Германии. Более того, они отказались от англо-франко-советских гарантий безопасности, отдавая предпочтение Берлину. В сложных условиях, когда вся Западная Европа с ее сырьевым и военно-промышленным потенциалом оказалась в подчинении фашистской Германии, советскому государству не оставалось ничего иного, как пойти на вполне оправданный на тот момент с точки зрения военной стратегии тактический шаг. Для обеспечения своей безопасности СССР последним из европейских государств (следует это подчеркнуть) подписал с Германией Договор о ненападении. В результате договора к Советскому Союзу были присоединены прибалтийские государства.

Как подтвердится позже, Договор о ненападении, заключенный властями Латвии с Германией, не спас Латвию (находившуюся в тот момент в составе СССР) от оккупации фашистской Германией в июне 1941 года. В этих условиях территория Латвии превратилась в часть германского Остланда в виде округа и оставалась им вплоть до 15 октября 1944 года, когда она была очищена Красной армией не только от немецких захватчиков, но и от латышского легиона СС.

В этом контексте интерес представляет изданный фондом «Историческая память» сборник документов о политической обстановке в Латвии, Литве и Эстонии «Резиденты сообщают…». В сборник вошли 102 документа из архивов России и стран Прибалтики, раскрывающих подоплеку событий 1939-1940 годов, которые привели к инкорпорации соответствующих государств в состав СССР. В частности, обращают на себя внимание указания местным резидентам НКВД воздерживаться от действий по вмешательству во внутренние дела прибалтийский стран. Кроме того, документы свидетельствуют об отсутствии у руководства Советского Союза далекоидущих планов, или стратегии аннексии, или оккупации Латвии, Литвы и Эстонии6.

Вот еще один убедительный исторический факт, показывающий отрицательное отношение Германии к вопросу о государственности Латвии.

Учитывая общий исторический контекст в лице предвоенного состояния Европы (и мира в целом) и заключение ведущими европейскими государствами с Германией аналогичных двусторонних соглашений о ненападении, возникает закономерный вопрос правового характера, на основании чего впоследствии одни из этих двусторонних соглашений с Германией можно считать легитимными, в том числе Договор Латвии с фашистской Германией, а другие - ничтожными? Пока никто, включая власти Латвии, не смог обосновать такое их различие в соответствии с международным правом. Все рассуждения по данному вопросу имеют политическую подоплеку.

Что касается согласия Германии на раздел сфер влияния, в результате которого Латвия была присоединена к СССР, претензии нынешних властей Латвии должны быть направлены в адрес их исторического партнера - фашистской Германии, с которой они подписали договор, а не в адрес СССР. Если кто и мог иметь претензии, то только власти СССР, ибо тогдашние власти Латвии раньше вступили в сговор с фашистской Германией против СССР.

Таким образом, учет контекста сложившейся военно-политической ситуации в Европе до, во время и после Второй мировой войны позволяет провести четкое различие между оккупацией Латвии фашистской Германией и превентивными действиями СССР оборонительного характера по укреплению безопасности в сопредельных пространствах.

В дополнение к сказанному следует учесть еще одно обстоятельство международно-правового характера: именно благодаря факту вхождения прибалтийских государств в состав СССР до развязывания фашистской Германией и ее сателлитами Второй мировой войны, а затем освобождения территорий этих республик Советской армией от оккупации фашистской Германией, нынешние прибалтийские государства избежали участи оказаться в списке так называемых враждебных государств, зафиксированных, в частности, в статье 107 Устава ООН со всеми вытекающими международно-правовыми последствиями.

Напомним содержание статьи 107 Устава ООН, которая гласит: «Настоящий Устав ни в коей мере не лишает юридической силы действия, предпринятые или санкционированные в результате Второй мировой войны несущими ответственность за такие действия правительствами, в отношении любого государства, которое в течение Второй мировой войны было врагом любого из государств, подписавших настоящий Устав, а также не препятствует таким действиям»7. Это положение Устава ООН является неотъемлемой частью послевоенного миропорядка и одним из реальных препятствий для любых попыток исказить или переписать историю межвоенного периода и Второй мировой войны.

Восстановление Конституции Латвии 1922 года и его последствия для правового положения национальных меньшинств в Латвии

4 мая 1990 года Верховный Совет Латвийской Советской Социалистической Республики принял Декларацию о независимости Латвии8, а 21 августа 1991 года - Конституционный закон о статусе Латвии как государства9. На основе этих двух актов была восстановлена Конституция Латвии 1922 года. По Декларации 1990 года также была объявлена ничтожной Декларация о присоединении Латвии к СССР от 21 июля 1940 года, хотя эти декларации имели одинаковые основания легитимности, которые были приняты в разное время и в различных исторических контекстах тогдашними парламентами Латвии.

Чтобы не возникало в будущем каких-либо сомнений в избирательном подходе к однопорядковым государственным актам в лице этих деклараций, Конституционный суд Латвии предпринял шаг превентивного характера: придал Декларации 1990 года и Конституционному закону 1991 года силу конституционного положения, а Декларация 1940 года была объявлена ничтожной. Тем самым Конституционный суд Латвии проигнорировал один из важных принципов, закрепленных в Венской конвенции 1969 года о праве международных договоров, которым следует руководствоваться при оценке или толковании правовых актов. В соответствии с пунктами 1 и 2 (a) статьи 31 Венской конвенции, акт (договор) «должен толковаться добросовестно в соответствии с обычным значением, которое следует придать терминам договора в их контексте». Напомним, что по этой же статье Венской конвенции контекст охватывает текст, включая преамбулу10. Замечание непосредственно относится как к цитируемому положению преамбулы Конституции Латвии «об оккупациях», так и постановлению Конституционного суда Латвии, где Суд применил выборочный подход к однопорядковым парламентским актам - декларациям.

В начале 1990-х годов были восстановлены лишь некоторые части Конституции Латвии 1922 года. Отсутствие в тексте Конституции раздела о правах человека было компенсировано принятием 10 декабря 1991 года Верховным советом Латвии Конституционного закона о правах и обязанностях человека и гражданина, который в 1998 году стал главой 8 Конституции о фундаментальных правах человека.

Статья 114 Конституции Латвии в отношении национальных меньшинств содержит положение, сформулированное, мягко говоря, не в позитивном плане и не содержащее даже намека на какую-либо позитивную меру со стороны государства по охране их самобытности. Она гласит: «Лица, принадлежащие к национальным меньшинствам, имеют право сохранять и развивать свой язык, этническую и культурную самобытность». В новом введении к Конституции 2014 года также декларативно заявлено о том, что латвийское государство «уважает национальные меньшинства». Иными словами, с одной стороны, декларативно заявлено о том, что в этой стране национальные меньшинства имеют право сохранить свою самобытность, а с другой стороны, заявлено, что функция латвийского государства в этой сфере ограничивается лишь тем, чтобы уважать это право.

Очевидно, что все меры, включая законодательного характера, предпринимаемые властями Латвии, предназначены главным образом для достижения основной политической цели, отраженной во введении к Конституции, предполагающей, что латвийское государство должно гарантировать развитие только латышской нации, ее языка и культуры. Что касается второй части положения введения к Конституции о «поддержке» в Латвии «благосостояния каждого человека и всего народа», то есть кроме латышской национальности и представителей других этнических групп, включая этнических русских, поколениями живущих на территории Латвии, то в этой части слово и дело властей Латвии расходятся.

В связи с этим вполне оправдано еще раз напомнить о количестве лиц, принадлежавших к национальным меньшинствам и проживавшим на момент приобретения Латвией государственности, в отношении которых власти Латвии представили по требованию Совета Лиги Наций Декларацию об уважении и защите их прав на заседании Совета Лиги Наций. В процентном соотношении ко всему населению Латвии национальные меньшинства тогда составляли 25,7%. Такое же количество представителей национальных меньшинств в процентном соотношении к населению Латвии имело место на территории Латвии на момент объявления Верховным Советом в 1990 году независимости Латвии: около 740 тыс. человек. По данным самих властей Латвии, в 2007 году число этнических меньшинств, именуемых как «неграждане» (то есть часть национальных меньшинств, но не признаваемых в качестве таковых официальными властями), составляло около 20% населения страны, в 2014 году - 14,3%, а в конце 2017 года - 11,7%11. Из последних 10% около 7% составляют те, кто в ходе переписи населения12 указал национальность «русский / русская».

Согласно Закону Латвии от 12 апреля 1995 года «О статусе граждан бывшего СССР, не имеющих гражданства Латвии или иного государства», бывшие граждане СССР, проживавшие по состоянию на 1 июля 1992 года в Латвии и не имеющие гражданства других государств, то есть нелатышская часть населения страны, оказались в положении «особого статуса», не известного в праве и его доктрине, однако изобретенного властями Латвии под названием «неграждане» (по-латышски «nepilsoni»).

Весьма характерна в этом отношении оговорка, сделанная Латвией при присоединении к Рамочной конвенции Совета Европы о защите национальных меньшинств, которая как раз была направлена на то, чтобы исключить неграждан, как якобы не относящихся к категории национальных меньшинств, из-под режима регулирования этого договора13.

Правовая квалификация латвийских «nepilsoni»

В ответах на список вопросов Комитета ООН по экономическим, социальным и культурным правам (КЭСКП) в связи со вторым периодическим докладом Латвии о выполнении обязательств по Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах говорится о снижении числа неграждан (nepilsoni): в 2018 году - 233 393 человека, в 2019 году - 224 670 человек. При этом власти Латвии голословно утверждают, что «латвийские неграждане не являются лицами без гражданства». Этим обосновывается еще одно их беспочвенное утверждение о том, что неграждане Латвии пользуются почти всеми правами человека наравне с гражданами Латвии14.

В самом периодическом докладе, представленном в КЭСКП, власти Латвии опять повторяют утверждение о том, что социальные и экономические права латвийских граждан и неграждан одинаковы. В качестве примера приводят статью 3 Закона о социальных услугах и социальной помощи, статью 4 Закона о государственном социальном страховании и выдержки из Закона о медицине и Закона о государственной гражданской службе, в которых якобы предусмотрены их одинаковые положения15.

Все эти попытки властей Латвии нацелены убедить, что неграждане Латвии не являются лицами без гражданства (апатридами). На самом деле, превращая более одной четвертой части населения Латвии, постоянно живущей на ее территории, в категорию лиц без гражданства (апатридов), власти Латвии на протяжении последних 30 лет пытаются всеми способами не дать им гражданство Латвии. Для этой цели они ввели и продолжают вводить различные законодательные ограничения и бюрократические препятствия, включая чрезмерно завышенные требования к знанию государственного языка - латышского.

Лишь недавно был принят Закон о непрерывности статуса детей неграждан (The Law on the Discontinuation of the Non-Citizen’s Status for Children), на основе которого с 1 января 2020 года ребенок, рожденный от родителей-неграждан, автоматически получает гражданство Латвии. Латвийские власти долго отказывались от этого, несмотря на то что Латвия как государство - участник (с 1992 г.) Конвенции о сокращении безгражданства 1961 года, должна была еще 30 лет назад ввести автоматический режим приобретения гражданства родившимися на ее территории детьми в соответствии с этой конвенцией16.

Скорее всего, принятие упомянутого закона властями Латвии было продиктовано другим обстоятельством, а именно тем, что с 2000 года число населения страны уменьшается (например, в 2016 г. на 1%) и миграционный баланс страны является негативным17. Исходя из наблюдений за дебатами в ЕС, членом которого является Латвия, по вопросу приема квотированных чиновниками ЕС мигрантов из других регионов, становится очевидной основная причина нежелания властей Латвии принимать мигрантов.

В контексте утверждения властей Латвии о том, что неграждане не являются апатридами, напрашивается выяснение реального отношения властей Латвии к апатридам как таковым, учитывая то, что Латвия с 1999 года является участником Конвенции о статусе апатридов (1954 г.)18. И здесь, как говорится, власти Латвии также отличились. При присоединении к Конвенции 1954 года они воспользовались возможностью статьи 38 и сделали оговорку в отношении применения ключевых положений пункта 1 (b) статьи 24 и статьи 27 конвенции, которые в силу этих оговорок «подлежат ограничениям, предусмотренным национальным законодательством».

Под ограничения попало предусмотренное пунктом 1 (b) статьи 24 обязательство договаривающегося государства (в данном случае Латвии) предоставить апатридам, законно проживающим на его территории, то же положение, что и гражданам, в отношении социального обеспечения. Речь идет об отказе от законоположений, касающихся несчастных случаев на работе, профессиональных заболеваний, материнства, болезни, инвалидности, старости, смерти, безработицы, обязанностей в отношении семьи и других случаев, которые согласно внутренним законам предусматриваются системой социального обеспечения.

Оговорка к статье 27 Конвенции 1954 года также касается отказа от выдачи латвийским государством удостоверения личности апатридам, находящимся на их территории и не обладающим действительными проездными документами. Как известно, негражданам в Латвии выдают «Удостоверение негражданина» (по-латышски «Nepilsoņa pase»).

Таким образом, власти Латвии, с одной стороны, пытаются убедить международное сообщество в том, что неграждане не являются апатридами, а, с другой стороны, путем оговорок к Конвенции 1961 года свели на нет жизненно важные социальные права, которыми могли пользоваться апатриды на территории Латвии. Еще одно наблюдение: разделяя неграждан и апатридов, власти Латвии тем не менее не дают раздельных статистических данных по ним.

При этом любой разумный обитатель Земли знает о том, что от наличия или отсутствия гражданства зависит объем пользуемых прав любым человеком в стране его постоянного проживания. По определению Международного суда ООН, гражданами являются те лица, которые признаны государством как имеющие с ним эффективную связь19. Гражданство в основном приобретается тремя способами: в силу рождения в стране (jus soli - право почвы), в силу рождения от родителя, который является гражданином страны (jus sanguinis - право крови), и в силу натурализации. С учетом этого обстоятельства соответствующие разделы современных конституций многих стран обозначены как «права человека и гражданина», что подчеркивает разный объем прав граждан и остальных людей, законно находящихся на территории, подпадающей под юрисдикцию соответствующего государства. Например, глава 2 Конституции Российской Федерации 1993 года именуется «Права и свободы человека и гражданина»20.

На законодательном уровне государств различается состав их населения: граждане, иностранцы (граждане других государств), лица без гражданства (лица, не являющиеся гражданами какого-либо государства). Во всех соответствующих статьях основного универсального акта, Международного пакта о гражданских и политических правах, где закреплены конкретные гражданские (личные) и политические права (за одним исключением), говорится о праве каждого человека, а в статье 25 говорится о каждом гражданине, ибо в этой статье речь идет о праве принимать участие в ведении государственных дел непосредственно или через посредство выбранных представителей21.

С позиции вышесказанного понятие и тем более статус неграждан не имеет никакого международно-правового основания. Оно всецело является политическим продуктом. Здесь можно сослаться и на то, что сама Латвия при упоминании неграждан предпочитает оперировать термином «aliens», а не «non-citizens».

Да, в некоторых международных договорах по правам человека применяется подход, различающий граждан и неграждан. Например, пункт 2 статьи 1 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 года гласит: «Настоящая Конвенция не применяется к различиям, исключениям, ограничениям или предпочтениям, которые государства - участники настоящей Конвенции проводят или делают между гражданами и негражданами»22.

Однако это положение конвенции имеет совершенно другую смысловую нагрузку. В этом отношении в Общей рекомендации XI о негражданах, принятой в 1993 году Комитетом по ликвидации расовой дискриминации (КЛРД) применительно к пункту 2 статьи 1 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации, говорится об иностранцах23. Иными словами, упомянутое в пункте 2 статьи 1 Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации понятие неграждан подразумевает иностранцев.

В 2005 году Общая рекомендация XI КЛРД была заменена новой Общей рекомендацией XXX о дискриминации неграждан24. В преамбуле этой рекомендации комитет сообщает о том, чтό для него стало очевидным, и при этом вызывающим обеспокоенность: «Кроме мигрантов, беженцев и лиц, ищущих убежища, обеспокоенность также вызывает положение других групп, включая неграждан, не имеющих соответствующих документов, и лиц, которые не могут получить гражданство государства, на территории которого они проживают, даже когда такие лица живут на одной и той же территории всю свою жизнь».

Как мы видим, КЛРД, наряду с традиционными категориями неграждан, каковыми являются мигранты, беженцы и лица, ищущие убежища, обнаружил еще одну группу неграждан: это те, кто не может получить гражданство государства, на территории которого они живут всю свою жизнь, и этот факт вызывает у него обеспокоенность. В IV разделе рассматриваемого документа под названием «Доступ к гражданству» в отношении этой группы КЛРД призывает государства-участников обеспечить, чтобы они «не подвергались дискриминации в отношении доступа к гражданству и натурализации, и уделять должное внимание возможным препятствиям для натурализации лиц, длительно или постоянно проживающих в стране». Далее КЛРД конкретизирует один из аспектов своего призыва к государствам: «Упорядочить статус бывших граждан государств-предшественников, которые в настоящее время проживают под юрисдикцией государства-участника».

Сказанное полностью относится к сложившейся ситуации в Латвии по отношению к национальным меньшинствам, включая этнических русских меньшинств, многие из которых оказались в ситуации неграждан.

По мнению КЛРД, государства - участники конвенции также обязаны предоставлять полную информацию в отношении своего законодательства о негражданах и о его применении; государства также должны включить в свои периодические доклады данные о находящихся под их юрисдикцией лицах, не являющихся гражданами, включая данные в разбивке по этнической принадлежности, что, как уже было отмечено, игнорируется властями Латвии при отчетах в международных правозащитных структурах.

В этом русле следует упомянуть еще об одном исследовании, проведенном в рамках ООН и опубликованном Управлением Верховного комиссара ООН по правам человека (УВКПЧ) под названием «Права неграждан»25, в основе которого лежит окончательный доклад Специального докладчика по правам неграждан проф. Дэвида Вайсбродта, который был представлен в Подкомиссии по поощрению и защите прав человека (с 2006 г. - Консультативный комитет Совета ООН по правам человека) в августе 2003 года26.

Хотя в данной публикации содержится определение неграждан, оно тем не менее не дает исчерпывающих ответов на возникающие вопросы. «Негражданин - это лицо, которое не было признано как имеющее эффективные связи со страной, где он или она находится»27. Однако в главе III издания, где перечислены отдельные группы неграждан, можно выяснить, кого конкретно имеет в виду Специальный докладчик под этой категорией лиц: a) лица без гражданства; b) беженцы и просители убежища; c) трудящиеся-неграждане и члены их семей; d) жертвы торговли людьми; e) дети-неграждане.

Таким образом, если исходить из утверждения властей Латвии, что неграждане в Латвии не являются лицами без гражданства, то латвийские неграждане вообще не подпадают ни под одну из вышеуказанных групп лиц, обозначенных в докладе Специального докладчика ООН в качестве неграждан.

В контексте дистанцирования всеми неправомерными способами властей Латвии от международных обязательств в отношении апатридов на территории Латвии следует уточнить, что безгражданство возникает в случае потери каким-либо лицом прежнего гражданства и неполучения родившимся ребенком гражданства. Отсюда различие между абсолютным и относительным безгражданством. Относительное безгражданство наступает в результате утраты лицом гражданства; абсолютное гражданство наступает с момента рождения ребенка.

В Латвии в результате неправомерного (и негуманного) применения к гражданам СССР, постоянно проживавшим на территории Латвии, восстановленного Закона о гражданстве довоенного периода представители нелатышской этнической группы были лишены возможности автоматически получить гражданство Латвии. Таким образом, эта часть населения Латвии потеряла прежнее гражданство СССР в связи с прекращением его существования, однако при этом она была лишена возможности автоматического получения гражданства Латвии, хотя к тому моменту составляла более четверти населения Латвии, постоянно проживающей там.

Более того, число этой категории населения на первом этапе не уменьшалось, даже из-за естественной смерти жителей, по причине того, что родившиеся дети у этой категории населения автоматически не получали гражданства Латвии. Вопреки требованиям действующих международных конвенций, в которых участвует Латвия, по отношению к таким категориям лиц, чтобы государства-участники сокращали их число на своих территориях, власти Латвии превратили эту часть населения в несуществующую в правовой природе категорию неграждан вместо того, чтобы признать их в качестве апатридов, число которых подлежит сокращению в соответствии с упомянутыми международными конвенциями.

При этом власти оставили за этой категорией только один путь приобретения гражданства Латвии - натурализация, для которой ими же были воздвигнуты непреодолимые препятствия, прежде всего высокая степень знания латышского языка без адекватного обеспечения государством организационных, финансовых, кадровых, учебно-методических, временных и иных необходимых предпосылок.

Такая политика властей Латвии создала ситуацию, когда часть этнических русских, которые не получили гражданства Латвии, то есть неграждане, оказались в положении двойной дискриминации (из-за отсутствия гражданства и принадлежности к национальным меньшинствам) в отличие от другой части этнических русских, которые уже получили гражданство Латвии, однако испытывающей дискриминацию в качестве национального меньшинства.

Проблема правопреемства в отношении гражданства

Ситуация в Латвии по отношению к негражданам не является новой проблемой. Подобные возникали и в прошлом и могут быть впредь в результате распада государств (как, например, СССР и СФРЮ), вместо которых образовались новые государства. В этих случаях возникают различные проблемы, включая проблему автоматического получения гражданства на территории таких государств всеми теми, кто жил там постоянно до этих событий. Эта проблема в современном международном праве рассматривается в контексте института правопреемства, который кодифицирован лишь применительно к международным договорам28, государственной собственности, архивам и долгам29.

В 1993 году Комиссия международного права ООН (КМП), занимающаяся под руководством ГА ООН вопросами прогрессивного развития и кодификации международного права, включила в свою повестку дня тему «Правопреемство государств и его последствия для гражданства физических лиц и государственной принадлежности юридических лиц», и в 1999 году она на своей 51-й сессии одобрила, а затем представила Генеральной Ассамблее ООН для утверждения проект статей «О гражданстве физических лиц в связи с правопреемством государств» (26 статей)30 как часть доклада КМП.

Этот доклад КМП также содержал комментарии к проекту статей31. Первая часть этого документа посвящена конкретным категориям правопреемства, вторая содержит положения о предоставлении и утрате гражданства, а также о праве оптации. Данная часть документа состоит из четырех разделов, посвященных конкретным видам правопреемства государств, включая случай распада государства как, например, СССР. Впоследствии ГА ООН одобрила текст своей резолюцией в 2001 году32. Однако этот проект статей до сих пор остается проектом.

Действующая Европейская конвенция о гражданстве 1997 года33 содержит положения, касающиеся приобретения и утраты гражданства в случаях правопреемства государств. Она устанавливает, что при принятии решений относительно предоставления или сохранения гражданства в случаях правопреемства государств каждое соответствующее государство-участник учитывает, в частности, наличие подлинной и эффективной связи соответствующего лица с данным государством, место постоянного проживания этого гражданина в момент правопреемства государств; волю соответствующего лица; территориальное происхождение соответствующего лица.

Следует подчеркнуть, что данная конвенция открыта не только для государств - членов Совета Европы, но и для стран, которые не являются членами СЕ, но принявшие участие в составлении конвенции. Конвенция вступила в силу 1 марта 2000 года. По состоянию на 15 марта 2021 года ее ратифицировало 21 государство. Латвия, как государство - член СЕ с 1995 года, подписала ее 30 мая 2001 года, однако вот уже 20 лет не ратифицирует ее.

В 2006 году Комитет министров Совета Европы одобрил Конвенцию о недопущении безгражданства в связи с правопреемством государств34. Она вступила в силу 1 мая 2009 года. Ее участниками являются семь государств. Среди государств, подписавших конвенцию, не числится Латвия.

Венецианская комиссия (Европейская комиссия за демократию через право) одобрила декларацию о последствиях правопреемства государств для гражданства физических лиц35. Однако положения данной декларации не воспринимаются властями Латвии, что подтверждается проводимой ими политикой дискриминации в отношении национальных меньшинств.

В целом эти международные акты, содержащие международные правила обращения по отношению к лицам без гражданства, не являются руководящими началами действий властей Латвии по отношению к негражданам.

Оценка международных правозащитных структур политики и практики Латвии применительно к национальным меньшинствам

Основанием оценки со стороны правозащитных структур системы ООН и европейских региональных правозащитных механизмов политики и практики Латвии применительно к обеспечению прав национальных/этнических, религиозных и языковых меньшинств является само добровольное участие Латвии в соответствующих международных договорах по правам человека, закрепляющих и права национальных/этнических, религиозных и языковых меньшинств. В этом случае действует международный принцип «pacta sunt servanda» - договоры должны исполняться добросовестно.

В соответствии с Конституцией Латвии международные договоры Латвии имеют преимущественную силу над национальными правовыми нормами, за исключением конституционных норм. Что касается конституционных норм о национальных меньшинствах, как уже было отмечено, они носят декларативный характер.

Латвия является участницей ряда основных международных договоров по правам человека, включая Конвенцию о правах ребенка 1989 года, Международную конвенцию о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 года, Конвенцию о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года, Международный пакт об экономических, социальных и культурных правах 1966 года, на основе которых функционируют договорные органы по правам человека - комитеты36 .

В Заключительных замечаниях Комитет по правам ребенка по третьему - пятому периодическим докладам Латвии о выполнении ею Конвенции о правах ребенка 1989 года выразил озабоченность продолжающейся дискриминацией против детей-инвалидов и детей из числа меньшинств в части их доступа к адекватным условиям здравоохранения и образования37.

Латвия, как государство - участник Международной конвенции о ликвидации всех форм расовой дискриминации 1965 года38, представила объединенные 6-12 периодические доклады в Комитет по ликвидации расовой дискриминации, который осуществляет международный контроль за выполнением государствами-участниками обязательств по данной конвенции. В своих Заключительных замечаниях по данному докладу39 КЛРД «обеспокоен сообщениями о том, что нынешняя языковая политика является дискриминационной в отношении представителей этнических меньшинств в сферах образования и занятости, общественной и политической жизни. Дискриминационной для представителей этнических меньшинств также является политика в отношении получения ими доступа к разного рода услугам».

Комитет также обеспокоен тем, что:

«a) Поправки к Закону об образовании сокращают преподавание языков меньшинств в государственных и частных учреждениях среднего образования и сокращают долю обучения языкам меньшинств в последних трех классах базовой ступени образования, что приведет к необоснованным ограничениям доступа к образованию на языках меньшинств;

b) статья 6 Закона об образовании, которая требует использования и знания латышского языка наемными работниками и самозанятыми лицами, может привести к прямой и косвенной дискриминации представителей меньшинств при доступе к работе в государственных и частных учреждениях;

c) требования в отношении знания латышского языка, как сообщается, повлияли на способность представителей меньшинств участвовать в общественной и политической жизни и получать доступ к основным услугам».

Комитет рекомендует государству-участнику «принять меры для обеспечения того, чтобы его языковая политика и законы не создавали прямой или косвенной дискриминации и не ограничивали права представителей этнических меньшинств на доступ к образованию, занятости и основным услугам»; обеспечить отсутствие необоснованных ограничений на доступ к изучению языков меньшинств; пересмотреть необходимость внесения поправок в Закон об образовании, которые вводят дополнительные ограничения на количество уроков языка меньшинств в государственных и частных школах; обеспечить, чтобы Закон о государственном языке не приводил к ненужным ограничениям, которые могут привести к возникновению или увековечению этнической дискриминации; обеспечить условия, в которых языковая политика не будет препятствовать представителям этнических меньшинств трудоустраиваться в государственном и частном секторах; принять конкретные меры для обеспечения того, чтобы лица, принадлежащие к этническим группам, были представлены в общественной и политической жизни на всех уровнях и не были исключены по языковому признаку.

Комитет по ликвидации дискриминации в отношении женщин (КЛДЖ), который осуществляет международный контроль за выполнением государствами-участниками своих обязательств по Конвенции о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин 1979 года40, в своих заключительных замечаниях по объединенному четвертому - седьмому периодическим докладам Латвии выразил озабоченность по поводу продолжающейся вертикальной и горизонтальной гендерной сегрегации в сфере занятости применительно к женщинам, принадлежащим к этническим меньшинствам. Для озабоченности КЛДЖ имеется весомое основание: более 31% женщин страны, особенно маргинализированная часть, которая страдает от дискриминации в Латвии, принадлежит к этническим меньшинствам. В связи с этим комитет призвал правительство Латвии устранить трудности в деле доступа к рынку труда женщин из числа этнических меньшинств41.

Латвийская правительственная делегация отчитывалась онлайн в марте 2021 года по второму периодическому докладу через 12 лет после представления ей первоначального доклада в 2008 году перед КЭСКП по Международному пакту об экономических, социальных и культурных правах. КЭСКП в своих Заключительных замечаниях по докладу высказал серьезную озабоченность по ряду проблем, связанных с положением национальных меньшинств Латвии, большинство которых до сих пор пребывают в состоянии «неграждан».

Приведем ряд замечаний и соответствующих рекомендаций КЭСКП, отраженных в этих Заключительных замечаниях42.

Комитет «обеспокоен полученной информацией об усилении распространения тенденции к наличию предосудительной среды и дискриминационных настроений по признаку цвета кожи, языка, религии, национального или этнического происхождения… которые препятствуют доступу обездоленных и маргинализированных групп к экономическим, социальным и культурным правам» (параграф 12).

В связи с этим Комитет рекомендует властям Латвии:

«b) принимать эффективные меры, препятствующие формированию предосудительной среды и дискриминационных настроений по признаку цвета кожи, языка, религии, национального или этнического происхождения… и содействовать доступу обездоленных и маргинализированных групп к экономическим, социальным и культурным правам, уделяя особое внимание занятости, здоровью и образованию;

c) систематически собирать дезагрегированные статистические данные об уровне осуществления закрепленных в Пакте прав лицами и группами, находящимися в неблагоприятном и маргинальном положении» (параграф 13).

В разделе под названием «Неграждане» КЭСКП выразил обеспокоенность по поводу того, что «по состоянию на 2019 год в государстве-участнике все еще насчитывается примерно 209 тыс. неграждан».

В связи с этим КЭСКП «рекомендует государству-участнику принять меры, направленные на то, чтобы лица, которые в настоящее время имеют статус негражданина, имели недискриминационный доступ к экономическим, социальным и культурным правам, включая равный доступ к возможностям рынка труда и занятости» (параграф 16).

В разделе «Безработица» КЭСКП высказал обеспокоенность по поводу того, что «b) некоторые группы по-прежнему в непропорционально большой степени страдают от безработицы, в том числе цыгане, неграждане, лица, принадлежащие к группам меньшинств, лица старше 50 лет и инвалиды» (параграф 22).

В связи с этим комитет рекомендует государству-участнику: «c) принять меры для обеспечения того, чтобы языковые законы и политика государства-участника не приводили к прямой или косвенной дискриминации в отношении лиц, принадлежащих к группам меньшинств, при получении доступа к возможностям рынка труда и занятости» (параграф 23).

В разделе «Бедность» КЭСКП рекомендует «c) принять эффективные меры для обеспечения адресной поддержки группам, которые непропорционально сильно страдают от бедности, в частности детям, семьям с одним родителем, пожилым людям» (большинство пожилых людей являются негражданами из числа этнических русских).

В разделе «Право на образование» КЭСКП «выразил обеспокоенность недостаточной доступностью дошкольного образования в некоторых муниципалитетах, дискриминацией в отношении детей, принадлежащих к группам меньшинств».

КЭСКП отдельно выделил раздел под названием «Языки меньшинств». Параграф 48 этого раздела гласит: «Принимая к сведению информацию, предоставленную делегацией государства-участника в отношении поддержки, оказываемой преподаванию и изучению языков меньшинств, комитет обеспокоен тем, что текущая языковая политика в государстве-участнике может иметь дискриминационные последствия в отношении лиц, принадлежащих к меньшинствам, в пользовании языками, своих экономических, социальных и культурных прав, особенно в области образования, занятости и доступа к услугам. Комитет принимает к сведению разъяснения делегации государства-участника о том, что реформа образования сама по себе не является дискриминационной. Однако комитет по-прежнему обеспокоен тем, что недавние поправки к Закону об образовании и Постановлению Кабинета министров №716 от 21 ноября 2018 года содержат элементы дискриминационного воздействия на группы меньшинств и создают необоснованные ограничения, распространяющиеся на преподавание и изучение языков меньшинств на ступенях дошкольного и начального образования как в государственных, так и в частных школах».

В связи с этим КЭСКП рекомендует государству-участнику «принять меры для обеспечения того, чтобы языковая политика и законы не создавали прямой или косвенной дискриминации в отношении лиц, принадлежащих к группам меньшинств, в осуществлении их экономических, социальных и культурных прав, и не препятствовать указанным лицам в поиске работы в государственном и частном секторах. Он также рекомендует государству-участнику рассмотреть возможность пересмотра своей языковой политики и законов в области образования с целью поощрения преподавания и изучения языков меньшинств и обеспечении того, чтобы указанные факторы не сказывались отрицательно на успеваемости детей, принадлежащих к группам меньшинств (параграф 49).

Голословное утверждение властей Латвии о конституционных гарантиях равенства и недискриминации, а также гарантиях на уровне отраслевого законодательства для всех членов латвийского общества, включая национальных/этнических меньшинств, не разделяется Европейской комиссией по борьбе с расизмом и нетерпимостью. Ее мнение об этом было отражено в Докладе по Латвии, опубликованном 5 марта 2019 года. В нем комиссия выразила серьезную озабоченность в связи с отсутствием в отраслевом законодательстве, а именно в Законе о труде, Законе о запрещении дискриминации юридических лиц - экономических операторов, Законе о защите прав потребителей, Законе о правах пациентов и Законе о социальных услугах и социальной помощи однозначного запрещения дискриминации на основе языка, национального, этнического происхождения и религии43.

Более принципиальным по этой проблеме среди европейских правозащитных структур оказался Консультативный комитет, созданный на основе Рамочной конвенции о защите национальных меньшинств 1995 года44 и осуществляющий международный контроль за выполнением данной Рамочной конвенции путем рассмотрения периодических докладов ее государств-участников. На основе оценки Консультативным комитетом периодического доклада соответствующего государства-участника (в виде Мнений) Комитет министров Совета Европы дает рекомендации соответствующему государству-участнику.

В рамках очередного, третьего цикла рассмотрения докладов государств-участников Консультативный комитет представил Мнение по Латвии, одобренное 23 февраля 2018 года45. В Мнении Консультативного комитета на 56 страницах подробно изложены все ключевые аспекты Рамочной конвенции, а также обстоятельства, вызывающие его озабоченность, и соответствующие рекомендации латвийским властям по устранению нарушения прав национальных меньшинств.

Для полного восприятия этого документа (Мнения) в концентрированном виде достаточно изложить некоторые положения, приведенные в начале документа в форме «резюме» (executive summary). Однако в начале следует подчеркнуть одно обстоятельство: хотя Мнение в основном затрагивает проблемы русских этнических меньшинств в Латвии, данный документ на сайте Совета Европы не размещен на русском языке, что указывает на небрежное отношение соответствующих структур Совета Европы, отвечающих за распространение знаний о деятельности правозащитных структур Совета Европы, особенно среди латвийского гражданского общества, включая тех, кто защищает права национальных меньшинств в Латвии.

В резюме (Мнения), в частности, сказано:

«Власти основывали усилия по интеграции общества на продвижении латышского языка, чувстве принадлежности к Латвийскому государству… Однако процессу интеграции в общество препятствует недоверие этнических латышей к национальным меньшинствам и отсутствие чувства безопасности. Тенденция латвийского большинства к этнической изоляции не создает благоприятной динамики, необходимой для интегрированного общества, в котором этнокультурное разнообразие уважается и ценится… Дифференциация усиливает чувство изоляции групп национальных меньшинств, еще больше укрепляя этническую иерархию, а не социальную сплоченность.

Власти не жалеют сил для того, чтобы обеспечить приоритет латышского языка в общественной жизни. Практически ко всем профессиям применяются все более строгие требования к уровню владения языком, что негативно сказывается на перспективах и возможностях лиц, не являющихся носителями латышского языка, включая, в частности, лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, получить доступ к широкому кругу должностей в общественных структурах и социальных институтах.

Латышский - единственный язык, на котором официально разрешено взаимодействие с административными органами власти. Латышский также является языком, на котором обозначаются топографические наименования и составляются документы, удостоверяющие личность. Требования к знанию языка применялись при рассмотрении вопроса об увольнении избранных членов муниципального совета. Кроме того, члены правления НПО должны владеть латышским языком на уровне носителей языка…

Вызывают особую озабоченность планы по сокращению объема преподавания языка национальных меньшинств в 7-9 классах до 20% учебных часов в неделю; в 10-12 классах в планах ввести только дисциплины по меньшинствам и этнокультурологические предметы. «Положения о лояльности» для учителей и директоров школ, внесенные в 2015 и 2016 годах в Закон об образовании, создают атмосферу подозрительности и опасений, которая не способствует укреплению доверия между различными слоями общества».

Консультативный комитет выделил вопросы, требующие немедленных действий, среди которых: «поощрять эффективное участие лиц, принадлежащих к национальным меньшинствам, в сферах общественной жизни и управленческом секторе; проводить мониторинг того, являются ли стандарты владения языком, регулирующие доступ к государственной службе, необходимыми и соразмерными для всех профессий на государственных и социально значимых должностях, на которые не могут претендовать неграждане и лица, не владеющие латышским языком; убедиться в том, что стандарты владения языком, регулирующие доступ к выборным должностям и в организациях гражданского общества, не создают чрезмерных препятствий; обеспечить постоянную доступность преподавания и обучения на языках национальных меньшинств по всей стране с целью удовлетворения существующего спроса; с представителями национальных меньшинств, включая родителей, следует проводить тесные консультации с целью обеспечить эффективный учет их интересов и решение проблем в отношении языков обучения в школах с языками меньшинств».

Резолюция Комитета министров Совета Европы CM/ResCMN(2021)9, принятая 3 марта 2021 года по итогам рассмотрения доклада Латвии в рамках третьего цикла мониторинга, учла и отразила многие из упомянутых критических замечаний в отношении политики и практики официальной Риги46.

Как мы видим, все без исключения правозащитные структуры высказали озабоченность по различным дискриминационным положениям политики, законодательства и практики в Латвии применительно к национальным меньшинствам и дали свои рекомендации по их устранению. Однако власти Латвии делают вид, что все, что сказано здесь, относится к другим, а не к ним.

Заключение

На фоне сказанного мы видим неприкрытую политику, проводимую властями Латвии, и поддержку «западных стратегических партнеров» этой политики, что поощряют власти Латвии демонстративно не предпринимать никаких шагов позитивного характера по устранению дискриминационной политики, законодательства и практики в отношении неграждан. Эти дискриминационные меры принимают все более неприкрытый характер, подтверждением чего могут служить поправки 2015-2016 годов к Закону об образовании, которые в соответствии с Замечаниями общего порядка №3 КЭСКП квалифицируются как «регрессивные»47, последствия которых очевидны: вырастет поколение из числа национальных меньшинств, не знающее родного языка - основы идентичности любого национального меньшинства.

Следует заметить, что состояние негражданина в Латвии имеет и трансграничные дискриминационные последствия. Дело в том, что по действующему правилу гражданин Европейского союза (ЕС), который обладает определенными правами в качестве гражданина ЕС, обязательно должен быть гражданином какого-либо государства - члена ЕС, иначе он не может получить гражданство ЕС. По статье 101 Конституции Латвии самоуправление (на уровне которого обеспечиваются многие социальные и культурные права) выбирают полноправные граждане Латвии и граждане ЕС, то есть граждане других государств - членов ЕС, которые постоянно проживают в Латвии. Следовательно, например, гражданин Франции, постоянно проживающий в Латвии и знающий латышский язык, может участвовать в деятельности самоуправления Латвии. Однако, если любое лицо из категории неграждан Латвии попытается в дальнейшем переехать во Францию, хорошо зная французский язык, оно не будет иметь никакого шанса принимать участие в деятельности самоуправления на территории Франции, ибо это лицо не обладает гражданством ЕС по причине отсутствия гражданства Латвии.

Подобные проблемы, имеющие место на пространстве ЕС, должны быть предметом пристального внимания и заботы соответствующих структур ЕС. Почему-то здесь мы не наблюдаем твердой позиции ЕС по правам человека, являющейся одной из главных «ценностей» ЕС. Однако, когда затрагиваются интересы ЕС, органы и чиновники быстро и решительно реагируют на возникшие проблемы. Примером может служить недавнее решение в ЕС о начале судебного разбирательства по делу о нарушениях со стороны властей Кипра и Мальты, о чем говорил, в частности, еврокомиссар по вопросам юстиции Дидье Рейндерс. Он отметил обеспокоенность случаями продажи гражданства ЕС государствами-членами. При этом он предупредил, что Кипр не может продавать свое гражданство. ЕС требует принятия законодательства, гарантирующего, что практика выдачи паспортов будет прекращена, и в государствах - членах ЕС, из которых поступали сообщения о злоупотреблении, провести расследование, а в случае нарушения - привлечь к ответственности и наказать тех, кто это сделал48.

В целом соответствующие структуры ЕС, Парламентская ассамблея Совета Европы (ПАСЕ) и ОБСЕ оказались ниже позиции даже Совета Лиги Наций, который в качестве условия вступления в Лигу Наций предписывал Латвии принять специальную декларацию об уважении на ее территории национальных меньшинств.

Напомним, что Латвия была принята в Совет Европы в 1995 году, а в 2004 году - в ЕС и НАТО без каких-либо предварительных условий такого порядка. Уместно напомнить, что Европейский совет на Копенгагенском саммите в 1993 году установил критерии для приема государств-кандидатов в члены Европейского союза из числа стран Центральной и Восточной Европы49, включая Латвию. Среди критериев значилась защита национальных меньшинств. Получается, что, принимая Латвию в члены ЕС в 2004 году, ЕС сам проигнорировал проблемы национальных меньшинств в этой стране.

Далее следует также напомнить о том, что миссия ОБСЕ в Латвии действовала в период с 19 ноября 1993 года по 31 декабря 2001 года50, в задачи которой входили мониторинг проблемы гражданства и выработка рекомендаций для правительства Латвии, основанных на принципах и нормах ОБСЕ, по улучшению положения национальных меньшинств в Латвии. Однако в ОБСЕ при решении о завершении ее миссии по этим вопросам не учли не только реальную ситуацию в Латвии, но даже и те рекомендации правительству Латвии, которые были озвучены Верховным комиссаром ОБСЕ по делам национальных меньшинств в своем заявлении от 16 июля 1998 года, а именно - предоставление детям апатридов гражданства Латвии и упрощение тестирований по истории и Конституции Латвии для получения гражданства путем натурализации. Приветствуя через 20 лет, а именно 8 марта 2019 года, принятие Закона об автоматическом получении детьми неграждан гражданства Латвии, Верховный комиссар ОБСЕ по делам национальных меньшинств напрочь забыл о рекомендации своего коллеги властям Латвии от 1998 года о снятии барьеров для получения гражданства Латвии.

В этом отношении ничем не отличается и позиция Совета Европы по данной проблематике. Напомним, что соответствующие рекомендации в Парламентской ассамблее Совета Европы (ПАСЕ) для принятия Латвии в Совет Европы были даны Группой социалистов (Doc. 7169, 6 October 1994), Группой Европейских демократов (Doc. 7190, 24 October 1994) и Группой Европейской народной партии (Doc. 7193, 8 November 1994). При этом ПАСЕ в целом выдвинула девять условий для вступления Латвии в Совет Европы, а среди них не нашли место ни проблема неграждан, ни проблема дискриминации национальных меньшинств в Латвии51.

 

 

1См.: Common core document forming part of reports of States parties Latvia // UN Doc. HRI/CORE/LVA/2017, 30 January 2018. Paras 6, 8, 12.

2Ништадтский мирный договор между Россией и Швецией от 30 августа 1721 г. // http://www.hist.msu.ru/ER/Etext/FOREIGN/nishtadt.htm

3В школьном учебнике и музее Латвии рассказывают о том, что Латвия имела колонию, т. е. купленный остров в Тринидаде и Тобаго герцогом Курляндским, однако при продаже России своего герцогства почему-то не было упоминания об этом острове, хотя по логике он должен был бы быть как неотъемлемая часть Курляндии.

4Абашидзе А.Х. Защита прав меньшинств по международному и внутригосударственному праву. М.: Права человека, 1996. С. 43.

5Subkovski J. The Problems of International Protection of National Minorities. London. 1944.

6См.: Резиденты сообщают… Сборник документов о политической обстановке в Латвии, Литве и Эстонии, август 1939 г. - август 1940 г. // Москва. Фонд «Историческая память». 2020 г.

7Устав Организации Объединенных Наций. Принят в г. Сан-Франциско 26 июня 1945 г. // Документ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

8Декларация Верховного совета Латвийской Советской Социалистической Республики о восстановлении независимости Латвийской Республики от 4 мая 1990 г. // https://www.gorby.ru/userfiles/latvia.pdf

9Law On the Statehood of the Republic of Latvia. Adopted on 21 August 1991 // https://likumi.lv/ta/en/en/id/69512

10Венская конвенция о праве международных договоров. Принята 23 мая 1969 г. // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/law_treaties.shtml

11UN Doc. E/C.12/LVA/2, 25 April 2019. Para 24.

12Последняя всеобщая перепись населения в Латвии проводилась в 2011 г. Согласно ее итогам по состоянию на 1 марта 2011 г. в Латвии проживало 2 067 887 человек.

13См.: Доклад Латвии о выполнении Рамочной конвенции СЕ о защите национальных меньшинств // https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/DisplayDCTMContent?documentId=090000168008af10

14Replies of Latvia to the list of issues in relation to its second periodic report // UN Doc. E/C.12/LVA/RQ/2, 8 July 2020. Paras 14, 17.

15UN Doc. E/C.12/LVA/2, 25 April 2015. P. 26.

16Конвенция о сокращении безгражданства. Принята 30 августа 1961 г. // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/statelessness.shtml (Латвия присоединилась 14 апреля 1992 г.).

17Common Core Document forming part of the reports of State Parties Latvia // UN Doc. HRI/CORE/LVA/2017, 30 January 2018. Paras 8, 9.

18Конвенция о статусе апатридов. Принята 28 сентября 1954 г. Конференцией полномочных представителей, созванной в соответствии с резолюцией 526 А (XVII) Экономического и Социального Совета от 26 апреля 1954 г. // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/apatride.shtml (Латвия присоединилась 5 ноября 1999 г.).

19См.: Решение Международного суда ООН от 6 апреля 1955 г. по делу Ноттебома (Лихтенштейн против Гватемалы) / Краткое изложение решений, консультативных заключений и постановлений Международного суда. 1948-1991 / Док. ООН ST/LEG/SER.F/1.

20Конституция Российской Федерации (принята всенародным голосованием 12.12.1993 г. с изменениями, одобренными в ходе общероссийского голосования 01.07.2020) // Документ из справ.-правовой системы «КонсультантПлюс».

21Международный пакт о гражданских и политических правах. Принят резолюцией 2200 А (XXI) Генеральной Ассамблеи от 16 декабря 1966 г. / Основные международные договоры по правам человека. Организация Объединенных Наций, Нью-Йорк и Женева. 2014. С. 63-90.

22Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации. Принята резолюцией 2106 А (XX) Генеральной Ассамблеи от 21 декабря 1965 г. / Основные международные договоры по правам человека. Организация Объединенных Наций, Нью-Йорк и Женева. 2014. С. 13-31.

23Общая рекомендация XI о негражданах Комитета по ликвидации расовой дискриминации. 42 сессия, 1993 г. // Док. ООН HRI/GEN/1/Rev.9. С. 19.

24Общая рекомендация XXX о дискриминации неграждан Комитета по ликвидации расовой дискриминации. 65 сессия, 2005 г. // Док. ООН HRI/GEN/1/Rev.9. С. 55-62.

25Права неграждан. Управление Верховного комиссара ООН. Организация Объединенных Наций, Нью-Йорк и Женева, 2006.

26Документ ООН E/CN.4/Sub.2/2003/23 и Add. 1-3.

27Права неграждан. Управление Верховного комиссара ООН... С. 2.

28Венская конвенция о правопреемстве государств в отношении договоров. Принята 23 августа 1978 г. // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/states_succession.shtml

29Венская конвенция о правопреемстве государств в отношении государственной собственности, государственных архивов и государственных долгов. Совершена в Вене 8 апреля 1983 г. // https://www.un.org/ru/documents/decl_conv/conventions/pdf/succession_archives.pdf

30Проект статей содержится в резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 55/153 от 30 января 2001 г. «Гражданство физических лиц в связи с правопреемством государств» // Документ ООН A/RES/55/153.

31See: Yearbook of the International Law Commission. 1999. Vol. II. Part two // http://www.refworld.org/pdfid/4512b6dd4.pdf

32Резолюция Генеральной Ассамблеи ООН 55/153 от 30 января 2001 г. «Гражданство физических лиц в связи с правопреемством государств» // Документ ООН A/RES/55/153 // https://undocs.org/ru/A/RES/55/153

33https://www.coe.int/ru/web/conventions/full-list/-/conventions/treaty/166/signatures?p_auth=yXjwWaXs

34Council of Europe Convention on the Avoidance of Statelessness in relation to State Succession. Strasbourg. 19.V.2006 // https://rm.coe.int/CoERMPublicCommonSearchServices/DisplayDCTMContent?documentId=0900001680083745

35Declaration on the consequences of state succession for the nationality of natural persons. Adopted at 28th Plenary Meeting. Venice, 13-14 September // https://www.venice.coe.int/webforms/documents/?pdf=CDL-NAT(1996)007rev-e

36См.: Абашидзе А.Х., Конева А.Е. Договорные органы по правам человека: учебное пособие. 2-е изд., перераб. и доп. М.: РУДН, 2015. 437 с.

37Заключительные замечания Комитета по правам ребенка по объединенным третьему - пятому периодическим докладам Латвии от 14 марта 2016 г. // Документ ООН CRC/C/LVA/CO/3-5.

38Международная конвенция о ликвидации всех форм расовой дискриминации...

39Заключительные замечания Комитета по ликвидации расовой дискриминации по объединенным 6-12 периодическим докладам Латвии от 25 сентября 2018 г. // Документ ООН CERD/C/LVA/CO/6-12.

40Конвенция о ликвидации всех форм дискриминации в отношении женщин. Принята резолюцией Генеральной Ассамблеи 34/180 от 18 декабря 1979 г. / Основные международные договоры по правам человека // Организация Объединенных Наций, Нью-Йорк и Женева. 2014. С. 103-120.

41Committee on the Elimination of Discrimination against women. Concluding observations on the combined fourth to seventh periodic reports of Latvia // UN Doc. CEDAW/C/LVA/CO/4-7, 10 March 2020.

42Concluding observations of the Committee on Economic, Social and Cultural Rights on the second periodic report of Latvia // UN Doc. E/C.12/LVA/CO/2, 8 march 2021.

43ECRI Report on Latvia (fifth monitoring cycle). Adopted on 4 December 2018. Published on 5 March 2019 // https://rm.coe.int/fifth-report-on-latvia/1680934a9f

44Рамочная конвенция о защите национальных меньшинств. Принята в Страсбурге 1 февраля 1995 г. // https://rm.coe.int/168007cddc

45Advisory Committee on the Framework Convention for the Protection of National Minorities. Third Opinion on Latvia adopted on 23 February 2018 // Doc. ACFC/OP/III(2018)001REV // https://rm.coe.int/revised-version-of-the-english-language-version-of-the-opinion/1680901e79

46https://search.coe.int/cm/pages/result_details.aspx?ObjectId=0900001680a14111

47Замечание общего порядка №3 Комитета по экономическим, социальным и культурным правам «Природа обязательств государств-участников (пункт 1 статьи 2 Пакта)» // Документ ООН HRI/GEN/1/Rev.9 (Vol. I), 27 May 2008.

48https://in-cyprus.philenews.com/eus-reynders-cyprus-can-no-longer-sell-passports-through-citizenship-schemes/#:~:text=Cyprus%20can%20no%20longer%20sell%20passports%20through%20citizenship%20schemes%2C%20EU,Phileleftheros%20in%20an%20exclusive%20interview.&text=EU%20citizenship%20may%20not%20be,and%20principles%2C%E2%80%9D%20he%20added

49https://www.consilium.europa.eu/ueDocs/cms_Data/docs/pressData/en/ec/72921.pdf

50For information, see the survey of OSCE field operations // https://www.osce.org/latvia-closed

51Opinion 183 (1995).